- Привет, дружок! Как тебе спалось?.. Придумай что-нибудь посвежее... Я сама легла лишь под утро... Какое тебе дело! Страсть совать нос в мою личную жизнь – не лучшая из твоих привычек... Ну все, пока! И не звони мне ближайшие полтора часа. Я буду принимать ванну... Пока, пока...
Алиса положила трубку и усмехнулась. Утренние процедуры у нее действительно занимали много времени, но ванна в них на сегодняшний день не предусматривалась.
Все домочадцы разбежались по своим делам, а значит никто не помешает ей, и можно с головой отдаться любимому занятию. Она заварила себе чай, достаточно крепкий, чтобы окончательно избавиться от последствий бессонной ночи, поджарила пару тостов, обильно задекорировав их маслом, абрикосовым джемом и взбитыми сливками, и не без труда отправила все это роскошество в рот.
Снова зазвонил телефон. Этот бархатный, волнующий баритон она выделяляла из десятков остальных. Он способен был поднять ее настроение на весь оставшийся день.
- Свет очей моих, - промурлыкала Алиса в трубку, играя собственным, не менее приятным голосом. – Я как раз о вас думала последние семь с половиной минут... Нет, нет, не надо рассказывать мне про боксы, футболы, теннисы. Я все равно в них ровным счетом ничего не смыслю. Почитайте мне лучше стихи... Да какая разница, какие! Но лучше свои. Последние... Вы посвятили их мне?!. Тронута до самой печенки. Ну же! Я вся внимание!
Она слушала, жмурясь и блаженно улыбаясь, не вникая ни в одно слово. Просто купалась в его баритоне, куталась в него, как в норковую шубку.
- Блеск! Я в восторге. Спасибо, милый. Пишите еще... Встретиться? Сегодня?.. Простите, но сегодня никак. Бегу по делам. Очень важным. Да, да, как-нибудь в другой раз... Буду ждать новых стихов. Пока, пока...
Допив чай, она сложила в раковине испачканную посуду, стряхнула крошки с кухонного стола и добралась, наконец, до своего царства, погрузившись в него с головой, вся целиком, без малейшего остаточка. Царство ее начиналось и кончалось светящимся прямоугольничком на письменном столе – не прямоугольничком, а окнищем, широко распахнутым в мир – мир без границ и пределов, гигантский, необъятный, властно затягивающий.
Она открыла последнее стихотворение, написанное ночью, перечитала его и осталась довольна.
- Что ж, друзья, отдаю его вам на растерзание.
Несколько несложных, привычных манипуляций: Copy – Open window – Pastе, и плод ночного вдохновения занял свое место в ее личном пространстве, в которое дозволено было заглядывать всем желающим. А желающие эти исчисляются уже сотнями тысяч, и каждый второй норовит высказать свое мнение, свои восторги относительно ее таланта и остроты ума. Это так приятно, и ничуть не обременительно. Она всегда найдет время прочитать все отзывы и ответить каждому – достойно, с юморком. Они обожают ее, а она – их. Ведь все они ее лучшие друзья.
...Нет, скайпа Алиса принципиально не держит. Скайп, в ее представлении, нарушает самое главное – загадку... интригу... инкогнито виртуального общения, переводя его в ранг обыденности, лишая пищи воображение. Тогда как воображение несоизмеримо богаче и глубже того, что могут дать глаза. Именно поэтому она никогда не смотрит экранизации любимых книг, считая их лишь жалким, искаженным и поверхностным подобием оригинала, неспособным передать глубину произведения.
Вот и скайп. Конкретизируя уже сложившийся в чьем-то представлении образ, он мгновенно лишает его очарования, выводит из мира иллюзии – из своего собственного мира, в мир реальности, демонстрируя очередную конфигурацию грубой материи: плохо выбритую физиономию, кривые зубы, тупой, ничего не выражающий взгляд или маниакальный блеск бесцветных глаз. Голос – другое дело. Она любила слушать голоса и говорить сама. Ее собеседники утверждают, что у нее поразительный голос – умиротворяющий и волнующий одновременно.
Проверяя, все ли разложено по местам и полочкам в ее иллюзорном доме, Алиса заглянула в раздел имиджей, и застряла в нем. Везде была запечатлена только она сама – юная, жизнерадостная. Вот эти фотки были сделаны сразу по окончании школы, а эти – в институте, на практике, в летние каникулы. Хороша. Колдовские зеленые глаза, пышные с рыжинкой волосы, высокие упругие скулы, длинная шея... А ноги! Да таким ногам позавидует даже страус... Не удивительно, что все они так домогаются встречи с ней, бомбардируют письмами и звонками. Ей нравилось сводить их с ума, никому не отдавая предпочтения.
Из целой галереи портретов она выбрала один, где выражение лица казалось ей особенно чувственным, а слегка приоткрытые сочные губы «манили и звали», как в том старинном романсе про две розы, и, хитро улыбаясь, поместила его в свой Рrofile.
- Посмотрим, кто клюнет первым на этот раз.
Звонок раздался почти мгновенно.
- Алекс! Ну,конечно, это ты. Ты что вообще не слезаешь с моей страницы?.. Я тоже о тебе думала. Нет, прости, не всю ночь, только ее половинку... А разве ты уже в Нью-Йорке? Вчера прилетел из Сиднея??? Ну ты даешь! Как я отношусь к дискотеке? Хорошо отношусь. Сегодня!?. Нет, солнышко, прости, сегодня никак... По уши... Завтра? Окей. Давай завтра... Только сначала позвони... Заметано... Пока, пока.
И снова звонок.
- Нет уж, все. Меня нет дома. Я на работе, - пробормотала она, отворачиваясь от несмолкающей трубки. – Ведь я действительно на работе. Нужно же как-то зарабатывать себе на хлеб с маслом и икрой.
Без труда отыскав заранее заготовленный видеоролик, она выложила его на YouTube. На ролике полуторагодовалый малыш лихо отплясывал под развеселую музыку, приседая и вскидывая ручонки, сохраняя при этом комично серьезный, сосредоточенный вид. Не позволить губам растянуться в умильную улыбку, наблюдая за ним, было практически невозможно.
- Вам понравится, друзья. Обязательно понравится.
Алиса не первый раз дарила интернету забавные видеосюжеты. У нее на них был особый нюх и особый подход. Они неизменно привлекали большое количество просмотров. AdWords Алису уже знала и охотно снабжала ее минисюжетики рекламной добавкой, что позволяло ей вполне безбедно существовать, ни от кого не завися.
Она проверила свои счета. Сумма собралась кругленькая, вполне достаточная для добрых дел. Тут же в памяти всплыл мальчонка с большущими беспомощными глазами, нуждавшийся в срочной операции. Еще вчера, изучив его историю, она решила для себя, что должна помочь. Скачать половину суммы со своего счета в фонд помощи смертельно больному ребенку не составило труда.
Закончив несложную операцию, Алиса удовлетворенно откинулась на спинку кресла, позволив себе передохнуть. Но виртуальный мир не давал ей расслабиться. Сообщения следовали одно за другим. Что-то надо было обновить, что-то удалить, на что-то отреагировать, убрать лишние вещи с «рабочего стола», освободить переполненный «мусорный бак», купить новую версию очередной программы. А еще – разобраться со спамом. Негодяев хватает везде, в виртуальном, позволяющем оставаться невидимкой мире особенно.
Осилив часть «работы», она заглянула в свой почтовый ящик, трещавший от напора друзей-невидимок. Кто-то делился с ней своими невзгодами, кто-то – радостями. Один умолял о свидании. Другой сетовал, что прождал ее напрасно два часа – встреча у них была назначена в самом тривиальном месте – у памятника Пушкину, в Москве... Поклонники ждали ее у знаменитого маяка в Александрии, в Питере перед Эрмитажем, в Одессе и Анапе. С одним эмигрантом она договорилась покататься на мотоцикле по ночному Парижу, с другим, заядлым серфингистом – оседлать волну на Гавайях.
Ей нравилось в процессе общения расспрашивать собеседника о его увлечениях, поддерживать их, в нужный момент неожиданно сообщая, что живет в одном с ним городе, и соглашаться на свидание, на которое, разумеется, никогда не приходила.
Пробежав взглядом вдоль длинного списка поступивших сообщений, Алиса остановилась на одном. Остановилась и удовлетворенно замерла.... Эрнест... Она откинулась на спинку кресла, мечтательно прикрыла глаза. В ее воображении возник высокий статный брюнет с волевым лицом и мягким взглядом. Она шла ему навстречу танцующей походкой. Волосы бились на ветру упругой волной. Он смотрел на нее, сдержанно улыбаясь. Ей хотелось побежать, обвить руками его шею, прильнуть к нему всем телом, зажмуриться... Но нет, она себе этого не позволит. Она тоже умеет быть сдержанной и терпеливой.
Расстояние между ними сокращалось медленно, чтобы продлить сладость ожидания. Вот он уже совсем близко. Вот обоняния коснулся только ему присущий запах – смесь из еле уловимого парфюма, сигарет и кофе... Она вошла в его объятия, в его глаза, как в распахнутые ворота, и потонула в них. Он что-то шептал ей на ухо, обжигая дыханием – она не слышала. Разве слова сейчас могли иметь какое-то значение...
Спала она или грезила наяву, Алиса не знала. Разбудил ее звякнувший в замочной скважине ключ. Через несколько минут на пороге комнаты появилась молодая женщина. Вместо приветствия в ее взгляде укор и осуждение.
- Уже вернулась, Нинок? – Голос Алисы, вопреки ее желания, прозвучал почти виновато. – Как быстро летит время. А я и не заметила.
- Опять просидела весь день перед компьютером, - покачала головой «Нинок». – Бабуля, ты так себя доканаешь. Даже окно не открыла. Вон, бледная какая. Пойдем-ка на воздух, пока я не переоделась.
Внучка привычно развернула инвалидную коляску с недоволно ворчащей Алисой и покатила ее к выходу.
Добавить комментарий