Действующие лица:
Отец (37 лет)
Мать (38 лет)
Дочь (16 лет)
Сын (10 лет)
Действие первое и последнее
Петербургская квартира. Кухня-столовая. Вечер. Семья из четырёх человек ужинает за прямоугольным столом. Перед каждым – тарелка с жареной рыбой. Кроме того, на столе стоят тарелки с крупными зелёными оливками, тонко нарезанным сыром, копчёной колбасой и тёмным хлебом из муки грубого помола. Рядом с главой семьи – бутылка водки и рюмка.
Отец (наливая водку в рюмку). Шпиливенко, сволочь, так и не поднимает плату. Когда я пришёл в издательство, обещал платить за статью десять долларов. Тогда это было триста рублей. Сейчас бакс в районе шестидесяти, а эта крыса так и платит триста.
Мать. А ты ему говорил?
Отец. Сто раз. И сегодня тоже.
Мать. И что?
Отец. Ничего. Делает вид, будто не понимает, о чём речь. (Выпивает водку, закусывает оливкой). Зато тут же вспомнил, как я в пятницу опоздал на митинг возле американского консульства.
Мать. Ты же не виноват.
Отец. Ему лишь бы придраться. Говорю: Как я мог прийти вовремя, если меня омоновцы не пускали. Надо ж было додуматься написать на плакате: Руки прочь от нашего президента – гаранта мировой стабильности и прекрасного семьянина, единственного лидера великой державы, противостоящей мировому господству НАТО. Шпиливенко сам, наверное, и сочинил. Омоновцы полчаса пытались разобрать, что там написано. Мало того, что умеют читать только по слогам, ещё и половину слов не знают. Пока какой-то подполковник не пришёл, он у них вроде два курса лесотехнической академии закончил и не разобрался, меня бы там до сих пор держали.
Мать. Хоть один грамотный человек нашёлся.
Отец. Ну да. Так и сказал: Отпустите мужика, пусть идёт на свой стихийный несанкционированный митинг. Мы их плакаты ещё на прошлой неделе согласовали.
Мать. Вот! Причём же тогда ты?
Отец (наливая вторую рюмку). Говорю же, ищет любой повод, чтобы не платить больше. (Выпивает). Что за рыба?
Мать. Сёмга. В «Белорусских товарах» купила.
Отец. Откуда в Белоруссии красная рыба?
Мать. Рыба из Норвегии. Продавщица говорит, в Белоруссии только этикетки клеят, что у них, мол, выловили.
Отец. Понятно. Санкции обходят. (Берет кружок колбасы). Тоже белорусская?
Мать. Нет. Из Литвы. Зинка с работы ездила в Вильнюс, у неё там живёт кто-то, привезла.
Отец (жуя колбасу). Умеют же капиталисты.
Мать. А с отпуском что?
Отец. С этим всё нормуль. Выезжающим на отдых в Крым отказывать в отпуске не имеют права. Я когда писал заявление, специально билеты до Симферополя приложил. Шпиливенко подписал как миленький. Пусть бы попробовал не подписать, его бы так из городской администрации по партийной линии взгрели...
Мать. А если узнает кто?
Отец. Что мы в Болгарию едем? Да откуда узнают? Билеты в Крым завтра же сдам и купим новые. В Варну.
Мать. Нас сегодня заставили всем отделом написать заявление о добровольном перечислении одного процента зарплаты в фонд помощи свободного Донбасса.
Отец. Вот, ё-моё. Достали уже своими поборами.
Дочь. А всем нашим девчонкам сказали написать письма неизвестному солдату. Которые в Сирии воюют.
Отец. Ну что ж… Пишите.
Дочь. Я не знаю, что писать.
Отец. Пиши, что гордишься им. Пусть, мол, дальше бьёт врага и всё такое…
Мать. Надо будет в Финляндию съездить. Сыр заканчивается. И Фери.
Отец. Уже после отпуска. Сейчас в будние дни не отпустят, а в выходные большие очереди на границе.
Дочь. Ещё мы анкеты заполняли. Кто куда поступать собирается.
Отец. Заполнила, как я говорил?
Дочь. Да. Написала, что собираюсь в Брянск. В сельскохозяйственную академию. Может, надо было писать в наш университет?
Отец. Не надо. Мало ли… Вдруг кто-то из вашего класса туда поступит? Начнут потом вопросы задавать: где ты, да что…
Дочь. Ой, папа! Да кто задавать-то будет? Машка, как и я, в Австрию собирается ехать. Перепёлкина в Германию. Сидоров и Копейкин в Эстонский универ. Красилевич в Хельсинки. Бутова вообще в Америку хочет лететь.
Отец. Вы что же, всё рассказываете друг другу?
Дочь. А чего скрывать? Нет, в анкетах все написали как надо. Там и МГУ и военмех и Финэк и Тимирязевка. Учителя довольные остались.
Отец. Ну ладно. Только ты всё равно поменьше афишируй.
Дочь. Хорошо.
Мать. У Нины Ермолкиной сын на днях прилетает на побывку. Я попросила, чтобы ещё оливок привёз и масла.
Отец. Это который программистом на Крите работает?
Мать. Да. Но Нина всем говорит, что он живёт в Новосибирске.
Отец. Это понятно. (Обращается к своему сыну) А ты чего молчишь весь вечер?
Сын (ковыряет рыбу вилкой). А чего говорить?
Отец. Ну скажи что-нибудь. Как в школе дела?
Сын. Нормально.
Отец. Что получил сегодня?
Сын. Тройку по русскому.
Отец. Бог с ней. С английским что?
Сын. В году выйдет пять.
Отец. Молодец! Смотри мне, чтоб английский от зубов отскакивал.
Сын. Смотрю.
Мать. А про историю что молчишь?
Отец. Ну-ну? Что по истории?
Сын (уныло). Два.
Отец. Ты что, совсем дурак!?
Сын. Да неинтересно мне. Особенно про выборы, про демократию какую-то... И дедушка говорит, что в моём учебнике ерунда всякая написана. Что не так всё было.
Отец (сердито). Слушай его больше. Запомни, сын. Каждый человек должен знать историю своей страны. Без этого ты не сможешь стать таким достойным гражданином и патриотом нашей Родины, как мы с мамой.
Занавес
Добавить комментарий