«Успеть бы! Опаздываю! Состав проходящий. Могу не успеть. Надо ещё поднажать». С этой мыслью «Надо ещё поднажать» я влетел в последний момент в электропоезд. Влетел и двери сразу захлопнулись. Это была электричка «Серпухов – Москва», а сел я в неё на станции Чехов, возвращаясь с дачи домой. «Ещё бы местечко нашлось бы, а то наломался я за день».
Смотрю, есть желанное местечко. На одной лавочке два полицейских и благообразный мужчина интеллигентного вида со шкиперской бородкой. Интеллигент сидит у окна. А напротив этой троицы расположились, как позже выяснилось, бабушка и внук лет двенадцати – четырнадцати. И одно место – свободное. На него я и сел. Свой рюкзак я снял и положил на колени.
Электричка тронулась и хочешь ли ты отдохнуть или нет, но назойливые коробейники накрывают вас голосами, усиленными микрофонами. Вот и этот запел:
- Книги! Красочно иллюстрированные книги! Напрямую от издательства! Без посредников!
Женщина, сидящая рядом со мной, засуетилась:
- Тебе нужна какая – то книга, Митя? Нужна? А то на лето много чего задали…
- Бабушка! Мне бы про художников что – нибудь… - Что же тебе выбрать, я не смогу понять, - бабушка явно была растерянна.
- Вы не волнуйтесь, бабуся! – вступил в разговор мужчина с бородкой. – Я помогу выбрать. Я сам художник! По образованию я преподаватель живописи и рисунка. Не волнуйтесь! Ты рисуешь, малыш?
- Рисую. Я даже на школьную выставку рисунок подготовил. Благообразный мужчина взял инициативу в свои руки, когда к нам подошёл продавец книг:
- У вас, милейший, есть книги по искусству? Что – нибудь о рисовальщиках, о живописцах? - Нет! К сожалению, сегодня не захватил. Когда продавец отошёл мужчина спросил, обращаясь к мальчику:
- А что ты рисуешь, Митя, – натюрморты, пейзажи, портреты?
- Я всё подряд рисую. И ещё разные бытовые сценки…
- На твоём месте я попросил бы старших купить тебе блокнотик. А в нём делать наброски людей, пейзажей… Всего, что тебе интересно. Скажем, едешь в электричке, и рисуешь… людей, дома за окошком, деревья…
- У меня уже есть альбомчик. Но я… стесняюсь на людях рисовать.
- А вот от стеснительности надо избавляться. А ты рисунку где – то учишься?
- Нет. Я сам по себе рисую. У меня есть несколько учебников по рисованию.
- Скажите, а ему не поздно начать рисовать? А то мы хотели заниматься балетом. Нам сказали, что он стар для балета. Хотели устроиться в кружок танцев на льду. Нам сказали, что поздно пришли. – Беспомощно спросила бабушка.
- Это бывает по-разному. Сейчас я постараюсь вам ответить. В разных возрастах люди приступали к рисованию.
Марк Шагал, который не признавал ни пропорций, ни светотени, рисовал с раннего детства. А вот Василий Кандинский до 30 лет и не думал об искусстве. Он работал юристом. Но увидев картину «Стог сена» Клода Моне, он всё бросил. Поехал учиться живописи. Поль Сезанн начал рисовать в 15 лет. Анри Матисс – в 20. Также в 20 лет начал обучаться Василий Суриков, прибыв в столицу с обозом из Красноярска. Винсент Ван Гог начал в 22 года, а Поль Гоген в 25. Михаил Врубель поступил в Академию Художеств в 24 года, после того как получил специальность юриста и отслужил в армии. Так что, сами видите, что ваш Митя ещё не стар для занятий живописью.
Но ваш вопрос невольно затронул ещё один, скорее всего, философский аспект – некое соотношение физической жизни художника и его творческой жизни. Вот тот же Шагал говорил, что жизнь провёл в предощущении чуда. А вот Ван Гог, приведу дословно, утверждал, что «заплатил жизнью за свою работу, и она стоила мне половины моего рассудка».
- Пожалуйста скажите, отличаются ли рисовальщики от живописцев? – Митя заинтересованно смотрел на красноречивого собеседника.
- Я тебе так на это отвечу. Рисунок – это графика в монохроме с тональными соотношениями, плюс карандаш или перо. Рисунок – это контур, линия, силуэт.. Живопись же – это пестрота красок и кисть. Причём краски – это масло, темпера, акварель…
Ты, кстати, чем рисуешь? - Акварелью. - Хорошо. Помни, что акварель следует приобретать только питерской фабрики. Все другие акварели плохи. И знай, что в Москве есть школа современного акварелиста мирового уровня Сергея Андреяки. Продолжу пояснение о рисовальщике и живописце.
В рисунке карандаш может и не участвовать, если его заменяет, например, что-то из этого: соус, уголь, сангина… Примерами высококлассных рисовальщиков могут быть гравюры Дюрера, филигранные рисунки Нади Рушевой, зарисовки Ван Гога. Тебе, Митя, знакомы эти имена?
- Имена эти я знаю, но их творчества не знаю. Помню только картинки Нади.
- Понятно. Ещё нагонишь, если захочешь. Должен тебе сказать, что масса больших живописцев являются и великолепными рисовальщиками. Вот несколько фамилий: Серов, Репин, Иван Крамской. У них и силуэты, например, прекрасные и живопись.
Ещё, что тебе хочу сказать. Рисуй, ходи на выставки художников. Это в Москве Третьяковская галерея, Пушкинский музей изобразительного искусства…
Проси родителей, чтобы покупали тебе альбомы и книги художников и о художниках. Существуют дневники, письма, тексты, принадлежащие Микеланджело, Леонардо, Делакруа, Винсенту Ван Гогу, Кандинскому. Эти вещи – своеобразные автопортреты. Они описывают авторов, окружение их, взгляды на искусство…
Читать надо и великих писателей. Художественная литература позволит сформировать твой внутренний мир. Чем больше ты читаешь, тем этот мир будет богаче. Объявили, что следующая остановка Подольск.
Полицейские встали.
- Ну, что? Наговорился? Пошли, художник! – это один из людей в форме обратился к художнику.
Тот поднялся, приподнял шляпу в знак прощания. Первым пошёл полицейский, который скомандовал идти. А следом и другой. У последнего от запястья шла тонкая цепочка к руке благообразного мужчины.
Уходя он бросил пассажирам:
- Извините. Жизнь вмешалась в нашу беседу. Как-то нехорошо было произнесено полицейским слово «художник», нехорошо.
Первый раз я видел, что заключённого везли на общественном транспорте.
За что его? Что он натворил? – эти вопросы долго мучили меня. Но ответов у меня не было.
Добавить комментарий