Проректор одного из ведущих московских ВУЗов Сергей Владимирович Пенкин, судя по шляпе, которую он с размаху забросил на верхнюю полку шкафа-купе, и небрежно повешенному на вешалку пальто, вернулся домой с работы в скверном настроении.
– Серёжа, что-то случилось? – с порога кухни спросила супруга Елена Максимовна, хотя прекрасно знала, что в таких случаях к мужу лучше не приставать.
Пенкин, молча, посмотрел на жену, и устало опустился на стул, стоящий в прихожей.
– Видимо, что-то серьёзное стряслось, – мелькнуло у неё в голове, поскольку обычно в подобных случаях муж раздражённо отвечал: «Не приставай!». Но когда за ужином Елена Максимовна предложила выпить коньячку, мол, снять напряжение, и супруг отказался, вот тут она забеспокоилась по-настоящему.
– Сергей, расскажи, что произошло. Тебя увольняют?
– Если бы увольняли, то это было бы полбеды. Я, доктор наук, профессор, совершенно не могу понять, что происходит. И что характерно, мои коллеги точно в таком же глупом положении. И всё из-за этого чёртового Дурова.
– Какой Дуров? Артист Дуров помер два года назад, а других я не знаю.
– Да нет, милая моя, этот Дуров, который Павел, он любого артиста за пояс заткнёт. Представь себе – в 22 года создать социальную сеть «ВКонтакте». Когда конкуренты с помощью фээсбэшников «отжали» у него компанию, он продал свою долю, а на вырученные деньги создал ещё более крутую штуку – программу по обмену мгновенными сообщениями, иначе говоря мессенджер, которую назвал «Телеграм». Фишка этой сети состоит в том, что каждое посланное сообщение шифруется, а это делает его недоступным для посторонних. Сейчас этому парню 33 года и, он уже долларовый миллиардер.
– Ну и кому он мешает, этот Дуров?
– По закону, принятому в 2016 году и названному по имени одной одиозной дамы, не к ночи будь она помянута, этот «Телеграм» нарушает российские законы, а сам Дуров является пособником террористов и преступников. Есть такая дурная, прости за тавтологию, организация Роскомнадзор – главный надсмотрщик над радио, телевидением, интернетом, который потребовал от нашего миллиардера, чтобы тот отдал ключи шифрования, ну, а он наотрез отказался.
– А что, так трудно отдать эти ключи?
Пенкин с недоумение посмотрел на жену, – Да ты пойми, чудачка, – это дело принципа. Дуров прямо заявил, что проект как не выдавал, так и не будет выдавать личные данные и ключи шифрования третьим сторонам.
– А посадить его, ну, вроде как Ходорковского, не могут?
– Да нет, он ещё в 2014 году уехал «за бугор».
– Ну, и, слава Богу, – Елена Максимовна облегчённо улыбнулась. – Ну а вы то, ваш ВУЗ здесь причём?
– С 4-го апреля 2018 года этот злосчастный «Телеграм» заблокировали, да вот ни черта у Роскомнадзора не получилось, – при этих словах мужа Пенкина довольно заулыбалась, она явно была на стороне опального миллиардера.
– Министерство образования, которому мы подчиняемся, в директивном порядке потребовало, чтобы наши студенты и преподаватели немедленно прекратили всяческое общение в «Телеграме». Ну и как прикажешь выполнить это требование, и проконтролировать выполнение. Ладно, утро вечера мудренее, пойду спать, хотя какой тут сон.
На следующий день, не успел Пенкин зайти в свой рабочий кабинет, как тут же затрезвонил телефон,
– Сергей Владимирович! Александр Сергеевич просил Вас, как появитесь, тотчас же зайти к нему, – секретарша ректора было явно взволнована.
Перед приёмной ректора оживлённо толпились студенты, среди них были и преподаватели. Заметив Пенкина, несколько человек, явно скрывая улыбку, вежливо с ним поздоровались, но тот, ответив кивком головы, быстро прошёл в кабинет ректора.
– Я всё понимаю, Ольга Юрьевна. Мы, конечно же, примем меры, – ректор, зажав трубку ладонью, тихо произнёс: «госпожа Министр», а затем продолжил разговор по телефону.
– Непременно разберёмся и всё уладим, я Вам обещаю. Буду держать Вас в курсе, до свидания. – и он с облегчением положил трубку.
– Ты уже видел?
– Что видел?
– Здравствуйте, приехали. Весь институт с утра гудит, в интернете чёрти что творится, а проректор ни сном, ни духом не ведает. Пойдём, покажу.
Толпа перед приёмной, заметив появление руководства, мгновенно поредела, и взору Пенкина предстали висящие на стене три больших плаката. На красно- малиновом фоне большими чёрными буквами значилось: слева – ЗАБЛОКИРОВАНЫ МИЛЛИОНЫ, посередине – ЗАЧЕМ?, а справа – НОВЫЙ ЖЕЛЕЗНЫЙ ЗАНАВЕС.
– Прямо как в фильме «Три билборда на границе Эббинга, Миссури». Кстати, шикарный фильм, если не видел, советую посмотреть, – и ректор повёл Пенкина обратно в свой кабинет.
– Ну, и что ты можешь предложить в такой ситуации, уважаемый Сергей Владимирович?
– Ну, во-первых, снять эти, как ты их называешь, билборды.
– А смысл? В интернете они уже висят во всех ракурсах. Зря, что ли Министр Васильева с утра всполошилась. Снимешь эти картинки, так такое начнется, хоть святых выноси. Я думаю, что не у нас одних такие художества, так что давай подождём указания сверху.
После обеда в проректорский кабинет как фурия ворвалась доцент кафедры культурологии Лютвия Касымовна Кошкобаева.
– Нет, что они себе позволяют, – с порога почти прокричала всегда спокойная, по-восточному сдержанная женщина.
– Лютвия Касымовна, пожалуйста, присядьте, успокойтесь. Я сейчас попрошу Антонину Михайловну принести Вам чаю. Что произошло?
– Сергей Владимирович, это всё четвёртый курс экономического факультета. Вначале всё было нормально, я начала читать лекцию, но затем по аудитории стали летать бумажные птички самых разных размеров. Внезапно все включили мобильные телефоны, из которых было слышно слово « отбой» или что-то в этом роде. Надо срочно принимать меры.
– Хорошо, что она не разобрала слово «отстой», а то бы, не то что чаем, а и валидолом бы дело не обошлось, – подумал про себя Пенкин.
Придя домой, Сергей Владимирович за ужином вкратце рассказал супруге о произошедшем за день, а затем неожиданно предложил,
– Ленок, наш ректор, Александр Сергеевич, порекомендовал посмотреть фильм «Три билборда», ну, и так далее. Точное название картины не запомнил, но вроде бы она много Оскаров получила. Не составишь мне компанию, а то, по-моему, сериалы тебе уже оскомину набили.
Во время просмотра фильма Елена Максимовна пару раз всплакнула, а когда фильм закончился, окончательно вытерла слёзы и сказала,
– Вот спасибо твоему Дурову. Если бы не он, такой прекрасный фильм могли бы не посмотреть.
– Знаешь, он такой же мой, как и твой, – почему-то обиделся муж.
Когда утром Сергей Владимирович открыл свою электронную почту, то обратил внимание на письмо, присланное накануне, в два часа ночи ректором Александром Сергеевичем Воробьёвым.
Дайджест статьи «Итоги блокировки Телеграм», опубликованной на сайте «Русский Монитор», гласил:
1.В результате блокировки Роскомнадзором мессенджера Telegram «лежит» огромное количество сайтов и сервисов, многие из которых даже отношения к «Телеграмму» не имеют, в то время как сам мессенджер продолжает работать в прежнем режиме, благодаря использованию VPN.
2. Наблюдались перебои в работе «Альфа-банка», Музеи Кремля перестали продавать электронные билеты посредством сети интернет.
3.Происходят неоднократные сбои соцсети «Вконтакте».
4. Вышел из строя собственный роскомнадзоровский сервис «Ревизор». По официальным данным, он «завис» из-за большого количества попавших в реестр запрещенных IP-адресов.
5.С начала недели Роскомнадзор заблокировал более 20-ти млн. IP-адресов, и все это с единственной целью – чтобы нейтрализовать неугодный властям мессенджер. К слову сказать, официальный сайт ведомства сегодня работает с перебоями, а вчера СМИ пестрили сообщениями о том, что на него в течение дня было совершено несколько DDOS-атак.
6.Убытки из-за тотальной блокировки Роскомнадзором всех «айпишников» исчисляются сотнями миллионов рублей. При этом, пострадавшие не спешат публично заявлять о получении ущерба и требовать компенсации, так как опасаются, что служба может «пришить» им еще и статью об экстремизме.
Отвечать на послание ректора Пенкин не стал, а в голове неожиданно всплыли строчки когда-то популярной Песни Первоклассника из репертуара Аллы Пугачёвой: «То ли ещё будет! Ой! Ой! Ой!».
В субботу, как обычно, во второй половине дня дочь с зятем привезли внуков – семилетнего Серёжу, конечно же названного в честь дедушки, и пятилетнего Гошу. Елена Максимовна мечтала о девочке, но снимок УЗИ принёс разочарование – увы, опять мальчик.
– Мама, извини! Денис ждёт меня внизу, в машине. Обедать не будем – мы и так здорово опаздываем, – из коридора прокричала дочь и, оставив прямо на полу пакеты с продуктами, умчалась прочь.
В воскресенье с утра Сергей Владимирович с внуками отправился в зоопарк. Домой вернулись в четвёртом часу пополудни – бабушка уже начала волноваться и названивать на мобильный телефон. После обеда мальчики, нагулявшись на свежем воздухе, без всяких уговоров заснули в гостиной на диване.
Пенкин достал из портфеля статью, отзыв на которую он обещал написать ещё полмесяца назад, и, устроившись в кресле, начал читать. Пробежав глазами Введение, Сергей Владимирович почувствовал, как его глаза начали слипаться, и он куда-то провалился.
Снился ему зоопарк, а точнее, громадный вольер почти до отказа заполненный самыми разными пернатыми, начиная от крохотных колибри, с неимоверной частотой махающих крылышками, и кончая могучими орлами. Внезапно на плечо Пенкина сел ярко окрашенный попугай, засмеялся детским голосом и пребольно клюнул его в лоб.
Сергей Владимирович открыл глаза и увидел перед собой смеющихся внуков. Сережа вытащив из дедушкиного письменного стола пачку листов писчей бумаги, ловко складывал из них бумажные самолетики, фломастером писал на крыльях «Telegram» и отдавал Гоше, а тот, забравшись на стул, довольно ловко запускал их в потолок. Белые птицы медленно кружились по комнате и приземлялись на пол, и, по-видимому, одна из таких «птичек» разбудила Сергея Владимировича.
– Серёжа, где ты этому научился, и откуда взялась эта надпись на английском языке?
– Да что ты, дедушка. У нас вся гимназия последние дни только этим и занимается. Старшеклассники залезают на крышу и оттуда запускают, знаешь, какие большие бумажные самолетики. Так здоровски получается. И обязательно на крыльях вот точно такая надпись.
– Ладно, немедленно соберите все эти бумажки, а то бабушка заругается, – нарочито строго сказал Пенкин, а про себя подумал:
– Правильно моя покойная баба Тоня, царство ей небесное, говорила: «НЕ ТРОГАЙ ЛИХО – БУДЕТ ТИХО».
Добавить комментарий