К 2020-й годовщине со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина редакция ЧАЙКИ приурочила публикацию нескольких материалов, среди которых воспоминания бывшего воспитанника пушкинского Лицея Александра Яхонтова о Талисмане Поэта.
Напомним читателям, что перстень-талисман, подаренный Пушкину Елизаветой Воронцовой, после смерти поэта перешел к Василию Андреевичу Жуковскому, а затем – через его сына Павла Жуковского – оказался у Ивана Сергеевича Тургенева. После смерти Тургенева Полина Виардо передала перстень-талисман в Пушкинский Лицей. После революции он бесследно исчез. Ниже мы публикуем материал, любезно присланный в ЧАЙКУ Алексом Клевицким.
Редакция журнала
Публикация и комментарии Алекса Клевицкого
Воспитанник, позднее преподаватель Императорского Александровского лицея действительный статский советник Аркадий Николаевич Яхонтов (18.09.1876, Санкт-Петербург - 29.09.1938 Ницца) написал публикуемый очерк в Каннах 27 мая 1938 за несколько месяцев до кончины. До революции Аркадий Николаевич служил в Канцелярии совета министров, был личным секретарем П.А. Столыпина; позднее начальником отдела управления финансов правительства Юга России при генерале Врангеле. Эмигрировал в 1920 году.
В Александровском лицее А.Н. Яхонтов вместе с бывшим однокурсником, С.М. Аснашем составил «Описание Пушкинского музея Императорского Александровского Лицея», где в приложении были даны оттиски подлинного (во избежание возможной огласки) Пушкинского перстня-Талисмана - кольца с сердоликом, подаренного Пушкину в Одессе Елизаветой Ксаверьевной Воронцовой. В то время подлинный перстень был уже из музея украден и заменен подделкой.
Об истории Пушкинского перстня-Талисмана написано немало, во многом противоречивого. Воспоминания А.Н. Яхонтова, датированные и подписанные им, особенно ценны тем, что дополняют ранее опубликованные документы. Упомяну лишь визитную карточку Ильи Александровича Шляпкина, [1] хранящуюся в Рукописном отделе Пушкинского дома о похищении подлинного перстня: «Оттиск с перстня Пушкина, хранящегося в Лицейском музее Пушкина. Сегодня 19 мая 1897 г. я слышал вместе с В.А. Шильдером рассказ Дорспрунг-Целицы о покраже этого перстня старшим дядькой при бароне Врангеле. Настоящий перстень пропал, и это только копия, сделанная на память. И. Шляпкин» [2].
Кто был этот старший дядька, нам оставалось бы только гадать, если бы А.Н. Яхонтов в своём очерке не назвал имена предполагаемых похитителей.
Публикуется с сохранением орфографии оригинала.
Алекс Клевицкий
Въ книгѣ Н. Ашукина «Живой Пушкинъ» /Московское Т-во Писателей 1934/ имѣются слѣдующія строки по поводу знаменитаго перстня /«Талисмана»/ Пушкина, который былъ пожертвовано г-жею Віардо въ Пушкинскій Лицейскій Музей въ 1887 году:
«Изъ лицейскаго музея въ концѣ девяностыхъ годовъ перстень былъ украденъ музейнымъ сторожемъ и проданъ одному изъ петербургскихъ антикваровъ. Когда кража была обнаружена и сторожъ сознался, администрація музея бросилась въ поиски за перстнемъ, но найти его не удалось. Пропажу перстня рѣшено было скрыть. По фотографіямъ и отпечаткамъ исчезнувшаго перстня была сдѣлана копія, но и она была украдена изъ музея въ 1917 году.»
Свѣдѣнія эти не вполнѣ точны.
Въ связи со столѣтіемъ рожденія Пушкина, 55 курсъ учредилъ два генеральства для завѣдыванія Пушкинскимъ Музеемъ съ возложеніемъ на новыхъ генераловъ /С.М. Аснашъ и А.Н. Яхонтовъ/ составленіе описанія Музея, которое было закончено и издано в Маѣ 1899 года.
В лицейскихъ кругахъ давно ходили смутные слухи о приводимой г. Ашукинымъ исторіи. Назывались имена завѣдывавшаго Пушкиніаной /так назывались до 1899 года собранія/, Библіотекаря и Воспитателя Лицея Я.Г. Сѣверскаго и старшаго дядьки Хочева. Между темъ, въ соотвѣтствующей витринѣ перстень лежалъ въ старомъ футлярѣ съ приложенной к нему запиской г-жи Віардо и считался одною изъ главнѣйших реликвій Музея.
Принявъ на свою отвѣтственность храненіе Музея, С.М. Аснашъ и А.Н. Яхонтовъ сочли первымъ своимъ долгомъ провѣрить указанные слухи.
Изъ разспросовъ старыхъ лицейскихъ служащихъ выяснилось, что дѣйствительно въ началѣ 1890-хъ годовъ въ Лицеѣ упорно говорили о пропажѣ подлиннаго перстня. Хочевъ былъ уволенъ, а Сѣверскій вскоре вслѣдъ за нимъ вынужденъ былъ подать въ отставку. Оба эти лица весьма подозрительны: первый - отличался взиманіемъ взятокъ съ подвѣдомственныхъ ему младшихъ дядекъ и вообще неуваженіемъ к частной собственности; второй - пользовался и среди сослуживцевъ и среди воспитанниковъ настолько плохою репутаціей, что по увольненіи изъ Лицея не могъ нигдѣ получить казённаго мѣста и занимался различными сомнительными дѣлами и профессіями до метръ-д-отеля въ подозрительномъ увеселительномъ мѣстѣ. По общему мнѣнію, оба эти субъекта были вполнѣ способны на совершеніе приписываемаго имъ дѣянія. Къ сожалѣнію, б. Директоръ Лицея баронъ Ф.Ф. Врангель былъ серіозно боленъ, когда производилось разслѣдованіе, и отъ него не удалось получить свѣдѣній.
Вопреки утвержденію г. Ашукина, перстень не исчезъ, а былъ замѣненъ поддѣлкою. Поэтому сначала никто не обратилъ вниманія на слухи и полиція не была привлечена къ разслѣдованію. Такимъ образомъ, свѣдѣнія г. Ашукина о поискахъ администраціи и о заказѣ начальствомъ Лицея новаго перстня не соотвѣтствуют дѣйствительности.
С.М. Аснашъ и А.Н. Яхонтовъ обнаружили въ архивѣ Музея сургучные снимки съ подлиннаго перстня, сдѣланные при полученіи его отъ г-жи Віардо. Сдѣлавъ такіе же оттиски съ находившагося въ витринѣ перстня и сравнивъ его съ прежними, они пришли к заключенію, что между тѣми и другими есть несомнѣнная разница: на первыхъ - вырѣзанные знаки и края гораздо менѣе рѣзки и опредѣленны, чемъ на вторыхъ. Собранный материалъ былъ переданъ отцу лицеиста 56 курса г. Иванову, состоявшему въ вѣдомствѣ Иностранныхъ Дѣлъ, извѣстному ориенталисту и знатоку древне-еврейскаго языка, на которомъ была изображена надпись на перстнѣ. Въ письменномъ заключеніи г. Ивановъ согласился с мнѣніемъ С.М. Аснаша и А.Н. Яхонтова о поддѣлкѣ перстня. При этомъ, он указалъ, что поддѣлка исключительно хорошо выполнена, надпись воспроизведена безукоризненно и самое кольцо сдѣлано съ большимъ искусствомъ. Такая работа требовала крупныхъ денегъ и могла быть выполнена лишь спеціалистомъ или, во всякомъ случаѣ, под наблюденіемъ лица, глубоко освѣдомленнаго в древне-еврейской транскрипціи.
Приведенныя данныя заставили предположить, что въ разсматриваемомъ случаѣ дѣло идётъ не о простой кражѣ, а о подмѣнѣ перстня какимъ-либо маніакомъ-коллекціонеромъ, не остановившимся передъ значительными затратами на поддѣлку кольца и на подкупъ сообщниковъ.
К сожалѣнію, предпринятыя С.М. Аснашемъ и А.Н. Яхонтовымъ мѣры къ собиранію свѣдений объ извѣстныхъ собирателяхъ рѣдкостей и пушкиніанцахъ, у которыхъ могъ бы находиться перстень, не привели к желательнымъ результатамъ.
Такимъ образомъ судьба окружённаго таинственнымъ ореоломъ «Талисмана» остаётся до сихъ поръ таинственной.
Что же касается самой копіи перстня, хранившейся въ Музеѣ до революціи, то въ приложенной къ Памятной Книжкѣ Лицея 1929 г. статьѣ «Конецъ ИМПЕРАТОРСКАГО Александровского Лицея» читаемъ слѣдующее:
Въ первые дни революціоннаго переворота «большую тревогу внушалъ вопросъ о сохранности богатаго лицейскаго имущества и, в частности, Пушкинскаго Музея съ его цѣнными рукописями и разными медалями и реликвіями. Попытка снестись съ Государственной Думой не увѣнчалась успѣхомъ, и А.А. Повержо [3] рѣшилъ отправиться вмѣстѣ с воспитателемъ Н.А. К-вымъ въ мѣстный, только что образовавшійся, комиссаріатъ. Послѣдний помѣщался въ зданіи кинематографа на углу Большого проспекта. Комиссаромъ оказался А.В. Пѣшехоновъ, который, выслушавъ А.А. Повержо, поручилъ одному изъ своихъ сотрудниковъ, д-ру Найменову, принять мѣры къ охранѣ Лицея. Тотъ захватилъ съ собою 8-10 солдатъ, одѣтыхъ в форму Гренадерскаго полка, и отправился тотчасъ въ Лицей. Войдя въ вестибюль, д-ръ Найменовъ забѣжал на несколько ступенекъ впередъ и съ театральнымъ жестомъ спросилъ солдатъ, знают-ли они, куда они пришли - «Здъсь воспитывался величайшій поэтъ Земли Русской А.С. Пушкин.» / Маленькая неточность, в данной обстановкѣ впрочемъ, простительная/. На солдатъ эти слова, однако, не произвели ни малѣйшаго впечатлѣния. Послѣ этого были расставлены часовые въ главныхъ пунктахъ Лицея, и отведено помѣщение для караула. Защитники оказались, однако, ненадежными. На утро караулъ исчезъ, остался только один часовой, и тотъ не зналъ, какого полка были остальные, приведённые съ нимъ д-ромъ Найменовымъ. Но оказалось, что взломанъ стѣнной желѣзный шкафъ въ квартирѣ Директора, гдѣ хранились цѣнности Пушкинскаго Музея, и что исчезло нѣсколько медалей, золотое перо, Пушкинское к о л ь ц о, талисманъ поэта, пуля... Бросились въ казармы Гренадерскаго полка, но тамъ о лицейскомъ караулѣ не имѣли никакого понятія. На новообразованную милицию разсчитывать не приходилось, и вещи пропали безвозвратно.»
Арк. Яхонтов
Cannes
27 мая 1938 г.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Илья Александрович Шляпкин (09.05.1858 - 29.04.1918) - заведующий кафедрой русской словесности в Александровском лицее и куратор Пушкинского музея. Музей находился в ведении воспитанников выпускного класса.
2. Т. И. Краснобородько. «Жаль Кольца» (Невостребованный документ о судьбе Пушкинского перстня-талисмана). Ежегодник рукописного отдела Пушкинского Дома на 2011 год. Санкт Петербург, 2012.
3. Повержо, Александр Александрович (1870? - после 1922)— действительный статский советник в звании камергера. Окончил Императорский Александровский лицей в 1891 году. Последний инспектор воспитанников Александровского лицея. В эмиграции жил в Польше.
Добавить комментарий