Недавний сериал молодого режиссера Алексея Смирнова «Садовое кольцо» (2018) с его закольцованным началом и концом - последняя, двенадцатая, серия фактически полностью повторяет первую – напомнил мне известный педагогический прием «закрепление материала». Методика преподавания учит, что в процессе закрепления ученики должны не просто повторить пройденный материал, но и нарастить какие-то дополнительные знания о нем, увидеть его с разных сторон... Только тогда закрепление будет не механическим, а продуктивным.
Две одинаковые сцены, обрамляющие сериал, - московская семья, собравшаяся за столом, делает фото на память, воспринимаются нами совершенно по-разному в конце и в начале. Увиденное дает нам новое знание о персонажах, помогает заполнить лакуны, взглянуть на малопонятную поначалу историю другим взглядом.
Нужно сказать, что необычный, нигде ранее не встреченный мною прием - последняя серия повторяет первую,- придает картине глубину и поднимает до уровня некой притчи. И это при том, что перед нами, вроде бы, обыкновенная жизнь семьи из обеспеченного класса, члены которой принадлежат к так называемым «новым русским». На вид – люди как люди, и даже весьма лощеные. И у себя в офисе они научились «осуществлять руководство» (мужчины), выступать в роли секретарш и переводчиц (женщины). Но стоит увидеть, а главное, - услышать их дома...
Громкий крик, матерная ругань, скандал и свара, кончающаяся рукоприкладством – для них привычный способ выяснения отношений. Другого не знают. Мат и грязная лексика типа «жопа», гребаный», «херня» - употребляется ими на уровне обыденного языка. Это вам не интеллигенты, которых от подобных слов начинает трясти. Нет, это другие, порождение новых – рыночных - отношений, вознесенные над прочими внезапно – в силу неожиданного обогащения. Обогатившись, этот слой ощутил себя новым барством, вошел во вкус «красивой жизни» – на него стали работать слуги и гувернантки, визажисты и «шефы» модных ресторанов. Соответственно новому положению они почувствовали себя сливками общества, элитой, вокруг которой суетится «обслуга».
Образование (если оно было в реальности, а не значится в фальшивом дипломе) оставило на них чисто внешний след.
За внешней респектабельностью (все же импортные вещи создают некий «имидж»!) - скрываются манеры и навыки, комплексы и страхи, полученные в детстве и юности от их, зачастую, малообразованных, полунищих, изуродованных жизнью родителей. Такой «родительницей» в фильме выступает некая Рита, великолепно сыгранная Ириной Розановой, поднявшаяся «из грязи в князи», разбитная, молодящаяся бабенка, хлебнувшая в России по полной, сумевшая устроиться в Америке и неожиданно нагрянувшая к своим дочерям, Вере и младшей Ане, да не одна, а с молодым бойфрендом. Типаж смешной и страшный – полным отсутствием моральных запретов, чья примитивная, потребительски убогая стратегия жизни искалечила и продолжает калечить души ее детей.
Два слова об интимной стороне отношений героев. Признаюсь, что пикантная история, рассказанная пьяной Аней, осталась мне непонятной, а фраза «Я сделала ему минет», услышанная из тех же уст, охарактеризовала уровень сексуального общения ее и «партнера».
Нужно сказать, что и для старшей сестры вариант «расплатиться за одолженные деньги сексуальными услугами» вполне приемлем. Любопытно, что буквально навязав себя "олигарху", согласившемуся оплачивать адвоката для ее сына, она называет это «изнасилованием». Вспоминается Настя Рыбка с похожей «терминологией».
Сценарист Анна Козлова смастерила эту закольцованную конструкцию, положив в ее основу детективную историю, в которой, как у Достоевского в «Преступлении и наказании», преступник назван сразу, в первой же серии. Если продолжить сравнение, то у Федора Михайловича вслед за преступлением идет «расследование» Порфирия и их с Раскольниковым психологический и нравственный поединок.
В картине Алексея Смирнова также ведется расследование, в котором участвует официальный следователь, и мы о нем еще скажем, но главная роль в раскрытии убийства принадлежит не ему, а матери восемнадцатилетнего Ильи, Вере Смолиной (сложная по рисунку драматическая роль Марии Мироновой), чья фигура становится, по сути, главной в фильме. Обратим внимание на то, что до замужества Вера Смолина носила фамилию Козлова. Не так часто сценарист дает персонажу свою фамилию, что можно воспринять как указание на близость, сходство, сочувствие...
Что ж, характер Веры получился цельный, сильный, не поддающийся на излом, с добавкой черт, унаследованных от матери, – психической нестабильности, неразборчивости в средствах, какого-то удивительного холода и равнодушия к встречным людям, и это при том, что Вера – психотерапевт и ее специальность - охрана прав женщин, подвергшихся насилию.
«Врачу: исцелися сам», - этот совет древних приходит в голову не однажды, и не только в связи со Смолиной. В картине есть еще один психотерапевт, Борис Кауфман, бывший однокурсник и приятель Веры, чья семья, жена Катя и дочь Саша, также втянута в орбиту рассказанной истории. Борис (Максим Виторган), выслушивающий чужие исповеди и по долгу службы старающийся разрешить чужие конфликты, не в состоянии справиться со своей собственной дочерью и в конце концов помещает молодую девушку, ровесницу Ильи Смолина, в психушку. И он, и его жена находятся на грани психического срыва.
Вообще на грани психического срыва, а то и за его гранью, находятся почти все участники этой драмы, в центре которой уже не единожды опробированный в современном российском кинематографе сюжетный ход, а именно: мать ищет своего пропавшего сына. Не столь давно на нем держался, на мой взгляд, гениальный фильм Кирилла Серебренникова «Юрьев день» (2008, сценарий Юрия Арабова, великолепная роль Ксении Раппопорт).
Совсем недавно на этот же стержень нанизывались события в картине Андрея Звягинцева «Нелюбовь» (2017). В отличие от этих фильмов, где мальчика так и не находят, в картине Алексея Смирнова мать, по какому-то наитию, выходит на след сына. Она находит его по фразе, которую часто повторяла убитая им девушка Лида – кассету с сеансами с нею Вере передает Борис. После внезапного разорения мужа и потери дома Вера Смолина селится в приюте для женщин, подвергшихся насилию, встречает там свою бывшую пациентку – и слышит от нее эту замысловатую фразу. Вот она: «Страдания не прекращаются, даже когда источник давно устранен». Схватившись за ниточку, Вера узнает, что эти слова женщина услышала от одного ее нынешнего знакомого, тоже живущего в пансионате для бездомных. Этим человеком и оказывается Илья Смолин.
К судьбам героев картины легко применимо еще одно, уже чисто русское присловье: «От сумы да от тюрьмы не зарекайся». Мужа Веры, крупного бизнесмена Андрея (Анатолий Белый), занимающегося покупкой медицинского оборудования, «кинул» партнер, он лишается бизнеса и капитала, к тому же бывший соратник по бизнесу, ничтоже сумняшеся, отбирает у него дом и дачу. Андрею и его жене реально негде и не на что жить. Вот вам и сума.
А тюрьма... она тоже недалеко. Практически все члены семейства - каждый со своей проблемой - перебывали на приеме у следователя Когтева (Федор Лавров). Следователь ведет два дела, непосредственно связанных с этой семьей: о пропаже сына Ильи (Виктор Грудев) и об убийстве некой Лиды (Александра Ребенок), чей труп находят у них на даче.
Этот следователь, как и все в картине, амбивалентен. Применяет недозволенные приемы, то есть может ударить и серьезно пригрозить, с другой стороны, честен в выполнении своих обязанностей и – по всей видимости – неравнодушен к «Вере Михайловне», которой несколько раз деятельно помогает. Служба его проходит в тесной и убогой комнатенке, работка у него еще та, а помощи ниоткуда - дойти до конца расследования в деле об убийстве он не может из-за отсутствия денег, не может он и засадить убийцу в тюрьму: платный адвокат отбивает Илью у следствия за отсутствием достаточных доказательств.
Вот уже во второй ленте встречаю вызывающего симпатию рядового работника «силовых структур».
В «Таинственной страсти» это был гебешник, приставленный к Ваксону-Аксенову и стремящийся ему помочь. Вот и здесь. Следователь Когтев, надрывающийся на работе, нужный буквально всем, да к тому же, по-видимому, неизлечимо больной - он постоянно кашляет - персонаж явно положительный. Наверное, есть и такие работники органов следствия. Вопрос у меня детский: почему он остается жив? В «Таинственной страсти», точно так же кашляющий гебешник в конце картины умирает, ружье выстрелило - публика довольна. Но к следователю Когтеву мы еще вернемся.
Два слова нужно сказать о так называемой пенитенциарной системе, показанной в фильме. Соответствующих сцен не так много, но вот, например: для поисков Ильи назначается следователь. Андрей и Вера пришли на встречу с ним в кафе, подкатывает его машина, Андрей поднимается навстречу, но звучит выстрел. Следователя убивают. Почему - мы узнаем позже, когда босс скажет о нем, что тот слишком любил женщин, в частности, его жену. Ни убавить, ни прибавить.
Новые герои принесли с собой в картину не только низовую, полуматерную и матерную лексику, но и такие явления, которые и не снились старым московским интеллигентам. Неполный перечень. Студент Илья Смолин убивает молодую женщину, его сожительницу Лиду. Лида покушалась на жизнь бывшего мужа, человека со средствами, и, уйдя от него, его обворовала. В раннем детстве Лида убила девочку-соседку, чтобы завладеть ее платьем...
Мать Лиды (Юлия Ауг) после этого сделала с ней что-то такое, что лишило ее дочь уха. Илья, не зная, где взять деньги на побег вместе с Лидой в Америку, выдает «за гонорар» коммерческую тайну отца его партнеру. Лида подсылает «своего парня» к матери Ильи в целях ограбления и нанесения увечий.
Отец Веры когда-то выбросился из окна вместе с дочерью, сам разбился, а Вера все детство болела и лечилась.
Дочь психотерапевта Бориса Кауфмана Саша (Ксения Щербакова) еще в детстве заразилась сифилисом, став студенткой, она пускается во все тяжкие, убивает домашнюю собаку, вымогает деньги у Веры Смолиной, клевещет в суде на Андрея Смолина, говоря, что тот хотел ее изнасиловать. Андрей Смолин долгие годы изменяет своей жене Вере с ее младшей сестрой Аней (Евгения Брик).
Аня с 14 лет живет «двойной жизнью» в семье сестры. Аня и Саша посещают квартиру некоего Нодара, у которого можно раздобыть «травку». Даже при неполном перечислении ощущается некий перебор. Характерно, что молодой любовник матери двух сестер, ставший невольным свидетелем событий в семье, в какой-то момент заявляет, что сходит с ума, – и спешит ретироваться в провинцию, к маме, подальше от московского бедлама.
Задумываюсь. Можно ли найти «первопричину» всего этого «морального хаоса», главное звено в цепи чудовищных событий? Вспоминается рассказ Льва Толстого «Фальшивый купон», где цепочка разбоев, убийств и насилий была спровоцирована шалостью двух мальчиков-гимназистов, подделавших цифру на денежном купоне. В «Садовом кольце», кроме отвратительного влияния матери, на мой взгляд, такой первопричиной можно назвать сожительство мужа Веры с ее сестрой. Связь эта видна всем, кроме Веры, – сыну Илье, домработнице Ларисе... Из этой ситуации вырастают многие другие, она искривляет сознание Ильи, развращает Аню, делая ее истеричной и заставляя прибегать к алкоголю и другим «тонизирующим» средствам.
Сюжетно весь этот чудовищный узел развязывается относительно благополучно. Артем, партнер Андрея (Петар Зекавица), женится на Ане, ждущей ребенка, и возвращает, по ее настоянию, квартиру ее сестре.
Илья после предварительного заключения возвращается домой, его даже не судят, так как улик против него недостаточно.
Муж Веры Андрей осуществляет свою мечту – летит в Индию, чтобы начать все снова в сказочном Гоа.
Рита, мать сестер, готовится к операции по замене грудных имплантов. Все - при своем.
А теперь вернемся к следователю Когтеву, чей кабинет-кладовка становится для всех героев этой истории, так или иначе сюда попадающих, местом разрешения конфликтов.
Сам Когтев, если мы снова вспомним роман «Преступление и наказание», в конце оказывается весьма похожим на следователя Порфирия Петровича, защищающего постулаты нравственности. В поединке с «Верой Михайловной», как мы помним, он проиграл – сын Смолиной, совершивший убийство, был отпущен.
И вот предпоследняя сцена фильма. Вера спешит на семейную – финальную в картине – встречу, и ее из машины окликает Когтев, предлагающий подвезти. В машине выясняется, что Когтев знает, что Илья убийца и что Вера тоже это знает. На ее беспомощный вопрос: «И что мне делать теперь?», следует спокойный ответ: «Жить, как-то жить дальше, ведь это, наверное, самое суровое наказание».
И тут нельзя не задуматься. Раскольников, мечтающий о лаврах сверхчеловека, не смог выдержать давящей его душу тяжести. Пришел к Порфирию с повинной, а сначала покаялся на площади перед людьми. Искупать свой грех он будет на каторге, и поможет ему в этом Соня и религия, к которой он непременно обратится.
А что впереди у наших героев? Сумеет ли душа Ильи прийти в равновесие? И как свой «искус» пройдет его мать, несущая на себе вину сына? У этих людей нет религии, нет Бога, но я не исключаю, что в итоге они к нему придут, если не оба, то Вера – точно.
Скажу несколько слов о создателях сериала. Сценаристку Анну Козлову знаю по интересному фильму «Девять дней и одно утро» (2014) Веры Сторожевой, о котором писала. Режиссер картины «Садовое кольцо» 27-летний Алексей Смирнов, дерзнувший воплотить такой «крутой» сценарий, - сын известного режиссера и актера Андрея Смирнова. Возможно, для «храбрости» начинающий режиссер окружил себя «своими» - в фильме играет его сестра Дуня Смирнова и совсем крошечную роль - отец.
Музыку к картине написала композитор Анна Друбич, дочь его мастера по ВГИКУ Сергея Соловьева и актрисы Татьяны Друбич. Музыка - динамичная, нервная - очень помогает передать атмосферу картины. Великолепно начало каждой серии, воплощающее понятие московского Садового кольца, то есть городского центра. Кадры нашей столицы - Крымский мост, Мясницкая, Большой и Малый театр, с сидящим возле корпулентным Островским, высотка на Смоленской, памятник Юрию Долгорукому, Пашков дом, Москва-река, Дом Союзов, метро Парк Культуры, Тверская со зданием Телеграфа – быстро сменяются под напряженную музыку и в конце упираются в карту Москвы с обозначенными на ней точками, где происходит действие. Признаться, в самой картине я узнала только Чистики – родные Чистые пруды, по которым совершает пробежку «американская бабушка» в шортах.
Все женские роли исполнены очень достоверно, а в случае Ани (Евгения Брик) просто блестяще. Актриса так сумела перевоплотиться в свою сумасбродную, дикую, эффектную и одновременно жалкую героиню, что мне почудилось, что я встречала такую Аню в жизни.
С мужчинами сложнее. Трудно мне было представить актера Анатолия Белого, прекрасно читающего стихи на телеэкране, в роли совратителя девочки-подростка, обманывающего жену, грязно ругающегося, поднимающего руку на женщину... То же самое можно сказать о Петаре Зекавице. Актер для меня незнакомый, но, судя по внешности, - для интеллигентных ролей.
А тут – и предательство друга в целях наживы, и бездушное выселение его семьи из дома на улицу, и все это при самоощущении безукоризненной правильности и рациональности всего, что он делает. Но жизнь выводит из себя и этого холодного «немца». Боясь потерять Аню, он вламывается в ее квартиру, где в этот момент Анина мать Рита сделала себе питательную маску для лица. Скорее всего, использовав «глину Мертвого моря», ибо маска черная.
В свое время я видела американский фильм со сценой, в которой присутствовала женщина с зеленой питательной маской на лице. Было забавно, но не более. В российской картине взбесившийся Артем наносит по женскому лицу в маске несколько тяжелых ударов. Эта сцена вызвала у меня оторопь и ужас. Человек бьет женщину, бьет по лицу, и именно в тот момент, когда она наводит красоту. Что же это за мужчина! И как это не вяжется с плейбойской внешностью героя.
Картину молодого режиссера представляет Валерий Тодоровский, он же ее продюсер.
Хорошо, что знаменитый коллега ведет за собой младшего собрата, создавшего спорный, но яркий и неожиданный фильм!
***
"Садовое кольцо". 1 серия
