С Галиной Евтушенко, режиссером из Москвы, мы встретились в самом конце 2019 года в Нью-Йорке, в Бруклинской библиотеке. Она пришла на встречу с журналом ЧАЙКА, в общем ничего о нас не зная, с мыслью: а вдруг? Должна была уехать в Бостон, но решила задержаться – и пришла. Тут мы и познакомились. А потом Галя (эту улыбчивую, очень открытую для общения женщину не хочется называть «Галина Михайловна» или даже «Галина») прислала мне два фильма, снятые ею в содружестве с журналистом Алексеем Букаловым и пушкинистом Виктором Листовым и непонятно, по какой причине, еще не показанные на канале КУЛЬТУРА. Фильмы назывались «Пушкинская Италия».
Об этой картине я уже слышала. Алеша Букалов говорил мне о ней при нашей встрече в Нью-Йорке два года назад. Слава Богу, он успел посмотреть фильм, работа над которым продолжалась три года. Премьера «Пушкинской Италии» прошла в Московском Доме кино 8 декабря 2018 года, Алеша ушел из жизни годом позже.
Кроме того, что я лично знала Алешу Букалова, ученика моей близкой итальянской подруги Юлии Абрамовны Добровольской (она преподавала итальянский в МГИМО, где учился Алексей), с фильмом меня связывала и итальянская тема. Все же, как-никак, в 1990-х семь лет мы жили в Италии.
Ну и наконец, Пушкин. Пушкина люблю, интересуюсь судьбой, стараюсь не пропускать исследований о нем, считаю себя ученицей замечательного пушкиниста-текстолога Сергея Михайловича Бонди, чьи лекции и семинары – вольнослушательницей – в 1970-х посещала в Московском университете.
По всему по этому фильмы Галины Евтушенко восприняла я очень лично, очень заинтересованно.
Скажу о том, что заинтересовало.
Во-первых, сама концепция. В разговоре со мной Галя сформулировала ее от лица Пушкина так: «Вы не пускаете меня в Италию, так я устрою себе Италию здесь».
Все помнят, что Пушкин, по воле властей, за пределы России не выезжал. Никуда. Ни в Европу, ни в Китай, ни в Африку, родину прадеда по материнской линии. Был он, по выражению Алеши Букалова, «невыездной». Два раза ссылался царем, чудом не попал на Сенатскую площадь, а после в застенок или на каторгу, писал под недреманным оком цензуры, чинов и денег не нажил – одни долги. А душа рвалась - к свободе, к солнцу, к морским волнам, побывать возле которых посчастливилось в юности. И Италия воспринималась им, кстати, как и многими современниками, а после потомками, – как страна мечты.
Да что я говорю, ведь и сам Гете, европеец Гете, для которого путь в Италию не был закрыт, который ее видел воочию, писал о ней с восторгом - как о стране счастья: «Я знаю край! /там негой дышит лес/, Златой лимон горит во мгле древес / (Песнь Миньоны, пер. Жуковского). Наш Пушкин, никогда не видя Италии, в 1828 году, дал ее воображаемый портрет (с отсылкой к Гете):
Кто знает край, где небо блещет
Неизъяснимой синевой,
Где море теплою волной
Вокруг развалин тихо плещет;
Где вечный лавр и кипарис
На воле гордо разрослись;
Где пел Торквато величавый;
Где и теперь во мгле ночной
Адриатической волной
Повторены его октавы...
Рай да и только. Место, куда так хочется попасть, где свет, радость, тепло... С какой трепетностью выписан пейзаж, какие чудесные эпитеты найдены для неба (неизъяснимая синева) и моря (теплая волна), как хочется поэту присоединиться к тем, кто этот край «знает»...
В этом незаконченном отрывке, написанном четырехстопным ямбом, читается та же тема – жажда увидеть страну мечты, что и в первой главе «Евгения Онегина», причем увидеть самому, а не через посредство Гете или Байрона...
Адриатические волны,
О Брента! нет, увижу вас
И вдохновенья снова полный,
Услышу ваш волшебный глас!
Он свят для внуков Аполлона;
По гордой лире Альбиона
Он мне знаком, он мне родной.
Ночей Италии златой
Я негой наслажусь на воле,
С венецианкою младой,
То говорливой, то немой,
Плывя в таинственной гондоле;
С ней обретут уста мои
Язык Петрарки и любви...
До чего же зримо здесь все представлено, с каким напором, с какой отчаянной надеждой: увижу, услышу, наслажусь, уста обретут... Но не получилось.
В фильме, однако, нам показано, как итальянская тема вторгается в жизнь поэта: в Михайловской глуши, вместе с тригорскими барышнями, можно вообразить себя героями боккачиевского «Декамерона». А речка Сороть чем не Брента? Или Тибр?
Фильм и его рассказчик – Алексей Букалов – переносят нас из России в Италию и обратно, связывая пейзажи, события, персонажей, перебрасывая мостик с итальянского берега на русский. Сколько любопытных совпадений, необычных историй, неожиданных ассоциаций! Оказывается предок Пушкина бывал в гостях у родителей будущего полководца Суворова, а тот, в свою очередь, став военачальником, взял Турин – как раз в день рождения Саши Пушкина.
А Наполеон? Он не мог отплыть с Эльбы из-за штиля – прямо как у Пушкина в «Езерском» и в «Египетских ночах»:
Зачем крутится ветр в овраге,
Подъемлет лист и пыль несет,
Когда корабль в недвижной влаге
Его дыханья жадно ждет?
Все это бесспорно интересно, как и то, что одновременно с пушкинским «Медным всадником» в Италии была написана поэма почти с таким же названием (только всадник был «бронзовый»; к сведению читателей, бронза – сплав меди и олова).
Мы узнаем, что автор поэмы Джузеппе Джоакино Белли, житель Рима, был завсегдатаем салона княгини Зинаиды Волконской и знал Гоголя. Что до невского наводнения 1824 года, описанного Пушкиным в его «петербургской повести», то трудно не увидеть в нем сходства с венецианской aсqua alta и катастрофическими наводнениями в Венецианской лагуне.
Выскажу однако следующее. Иногда за интересными ассоциациями и любопытными связками идут, как кажется, слишком прямолинейные и неочевидные выводы. Как-то не верится в то, что в Святогорском монастыре поэту мерещится то Ватикан, то Авиньон... Все же «Борис Годунов» навеян русской историей. Не очень уверена, что «Бедного Евгения», спасшегося от наводнения на спине мраморного льва, можно считать спасенным Св. Марком. Ну да, символом святого Марка в Венеции был крылатый лев и наверняка Пушкин знал об этом. Но очевидна ли эта ассоциация в его поэме? Впрочем, согласна, что здесь возможна дискуссия.
Вывод, сделанный в конце первой серии, как кажется, определил пафос картины: и предок Пушкина, царский арап Ибрагим Ганнибал, и сам Александр Сергеевич, в конечном итоге, - «выбирают Россию».
И тут вспоминаются строчки, сложенные словно бы Там, на другом берегу: «И средь полуденных зыбей, под небом Африки моей, вздыхать о сумрачной России, где я страдал, где я любил, где сердце я похоронил...» В воображении поставил себя по другую сторону границы, побыл там в мыслях – и вернулся. Страна мечты осталась за бугром, судьба Пушкина свершалась в России, и он принял эту судьбу.
Вторая серия фильма построена несколько иначе. Авторы рассказывают в ней о друзьях Пушкина, побывавших в Италии, живших здесь, творивших, передающих свои впечатления поэту - непосредственно или через статуи, картины, стихи и прозу. И снова в компании со знающим Рим как свои пять пальцев Алексеем Букаловым мы идем по улицам вечного города, останавливаемся перед дворцами и виллами, заглядываем в кафе, музеи, посещаем церкви и кладбища.
В пушкинское время многие аристократические семьи проводили время в Италии, годами здесь жили - Барятинские и Голицыны, Мещерские и Нарышкины, Демидовы и Мусины-Пушкины...
Что до знакомых и друзей Пушкина, то в Риме жил Николай Гоголь, его младший собрат по перу, нежно его любивший, обязанный ему двумя главными своими сюжетами, княгиня Зинаида Волконская, «царица муз и красоты», владела здесь резиденцией и устраивала салоны... А Александра Осиповна Смирнова-Россет, «черноокая Россети», хорошая знакомая Пушкина, адресат его стихов, а художники Орест Кипренский и Карл Брюллов!
О художниках нужно сказать особо. Вообще режиссер ленты Галина Евтушенко, как мне кажется, к художеству неравнодушна. Последний ее фильм посвящен Чехову и Левитану, в фильме о ЛьвеТолстом вторым героем выступает скульптор Илья Гинзбург.
Вот и в картине «Пушкинская Италия» много внимания уделено двум замечательным современникам поэта, которых он лично знал и чье творчество его непосредственно коснулось, художникам Оресту Кипренскому и Карлу Брюллову. Оба много лет провели в Италии, здесь же и похоронены.
Алеша Букалов приводит нас на римское некатолическое кладбище Тестаччо. Сколько же знаменитых русских нашли здесь пристанище! Один из них великий Карл Брюллов, добрый знакомый Пушкина.
Орест Кипренский также похоронен в Риме - в церкви Сент Андреа Делла Фратте. На доске, ему посвященной, надпись на латыни: «В честь и память Ореста Кипренского, славнейшего среди российских художников...». Кипренский написал один из лучших портретов Пушкина, о котором сам поэт сказал: «Себя как в зеркале я вижу,/но это зеркало мне льстит».
Картина Брюллова «Последний день Помпеи» (1833), привезенная из Италии в С-Петербург и показанная русской публике, вызвала взрыв эмоций. Под впечатлением от этого грандиозного полотна Пушкин набросал шесть строк – о том ужасном, что свершается на глазах у зрителей:
Везувий зев открыл — дым хлынул клубом — пламя
Широко развилось, как боевое знамя.
Земля волнуется — с шатнувшихся колонн
Кумиры падают! Народ, гонимый страхом,
Под каменным дождём, под воспалённым прахом,
Толпами, стар и млад, бежит из града вон.
В фильме этот стихотворный набросок, опубликованный через много лет после смерти поэта, прочитан народным артистом России Алексеем Гуськовым. Прочитан конгениально, так что мороз продирает по коже. (Впрочем, все стихи в картине читаются им превосходно.) Тем временем камера дает нам вглядеться в лица «последних помпейцев», изображенных на картине, через несколько мгновений они будут сметены горячей лавой и похоронены под вулканическим пеплом.
Не могу не сказать о режиссерских находках... Их много.
Начать с того, что первые кадры обеих серий идут под диалог двух аристократических особ – его и ее. Они делятся впечатлениями об Италии, Риме, обмениваются сведениями и сплетнями – о России, Пушкине, итальянских и русских знакомцах...
Меня эти разговоры очень заинтриговали, хотелось узнать имена их участников. В «княгине», как я про себя назвала даму, проглядывали отдельные черты Александры Смирновой-Россет. Оказалось, что реального прототипа у этих персонажей нет, они, как сказала Галя, «обобщенные образы».
Любопытно, что «его» озвучивал Алексей Гуськов, а «ее» - сама Галина Евтушенко.
Получилось замечательно. Галю я узнала и в одной из «прохожих» на улице Рима - и подумала, что очень она похожа на итальянку.
Рим в картине представлен во всей красе - как город с древнейшей историей, город Римских Форумов, Капитолийского холма, и в то же время - фонтана Треви, резиденции Зинаиды Волконской, квартиры Гоголя. А еще нам показан Рим современный, с его сегодняшними жителями и гостями.
Вместе со съемочной группой мы заходим в то самое кафе «Греко», чья история начинается с 1760 года и где проводили время Гете и Байрон, Вагнер и Лист, Александр Иванов и Василий Жуковский...
А в наши дни здесь сидит Алексей Букалов, рассказывающий о «Пушкинской Италии», и при этом звучит смешная песенка Олега Митяева на слова Александра Сергеевича о тверском трактире: «У Гальяни иль Кольони/ Закажи себе в Твери/С пармазаном макарони/, Да яичницу свари».
Или вот еще – римские кошки. Сначала в кадре одна, сидит в уголке - черная, с глазами-лучами, потом к ней присоединяется другая и, наконец, - третья. Это же нужно углядеть!
А по кладбищу Тестаччо ходит кошка «леопардовой» расцветки, толстая, но подвижная, неустанно ходящая туда-сюда, прямо как пушкинский «кот ученый». Такие золотинки делают картину живой. Современность входит в ее ткань – и это еще одна находка.
Очень мне понравилось, как работает в фильме графика. Вся история «Влаха в Венеции» из «Песен западных славян» рассказана с ее помощью. Было удивительно, что над рисунками работала совсем молодая художница Любовь Самсонова.
Зато музыкальное оформление делал - и делал с большим вкусом и мастерством - хорошо мне известный по музыкальным программам еще 1960-1970-х годов Левон Оганезов.
Нельзя не обратить внимание на виртуозное звучание гитары и на проникновенное исполнение русских народных песен, - то и другое создает некий итальянско-русский «контрапункт» картины.
Повторюсь: жаль, что этот фильм до сих пор не был показан на ТВ, где он был бы очень органичен на канале КУЛЬТУРА.
В Риме создателям «Пушкинской Италии» была присуждена Международная Пушкинская премия, Алексею Букалову – за книгу, а Галине Евтушенко – за фильм.
Мне хочется пожелать талантливому режиссеру картины Галине Евтушенко, с которой я познакомилась за несколько дней до Нового года, – в новом 2020-м году увидеть свой фильм на российском телеэкране.
Как же нужны россиянам мотивы и краски «Авзонии счастливой», пушкинской благословенной Италии!
---------
Встреча с Галиной Евтушенко состоится 14 января 2020 года в 3 часа дня в Бруклинской библиотеке.
Комментарии
Итальянский Пушкин.
Cпасибо, Ирина Чайковская! Вы так ярко и образно описали фильм, что разгорелся зрительский аппетит. Жаль только, что вряд ли удастся его удовлетворить, но это уже проблемы мои, как и многих живущих в Украине и оторванных от российских каналов. Низкий поклон авторам фильма!
Есть надежда
Спасибо. дорогой Михаил, за похвалу статье о фильме, который Вы не надеетесь увидеть. Но надежда есть. Если картина будет показана на ТВ и потом появится в свободном доступе в интернете, - ее смогут увидеть все желающие.
Добавить комментарий