О причинах популярности блатной тематики

Интерес к криминальной культуре в той или иной степени существовал во все времена и во многих общественных формациях. Причина, по-видимому, заключается в том, что уголовная культура отражает собой определенный символ романтического нонконформизма: отказ от условностей, пренебрежение нормами общества, прорыв к свободе поведения. И это вызывает некий феномен, а точнее - парадокс привлекательности. 

Особую популярность на русскоязычном пространстве завоевали блатные песни. Лет 30 назад песни эти вписались в красивое и емкое наименование «шансон». Их исполняют по радио, телевизору, в ресторанах и за дружеским застольем. Они собрали миллионы просмотров на Ютубе. Кто не слышал «С Одесского Кичмана», «На Дерибасовской (иногда поют - Богатяновской) Открылася Пивная» или знаменитую «Мурку», которая звучит в культовом фильме с участием Высоцкого?

Я впервые услыхал красочную «Открылася Пивная» много лет назад от Анны, моей подруги времен окончания школы. Анна, симпатичная и взбалмошная девчонка, была младше меня на год и обожала шутки, розыгрышы и блатные мелодии. Вот она и напела мне:

Тут подскочил к нему маркер известный Моня

О чей хребет сломали кий в кафе Фанкони

Побочный сын мадам Алешкер, тети Песи

Известной бандерши-красавицы в Одессе.

Анина мама, доцент физфака Харьковского университета и сама изумительная красавица, наверняка не хуже упомянутой тети Песи, с улыбкой дополнила:

- Анночка, объясни ему, что такое бандерша.

Сейчас уже и не помню, известно ли мне было в те времена значение этого термина… Анна же, как говорится, не лезла за словом в карман, но в сущности была вполне нормальная, неиспорченная девчонка.

От неё же я услыхал и знаменитую «Марсель», созданную, как я узнал много позже, литературоведом и филологом Ахиллом Левинтоном в лагере в 1949 году. Левинтон получил по надуманному обвинению в антисоветской агитации 25 лет[1]; спасла его, как и многих, смерть конопатого тирана.

Стою я раз на стреме, держуся за наган, 

И вдруг ко мне подходит незнакомый мне граждан 

И говорит он тихо: «Куда бы мне пойти, 

Хочу сегодня лихо я ночку провести? 

Чтоб были там девчонки, чтоб было там вино

А сколько будет стоить мне это все равно»

….

И он мне говорит: «В Марселе такие кабаки,

Такие там ликеры, такие коньяки»

и т.д.

Подавляющее большинство поклонников блатной песни не имеют криминального опыта и не знакомы с жестокими и отнюдь не симпатичными реалиями уголовного мира. Тем не менее множество людей нуждаются в своеобразной отдушине вне зависимости от исторического, экономического и культурного контекста. Увлечение блатной тематикой – это в первую очередь свидетельство тяги не только к недостижимой в обыденной жизни вольности, к выходу за пределы норм и стереотипов, но и к неприятию существующих общественных порядков. Последнее утверждение как раз и предопределило исключительную популярность блатной тематики как в российской империи, так и, в значительно большей мере, в Советском Союзе и на постсоветском пространстве. Этот неизбывный интерес многочисленные выходцы с указанных территорий привезли с собой в Америку, Европу, Израиль и прочие страны и континенты исхода.

Популярность уголовной тематики - отнюдь не исключительно российское или советское явление. Достаточно вспомнить баллады и саму жизнь Франсуа Вийона, истории о Робин Гуде, Тиле Уленшпигеле, австралийские («Wild Colonial Boy»), ирландские («Whiskey in the Jar»), мексиканские («наркокорридос»), арабские и прочие разбойничьи песни. Однако нигде уголовная тематика не получила столь широкого, поистине всенародного распространения, как в российском (до и постсоветском) и в советском обществах, и естественным образом, среди разноплеменных выходцев из Союза и России во многих странах современного мира. Впрочем, в последнем случае эта популярность практически полностью ограничена иммигрантами первого поколения.

Еще в дореволюционные времена воровская и даже бандитская «романтика» были весьма популярны во многих слоях общества. «Бродяга бежал с Сахалина», песни про Ваньку Каина, Стеньку Разина, Кармелюка и прочих разбойников широко исполнялись в ресторанах и прочих питейных и увеселительных заведениях, да нередко и с эстрады. Впрочем, эти песни, прославляя разбойничьих атаманов, подробно описывали тяготы и невзгоды каторги и тюрьмы. В конце 19 в. исследователь и путешественник В. Н. Гартевельд издал в Москве брошюру «Песни Каторги»[2], где именует их песнями «несчастных и отверженных».

Популярностью пользовались (и продолжают пользоваться) истории и газетные заметки про Соньку Золотую Ручку, Мишку Япончика, Леньку Пантелеева и других известных бандитов. А предводители мятежных банд прошлого, Емельян Пугачев и Степан Разин, жестокие разбойники, пролившие моря крови, при Советской власти были возведены в ранг народных героев и «борцов за свободу». В современной российской истории этот взгляд отчасти сохраняется.

Особую любовь народа уголовная тематика приобрела при Советской власти. После длительных невзгод, бед и разрухи времен революции и Гражданской войны образ рискового, независимого человека, легко пренебрегающего условностями, нарушителя суровых законов и правил социализма, приобрел некий ореол популярности. При всеобщей бедности и нищете многие стали - разумеется, ошибочно - воспринимать уголовников как врагов исключительно лишь богатых и зажиточных. 

В первые годы советской власти не существовало жесткой цензуры музыкальных и сценических произведений, и блатные песни свободно исполнялись в театрах, на эстраде и в ресторанах. В конце 20-х годов уже достаточно известный артист Леонид Утесов исполнил переделанную версию старой каторжной песни «С Одесского Кичмана». Прозвучала она в спектакле Ленинградского Театра Сатиры «Республика на Колесах». Затем Утесов включил песню в свой эстрадный репертуар. Именно эта песня принесла ему бешеную популярность. 

К началу 30-х годов блатные песни запретили исполнять с эстрады. Однако, по легенде, в 1935 г. на приеме в Кремле в честь героев-полярников Сталин через Ворошилова передал Утесову просьбу спеть «С Одесского Кичмана». Исполнение получило грандиозный успех у кремлевских руководителей.

Вот что рассказывал сам Леонид Осипович:

- Я не знал, на каком я свете, и вдруг Сталин поднял свои ладони, и тут все они - и этот, с каменным лбом в пенсне, и этот лысый в железнодорожной форме, и этот всесоюзный староста, и этот щербатый в военной форме с портупеей [3] - начали аплодировать бешено, как будто с цепи сорвались. А наши герои-полярники, в унтах, вскочили на столы!

Огромной популярности блатной песни в «Стране Советов», конечно же, в большой мере способствовало и следующее обстоятельство. Разогнав Временное правительство и законно избранное Учредительное Собрание [4], так называемая «народная» власть сразу же развернула репрессии против собственного народа. К концу сталинской эпохи практически в каждой семье появились люди, то ли пострадавшие, то ли достаточно близко знающие пострадавших. Попробуем перечислить, в хронологическом порядке, огромные пласты населения страны, подвергнутые репрессиям:

- Заложники красного террора; 

- Десятилетиями преследуемые, словно бешеные собаки, ветераны социалистических партий - эсеры, меньшевики, боротьбисты, бундовцы [5]

- Пошедшие на службу к большевикам и верно служившие им по 10-12 лет бывшие царские офицеры и чиновники, а заодно и профессора; 

- Нэпманы и их семьи, наивно поверившие лысому дедушке Ленину, что нэп - это «всерьез и надолго»; 

- Миллионные жертвы коллективизации, раскулачивания и голодомора; 

- Троцкисты и причисленные к ним; 

- Собственные «пламенные революционеры», а заодно с ними военачальники, герои-разведчики и чекисты; 

- Левые и правые «уклонисты»-коммунисты;

- Т.н. ЧСИР - члены семей изменников родины, т.е. жены, а нередко еще и дети, родители, братья и сестры осужденных по печально известной 58 статье [6];

- «Интернационалисты» из зарубежных стран; 

- Члены латышской, польской, финской и немецкой диаспоры в Советском Союзе; 

- Инженеры и ученые, «назначенные» т.н. «вредителями»;

- Рабочие, опоздавшие в цех на 20 минут и колхозники, опрометчиво подобравшие три колоска на небрежно убранном поле; 

- Солдаты и офицеры Красной Армии, побывавшие в плену или в окружении; 

- Перемещенные лица, вывезенные нацистами в Германию; 

- Депортированные народы; 

- До- и послевоенные «болтуны», осмелившиеся хоть намеком покритиковать власть усатого «горца» - «эффективного менеджера» нынешних извращенцев от истории; 

- Евреи - поэты, артисты, врачи, ученые, инженеры времен «борьбы с космополитизмом»… 

Воистину имя им легион! Как видим, одно лишь перечисление, возможно, не полное, категорий людей, ставших жертвами советской системы сталинской эпохи, заняло почти целую страницу!

А затем, при Хрущеве, счёт пошел уже не на миллионы, а «всего лишь» на тысячи - диссиденты; неугодные писатели и художники; те, кого в других странах именовали бизнесменами, а в СССР - спекулянтами, фарцовщиками, леваками, цеховиками и валютчиками; люди, получавшие срока за долларовую бумажку в кармане, за желание покинуть любимую «страну советов», за «настырные» жалобы на власть имущих…

Если прибавить к этому неимоверному числу пострадавших еще и тех, кто получил срок за реальные уголовные преступления - кражи, грабеж, мошенничество, хулиганство и т. п. - то число испытавших тюрьмы и лагеря зашкаливает за все мыслимые пределы. Добавьте сюда членов семей и других близких. Недаром лишь в одной стране - России издавна существовала и продолжает существовать горькая пословица «От сумы да от тюрьмы не зарекайся». Сума здесь - это нищенский или лагерный мешок, сумка.

Вот и дословное подтверждение из старинной песни:

Сбреют длинный волос твой

Вплоть до самой шеи,

Поведет тебя конвой

По матушке Рассее.

Выдадут тебе халат,

Сумку с сухарями,

И зальешься ты тогда

Горючими слезами.

Да только выдавали каторжникам эту самую сумку с сухарями в царские времена, а уж в советское время - шиш!

Вот и стала тюремная «романтика» всенародной. Тем более, что к лагерной баланде причастилось и множество интеллигентов, да и просто людей талантливых и творческих. Так появился, скажем, известный «Окурочек» Юза Алешковского:

Из колымского белого Ада

Шли мы в зону в морозном дыму

Я увидел окурочек с красной помадой

И рванулся из строя к нему

«Стой, стреляю!», - воскликнул конвойный 

Злобный пес разорвал мой бушлат

Дорогие начальнички, будьте спокойны

Я уже возвратился назад 

Молодые люди, отсидевшие за хулиганство, драки и прочие мелкие преступления, по возвращении из мест заключения в целом ряде случаев становились образцами для подражания среди подрастающих подростков. Происходило это в силу все тех же личностных качеств, воспринятых получившими срок от уголовного контингента - пренебрежение условностями, неприятие общественной морали и норм, лихая свобода поведения, блатной жаргон. Создавался эффект домино…

В 60-е годы прошлого века блатную тему подхватил Высоцкий, в 70-е - Розенбаум. Эти авторы никогда не «сидели», но хорошо чувствовали, чего хочет народ. Талант, а также очевидное, хотя и не высказанное прямо противостояние официальной советской идеологии, привлекало многих - молодежь, подростков, людей средних поколений. Газетная критика только подогревала интерес к этим песням и способствовала их популярности. 

В те же, 70-е годы стали распространяться неподцензурные записи блатных песен в исполнении певца и гитариста Аркадия Северного (Звездина) и ансамбля «Братья Жемчужные». В 80-е появляется Михаил Круг (Воробьев). Однако Круг придерживался консервативных, близких к монархическим убеждений, сотрудничал с Вл. Жириновским, в связи с чем его популярность ограничивалась определенными слоями населения. А потом на сцену вышли многие десятки профессиональных исполнителей блатной разновидности «шансона». Но это уже другая тема и другая история. 

Примечания автора

 [1] Известная в свое время статья Уголовного Кодекса 58-10. Получить ее можно было за любое неосторожное слово. С 1921 по 1953 год по всем подпунктам 58 статьи, согласно подсчётам МВД СССР от 1 февраля 1954 г., было осуждено 3 777 380 человек. По данным общества «Мемориал», это число составляет около 5.5 млн человек.

 [2] https://humus.livejournal.com/4267734.html

 [3] Имеются в виду четверо близких подручных Сталина в довоенные годы, последовательно - Молотов, Каганович, Калинин, Ворошилов.

 [4] Учредительное Собрание - представительный орган, избранный населением России в ноябре 1917 года и созванный в январе 1918 года для определения государственного устройства страны. Было разогнано большевиками 6 января 1918 г.

[5] Советская власть жестоко преследовало представителей социалистических партий в течение всей жизни Сталина. Один пример - революционер, представитель партии эсеров Ирина Каховская, дальняя родственница декабриста Петра Каховского, которая с 1919 по 1948 арестовывалась большевиками шесть раз. Провела в заключении и ссылках 45(!) лет.

[6] 58 статья Уголовного Кодекса СССР, в просторечии именуемая «политической». Была принята в 1927 г. и отменена лишь в 1961 г. В разное время имела от 11 до 18 подпунктов. Людей, осужденных по этой статье, называли «врагами народа». Типовыми мерами наказания были расстрел и лишение свободы на срок 10 или 25 лет с конфискацией имущества.