Успешный рабочий день

Был обычный рабочий день, вторник. Известный всему миру по фотографиям и телепередачам зал заседаний Конгресса постепенно заполнялся конгрессменами и их многочисленными помощниками. До начала сессии, когда вспомогательному персоналу следовало покинуть помещение, оставалось ещё минут 40.

Агапито Уэйн, крупный и высокий мужчина лет 60-ти, сопровождаемый тремя ассистентами, достойной походкой влиятельного человека прошёл к своему обычному месту, в третьем ряду левой части зала. Ему не приходилось изображать из себя значительного человека - Агапито реально был им. Он уже в четвертый раз представлял в Конгрессе интересы избирателей большого и богатого округа в одном северо-восточном штате и не без оснований полагал, что обставит своих конкурентов и в пятый раз. Ведь он никогда не набирал менее 54% голосов, а его популярность, в соответствии с правильно проведёнными опросами, порой зашкаливала за 60.

Конгрессмен Уэйн успел зайти в кафе и выпить чашечку капучино с шоколадным печеньем перед долгим заседанием. Как опытный законодатель он сохранял внешнее спокойствие и удерживал «покер-фейс», хотя внутри, как полагали некоторые, ощущал определенное волнение пополам с нетерпеливым ожиданием. Три месяца назад Комитет по Законодательству, членом которого он являлся с начала второго срока пребывания в Конгрессе, согласовал и рекомендовал к утверждению два новых закона. Агапито Уэйн, вместе со своим соратником, конгрессменом из соседнего штата Бобом Трэйтором, являлся ко-спонсором обеих важных резолюций. Неделю назад закончился малопродуктивный, но неизбежный процесс дебатов. И вот сегодня оба закона были намечены для постановки на долгожданное голосование. 

Естественным образом, этому предшествовали многомесячные усилия, долгие и утомительные дискуссии в упомянутом Комитете, кулуарные сделки, «выкручивание рук» и различного рода давление на противоборствующих членов. Как обычно, пришлось прибегнуть к помощи могущественных лоббистов и умелых переговорщиков, всегда находящих пути и подходы к образу мыслей, индивидуальной, не всегда очевидной логике или той или иной выгоде для колеблющихся. Конгрессмену из одного нефтедобывающего штата пообещали дополнительные льготы и лайсенсы для его предприимчивых избирателей. Женщине-депутату с юга, у которой муж руководил образованием крупного школьного округа, через Финансовый Комитет помогли получить средства для оборудования школьных кабинетов простейшими, но забавными роботами. Ребятишки будут в восторге! Молодого честолюбивого законодателя, впервые избранного в Конгресс, познакомили с двумя влиятельными финансовыми донорами. Да, работа была проделана немалая, кропотливая и многообразная…

Между тем, один из расторопных помощников вполголоса докладывал Уэйну результаты последних переговоров с несколькими упрямыми конгрессменами. Другой, с объемистой кожаной папкой в руках, держал наготове копии законопроектов. Третий облизнул губы и удалился, шепнув, что ему надо обмолвиться парой слов с кем-то из окружения влиятельного конгрессмена из противоположной партии. 

Зал заседаний гудел, словно переполненный аэропорт, как всегда бывает перед началом сессии. Конгрессмены обменивались приветствиями, заключали временные союзы и соглашения, обсуждали взаимовыгодные политические сделки, а иной раз просто рассказывали друг другу последние анекдоты и сплетни. Их деловитые помощники суетились вокруг своих и чужих боссов, выведывали новости, обсуждали текущие вопросы, уточняли детали соглашений и планов, никогда не забывая при этом собственных карьерных интересов. Ведь немало нынешних конгрессменов начинали своё политическое восхождение, находясь на совсем незначительной должности в штате какого-нибудь законодателя или сенатора. Обзаводились знакомствами и связями, разбирались в нюансах сложного механизма работы законодательного органа, набирались опыта подготовки документов, сбора нужной информации, обучались тонкому искусству убеждения и формирования мнений, тактике и стратегии переговоров и многому другому, что требуется в работе народному избраннику.

- Эй Агапито, во сколько миллиардов обойдутся налогоплательщикам два твоих сегодняшних законопроекта? - ехидно спросил конгрессмен со среднего Запада Джерри Гудгай.

- Шутки шутками, Джерри, - отпарировал Уэйн, - но если серьезно, главное для меня, это интересы Америки в целом.

- Кто бы сомневался, - буркнул Гудгай и отвернулся.

 Два солидно выглядящих конгрессмена вели негромкую беседу в соседнем проходе.

 - Как этому хитрюге Уэйну первому приходят в голову такие модные идеи? - рассуждал седовласый, похожий на киноактера джентльмен с загорелым мужественным лицом. - Ей-богу, хочется проголосовать против, хоть мы и состоим в одной фракции.

- Я тебя хорошо понимаю, Билл, - улыбнулся собеседник, темноволосый моложавый мужчина в дорогих очках. - Но что поделаешь, ведь все уже договорено. А в следующий раз, глядишь, и мы с тобой что-нибудь замутим.

Приближалось время официального открытия сессии. Большинство конгрессменов уже находились в зале, шли сотни предварительных обменов мнениями, последних приготовлений к началу заседания, дружеских пикировок между политическими врагами и союзниками. 

Агапито Уэйн обернулся и оглядел ближайшие ряды кресел. Ответил на пять-шесть полудружеских, полуискренних улыбок. Махнул рукой тем, кто утвердительным кивком заверил его в обещанной ранее поддержке. Как обычно перед началом заседания, бросил взгляд на портрет маркиза де Лафайета, висящий на западной стене зала. Ему всегда импонировал этот французский аристократ, в своё время, двадцатилетним, прибывший на чужой континент издалека, на корабле «Виктуар», чтобы принять самое активное участие в становлении независимого государства нового типа и Нового Света.

 А в противоположном конце зала глава народно-республиканской фракции Конгресса говорил своему близкому другу и коллеге Роджеру МакИнтайру:

- Родж, дружище, всё-таки мы должны остановить принятие хотя бы одного из законопроектов этого негодяя Уэйна. Если их протащат, это будет означать конец Америки. Есть у нас хоть какие-то реальные шансы?

- Ты же знаешь, Крис, мы все это обсуждали уже пять раз, если не ошибаюсь. Трое из наших хотят голосовать с Уэйном.

- Проклятье! В любом случае, давай ещё раз поговорим с ними. Они должны понять, наконец, что гибнет страна, гибнет цивилизация! Пообещаем им что-нибудь. Все что угодно.

- Уже пробовали, и ты это знаешь. - процедил МакИнтайр и взгляд его на мгновенье стал жестким, как лезвие ножа. - Уэйн и Трэйтор заглотнули этих троих с потрохами.

- Ну и что? Попробуем ещё раз. - Глава фракции коротким взмахом разрубил воздух рукой. - Стейси Морковски?

- Эта числится у нас по недоразумению. А может быть, вообще специально заслана вражеской фракцией. Ведь она голосует с нами только по финансовым вопросам и никогда по социальным или любым другим.

- Долбанная стерва! 

- Тише, Крис, кругом торчат уши.

- Плевать! Ладно, ты прав. Ларри Хейзингер?

- Они пообещали Ларри дотации автомобильным заводам, их целых шесть в его штате.

- А почему мы не дали ему больше?

- Так и они не дадут столько, сколько обещали. Чистой воды блеф.

- А Ларри это понимает?

- Если здесь есть хоть один наивный политик, так это Ларри. Надеется, что они не обманут.

- Идиот! Ладно, я с ним поговорю. Или пошлю кого нибудь. Дальше.

В этот момент на противоположной половине зала озабоченный Боб Трэйтор появился рядом со своим союзником и плюхнулся на соседнее сиденье.

 - Агапито, - сказал он, тяжело дыша, - у нас проблема.

- Что случилось, Боб? - спросил Уэйн, не теряя самообладания. Агапито, и это признавали даже его враги, никогда не терял самообладания.

- Двое наших переметнулись на ту сторону, к Крису.

- По обеим резолюциям?

- Нет, только по второй, насчёт критики в соцсетях. Они говорят, это грубо нарушает 1-ю Поправку. Уолт Карпентер заявил мне, что если закон пройдёт, он переходит к правым, перманентно. Джош пока колеблется. А времени уже нет. 

- Я никогда не доверял этим двоим, - заметил Агапито. - Ну что ж, стало быть, мы победим в следующий раз.

Трэйтор вздохнул и потрогал пальцами левый висок. Там, под набухшей жилкой, чувствительно пульсировала тупая боль.

- Ну и Пол Джеффрис, - закончил перечисление МакИнтайр на другой половине зала. - У него в штате куча родственников всех этих нелегалов. Пол опасается, что его прокатят на следующих выборах.

- Не прокатят, черт бы его побрал! Так и быть, дам ему своего имиджмейкера Дэвида. Этот парень из любого лузера сделает заправского чемпиона.

- Отлично, - кивнул МакИнтайр. - Тогда я беру Пола на себя. Ты сам потолкуешь с двумя остальными?

- Нет, лучше пошлю Джека. - Лидер фракции мотнул головой. Джек, невзрачный с виду молодой человек, был его младший аналитик, показавший себя отменным переговорщиком. - За мной тут следят сотни глаз.

- Ты прав, - сказал МакИнтайр, разыскивая глазами ренегата Пола.

Минуло ещё двадцать минут, и Спикер Конгресса объявил «call to order» (призыв сохранять тишину). Выждал несколько минут, давая конгрессменам возможность успокоиться, а всем прочим время на то, чтобы удалиться за пределы зала заседаний или на галерею для публики.

- Леди и джентльмены, - начал Спикер, - сегодня у нас на повестке дня голосование по двум законопроектам, представленным досточтимыми Агапито Уэйном и Ричардом Трэйтором и рекомендованным Комитетом по Законодательству.

Спикер сделал значительную паузу и продолжил:

- Объявляется голосование по проекту РЕЗ-11872: «О преимущественном праве нелегальных иммигрантов при приеме на государственную работу, продвижении по службе, назначении на ответственные посты, а также приему в колледжи и университеты».

Конгрессмены приступили к голосованию, каждый на своём собственном электронном устройстве. Через двадцать минут Спикер предоставил слово Старшему Клерку. Тот равнодушным голосом объявил: 

- За резолюцию РЕЗ-11872 подано голосов - 215, против - 212, присутствовал при голосовании (воздержались) - 4.

 - Резолюция принята и будет направлена для рассмотрения и голосования в Сенат. - провозгласил Спикер. - Объявляется голосование по проекту РЕЗ-11873 «О тотальном запрещении злостной критики либерально-демократической партии в социальных сетях и СМИ». Прошу каждого конгрессмена внести свой голос.

 На этот раз Ведущий Клерк взял слово через целых 40 минут и по-прежнему безэмоционально оповестил:

 - За резолюцию РЕЗ-11873 подано голосов - 208, против - 222, присутствовал - 1.

 - Резолюция отклонена. - откашлявшись, хриплым голосом провозгласил Спикер.

*****

Через полчаса Агапито Уэйн вернулся к себе в ВИП-номер гостиницы «Интерконтиненталь» по адресу 801 Уарф-стрит, с роскошным видом на Потомак-Ривер. Первым делом выслушал краткий доклад своего начальника службы безопасности, бывшего многолетнего агента одной из основных спецслужб. Тот кратко сообщил, что двойная тотальная проверка не обнаружила электронных жучков. 

- Очень хорошо. Свободен, - кивнул Агапито и, усевшись в обширное кресло, набрал номер своего главного спичрайтера. Тот, разумеется, был осведомлён о результатах голосования, поскольку все время присутствовал на галерее для публики.

 - Немедленно начинай работу над новым вариантом провалившегося закона, Кевин, - приказал Агапито. - Полностью измените язык документа. И название, само собой. Смягчите звучание. Перефразируйте каждое положение, постарайтесь затуманить смысл, но ужесточить требования. 

- Звучит парадоксально, Агапито, - заметил спичрайтер.

- Знаю, дорогуша. Потому и плачУ тебе столько, сколько плачУ. Так что напряги своих ребят и вели им как следует пошевелить тем, что они именуют извилинами. Время есть, по правилам я не смогу представить новый вариант в Комитет в течение 6-7 месяцев. Первая мозговая прикидка с твоей группой - через 25 дней. Скажи секретарю, чтобы поставил эту встречу на мой календарь. А в ближайший уикенд как следует оттянитесь. Денег не жалеть.

- Понял, босс. Спасибо. Не подведём.

- Не сомневаюсь, Кевин. Удачного полёта мысли!

 Потом позвонил верный соратник, Боб Трэйтор. 

- Хочешь спуститься в бар и выпить по стаканчику виски, Агапито?

- Нет, дружище. Я устал, как пёс. Сейчас приму душ и завалюсь спать.

- Ты уверен?

- Да, вполне. Не волнуйся, Боб, в следующий раз им не отвертеться.

- Окей Агапито. Хорошей ночи.

- И тебе.

 Повесив трубку, Уэйн открыл сейф и достал небольшой зеленого цвета прибор с двумя индикаторами - белым и голубым. Прошёл к большому зеркалу у входа, отразившему его в полный рост. Поставил прибор на высокий столик для почты и нажал почти незаметную кнопку включения. Прибор слегка завибрировал, оба индикатора засияли ярким светом. Процесс трансформации длился 90 секунд, и конгрессмен хотел полностью наблюдать все его стадии.

Сначала исчезли костюм, рубашка и все остальное. Обнажилась толстая на вид, серо-зеленая бугристая кожа. Появился мускулистый грязно-серый хвост, который уверенно оперся на пол. Агапито с облегчением почувствовал третью точку опоры, это позволяло легко сохранять баланс крупного тела. Укоротились и стали толще руки и ноги, на мощных, волосатых ногах появилось по шесть одинаковых пальцев с крупными ногтями, а на руках - по восемь. Резко вытянулись вперёд челюсти с высовывающимися треугольными, прекрасной формы зубами. На месте ушей выросли по две пары вращающихся, лиловых антенн-локаторов, а над челюстями - две пары чудесных, ярко-красных глаз, каждый размером с куриное яйцо.

 Агапито Уэйн, настоящее имя которого невозможно воспроизвести с помощью звуков любого из человеческих языков, подмигнул четвертым глазом своему благородному отражению в зеркале. Не все получилось сегодня так, как хотелось бы, но это совершенно неважно. Процесс развала цивилизации и очищения планеты от населяющих ее никчемных и примитивных существ, именующих себя людьми, идет полным ходом. Он сам и восемнадцать его коллег, стратегически размещённых на ключевых правительственных позициях в Америке, Европе и Азии, через каких-то 50-60 земных лет смогут подготовить эту замечательную планету для переселения его сородичей с гибнущих очагов обитания в две тысячи сто пятнадцатом созвездии галактики.