Социальная проблема

supermarket_copy.jpg

Сёма Нимцович, мужчина раннего пенсионного возраста, маялся от одиночества. Дети разъехались, а жена ушла к другому. У друзей были свои семьи и свои проблемы. Дни тянулись скучно и однообразно. Единственной отдушиной для Сёмы служил телевизор. Телевизор успешно съедал всё Сёмино время, бесперебойно работая с утра до вечера, даже когда Сёма ходил по магазинам. Но американские новости про нечленораздельного, вечно падающего президента радости не добавляли. Президент напоминал Сёме детскую игрушку “Ванька-встанька”. Хотя, в отличие от куклы, которая вставала сама по себе, президента поднимали под рученьки секретные сотрудники. Русское телевидение, на которое Сёма имел подписку, также приводило его в уныние. Бесконечные сериалы про добрых "золушек” из глубинки и коварных заезжих олигархов он воспринимал, не иначе, как снотворное. 

Единственной передачей, которую Нимцович никогда не пропускал ещё со времён Советского Союза, была передача “Что? Где? Когда?”. Он аккуратно записывал все вопросы и ответы, чтобы позже позвонить детям и проверить их сообразительность. Вот и на этот раз Сёма в радостном предвкушении уселся у телевизора, ожидая начало финала летней серии игр. Иногда Сёма пытался сам дать ответ на звучащий вопрос. На этот раз первые вопросы были настолько специфическими и неоднозначными, что их просто невозможно было отгадать. Однако, четвёртый вопрос привлёк внимание Сёмы своей ясной формулировкой. 

Студент Петрусенко из Вологды спрашивал:

- В Голландии в супермаркетах появились кассы, где обслуживание занимает дольше времени, чем в обычных кассах. Но зато они выполняют важную социальную функцию. Что это за кассы и какую социальную проблему они пытаются решить?

Пошла минута, и Сёма стал лихорадочно обдумывать варианты ответа. И в этот момент, как назло, в доме перегорели пробки. Телевизор отключился. 

- Теперь, чтобы узнать ответ, придётся ждать целые сутки, пока передача появится в записи на интернете. Зато вместо одной минуты у меня есть двадцать четыре часа на обдумывание. 

Поменяв предохранитель, Сёма сел записывать свои возможные ответы. Как истинный американец, всегда думающий о прибыли, Нимцович придумал три способа как привлечь в магазины больше покупателей.

Первый вариант предлагал создать кассы, где клиенты рассчитываются только монетами. Сёма вспомнил, что стандартный американский кошелёк часто не имеет отделения для монет. Он быстро от них разбухает и становится непрактичным. Поэтому американцы, как, по-видимому, и голландцы, предпочитали пользоваться кредитками и избавляться от мелочи как можно скорее. Приехав в Штаты, Нимцович был приятно удивлён обилием одноцентовых монет на американских улицах. В то время он отправлялся на утренние прогулки как на работу. Красот квартала, где он жил, Сёма не замечал, поскольку всё время смотрел под ноги. Один раз, радостный, он принёс домой двадцать восемь центов. Оставив себе три, Сёма отдал остальные двадцать пять существующей ещё тогда жене на хозяйство. Но она почему-то особую радость от его щедрого дара не проявила. 

- А кто больше всего пользуется наличными в Голландии? - подумал Сёма. Ну, конечно же, нелегалы. Так вот какую социальную проблему решала такая касса в либеральной Голландии - выявить всех "назадокументированных” и задокументировать их при условии, что они будут голосовать за “правильную” партию. Однако от такой гипотезы пришлось отказаться ввиду возможного сопротивления законопослушных граждан.

Второй вариант ответа предлагал кассу, где всегда можно торговаться, поэтому обслуживание там шло медленнее, чем в обычных кассах. Такая касса могла способствовать развитию изобретательности и находчивости в покупателях, когда дело касалось экономии. Например, можно было бы разжалобить кассиршу и сказать, что вы уронили все ваши сбережения на пол и их съела ваша любимая собачка и что перед ней последние гроши. В следующий раз можно было пустить слезу, потому что деньги поцарапала любимая кошечка, а в третий раз - их склевал любимый попугай. Оставались ещё хомячок, ящерица и черепаха. Но и эту версию тоже пришлось оставить, поскольку Сёма не смог связать её с какой-либо социальной проблемой.

Третий вариант предлагал кассу для родителей с детьми от семнадцати лет и до пенсионного возраста. У этой кассы родители учили детей не транжирить их деньги, а платить своими, кровью заработанными. Но и тут Нимцович не мог усмотреть социальную проблему. Кого могут волновать чужие деньги, кроме налогового управления?

Всю ночь Сёме снился игрок Козлов, который пытался расплатиться в кассе их супермаркета российскими рублями, задерживая всю очередь. На следующее утро, даже не умывшись, Сёма сразу же бросился к компьютеру узнать долгожданную разгадку. Правильный ответ ошарашил его своей гуманностью. Оказалось, что такие кассы предназначались для одиноких людей, таких как Сёма, которым не с кем было и словом перемолвиться. Кассир был специально обучен терпению и умению поддержать беседу.

— Вот настоящий способ избавиться от одиночества, - с воодушевлением подумал Сёма. - Да и разговор с кассиршей, в отличии от знакомых женщин, он мог сам прервать в любой момент. 

Наскоро перекусив, он решил перенести прогрессивный голландский почин вместе со своими дополнениями на обычную американскую кассу. С трудом набрав дома три доллара по одному центу, Нимцович отправился в большой супермаркет, где расчёт покупателей проводился в линии из двенадцати касс. Для своего эксперимента Сёма выбрал в овощном отделе один английский огурец за два доллара и двадцать три цента. Потом он, прохаживаясь, тайком издалека наблюдал за кассирами, пока не встал в очередь к полной и немолодой женщине, судя по виду - тоже одинокой.

Когда подошёл его черёд Нимцович смиренно положил огурец на прилавок и, скорчив жалостливую мину, произнёс:

- Я не могу дать вам за него всю сумму. Моя собачка съела все мои сбережения в банкнотах и умерла, а у меня осталась только мелочь. Вы же любите животных и не станете требовать, чтобы я разрезал ей брюхо.

Кассирша, до этого равнодушно смотревшая на Нимцовича, встрепенулась. Такого опасного афериста она не встречала за всю свою карьеру.

- Сэр, я вызову охрану.

Очередь за Сёмой с опаской стала переходить в другие кассы.

- Это ваше лучшее предложение? - невозмутимо спросил Нимцович. 

- Ладно, я готова сбросить вам один цент, - выдавила кассирша, надеясь, что у Сёмы нет оружия. Один цент им разрешалось списывать на недостачу.

Довольный достигнутым успехом, Сёма решил пойти ва-банк:

- Как жизнь? Как дети? Мне нравится ваша шапочка.

 В очереди за Сёмой больше никого не осталось.

- Да он не аферист, а просто сумасшедший, - успокоилась кассирша. - А всё же какой заботливый. 

Но апофеоз наступил, когда Сёма достал из кармана пригоршню центов и стал отсчитывать два доллара и двадцать два цента. Потом он протянул монеты кассирше, и она стала пересчитывать их сама. Когда у неё счёт почти дошёл до доллара, Сёма неожиданно сказал:

- Хорошая погода, мэм. Не правда ли?

Кассирша от неожиданности сбилась со счёта. Только через пятнадцать минут очень выгодная для Сёмы сделка была благополучно завершена.

- Ещё увидимся, - радостно бросил он на прощанье.

Хотя кассирша восприняла это заявление как угрозу, она облегчённо улыбнулась.

После обеда, набрав новую горсть мелочи, Сёма отправился в другой магазин покупать один помидор. Голландский метод успешно работал и в этой стране, а Нимцович больше не чувствовал себя одиноким.