Белтейн, Вальпургиева ночь,
На Броккене костры сияют.
Там, изгоняя зиму прочь,
Ведуньи шабаш свой справляют.
Дым коромыслом до небес
И танцы сидов до упада.
На троне колченогий бес
Сюиту исполняет ада.
(Сергей (Дервиш) Танцура)
1 мая мы привыкли воспринимать как коммунистический "День Интернационала", "Международный день солидарности трудящихся", "Праздник весны и труда".
Революционная, "бесовская" по Достоевскому (писатель метко назвал революционеров бесами), история этого праздника берет свое начало с 1 мая 1776 года, когда в Баварии, в Ингольштадтском университете, профессором юриспруденции Адамом Вейсгауптом был основан или возрожден Орден иллюминатов с целью свержения монархий и подрыва христианской Церкви.
Орден слился с масонством и сыграл определенную роль в антимонархической Французской революции. В следующем столетии, в1888 году в Сент-Луисе съезд Американской Федерации Труда объявил 1 мая днем общенационального выступления за права рабочих. В 1889 году Парижским конгрессом 2-го Интернационала было принято решение о проведении ежегодных первомайских демонстраций. В Российской Империи политическое празднование Первомая начали поляки в Варшаве, в 1890 году этот день был отмечен стачкой 10 тысяч рабочих.
На самом деле, праздник, который приходится на первый день мая и ночь накануне его, значительно древнее революционного праздника труда и уходит корнями в языческие традиции. Вокруг же ночи образовалось множество мистических легенд. Ее еще называли Ведьминым костром, или Ночью ведьм. Это так называемая Вальпургиева ночь, известное время для шабаша ведьм и чародеев, когда темные силы вольно гуляют по земле. Но это и мистический праздник плодородия, и время для того, чтоб отбросить все зимние беды и вступить в новый цикл жизни. В дохристианские времена в первый майский день и ночь накануне германцы, кельты, славяне и другие народы отмечали ПРИХОД ВЕСНЫ и НЕИЗБЕЖНОСТЬ ПОБЕДЫ НАД ЗЛОМ.
В северном полушарии по окончании зимы городскому люду всегда хотелось погулять на природе, подышать зеленеющей весенней свежестью, отметить праздник плодородия и весны. Жители же Древнего Рима тысячелетия назад поклонялись богине Майе - покровительнице земли, «благой богине». В честь нее последний месяц весны назвали маем, а в его первый день устраивались гулянья и пиршества.
В Риме и почти по всей территории Италии было принято рано утром выходить из города в поле или лес большими толпами. Музыка и пляски при этом увеличивали общую радость. Наломав зеленых ветвей, люди возвращались с шумной веселостью в город, украшали ими ворота и дома и устраивали пиры с плясками, которые переходили во всеобщие оргии. Празднование "майских забав" сделалось народной традицией.
У кельтов было несколько праздников, деливших год на приблизительно равные части. Помимо зимнего (Йоль) и летнего солнцестояний существовали еще Имбаэлк, или День Сурка (в России этому соответствует Сретенье – день встречи зимы с весной), Бельтейн (30 апреля- 1 мая) и Самайн (31 октября). Праздники Бельтейн и Самайн, ныне они известны как Вальпургиева ночь и Хеллоуин, были противоположностью друг друга – как на календаре, так и по смыслу.
Бельтейн посвятили богу солнца и плодородия Беленусу, которого можно было увидеть в день праздника спустившимся на землю. В канун Белтейна во всех домах гасили огни, задолго до рассвета к месту, подготовленному для костра, шла процессия, которую возглавляли друиды. Когда восток начинал алеть, зажигали костер и пели торжественный гимн солнцу.
У славян этот праздник величали Живином Днем, когда люди просили у богини природы хорошего урожая. Вальпургиева ночь, стало быть, соответствовала ночи между Родоницей – окончательными проводами зимы и ее властительницы страшной Мары, и Днем богини Живы – богини Жизни, подательницы Жизненной Силы. В Живин День женщины, взяв метла, совершали обрядовую пляску вокруг костра. К слову, диаметрально противоположный Живину Дню Исход богини Живы в Сваргу соответствовал кельтскому Хэллоуину, точнее, Самайну. В начале месяца мая, называвшемся у нас в древности травнем, совершались жертвоприношения духам, покровительствовавшим растениям и водам.
С распространением новой монорелигии в Европе этот праздник как бы раздвоился. Не в силах отменить его из-за всеобщей народной любви, церковь на Западе попыталась его приспособить к христианству, для чего связала языческий древний праздник плодородия и весны с именем Святой Вальпургии, которую стали чтить 1 мая. Вальпургия (в некоторых источниках Вальбурга) была женщиной благородных кровей. Происходила она из британского королевского рода, ее отец Ричард Уэссекский был государем в Западной Саксонии, стала аббатисой в одном из баварских монастырей и прославилась чудотворением.
Но во время принятие христианства многие жители Европы не захотели расстаться с языческими традициями этого праздника. Овеянные историей обычаи Первомая удалось лишь загнать в подполье. Люди продолжали тайно собираться и отмечать древний праздник весны. Чтобы приуменьшить значение языческого праздника, христиане стали рассказывать легенды о ведьмах, злых духах и прочей нечисти, бродящих по миру в эту ночь. Представители новой, во многих странах получившей статус государственной монорелигии продвигали идею о том, что, когда настает Вальпургиева ночь, нечисть мешает наступлению весны (!) и всячески вредит людям, насылая на них порчу, ведьмы садятся на метла и устраивают этакий "дьявольский шабаш, где мерзкие хари/ Чей-то выкидыш варят, блудят старики,/ Молодятся старухи и в пьяном угаре/ Голой девочке бес надевает чулки" по Шарлю Бодлеру. Уж порочить языческий праздник, так порочить.
Вот откуда пошла традиция весеннего праздника ведьм и нечистой силы, получившего имя христианской святой.
Первые письменные же свидетельства и толкования праздника нечисти возникли в Средние века в период активной деятельности Святой Инквизиции. Во времена Средневековья появилось поверье, что именно в эту ночь ведьмы и нечистая сила устраивали себе "крутую" вечеринку – по крайней мере, в Германии и на Севере Европы. На свой ежегодный праздник нечисть собиралась на высокой горе Брокен, где и справляла свой «шабаш». Добирались туда, разумеется, верхом на метлах, жгли костры, варили зелье, плясали и предавались разным забавам. В конце концов, и нечисть может позволить себе раз в год расслабиться.
Накануне этого дня мужчины бегали с зажженными пуками соломы, привязанной к длинным шестам, и стреляли в горы, чтобы разогнать нечистую силу. В других местах шабаш ведьм связывали с местными "лысыми горами" или холмами, на вершинах которых, по поверьям, отсутствовала растительность из-за того, что это место приглянулось нечисти.
Финны придерживаются мнения, что в полночь последнего дня апреля нет ни одной вершины холма, где не сидели бы ведьмы с ведьмаками, так что и из дому выходить не следует, потому как рискуешь увидеть запоздавшую ведьму, которая торопится на шабаш!
Как вы поняли, на шабаш просто так не попадешь. Туда нужно прилететь на собственной метле, и у каждой уважающей себя ведьмы такая метла, само собой, имеется. В фольклоре европейских народов метла считается основным средством передвижения ведьм. Представьте картину - сидя верхом на метле, ведьма мчится по небу на шабаш! Захватывающее, должно быть, зрелище!
У славян, однако, ведьмы всегда ценили комфорт и, по большей части, летали в ступах. Помните небезызвестную Бабу-Ягу?
Но находились скептики, которые не верили, что женщины могут летать. В средние века, к примеру, известный демонолог Боден утверждал, что ведьмы летают не на метле и в своем физическом теле, а натеревшись особой мазью и заснув - в своем теле сновидений. Но сторонников этой спорной теории оказалось не так уж много. Метла – лучший друг ведьмы, это всем известно!
В известном романе Булгакова "Мастер и Маргарита" главная героиня пользовалась и колдовской мазью, и за неимением метлы ее заменителем – половой щеткой. Мазью - с целью вернуть молодость, согласитесь, не гоже являться на праздник в морщинах, с тусклыми волосами и дряблыми телесами, тем паче дресс-код предполагал максимальную минимилизацию праздничного одеяния. А половая щетка, заменитель метлы, послужила Маргарите в качестве транспортного средства. Да и сам булгаковский ежегодный Весенний бал у сатаны до странности напоминает ежегодное гулянье нечисти в Вальпургиеву ночь.
Собственно, некоторые языческие обычаи праздника весны продолжали существовать во времена христианства не только "подпольно". Так, при короле Сигизмунде Августе, последнем из Ягеллонова дома (конец XVI века), молодые наряженные женщины собирались на луг, составляли хороводы, плясали и пели песни в честь весны. В Литве на первое мая было народное празднество. На лугу устанавливали зеленое дерево, увитое разноцветными лентами. Девушки, молодые женщины и молодые мужчины, избрав из своей среды ловкую красавицу, нарекали ее богинею майей, венчали ей голову венком, обвивали весь ее стан березовыми ветвями и отправлялись к зеленому дереву, плясали и пели, припевая: «О, майя, майя».
На Руси во времена христианства первомайские гулянья в Москве ввел Петр I. Поначалу этот день праздновали только иностранцы, находившиеся на службе в Москве – в немецкой слободе, поэтому эти гулянья в народе назывались немецкими станами. Царю так они понравились, что он приказал всем повсеместно устраивать подобные гулянья. Со временем они вошли в привычку.
В этом году в России будет затруднительно отпраздновать надлежащим образом вступление в Живин День, ну или праздник Весны и Труда. "Весны и Труда" - в канун нынешнего Первомая эта фраза звучит по особенному. Дозволят ли нам в мае заняться в полную силу трудом, зарабатыванием себе на жизнь? Вот это был бы праздник!
Добавить комментарий