Советские очереди представляли собой привычное и обыденное явление и прочно вросли в повседневную жизнь каждого человека, став практически неизбежностью. В магазине человек отстаивал очередь за нужным товаром, потом – очередь в кассу, потом снова возвращался к продавцу за товаром.
В поликлиниках очереди сначала в регистратуру, потом - в кабинет врача и напоследок – в кабинет, где на больничных листах ставили печати. В приемных чиновников – очереди; в Сберкассах – очереди; в столовых и буфетах - очереди... Не было очередей в книжных магазинах, и не потому, что наши люди не любили читать, наоборот, советский народ считал себя самым читающим в мире.
Хотя возникает закономерный вопрос: а что, собственно, он читал? В библиотеках имелись знакомые со школьной скамьи произведения идеологически выверенных классиков, на полках книжных магазинов пылились в основном сочинения коммунистических вождей, начиная с Маркса и заканчивая воспоминаниями лауреата Ленинской премии по литературе Л.И.Брежнева. В обстановке жестокого книжного дефицита хорошую литературу, как и другие необходимые товары, лихо растаскивали номенклатурные товарищи, имеющие доступ к распределительной кормушке.
А еще был один абсурдный способ стать обладателем сочинений Александра Дюма, Мориса Дрюона, Агаты Кристи, Конан Дойля – сдать в приемный пункт десятки килограммов бумажной макулатуры - в обмен на абонименты, дающие право купить заветные издания. Но в основном книголюбы вынуждены были пользоваться услугами чёрного рынка.
Тем не менее, изредка в книжные магазины поступали подписные издания популярных авторов. Вот только тогда у книжных магазинов возникали многолюдные очереди.
Молодой человек по имени Николай к книголюбам себя не относил, но как у каждого советского человека любая очередь вызывала у него живой интерес. В тот день, проходя мимо Дома книги, он обратил внимание на внушительную толпу. Как говорил смекалистый философ Вини-Пух: «Пчёлы что-то подозревают».
Просто так народ толпиться не станет, по всем признакам пахло дефицитом. На двери магазина висело объявление – такого-то числа будет производиться запись на печатные издания, где среди не самых известных советских авторов, фигурировал трехтомник под названием «Техника однополой любительской связи». Именно этот трёхтомник вызвал у граждан такой нездоровый интерес.
А следует напомнить, что целомудренная КПСС строго блюла нравственность законопослушной паствы и тщательно оберегала её от сомнительной литературы, где хоть чуточку попахивало эротикой, или, не приведи господь, сексом.
Здесь вспоминается хорошо известный случай, когда почти сорок лет назад во время телемоста СССР – США целомудренная советская гражданка на весь белый свет выдала: «В Советском Союзе секса нет». Этим сенсационным заявлением дама американских телезрителей озадачила: большевики и здесь пошли другим путём?
Ушли в историю телемосты, а фраза до сих пор жива.
Николай, глядя на это объявление, вспомнил свежий случай. Знойный день, общественный транспорт, не обременённый таким буржуазным атрибутом комфорта, как кондиционер воздуха, представляет собой нечто, напоминающее пыточную камеру. Намертво задраенные окна, невыносимая духота, злые и потные пассажиры, готовые взорваться по любому поводу.
И повод не заставил себя ждать: когда водитель, в погоне за выручкой, закладывает умопомрачительный вираж, обгоняя конкурента на маршруте, стоящая в проходе колоритная старушка шириною в два обхвата, всей тяжестью наваливается на комфортно сидящую рядом девицу. Та, отпихивая её, возмущается:
– Бабуля, держитесь за поручни!
– Доживёшь до моих лет, узнаешь, как стоять на больных ногах в автобусе, где молодые сидят, а старики стоят, – огрызнулась старуха и стала оглядываться по сторонам - в надежде на поддержку. Надежды не оправдались, пассажиры с любопытством ждут продолжения. Девица усмехается:
– Да я до ваших лет не доживу.
– Конечно, не доживёшь, – соглашается бабка, – потому что у нынешних молодых, только гульки и секс на уме.
Развалившийся на сидении рядом с девицей её приятель вступает в полемику:
– Бабка, а когда ты была молодая, у тебя чё, секса не было?
– Не было, – отрезала она, – мы были порядочные женщины, любили своих мужей и рожали детей. И никакого секса себе не позволяли!!!
Но вернёмся к нашим баранам. В любой долгой очереди находились пронырливые граждане, норовящие хоть на хромой козе, но сократить путь к намеченной цели. Так случилось и в тот раз. Поодаль от основной очереди кучковалась небольшая группа книголюбов, и Николай примкнул к ней.
В центре ушлых граждан находился молодой человек, который представился грузчиком магазина и за червонец снабжал жаждущих познать технику загадочной связи заветными абонементами, дающими право на приобретение сокровенного трёхтомника. Абонементы расхватали как горячие пирожки. Некоторые любознательные граждане брали по нескольку штук.
Одни – с целью перепродать, другие, желая познакомить друзей с премудростями явно буржуазной клубнички. Николай, с холодным торжеством выложил червонец, и… только дома внимательно прочитал в абонементе название трёхтомника: «Техника однополОсой любительской связи».
Оказалось, что это сугубо технический справочник, предназначенный для радиолюбителей. Оставалось только догадываться, было ли объявление написано не шибко грамотной рукой или же предприимчивым авантюристом.
Книжный дефицит, сопровождавший жителя Советского Союза вплоть до последних лет перестройки, давно исчез как явление. Домашние библиотеки, яркая черта советской повседневности 1960-1980-х годов, все чаще оказываются на помойках.
Мокнут под дождем Достоевский и Стендаль, Гоголь и Тургенев, а большинство советских книголюбов успешно вытеснили из литературы телевизионные сериалы. Остались только горькие воспоминания о пионерских годах, когда удалось обменять 20 килограммов макулатуры на «Трех мушкетеров».
Добавить комментарий