Как пел Высоцкий: «Товарищи ученые, доценты с кандидатами...».
В нашей удивительной стране к учёным во все времена относились без излишнего трепета, как при социализме, так и теперь при так называемом капитализме. Ну, не было тогда более подходящих кандидатов для уборки колхозного добра, чем учёные; не нагибать же было, в самом деле, цвет нации – рабочий класс и трудовое крестьянство. В кругу интеллигенции был популярен такой анекдот: сантехник за свою пустяковую услугу запросил три сотни баксов. Хозяин красноречиво покрутил пальцем у виска: «Ты че, дядя, офанарел? Да я, профессор, столько в месяц не получаю!». Мужик отвечает: «Когда я был профессором, я тоже столько не получал». Хочу поведать историю из жизни одного интеллигента, который, вместо того, чтобы стать сантехником и безбедно наслаждаться жизнью, затеял беспощадное сражение с превосходящим по силе противником. Этот случай напоминает библейскую схватку мелкого и хилого Давида с огромным и могучим Голиафом.
***
Заранее извиняюсь за бедность моего сюжета, который слабо освещает нынешнюю международную обстановку, – в то время, когда кругом бушует пандемия и политики пугают население ядерной войной, автор предлагает затёртую тему про драку двух малосимпатичных субъектов. Только наши граждане уже устали от напряжения, пущай немного расслабятся и отвлекутся, тем более что факт, о котором пойдет речь, довольно поучительный. Подрались два человека: офицер спецслужб товарищ Петухов, мужчина спортивной наружности, и другой, хилый интеллигент Курицын, кандидат каких-то наук, напичканный амбициями и поисками справедливости. И этот вот слабак наклепал здоровяку. Прямо даже верить неохота: как он смог нарушить все физические и химические законы? Может, он сжулил? Или схитрил? Нет! Просто у него личность преобладала. Или я так скажу – мужество.
Петухов, конечно, был очень даже здоровый тип с развитой мускулатурой. В органах слабых не употребляют, но этот был ужасно здоровый дьявол. А Курицын был, конечно, мелковатый, непрочный субъект, и к тому же обременен учёной степенью. Он силой особой не выделялся, всё больше на мозги полагался. А от военного человека особого напряжения мозга не требуется, у него там всего одна извилина, да и та от фуражки. Он свою мозговую слабость принимал за болезнь телесную, но доктор его успокоил: «Да нет, – говорит, – это вовсе не то, об чём вы по глупости думаете, у вас такой болезни быть не может, ей не на чём обосноваться, почвы для неё нету!». Но, как говорится, сила есть – ума не надо.
Вот они и схватились. Хотя промежду них были классовые разногласия и идеологическая несовместимость, что явилось отблеском зарождавшейся буржуазной культуры, только драка затеялась вовсе не по идейным мотивам, а на любовной подкладке. Они, скажем грубо, Власть меж собою не поделили! На дворе пандемия, экономический кризис, выборы на носу, а они Власть не поделили. Ну, прям, как бабу. А эта Власть не очень-то и молодая – морда потрёпанная житейскими бурями, и в душу глубоко не западает. И, как говорится, – не мечта поэта. Но от ухажеров не было отбоя.
Они, подлецы, знали, что ей наследство привалило от скоропостижно усопшей мамаши. Мужчины за ней сильно волочились, руку и сердце предлагали. Они, курицыны дети, хотели через это стать капиталистами и начать жить напропалую, если успеют. Девять лет Власть крутила шашни с видным мужчиной, но он имел слабость по части выпивки, а когда окончательно пришел в негодность, то свою престарелую даму собственноручно вручил настоящему полковнику, как бы по наследству. Петухов безумно радовался своему счастью и начал вести новую великолепную жизнь с новобрачной. Но вскоре выяснилось, что этот интеллигентный хлюпик, был не лыком шитый перец и, оказалось, тоже был по уши влюбленный в богатую вдову. Всё глазки ей строил, норовил за ручку подержаться, увивался за ней из последних сил, и при этом огорчался, страдал, ночи не спал и страстно завидовал счастливчику Петухову.
Любовь в этом смысле завсегда отрицательно отражается на мировоззрении отдельных граждан. Но Петухов на него особого внимания не обращал, уж очень невзрачной наружности казался ему соперник. Он высоко держал знамя любви, и новобрачную под ручку с гордостью водил на разные общественные мероприятия. А научный работник на них смотрел и душевно страдал. Только не так прост оказался тщедушный интеллигент, он не терял надежды на взаимность и, конечно, при каждой встрече задевал Петухова. Прямо не давал ему дыхнуть. Называл его разными хамскими словами и при случае пихал в грудь. Ну, конечно, военнослужащий недолго терпел, и однажды подходит он к сопернику и принимается его воспитывать по брюху и по другим важным местам. Курицын, конечно, брык наземь, лежит и жалобно хрюкает. Тут, конечно, общественность пострадавшего оттеснила от товарища военнослужащего, сердобольные граждане натерли его слабую грудку перцовкой, немного внутрь влили и под локотки отвели домой.
Курицын отлежался, лекарств покушал и вечером вышел подышать свежей прохладой и насладиться окружающей средой. А на обратном ходу встречает своего врага. В груди снова закипело от обиды и досады, и тогда он быстрым темпом подходит до Петухова и делает ему физическое замечание прямо между глаз. Только на этот раз общественности не было и военный порядочно отутюжил наглого соперникака, после чего сам вызвал ему неотложку. Конечно, занимайся Курицин физическими упражнениями, нарасти бы крупных мускулов, такое с ним бы не случилось. А так, проходит, может, недельки полторы-две - Курицын совершенно поправляется, встает на свои тонкие ножки и идет на службу. Идет он по улице и обратно встречает Петухова. Петухов, при виде Курицина, впадает в меланхолию, он хочет его не увидеть, а тот подходит до него вплотную и снова отвешивает оплеуху. Тут снова происходит безобразная сцена, на которую зрителю глядеть мало интереса. Курицына кидают, вращают по земле и метелят по самым чувствительным органам. И снова уносят на пальтишке.
Только на этот раз дело оказалось серьёзней. У несчастного буквально, как говорится, стали отниматься передние и задние конечности. Целый месяц он лежал, скучал, пищу престал кушать, зубов мало осталось. А дело было к весне. Запевали птички, и настурции цвели. И наш голубчик после этой битвы ежедневно сидел у больничного окна и страдал по возлюбленной. Товарищ подполковник завсегда отворачивался, когда проходил мимо, сильно вздрагивал и башку назад откидывал, будто его бить собирались. Оклемавшись через месяц, Курицын ещё три раза бил Петухова и два раза получил сдачи, хотя не так чувствительно. А в третий и в последний раз военнослужащий сдачи не дал. Он только потер побитую морду, вздохнул с огорчением и говорит: «Я, говорит, перед вами сдаюсь. Я, говорит, через вас, товарищ научный работник, совершенно извелся и буквально дошёл до ручки».
На этом история не закончилось. Петухов к тому времени поблек, потерял свой молодцеватый облик. И Власть, уставшая от житейских бурь, начала с интересом поглядывать на окрепшего и возмужавшего Курицына. Но вывод сделать можно уже сейчас: сила – силой, а против силы имеется еще одно явление, пока наукой мало изученное.
Добавить комментарий