«Мы устроили себе жизнь противную нравственной и физической природе человека и, живя такой жизнью, хотим быть свободными».
Л.Н. ТОЛСТОЙ
«Об истине, жизни и поведении»
«Русский государственный строй – это строгая военная дисциплина вместо гражданского управления, это перманентное военное положение, ставшее нормальным состоянием государства».
АСТОЛЬФ де КЮСТИН
«Россия в 1839 году»
Это было не так уж давно: включил телевизор, чтобы посмотреть популярную тогда программу НТВешники, где, как мне казалось, собрался достойный бомонд участников, способных разобраться с существующими и грядущими бедами, которые несет мировой экономический кризис. И вместо разумной полемики, обмена мнениями стал свидетелем базарной перепалки, которая закончилась откровенным мордобоем банкира Александра Лебедева и бизнесмена Сергея Полонского.
Пользуясь терминологией боксеров, замечу: мордобой имел четыре раунда, которыми на передаче регламентировались рекламные паузы. Никакого серьезного повода, спровоцировавшего драку, не было: это была демонстрация элементарной невоспитанности и вседозволенности старого служаки КГБ, 51 – летнего банкира Лебедева, владеющего состоянием в 1,4 миллиарда долларов и настойчиво пробующего свои возможности в политике. Ничем выдающимся в этой кулачной дуэли не отличался и 38 - летний бизнесмен Полонский, скандально известный в российской тусовке своим категоричным слоганом – «У кого нет миллиарда, тот пусть идет в ж..у».
Мне показалось, что эта непримиримая пара, безусловно претендующая тогда на право быть в первых рядах нынешней российской интеллигенции, сочла возможным пропиарить на ТВ свое превосходство друг перед другом в традиционном со времен древней Руси «кулачном бою». Этот публичный мордобой на ТВ не был явлением исключительным: и раньше кулачные бои на телевидении походили на откровенные хулиганские драки, которые, как правило, провоцировал кремлевский политический фигляр Жириновский. Да и не только он дозволял себе поиздеваться над женщинами, коллегами по Госдуме.
Этой чисто российской традиции кулачного боя посвящены полотна великих русских живописцев В. М. Васнецова и Б. М. Кустодиева, о ней в свое время писал и пролетарский писатель М.Горький. В своем знаменитом труде «Если враг не сдается – его уничтожают» в угоду своим пролетарским вождям он призывал народ быть готовым продолжить внутри страны гражданскую войну. «Внутри страны, - писал М. Горький, - против нас хитрейшие враги организуют пищевой голод, кулаки терроризируют крестьян – коллективистов убийствами, поджогами, различными подлостями. Против нас все, что отжило свои сроки, отведенные ему историей, и это дает нам право считать себя всё ёще в состоянии гражданской войны. Отсюда следует естественный вывод: если враг не сдается, - его истребляют». Убежден, что такую дьявольщину признанный писатель мог написать только из страха и нравственной безысходности человека, попавшего в беспощадные сталинские жернова. В те годы практически вся «прослойка» так называемой советской интеллигенции находилась под бдительным оком власть предержащих.
В то время для меня стало откровением, что ещё одно расхожее российское понятие – «круговая порука», широко бытовавшее в нашей прежней жизни, имеет богатую историю и даже восходит к нашей древности. Попросту говоря, это были зачатки той самой коллективной ответственности, за которую так настойчиво ратовали коммунистические боссы, доказывая историческую необходимость и неизбежность движения всего человечества к сияющим вершинам коммунизма, чьи ростки им мерещились ещё в родовом укладе первобытно-общинного строя. В этих условиях «круговая порука» неотвратимо порождала характерное для тоталитарного режима явление: огромное количество платных и бесплатных, принудительных и добровольных «стукачей».
Уместно станет ознакомить читателя с автором одного из эпиграфов к этой статье Астольфом де Кюстином, французским писателем, убежденным монархистом* и мастером дорожного очерка, который в 1839 году посетил Россию. Книга « Россия в 1839 году» в 2-х томах увидела свет в Париже в 1843 году. Рассказы Кюстина о нравах высшего русского общества вызвали в России противоречивую, в основном отрицательную реакцию. В.А.Жуковский, один из основоположников романтизма в русской литературе XIX века, позволил себе назвать автора книги «Россия в 1839 году» - «собакой», хотя одновременно был вынужден признать, что большая часть написанного Кюстином абсолютно соответствует действительности. В книге показано восприятие России как страны «рабов и господ», всеобщего страха и бюрократической тирании. Книга вызвала поток официозных опровержений, но отношение к ней в рядах русской интеллигенции было явно разноречивым.
Сама книга в России была строго запрещена. Небольшие отрывки из нее печатались лишь значительно позже, в 1910 году. При советской власти Кюстина, разумеется, также не печатали. Лишь в 1930 году «издательство политкаторжан» под названием «Николаевская Россия» выдало в печати небольшие и грубо искаженные выдержки из его книги. И только много лет спустя, уже в наши дни, точнее в 1996 году, книга в России была издана полностью.
Больше всего россиян впечатлил упрек, что деспотизм является естественным состоянием их общества. В Германии и Англии переводы Кюстина вышли в 1843 году, а отдельный перевод Кюстина в США появился в 1855-м.
«Деспотизм составляет смысл моего правления, но он в согласии с гением нации», — заявил маркизу Астольфу де Кюстину сам император Николай I. Верхи обиделись на слова Кюстина о том, что в случае угрозы империи россияне предпочтут видеть на троне такого же изверга, как Иван Грозный.
В России контрабандно провезенные экземпляры читались российской аристократией в оригинале на французском языке. А.И. Герцен назвал ее «самой занимательной и умной книгой, написанной о России иностранцем». По его словам, эта книга была очень популярна в России - он имел в виду русскую аристократию, знавшую французский язык, а не так называемую широкую российскую общественность. Официально поддерживал автора «Россия в 1839 году» Астольфа де Кюстина русский поэт Федор Иванович Тютчев.
На собственном опыте смею заверить, что уже в наши дни в духе российского деспотизма, обрисованного Кюстином, в армии и на флоте действовали политотделы и представители КГБ - так называемые «смершники». Никогда не забуду, как наш командир дивизиона тральщиков боевых мин, участник войны, исключительно грамотный и порядочный офицер, украинец по происхождению, капитан 2 ранга Борис Лукич Нудьга был буквально в одночасье изгнан политработниками из флота. Не знаю, как мотивировали свои действия «политрабочие» (флотский юмор), но неугоден он стал только потому, что отказался проводить с личным составом политзанятие по разоблачению «убийц в белых халатах». Могу только предположить, что этот благородный человек и настоящий флотский офицер не мог позволить себе при всем личном составе дивизиона морально травмировать трех из одиннадцати командиров кораблей дивизиона, евреев по происхождению, среди которых был и автор этой публикации.
В то время не менее подло политорганы расправились с молодым офицером, штурманом гидрографического судна лейтенантом Москвиным. Его корабль направлялся на длительную боевую службу в Центральную Атлантику, где в районе Азорских островов при загадочных обстоятельствах на глубине 3600 метров затонула американская атомная подводная лодка «Scorpion» со всем экипажем (99 подводников), атомным реактором и двумя торпедами в атомном снаряжении. В задачу гидрографического судна входило вести наблюдение за работой американских поисково - спасательных сил. Накануне отхода корабля в части проводился митинг одобрения ввода наших войск в Чехословакию в августе 1968 года. Возвращаясь после митинга на корабль, лейтенант Москвин громко возмущался и осуждал противоправную «оккупацию дружественной социалистической страны». В тот же день лейтенант был исключен из комсомола, а спустя несколько дней уволен со службы без права на восстановление.
В те годы уникальный случай произошел с моим близким другом - однокашником Ашотом Данильяном во время совместной службы в Балтийске, главной базе Балтийского флота. Тогда, в середине шестидесятых годов, капитан 2 ранга Данильян успешно командовал дивизионом тральщиков и по заслугам числился в передовых офицерах флота. У него была единственная дочь, в которой он, как говорится, души не чаял. Действительно, девочка тогда успешно училась в шестом классе, все годы была круглой отличницей и вообще росла очень развитым, талантливым ребенком. Она самостоятельно интересовалась политикой и международными событиями, которые тогда происходили в мире. При случае мне всегда доставляло огромное удовольствие побеседовать с этим необычным ребенком. И вот однажды как гром среди ясного неба - мне позвонил Ашот и, необычно волнуясь, сообщил, что дочь вызвали на допрос в КГБ. Выяснилось, что его любимое чадо изготовила листовки в защиту Израиля, где в ту пору шла Шестидневная война, и сама же разложила их в почтовые ящики многоквартирных домов офицерского состава. В КГБ она ничего не отрицала, а продолжала убежденно доказывать, что еврейское государство ведет справедливую войну с арабами за свою независимость. Надо оговориться: папа её был чистокровным армянином, а мама – обычной русской женщиной, и никаких родственников-евреев в роду у них не было. Больше всех в этой истории пострадал отец девочки, капитан 2 ранга Ашот Данильян, который был снят с должности, а во время беседы с ним в то время командующий Балтийским флотом, адмирал Михайлин, откровенно посетовал: «Лучше бы она сожгла школу, чем сочиняла такие листовки».
Спустя много лет, когда наша героиня закончила Рижский мединститут, мне пришлось за нее вступиться: гебешники продолжали чинить ей всяческие препятствия при направлении на работу. Сталинская инициатива находить среди детей «врагов народа» была надолго узаконена в практике карательных органов советской власти.
За время моей многолетней службы в советском военно-морском флоте подобных случаев было достаточное. Расправиться с военнослужащим, будь то офицер или рядовой, не составляло никакого труда: партийная и государственная коллективная машина работали безотказно.
Все это уже история, хотя и называют её новой, но для нас, старшего поколения, это «дела давно минувших дней», об ужасах которых мы не имеем права забывать, потому что той стране мы посвятили практически всю свою сознательную жизнь, в ее земле покоится прах самых близких нам людей. В нас продолжает жить и умрет вместе с нами память о той нашей жизни, её радостях и горестях, которые нам несли добрые и не очень добрые люди.
Название и эпиграфы к моим заметкам я позаимствовал у великих писателей позапрошлого века. И должен признаться, что до сих пор, к величайшему сожалению, Россия, как и в те времена, продолжает оставаться на задворках мировой цивилизации.
Сегодня мы находимся на пороге праздника Красной Армии и Военно – Морского флота России. История учреждения праздника 23 февраля 1918 года носит почти анекдотичный характер. На самом деле, 10 января 1919 года председатель Высшей военной инспекции Николай Подвойский предложил отметить годовщину издания Декрета о создании РККА 28 января. Однако, памятная записка, направленная им в ВЦИК, из – за бюрократической неразберихи не была рассмотрена. Затем о Декрете забыли на три года, но в январе 1922 года ВЦИК вдруг озаботился празднованием четвертой годовщины РККА и в Циркулярном письме всем исполкомам на местах указал провести ежегодное празднование 23 февраля.
На Торжественном заседании в честь 15 - летия РККА в 1933 году Нарком обороны России Климент Ворошилов признал, что «приурочивание годовщины РККА к 23 февраля носит довольно случайный и труднообъяснимый характер и абсолютно не совпадает с историческими датами». Еще позднее, уже в наши дни, была разоблачена надуманная государственная байка о победах Красной Армии над немецкими оккупантами в годы Гражданской войны при освобождении городов Пскова и Нарвы, что якобы определило дату празднования Российской Красной Армии и Флота, который теперь объявлен Днем Защитника Отечества. Таков печальный итог.
---------
* Приехав в Россию и познакомившись с ее образом правления, Маркиз де Кюстин разочаровался в монархизме (прим. ред.)
Добавить комментарий