Продолжение. Начало в № 6 [89]., Продолжение в № 7 [90].
О, время! О, смертность! Как долго я буду страдать, как узник, в ваших оковах, биться головой о вашу черную непроницаемую стену?
Но сейчас я благодарна тебе, о, смертность! Потому что ты никогда ни на мгновение не позволяла мне наслаждаться преходящим, временным счастьем, а заставила меня жить в нескончаемой вечности божественного существования!
В те дни я, конечно, не подозревала об этом. Я не знала, что чувство покинутости, как в пустыне, когда кричишь из глубины души о помощи, - предвестник спасения. Библия говорит нам о «гласе вопиющего в пустыне», об Иоанне Предтече, который пришел крестить водой и приготовить путь для Господа и для крещения духом Святым и огнем. В тот период моей жизни я как раз и была в пустыне, крестясь водой, - слезами - и не зная, что очень скоро познакомлюсь с вечным существованием. Ибо после такого состояния приходит Он и говорит: «Я воскресение и жизнь. Кто поверит в Меня, даже если умрет, останется живым».
Меня не удовлетворяли религиозные сказки о «мире ином». Это вымысел для успокоения людей, а мыслящий человек требует доказательств. На душе у меня лежало от всех этих мыслей постоянное бремя, которое должно было рано или поздно отразиться на теле, на здоровье. Но я ничего не говорила мужу о своих метаниях - он был вполне счастлив и не понял бы меня. Если он еще грезил мечтами смертных людей, зачем мне было будить его и делать несчастным?
14. Тьма
Внешне я была очень похожа на отца - высокая, темноволосая, бледная; только глаза были не черные, как у него, а темно-синие. После замужества я стала еще бледнее и тоньше. Все время я была в подавленном состоянии, не зная, чем заполнить время.
Однажды утром у меня перед глазами возникла широкая черная полоса, мешавшая видеть правым глазом. Потом я стала видеть все как бы сквозь грязную сетку, потом появились темные двигающиеся пятна, постоянно напоминавшие мне о слепоте и смерти. Вскоре то же самое началось и в левом глазу. Врачи сказали, что это не физиологическое заболевание и что поэтому лечения нет. Подобное иногда бывает в старости, но у меня на редкость острое зрение, какое иногда бывает у моряков: я видела мелкий шрифт практически в полной темноте. Врач сказал, что предсказать течение болезни трудно и что надо снять нервное напряжение, что у меня слабая сопротивляемость и нездоровые условия жизни в большом городе.
Я была в отчаянии. Пришлось оставить занятия живописью. Стараясь не огорчать окружающих, я не жаловалась, не плакала, а старалась выглядеть веселой и здоровой. Много раз мне делали солевые уколы, которые не приносили никакой пользы; их тоже я выдерживала терпеливо, контролируя и побеждая естественные рефлексы. Потом я узнала, что такой контроль - одно из самых трудных упражнений йоги, так что я по чистой случайности хорошо закалила свои нервы.
С того дня, как перед моими глазами появилась черная линия, исчезло беззаботное, тщеславное существо, мечтавшее стать знаменитостью. Теперь я внимательно прислушивалась к голосу, напоминавшему мне о прошлом, и узнавала этот знакомый и любимый голос: Его голос.
15. Поворотный пункт
Однажды внутренний голос явственно спросил меня: «Разве ты уже слепая, разве не видишь ты неба, деревьев, цветов?» Я вспомнила при этом недавние слова своего врача, что одним левым глазом я и то вижу лучше, чем средние люди обоими. Голос продолжал: «Тогда почему такое отчаяние? Зачем заранее отравлять себе жизнь, когда слепота, возможно, и не наступит? Радуйся жизни, и выздоровление придет быстрее, подавленность лишь ускоряет разрушение глаз. Живи в настоящем и помни: как только кончится твоя духовная слепота, твои физические глаза снова будут видеть нормально.
Как это было справедливо! В минуту глубочайшего отчаяния я чувствовала, что черные пятна в глазах указывают на мою внутреннюю темноту, на мою духовную слепоту! Но как лечить духовную слепоту? Ведь я чувствовала себя действительно слепой перед лицом тайн жизни и смерти. Я была погружена во тьму, видела везде смерть, не понимая значения жизни. Стать «зрячей» было самым большим моим желанием, но как? Голос ответил: «Ищи - и ты найдешь; стучи - и тебе откроют».
Я не поняла тогда этих слов, но старалась следовать им: пыталась глубоко и спокойно дышать, сосредоточиваться на настоящем и, наконец, благодаря своим стараниям, я снова достигла счастливого и удовлетворенного состояния. Потом пришла мечта о ребенке: я открыла свой дух неведомому существу, которое ожидало где-то, чтобы стать моим ребенком, и это существо услышало мой призыв...
Родился мальчик, и его первый крик показался мне похожим не на крик новорожденного, а скорее на рев льва. «Неужели это мой ребенок?» - спрашивала я себя. Я чувствовала, что только его тело является «моим ребенком», а в остальном - это независимое существо, пришедшее в жизнь как «наш ребенок».
Мальчик быстро рос, восхищая всех вокруг: его большие синие глаза излучали столько любви и тепла! В четыре года повторилась сцена с моей азбукой: я только показала ему буквы, и он сразу как бы вспомнил их и начал читать. Мое зрение постепенно улучшилось, я снова вернулась к живописи. Мои силы восстановило море, где есть тайные источники энергии и где я провела несколько месяцев после родов. На поверхности все было в порядке. Но я не была счастлива, не понимая почему.
Однажды ночью я глубоко задумалась об этом, и из подсознания всплыл ответ. Я искала человека, который был бы моей второй половиной, моим дополнением. Любовь - проявление силы, стремящейся слить эти дополняющие друг друга половины. И я испытала это, достигла высшего удовлетворения тела и души. Но все же становилась все более несчастной после каждой новой близости с мужем. Я вспомнила старое латинское изречение, которое гласит, что люди и животные испытывают депрессию после физического соединения. И сидя вот так в темноте я вдруг поняла, что эта радость единства была не тем, что я ожидала. Просто нет ничего другого, я поверила, что физическая любовь даст мне ожидаемое. Но, испытав ее, поняла, что искала чего-то другого. Чего же?
Я искала осуществления истинного единства, которое остается! Я хотела стать одним целым с моим любимым, со всем его существом, я хотела стать им! Но физическая любовь - лишь отчаянная попытка стать одним существом. Любящие хотят соединения в своем сердце, но между ними стоят их тела, и сопротивление тел мешает этому. Как странно, что я страстно желаю стать телесно одним существом со своим любимым, и именно тело мешает этому. Но тело ли мое желает этого соединения? Может ли тело желать того, что невозможно из-за его собственного существования? Нет! Тогда кто и что желает этого высшего единства? Это может быть только нематериальный дух, сущность.
А почему я вообще должна желать этого? Потому что я знала, что только через это высшее единство получу удовлетворение и достигну полного счастья. Я искала его с самого начала жизни, чувствуя, что оно как-то возможно, но только не зная, как именно. Но если помехой является тело, значит, такое счастье возможно лишь в бестелесном состоянии. И я не знала, что когда-то у меня было это счастье, но я потеряла его. Возможно ли, что я когда-то, давно, жила в нематериальном состоянии, а родившись в этом теле, выпала из духовной гармонии?
Логически дойдя до этой мысли, я испугалась: бестелесное состояние - это значит в «мире ином», а разве он существует в действительности? Я никогда в него не верила, считая это религиозной выдумкой для примитивных людей, которым нужны моральные стандарты с обещанием «рая» и угрозой «ада». Или моя сущность принадлежит «вечности?» Если так, то все люди возникают в другом мире, где это единство - реальность, но выпадают в этот мир, в физическое тело и земные условия. Стремление к прежнему счастью лежит в нашей душе, принадлежащей «миру иному». И снова, и снова мы ошибаемся, пытаясь достичь этого счастья, этого единства в нашем теле и с помощью присущей нам телесной сексуальности. Но как раз тело-то нам и препятствует.
Эта ночь была поворотным пунктом в моей жизни. Я поняла, что секс - величайший из обманов. Мы теряем массу энергии и потом чувствуем себя нищими. Но если секс обманул меня, я откажусь от этого пути. И если счастье лежит в другом мире, я буду искать его там.
16. Борьба за свет
Священники, с которыми я говорила об «иной жизни», либо пытались убедить меня в разных догмах, которых сами не понимали, либо рассказывали сентиментальные истории о царстве небесном, которым сами не верили. Поэтому я обратилась сначала к древним философам, грекам и римлянам (восточных я тогда не знала), а потом - к новым, прочитав Канта, Шопенгауэра, Ницше, Декарта, Спинозу. Все они двигались в плоскости интеллекта, не достигая конечной цели - единства, причем, новые еще дальше отстояли от этой цели, чем античные (исключая, может быть, Спинозу). И несмотря на все свои философские системы они оставались несчастными, разочарованными людьми. Все же мой ум сильно возмужал под влиянием этого чтения. На всю жизнь запомнилась фраза Эпиктета: «Никакие вещи никогда не бывают дурными; такими их делают наши мысли». С этих пор я старалась изменить всю структуру своего ума, свою духовную позицию - старалась думать о вещах иначе!
Как-то стоя у окна и глядя на осенние листья, облетающие с дерева, я снова задумалась о смерти и услышала в ответ на свои мысли внутренний голос: «Почему ты видишь лишь одну сторону истины? Ведь деревья и природа просыпаются весной! Жизнь и смерть чередуются в бесконечном цикле, и смерть - только другая сторона жизни».
И я вспомнила, как 6-летним ребенком я стояла у зеркала, пытаясь увидеть свое невидимое «я»: «А что будет, - сказала я себе тогда, - когда эти глаза однажды закроются?» И тут же ответила: «Тогда я буду смотреть другими глазами: здесь я закрою эти глаза, а в новом теле открою новые».
Теперь, стоя у окна, я, взрослая, удивлялась, как мог ребенок понять эту истину так естественно и стихийно своим примитивным умом, еще ничего не зная о перевоплощениях.
Поиски запредельной жизни привели меня к спиритизму. Я вспомнила, как однажды, в компании молодых людей я провела вечер у старой леди, занимавшейся этим. На середину ярко освещенной комнаты поставили маленький столик на трех ножках, мы положили на него ладони и раздвинули пальцы, так что большими пальцами касались своих рук, а мизинцами - рук соседей. Старая леди громко спросила: «Есть ли кто-нибудь здесь?» Стол начал дрожать как бы под действием внутренней силы, потом наклонился с одной поднятой ножкой и, опустившись на место, стукнул ею одни раз об пол. «Стук один раз означает «да», два раза - «нет», - объяснила старая леди. Мы еле удерживались от смеха, но старая леди серьезно сказала, чтобы ее внук взял бумагу и карандаш для записи и чтобы мы называли буквы алфавита. Мы сделали это, а стол двигался стуча; когда он останавливался на какой-то букве, ее записывали. Вдруг стол сильно наклонился, почти коснувшись пола, а потом стал вращаться и кружиться по комнате: мы едва поспевали за ним, продолжая смеяться и не принимая этого всерьез. Наконец, в углу стол остановился, и все наши усилия сдвинуть его ни к чему не привели - это был мертвый кусок дерева. «Вам попался дух-шутник, поэтому было так весело», - сказала старая леди. Пока столик двигался, каждый из нас думал, что его двигает кто-то другой, но потом все отказались. И все же я не могла поверить, что стол двигает «дух», хотя и должна была допустить, что там была неизвестная сила. А потом я совсем забыла об этом случае.
Теперь, вспомнив о спиритизме, я познакомилась с руководителем крупнейшего кружка и прочла много книг, но теории не могли удовлетворить меня, я искала практики. Прочитав о знаменитом медиуме, который каждый день в определенный час в течение полугода сидел с карандашом в руке перед чистым листом бумаги, и написал таким способом много книг, я стала делать то же самое. В первый раз ничего не вышло, во второй раз карандаш начал сильно дрожать, потом резко задвигался взад и вперед, написав какую-то абракадабру. На третий день были написаны ясно различимые слова, и каждый день фразы становились длиннее.
Добавить комментарий