- Давид, о провале израильских сил 7 октября говорят много, будут говорить ещё больше, появятся масса документов, свидетельств... На Ваш взгляд, какие главные причины того, что случилось? Если можно, в порядке приоритетности.
- Во-первых, это провал разведки по двум направлениям: во-первых, не была вскрыта непосредственная подготовка к проведению операции; во-вторых, что более важно, была неверная оценка намерений противника. Считалось, что после предшествовавшего столкновения с ХАМАСом во время демонстраций у пограничного забора на данном этапе ХАМАС получил то, что хотел, – те или иные экономические преференции, больше разрешений для жителей сектора на работу в Израиле, дополнительный транш катарских денег и т.д., и на этом основании делался вывод, что ХАМАС в эскалации не заинтересован, поэтому войны сейчас не будет. Тот факт, что ХАМАС и Исламский джихад постоянно проводили учения по захвату израильских населённых пунктов и военных баз рассматривался как рутинная тренировка для будущей войны. Не было вскрыто, что это именно подготовка к той операции, которая последовала 7 октября.
Причиной можно назвать и общую концепцию охраны границы. В последние годы была большая ставка на технологии, на дистанционное обнаружение и поражение. Был взгляд, что нет необходимости держать много сил вдоль границы с Газой. Считалось, что в случае угрозы разведка предупредит и можно будет их туда оперативно перебросить. Разведка не предупредила, в последние часы были какие-то сигналы, но пока начали разбираться что, где, как, боеготовность не была повышена, сил было недостаточно. После прорыва хамасовцы захватили штаб дивизии, дублирующего командного центра не было, была нарушена цепочка командного управления, и даже те силы, которые были, действовали разрозненно, беспорядочно, каждый в своём секторе. Управления ими не было. Если бы оно было, даже с имеющимися силами, можно было ответить более эффективно. Подход более серьёзных сил занял достаточно много времени. Этим объясняется такая успешная атака ХАМАСа.
- Сейчас захвачено большое количество оружия, которое использовали хамасовцы. Что в этом списке? Кто были поставщики, как накопились арсеналы, сделавшие эту атаку возможной?
- Долгое время ХАМАС контрабандой доставлял в Газу большое количество оружия, многое производил на месте. Захваченное оружие - это, как ни странно, капля в море. (Когда начнётся наземная операция в Газе, мы всего этого увидим гораздо больше). Стрелковое оружие, гранатомёты, различного вида ПЗРК, большое количество мин. Часть из прорвавшихся боевиков готовилась долгое время обороняться против израильской армии в захваченных районах, часть планировала операции в тылу. Многих из них наши силы уничтожили до того, как они успели свои запасы использовать. У них были обнаружены продукты на несколько дней или больше.
- Давид, в Сети появились сообщения о возможной российской причастности к этой варварской атаке. Первым, кто обратил на это внимание, был украинский журналист Евгений Киселёв – сходство “почерка” ХАМАСа в приграничных с Газой районах Израиля с действиями российских оккупантов в Буче, и на Житомирском шоссе. Было и сообщение блогера Саши Сотника, который ссылается на свой источник в российском ГРУ: офицеры ГРУ до атаки ХАМАСа были в Газе, где тренировали хамасовских боевиков; ХАМАС получил самые современные российское автоматы АК-103, которых нет на вооружении даже у российских оккупационных войск в Украине. Вы могли бы оценить достоверность этого, и какое влияние это может оказать на военную и политическую стороны этого конфликта?
На уровне фактов это всё спекуляции. АК-103...Если кто-то думает, что действительно имеет значение, с какими именно автоматами шли в бой боевики, то он, мягко говоря, ошибается... Само то, что эту тему так раскручивают в Украине, показывает лишь то, что страшнее кошки зверя нет. Россия сейчас воюет с Украиной, поэтому всё, что где-то происходит в мире, должно иметь русский след. ХАМАС мог всё это сделать и без всяких россиян, без всякого ФСБ, ГРУ. Они долгое время готовились сами, и у них многолетняя поддержка от Хизбаллы, и от Ирана. На сегодняшний день нету фактов о российском следе. ХАМАС не сделал ничего такого, чего нельзя было от него ожидать. Сейчас многие, кто до 7 октября не знали, что такое ХАМАС, на что он способен, стали говорить “не может быть, это иранцы, это россияне”. ХАМАС был на это способен. И он ещё не всё показал. Когда люди не в теме, когда они начинают рассуждать на своём уровне компетенции, они приходят к таким выводам.
- Как воспринимать в ситуации с заложниками вчерашнее освобождение из более чем двухсот взятых ХАМАСом заложников матери и дочери Юдит и Натали Раанан? Конечно, это хорошо, что людей освободили из рук безжалостных убийц. Но почему такой подход? Людей с гражданством США освободили в первую очередь. Это нужно для предстоящей предвыборной кампании Джозефа Байдена, для чего-то ещё?
Это нужно самому ХАМАСу. У него много карт в руках, и он пытается играть ими в свою пользу. Первоочерёдное освобождение западных заложников, чтобы получить очки перед западными странами, в первую очередь США. Понятно, что Америку интересуют свои граждане. Возможно, таким образом, постепенно освобождая заложников, они надеются, как минимум, оттянуть время до начала израильской наземной операции, играя на чувствах западной публики: начало наземной операции поставит под угрозу жизнь ваших заложников. ХАМАС все эти вещи прекрасно просчитывает, пытается играть. Пока это была только первая карта из колоды. Карт много, он имеет большие возможности для этой игры. Это собственная политика ХАМАСа, который в данном раскладе прекрасно знает, чего хочет Израиль и чего хотят западные страны.
- Как в свете этой ситуации с заложниками Вам видится обмен Гилада Шалита в 2011 году на 1027 террористов, находившихся в израильских тюрьмах? И размежевание с Газой в 2005 году?
Это два самостоятельных вопроса. По первому - тогда в израильском обществе шла большая дискуссия; в конце концов решили обменять. Комиссия под председательством бывшего судьи Верховного Суда Шангара вынесла решение не делать такие обмены в будущем, так как это мотивирует террористические организации ко всё большему захвату заложников. Проблема в том, что комиссии могут давать рекомендации до, как говорят по-русски, морковкиного заговенья, а дальше встаёт вопрос о давлении общественного мнения. Сейчас на фоне того, что произошло, давление даже семей похищенных не такое, как могло быть, если бы это был изолированный инцидент. Началась война, и вопрос заложников теперь, при всём драматизме ситуации, не первостепенный. На практическом уровне он мешает развитию войны, началу наземной операции. Можно начать и так, но это среди прочего тот фактор, который нужно принимать во внимание в координации действий с американской администрацией, у которой есть свои интересы.
Касательно выхода из Газы. Многие тогда говорили, к чему это может привести. Сейчас мы видим нечто похожее на те прогнозы. Даже после выхода из Газы могли быть разные подходы к тому, как относиться к происходящему в Газе. Основной подход был – мы не для того оттуда вышли, чтобы туда заходить. Ограниченные наземные операции проводились в 2009 году и в 2014-ом, но политика в отношении Газы была такой – пусть они делают там всё, что угодно, лишь бы не трогали нас. Мы отвечали, если начинался какой-то раунд эскалации. Как только наступало затишье, наши действия прекращались. В результате за эти годы ХАМАС вырос в то, во что вырос, и стал представлять для Израиля стратегическую угрозу.
7 октября мы увидели, во что это вылилось. Несмотря на то, что в обществе раздаются голоса о повторной оккупации Газы и необходимости оставить её за собой, пока правительство этим курсом не идёт. Сейчас оно сосредоточено на близких военных целях - захват и зачистка военных возможностей ХАМАСа. Вчера (20 октября – С.К,) министр обороны Йоав Галант сказал, что мы не планируем долгосрочную оккупацию, после окончания военной операции и стабилизирующих мероприятий, планируем создать там некий механизм, чтобы Израиль смог бы снять с себя ответственность, но понятно, что никакого механизма пока нет, всё это ищется на ходу и все эти варианты, которые обсуждались много лет, – передача власти Палестинской автономии, создание местного самоуправления, международные наблюдатели, ООН и т.д.,- это всё в воздухе, ничего реального пока нет. Одна из причин, кроме возможных потерь, по которой за все эти годы Израиль не реоккупировал Газу, было отсутствие представления о том, что такое end of the game – что будет после? Какой там будет политический режим, политическое управление. Ни один вариант не считался хорошим. Поэтому в этом плане предпочитали ничего не делать. Сейчас же ситуация такая, что надо на ходу зачищать и на ходу думать о послевоенном устройстве. Все расчёты из разряда “а что будет потом?” оказались нерелевантными. Вопрос о размежевании 2005 года сейчас не актуален. Важен военный аспект.
- Вопрос, относящийся к началу военной операции. Есть влияние многих факторов – и заложников, и туннелей, и возможных потерь в процессе её проведения. Как долго можно держать 360 тысяч человек в мобилизованном состоянии, ничего не предпринимая? С очевидными последствиями и для экономики, и для их морального состояния.
360 тысяч человек было мобилизовано. Много сил было переброшено на север на случай полномасштабной войны с “Хезбаллой”. Понятно, что и те силы, которые были стянуты к Газе, нельзя там держать бессрочно. Рано или поздно надо начинать наземную операцию. В чисто военном плане приготовления в основном закончены. Сейчас это вопрос не столько оперативных, сколько политических резонов. Координация с США по проблеме заложников и по гуманитарным вопросам. Байден неоднократно подчёркивал, что несмотря ни на что, израильская армия должна максимально придерживаться законов ведения войны, гуманитарных аспектов и всего прочего, но, как я уже сказал, в чисто военном плане подготовка в основном закончена.
- Давид, я хочу попросить Вас остановиться на проблеме туннелей ХАМАСа. Рассматриваются ли тут какие-то технологические решения?
Я бы хотел сказать ровно обратное – наше чрезмерное увлечение технологиями привело нас к той ситуации, которую мы имеем. Надо возвращаться к старым банальным военным истинам – заходить пешком, ходить ногами, стрелять и взрывать руками. Разумеется, не надо зачёркивать технологии, не надо становиться луддитами, но я считаю не нужными обсуждения того, какой технологический фокус, который всё за нас решит, надо придумать против туннеля. Израильские инженерные войска всё это и так сделают.
- Есть ли в распоряжении ЦАХАЛа карты этих туннелей?
У израильской разведки есть достаточно информации, чтобы этому противостоять. Понятно, что разведка никогда не может иметь стопроцентную полную картину и это не значит, что по дороге там не будет никаких сюрпризов.
- Если, вопреки предостережениям Израиля и США, “Хезбалла” начнёт боевые действия на Севере, каким может быть сценарий этой войны?
Ракетный потенциал “Хезбаллы” на порядок превышает ракетный потенциал ХАМАСа, по оценкам, у них порядка 150 тысяч ракет различного радиуса действия, с которыми и “Железному Куполу” и “Праще Давида” (системы израильской ПРО – С.К.) будет достаточно сложно справляться. Кроме того, все системы ПРО будут направлены на защиту аэродромов, электростанций, военных баз и других критических объектов военной и гражданской инфраструктуры и прикрывать все жилые районы, как это происходит сейчас, когда ведётся война только против Газы, будет не просто. Цифры потерь будут больше тех, что мы видим сейчас. Но в сценариях войны с “Хезбаллой” предусмотрены авиационные удары по всей её инфраструктуре, как есть и манёвр войск в Южном Ливане для уничтожения противника и подавления в том числе и его ракетных возможностей.
Дополнительный плюс в войне против “Хезбаллы”, если она разразится и в том, что фактора внезапности, как это было в случае с ХАМАСом, у них не будет. Сейчас у нас максимальная боеготовность и на Севере развёрнуты серьёзные силы. Но в любом случае это будет тяжёлая война и именно поэтому рассматривался вариант нанесения Израилем превентивного удара. По имеющейся информации, американцы категорически выступили против этого, они хотели бы, насколько возможно, ограничить конфликт Газой. Переброска в Восточное Средиземноморье авианосных ударных групп (АУГ) направлена на то, чтобы другие игроки в войну не вступали. Но ЦАХАЛ готовится, есть оперативные планы и сценарии расписаны.
- Понятно, что главным выгодополучателем от нападения ХАМАСа был в первую очередь Иран, так как результатом этой кровавой "геноцидальной" атаки против еврейского народа стал срыв нормализации отношений между Израилем и Саудовской Аравией. Как Вы думаете, Израиль может предпринять какие-то контрдействия по отношению к Ирану?
На том уровне, на котором Израиль действовал против Ирана до сих пор, это можно делать. Но если речь идёт о нанесении прямого военного удара по Ирану, то эта опция, конечно, существует, но не просто так это до сих пор не было сделано. Это означало бы большую войну на Ближнем Востоке, которую сейчас в первую очередь не хотят США. Посылка США авианосцев в наш район - это, как я уже сказал раньше, сигнал и Ирану, чтобы он не вступал в войну. Но на Израиль давят прямыми дипломатическими средствами все американские руководители, которые приезжали сюда. И Байден, и Остин, и Блинкен дружно повторяли – не расширяйте войну. В чисто военном смысле тут тоже есть “за” и “против”.
Если превентивный удар по “Хезбалле”, непосредственному врагу, который в любой момент может напасть, ещё имел бы какой-то смысл, то в отношении Ирана, как бы странно это ни прозвучало, это можно не делать. Потому что Иран, по своей многолетней тактике и стратегии, постарается в войну не вступать, а будет максимально активизировать своих прокси и союзников. Мы видим активизацию проиранских милиций в Ираке и Сирии, йеменские хуситы тоже попробовали небольшой ракетный залп в сторону Израиля, который был перехвачен американским эсминцем. Пока идёт война в Газе, все варианты её расширения на “Хезбаллу” и Иран можно рассматривать лишь на уровне гипотетического обсуждения.
- Но ведь Иран дальше будет только крепнуть. Сейчас с него снимут санкции на производство ракет, режим аятолл состоит в союзе с путинским режимом, которому он поставляет оружие для продолжения агрессии против Украины. В иранской нефти заинтересован Китай. Да, для того чтобы Иран перестал быть дестабилизирующей силой Ближнего Востока, надо приложить усилия. У этого есть своя, и немалая, цена. Но через какое-то время Иран будет намного сильнее, чем сейчас. И с гораздо большими ресурсами для осуществления своих политических целей. Возможно, уже и с ядерным оружием.
На эту тему много лет велись дискуссии – может быть, стоит нанести удар до того, как Иран достигнет того, сего, пятого-десятого. Но это означает инициативное начало большой войны. И, разумеется, всегда на все резоны “за” есть резоны “против”, которые до сих пор превалировали. В их числе американское давление. Если посмотреть с практической стороны – мы сейчас серьёзно вовлечены в войну с ХАМАСом и едва ли нам стоит замахиваться на Иран.
Добавить комментарий