О погибших писать нет сил. Слов нет, как жалко мальчиков. У Георгия Иванова есть такое стихотворение “Какие прекрасные лица…”, но у него “И как это было давно…”, а у нас гибнут сейчас.
Ни о чем стратегически-тактически написать не могу, так как вместе со всеми ничего не понимаю. Никто не понимает, почему не начинается большая война на севере. А что означает “тактическая пауза” в Газе? Про эту паузу даже министр обороны не понимает. Настолько все удивились, что издали дополнительное пояснение. “В рамках усилий по увеличению объемов гуманитарной помощи, поступающей в сектор Газы и после дополнительных соответствующих обсуждений с ООН и другими международными организациями, начиная 15 июня принято решение о введении тактических пауз в боевых действиях с 8 утра по 19:00 каждый день – "до дальнейшего уведомления" – вдоль дороги, ведущей от КПП "Керем Шалом" к дороге Салах ад-Дин, а затем на север.” То есть это не прекращение боевых действий на юге сектора Газа, а просто нечто вроде перерыва на очень длинный обед и послеобеденный отдых - не для нашей, конечно армии, а для той стороны, вражеской. Вот такой гуманизм, опомниться не можем: ежедневно с 8 утра до 7 вечера.
А тут удачно отвлекающий маневр подвернулся. Есть о чем другом поговорить. Одна женщина, которая вместе с двумя своими маленькими девочками была 7 октября взята в плен, где они провели 49 дней и были освобождены 24 ноября в результате обменной сделки, написала пост в ивритской фейсбук-группе “Мамы смеются”. Пост сразу перевели и распространили, я тоже пересказываю.
Дорон Кац, экономист из поселка Ганот Хадар в районе Ха-Шарон, она была похищена из дома своей матери в кибуце Нир-Оз вместо с двумя дочерьми - пятилетней Раз и трехлетней Авив. Ее мать Эфрат была убита в день резни, по всей видимости, - в результате стрельбы боевого вертолета ЦАХАЛа. Ее брат Равид был убит террористами ХАМАСа, и его тело было увезено в Газу. Друг матери, Гади Мозес, был похищен и находится в плену в Газе.
Дорон пишет, что ее много спрашивают, что такое возвращение из плена. Только через полгода она может ответить на этот вопрос ”не слишком грустно”, с большой долей юмора. Она смеется над собой, над тем, что в плену она раздумывала, какую из ее фотографий опубликовали в СМИ, и надеялась, что выбрали удачную. А постфактум поняла, что эта фотография обошла весь мир.
Вернуться из плена - это значит, что младшая девочка всё еще отвечает тебе по-арабски: “Да, хабиби [дорогая]. Нет, хабиби”.
"Вернуться из плена - это значит, что твой дом превращается в перевалочный пункт для подарков и еды, которые я не заказывала. Это значит - выделить целую комнату в доме для подарков, которые моим девочкам только предстоит получить. Это значит выйти из дому и ловить на себе любопытные взгляды прохожих. И да, некоторые из них будут обнимать тебя без разрешения. Это значит - отвечать на вопросы юных официанток, почему мое лицо кажется им таким знакомым: правда, мы когда-то вместе работали?"
"Вернуться из плена - это значит, что Йони (муж) отвечает "да" на любую просьбу и даже их выполняет. Это значит, что он согласен на еще одного ребенка, или даже на несколько! На сколько угодно - сколько мне захочется. Вернуться из плена - это целые ящики с "кока-колой без сахара", которые ждали меня возле двери, после того, как я где-то сказала, что люблю диетическую кока-колу.”
"Вернуться из плена - это значит, что моя записная книжка полна теперь номеров известных людей и прославленных журналистов. И пусть они меня простят, что я далеко не всем из них отвечаю. Это значит, что меня по 20 раз в день спрашивают: Ты уже вернулась на работу? Как девочки? Тебе удается заснуть? И это когда тебе по 20 раз на день говорят: "Надеюсь, что у тебя хороший психолог".
"Вернуться из плена - это значит каждые две минуты проверять в СМИ, есть ли что-то новое об обменной сделке. Это тысячи просьб записать кого-то в друзья в фейсбуке и инстаграме. Это тысячи сообщений от косметологов, массажисток, фотографов, нянечек - все они просто хотят помочь и сделать твою жизнь хоть немного лучше. Спасибо вам".
"Вернуться из плена - это вновь обнаружить, как прекрасен твой народ, который всегда готов поддержать и помочь. Это осознать какими героями оказались твоя семья и семья мужа".
“Вернуться из Газы - это и ночные кошмары. Страх из-за громких звуков, злость двух маленьких девочек, которые не понимают, почему это случилось именно с ними. И ответы на их вопросы, которые разрывают душу. Это значит - закрыть глаза и видеть перед собой лица заложников. Это постоянная тоска по любимой маме, по брату-герою и по друзьям, которых я больше никогда не увижу”.
“Вернуться из плена - это значит, что нужно все время улыбаться, хотя это маска, предназначенная для дочерей. На самом деле сердце беспрерывно болит и кровоточит”.
“Вернуться из плена - это не прекращать молиться, чтобы Гади Мозес - любимый дедушка своих внучек, вернулся, наконец, домой, вместе со всеми заложниками. Амен".
Добавить комментарий