Город

И снова сон, я в нём одна

И телефонов номера

Забыла в прошлой жизни я

И адрес дома потеряла…

И город мрачный обступил

Со всех сторон давя, пугая

Холодным сумраком своим,

Мне ничего не обещая.

Брожу по улицам ночным

И будто нахожу родное…

Но нет, но нет - здесь всё чужое.

Проснусь и перейду я в утро,

Но сна таинственная тень

Со мною переходит в день…

Лена проснулась ещё до звонка будильника. Голова болела, саднило горло, в грудь как будто насыпали песок. Наверно простудилась, когда оставалась ночевать в областной больнице, где лежал муж, подумала Лена. Родственники по очереди оставались на ночь, чтобы присматривать за тяжелобольными, которых в палате было шестеро. Подносили им утки, воду, звали медсестру, когда кому-то становилось плохо. Иногда им приходилось всю ночь сидеть на стуле, но Лене повезло – ей досталась кровать у окна, выписали больного. Она не смогла уснуть на комковатом грязном матрасе и ещё из окна сильно дуло. Муж этой ночью спал хорошо после обезболивающего укола, а к его соседям приходилось вставать не один раз.

 Нужно было собираться, до больницы добираться больше часа. Ближе снять жильё не удалось, и она согласилась на предложение Кати, девушки-волонтёра, с которой познакомилась в больнице, снять у неё комнату. Квартира была в бывшем общежитии, с ванной, туалетом и раковиной, но кухня была общей со старой газовой плитой и четырьмя столами, принадлежавшими разным хозяевам. Лене жильё подходило -после больницы она могла смыть всю больничную грязь, постирать, а на кухне приготовить еду для мужа. С Катей они почти не встречались – та работала ночью на компьютере, а днём спала, часа в четыре дня уезжала по своим волонтёрским делам. Единственным недостатком жилья было то, что, Катя много курила в своей комнате и дымом пропиталось всё, вплоть до одежды Лены. На улице было начало ноября, было холодно и сыро.

Лена встала и пошла в ванную. Как всегда перед выходом из дома, у неё началась паническая атака - ноги онемели, подкатывала тошнота, дрожали руки… Она с трудом умылась, сдерживая тошноту, почистила зубы. По утрам есть она не могла и потом, в больнице, кипятильником нагревала воду и пила чай с булочкой, которую покупала по дороге. Сегодня еду мужу везти не надо, ему предстояла операция. В сумке были собраны лекарства, она купила их в аптеке по списку врача.

Лена легла на кровать, чтобы справиться с тревожным состоянием. Боязнь улицы и машин преследовала её давно. Родилась и выросла она в небольшом городке, с населением в тридцать тысяч и почти полном отсутствием транспорта. Изредка по улицам проезжала машина, развозящая продукты и хлеб, да грузовики с шахты и бумкомбината - к станции. Легковых машин совсем не было, да и не нужны они были в их городке, куда везде можно дойти пешком. До областного города ходил по узкоколейке поезд, в соседние посёлки - маленький автобус-пазик.

 Когда Лена переехала после окончания школы в большой миллионный город, количество машин поразило её. Она не могла перейти улицу, дрожали колени, однажды она на середине улицы потеряла сознание. Нет, трусихой она не была, ходила в походы со своими одноклассниками по тайге, несколько раз встречала медведя. Будучи студенткой, на практике водила дюралевую лодку с мощным мотором «Вихрь» по огромному водохранилищу, прыгала с семиметровой вышки, хотя плавать не умела. Самое страшным при прыжке для неё были пара метров, которые нужно проплыть до берега. Конечно, она обращалась к врачам. Они сказали, что страх перед транспортом испытывают все, но она из-за спазма сосудов может терять сознание. Выписали сосудистые препараты, но страх перед машинами не пропал.

 Потом, к жизни в большом городе она приспособилась. Выбирала маршруты с подземными переходами. Вызывала такси, если нужно было добраться до незнакомого места. Покупала продукты в магазинах рядом с домом. Избегала толпы, не ходила на демонстрации, митинги и концерты на стадионах. Несколько лет назад, они с мужем переехали в небольшой посёлок, в котором почти не было транспорта. Редкие машины останавливались и ждали, когда пешеход перейдёт дорогу. Фобия у Лены почти прошла, хотя панические атаки при выходе из дома остались.

 Заболел муж, и вот она снова в огромном городе и вновь нужно приспосабливаться жить в нём. За месяц она нашла безопасные для себя маршруты и каждый день ездила к мужу, отвозила ему еду и лекарства. Вечером до темноты возвращалась в съёмное жильё. Однажды, вернулась последним троллейбусом в темноте и не смогла узнать дом, в котором жила. Днём из массы одинаковых многоэтажек она отличала его по красным балкончикам. В темноте все дома были одинаковыми. Вернуться в больницу она не могла, транспорта не было, да и входные двери больницы на ночь запирали. До рассвета она просидела на скамейке во дворе, и только когда ушла темнота, она увидела красные балкончики и поднялась к себе, чтобы умыться и привести себя в порядок.

 Лена встала с кровати взяла сумку с лекарствами. Сегодня она решила выйти пораньше, чтобы не опоздать к началу операции. Таксисты почему-то не любили приезжать в этот район и иногда на вызов приходилось тратить час времени, поэтому Лена не стала рисковать и решила ехать на троллейбусе. На улице промозгло, ночью шел ледяной дождь, и тротуары были скользкими. Лена поёжилась и пошла к остановке. Тоненькая курточка не держала тепло. А тёплой одежды у неё не было. Нужно было ехать за ней в посёлок, но оставить мужа Лена не могла.

 В троллейбусе было пусто и холодно, люди набивались в него ближе к центру города. Ехать нужно было около часа. Лена села у окна и закрыла глаза. Но сухой кашель мешал ей задремать. Стало теплее, салон постепенно заполнялся людьми. Соседи с опаской смотрели на неё, опасаясь инфекции. Кашель утих, и Лена задремала. Проснулась она от прикосновения к своему плечу – перед ней стояла кондуктор, - «Женщина выходите, нет напряжения и дальше мы не поедем». Лена осмотрелась - троллейбус был пуст. Она вышла в совершенно незнакомом месте, даже названия улицы она не знала. Спросила у проходящей мимо женщины, далеко ли до областной больницы. Та ответила, что одну остановку. Лена пошла вперёд по ходу троллейбуса. Она шла довольно долго, пока вдалеке не увидела корпуса больницы, но перед ней оказался перекрёсток, заполненный машинами. Осталось только перейти его. У обочины скопились люди. Они быстро перебегали на ту сторону лавируя между машинами, когда те останавливались, пропуская основной поток на главной трассе. Перехода не было и Лена не могла ступить на проезжую часть и пройти мимо урчащих машин.

Долго она набиралась смелости, но время поджимало, и она ватными ногами ступила на дорогу и очень быстро пошла. На середине улицы она боковым зрением увидела мчащуюся машину, и последнее, что Лена услышала – хруст ампул под её колёсами.