Ирина Львовна не отходила от зеркала. Она вставила красивые зубы, и ей хотелось всё время улыбаться. А внучка посоветовала сделать татуаж бровей. Красавица ненаглядная! Она жила одна в огромном барском доме и улыбаться приходилось самой себе или своему портрету на стене. Да и посоветоваться с ним можно. Улыбалась ветру за окном, и мрачному пушистому Мурчику, и дождю, и цветам, прижавшимся к дому. Хороша, не молода, но хороша! Она любила иногда говорить о себе в третьем лице: вы посмотрите на неё – никак не увядает. Вот пусть так и говорят, вот пусть и не увяну.
А жизнь-то позади как военно-полевая дорога! И чего только судьба в неё не напихала! Отличалась она сильно от своих соседок сельчан и прямой статью, и ухоженностью, и светскостью манер. Всегда носила яркие блузы и платья, светлые костюмы. И обувь изысканная кожаная, на каблуках. Не зря ведь в Германии они прожили с покойным мужем лет 15. Сын и дочь у них выросли, встали на ноги.
Ирина с тоской оглянулась на их фото в серванте. По детям и внучкам скучала, но у них своя стезя, свои проблемы и радости. А ей жить дальше один на один со своими воспоминаниями и с любовником, как она в шутку называла Мурчика. Спал всегда с ней и любил обниматься. Ну, а потом был второй брак. Не нравился ей вдовец Илья. Видный, рослый, чуть располневший, но домовитый и рукастый.
Дети сразу же благословили её на этот брак, узнав, что у шестидесятилетнего жениха и двухкомнатная квартира, и двухэтажная дача, и жигулёнок. «Вытолкали»… А её квартира продалась, и денежки меж собой поделили. А тут ещё указ издали, что кулацкий дом её деда можно снова вернуть в свою собственность, что Ирина Львовна и сделала. Была в этом доме лет тридцать школа, но сохранилась та печь, на которой родился её отец, а потом она. Барский особняк на две половины, в каждой по четыре комнаты с высокими потолками, огромными окнами и двумя выходами. Строил дед для двоих сыновей, которых расстреляли в страшные тридцатые. Мастер Илья сделал капитальный ремонт, ванную, провел газ.
Ирина была очень рада жить в особняке и на приволье. Посадили сад и огород. Но Илья попал в больницу, сердечный приступ, а оттуда уже не вышел. Как-то она пришла навестить его и как раз в тот момент, когда вручал Богу душу и был рад, что дождался её. Плакали и сожалели, что так скупа была к ним судьба – всего три годочка подарила. Взял её за руку, выдохнул с горечью: пипец! Персонал забегал, засуетился, но ничем уже не помочь! Полетела душа синей птицей в небо. И с тех пор Ирина живёт в просторных хоромах вдвоём с Мурчиком. Услышала шум машины и вышла на крыльцо.
- Доброго дня, хозяюшка! Вам медку свежего не нужно?
Перед ней мужчина крепкого сложения, коренастый и улыбающийся. Ирина вышла под солнце, тоже улыбается, зубами белоснежными сверкает, и радуется втайне, что сегодня платье приталенное голубое надела и косу заколола вокруг головы. И что ещё? А, маникюр вчера в городе сделала! И брови с изломом! Видя, что хозяйка доброжелательная, мёд купила, пасечник смелее к ней подступил, шутками сорит, комплименты подбрасывает, а на её слова, что одинока совсем, приобнял и горячо в шею зашептал:
- А мы изгоним одиночество!
Хитрый пасечник взял её руку в свою и приложил на выпуклость в штанах. Рванулась ей в ладонь сила мужского вожделения. Так рванулась, что в виски жаром ударило, дух перехватило, и удивлением застряло где-то на выдохе. Опомнилась она в смятой постели, не может понять, как она в любовный сериал попала? Или всё это во сне плещется? А довольный пасечник запрыгивает в штаны и приговаривает: от, бляха-муха! Машина открыта! Мёд покрадут!
Целует ей руки и убегает! Кричит с порога: я ещё заеду, Ирина! Кто бы мог подумать, что в ней проснётся женщина! Да с ней такого лет двадцать не было! Бабочки внизу живота порхают! Это она вычитала в одном романе. Положила горячую руку на живот. Нет, скорее стебли цветов прорастают и так приятно щекочут! Хочет поднять расслабленное тело, чтоб проводить убегавшего жениха, но мышцы не слушаются. Сказала же ему, смеясь, да ты не знаешь, сколько мне лет! А он в ответ захохотал: да хоть сто! Спохватилась, села. А дверь-то не закрыли! Ой, и как зовут его – не помнит. И какого цвета глаза – не знает! И лицо как смутное пятно. Сжала виски ладонями: Боже ж ты мой! А вдруг он заразный какой! Краска стыда всплывала на лицо жаркими волнами. Да это же я сама потянула его в постель! Сама!
Акациевый мёд оказался таким душистым и таким вкусным, как будто в жизни такой и не ела! Но слаще мёда были дурманящие воспоминания. Она трепетно сжимала мобильник, может, сегодня позвонит? А может – о, чудо! - и приедет, засмеётся, обнимет? Что это с нею? Вот любовную лирику читает и плачет над чужими чувствами, может, и придуманными поэтами! А у неё живые проснулись, такие яркие и настоящие! И сколько сил они прибавили, и новых ароматов, и множество оттенков! От детей и внуков так не ждала звонка, как от него!
Он приехал снова и привёз мёд. Обнимал её за плечи так, как никто и никогда. И казалось Ирине, что ни один мужчина не любил её так пылко. И прожигали поцелуи до самых потайных жилочек, а внизу живота бунтовали стебли диковинных цветов. Володя…И песня ей вспомнилась: Володенька, Володенька, ходи, пока молоденька! Вот теперь они смогли посидеть за накрытым столом и поговорить. У него двое взрослых женатых сыновей, жена давно больна, так что у них давно ничего подобного не было. Да и некогда ему шастать по бабам, работа и большая пасека. Раз в неделю наезжал, скосил траву вокруг дома и в огороде. Она дала 5 тысяч на новую мобилку с тайной хитростью: будет подарок напоминать о ней и будет звонить почаще. Деньги отложила на «днюху» внучке, но та забыла её на три месяца, вот и не получит!
Лето ещё дышало в окно иволгой, а потом скатилось по откосу времени в осень. Он давно не приезжал. Не отвечал на звонки. Ах, было желание птицей лететь к нему, но люди не ангелы, даже влюблённые, - не летают! Она наняла такси и приехала в райцентр, где жила его семья. В ярко-жёлтом костюмчике и таких же туфлях, с модной сумочкой с золотистыми застёжками. Крашеные волосы уложены в аккуратную причёску.
Володя вышел на крыльцо и ахнул: неожиданно! Сама прикатила! Яркая картинка. За спиной маячила жена в растоптанных бахилах, в тёмном платке, из-под которого выбивались седые пряди, в заношенной кофте. Ей тоже было интересно, что за панна к ним подъехала. Глянула Ирина на то, что когда-то было вроде женщиной и вздохнула. Вот нельзя, чтобы грудь сливалась с животом! Это катастрофа! Ей бы бюстгальтер хороший подобрать! Ну и не только… Купила трёхлитровую банку мёда, мило распрощалась и уехала. Он прикатил к ней через день на велике, ведь на бензине дорого, и сразу потащил в спальню. Вначале отнекивалась, отказывалась, ведь обида точила когти в её душе, а потом решила: а вдруг иного раза и не будет? Может, оно и должно так быть – нахлынуть горячей волной, а тебе остаётся лишь плыть, успевая выдыхать.
- Ну, как ты? Согласен быть моим опекуном, и особняк перепишу на тебя?
- А как же! Согласен! Вот боюсь, что твои дети будут против. Жена согласна, чтоб я помогал тебе…во всём.
-А на юбилей ко мне приедешь? Красивая дата – 80 лет! Только на авто ко мне приезжай! Вот тебе деньги на бензин!
Володя опустил голову: нет, лучше он приедет попозже. Стесняется всей этой публики. Ирина была прямолинейна и рассказала дочке, что изменила завещание. Им некогда делать свою жизнь, они забывают о ней на месяц, на два, а ей нужна живая душа рядом, улыбка каждое утро и ласковое слово ко всякому вечернему чаю!
- Мама, а не сошла ли ты с ума? Чужому мужику отписать домище?
Ирина Львовна умела держать удары, подняла модно подведённые брови и спокойно возразила:
- Моё имущество! Кому хочу – тому дарю! Я вас обеспечила и жильём, и деньгами.
Но дочка поклялась себе, своей дочке и небу, что дело о наследстве так не оставит. Стала бомбить Володю звонками. Он узнал от юриста, что дочка через суд может отспорить у него право на наследство. Ах, если бы не было у Ирины этой противнющей дочки! Как гладко и красиво всё бы сложилось! А потом умерла его жена. Ирина Львовна тут же выложила сумму на похороны. Перекрестилась и вздохнула с великим облегчением. Она не желала смерти этой несчастной, но на душе было приятно. Известно от чего.
Странное дело, но Володя стал бывать редко. Ночные звонки Ирине остались единой утехой, хотя она понимала, как падает женщина, когда навязывает своё общество. Но ничего не могла с собой поделать! Фантазировала, что они поженятся после 10 лет «тесной дружбы», вот тогда у неё в руках будет козырь против детей! Но жених мялся, то ли чувства подмерзали, то ли сыновей боялся огорчить. После одного такого свидания Ирина поняла, что женщина остаётся женщиной и в сто лет, а мужчинам повезло меньше. В знак утешения она подарила ему золотой крестик на цепочке со словами.
- Хочу, чтоб между нами была связь и после смерти. Будешь приезжать ко мне на могилу? Обещаешь? - Он кивнул. - Этот подарок будет напоминать обо мне.
Володя позвонил и сказал, что заболел и в больнице. Как только поправиться, к ней приедет. У него был диабет со всеми осложнениями. А как она себя чувствует?
- После твоих слов значительно хуже! Пока жива. Может потому и жива, что тебя люблю! – глаза защипало, но ни одна слезинка не упала. Плакать её глаза не любили.
Через три дня она позвонила сама и услышала, что отец умер вчера. Это был удар под дых. Ирина слегла. Какая подлая судьба, она разметала, испепелила все её планы! Они бы официально расписались, жили в её особняке до самой её смерти. А потом, как мужу, дом достался бы ему. Какой молодой …65 лет всего! По сравнению с ней… Мечтой теперь стало съездить на его могилу и поклониться такому близкому и любимому. Володя был самый стоящий мужчина в её долгой жизни! Был лучший из всех. Кладбище огромное, разузнала у сына, где искать. Наняла машину. Это он должен был приходить к ней и оплакивать! Боже, как в эту смерть не верится! Над его могилой стояла незнакомая пожилая женщина, скорее всего, ровесница Володи.
Ирина Львовна достала конфеты, встряхнула букет цветов, перекрестилась.
- Нет моего Володеньки! – зарыдала та и обняла железный крест. – А сколько всего обещал!
Ирина чуть двинула красивыми бровями и пыталась унять в себе нервную дрожь.
- Сочувствую вашему горю! А вы кем ему будете?
- Да почти муж он мне! Думали расписаться! – женщина концами платка утирала красные глаза. – Как жена его умерла, так он и переселился ко мне. А раньше часто заезжал в гости. Он же мёд продавал по всем окрестным сёлам. Вот у нас и случилась медовая любовь! Сарай обещал отстроить, заборчик новый поставить!
-Да, беда! – Ирина в уме что-то сосредоточенно вычисляла. В глазах потемнело так, как будто здесь вокруг неё, сгустился мрак. Мрак среди буйства солнца. Потом он начал ускользать, и всё стало яснее ясного.
- А вы тоже похоронили кого-то? – женщина с удивлением уставилась на красиво одетую молодящуюся старушку с маникюром, с шикарным букетом цветов.
- Да, похоронила медовую любовь!
Ирина заторопилась к выходу, букет положила на самую заброшенную могилку, туда положила конфеты. Пусть чья-то позабытая миром душа на небесах обрадуется!
Добавить комментарий