reader w.jpg
"Чтец" стал бестселлером. Особое признание книга снискала в Америке, когда в 1999 году столп местной культуры Опра Уинфри рекомендовала ее своим зрителям.
Фильм по "Чтецу" поставлен в Англии. Он посвящен важной и болезненной теме вины немецкого народа в том, что происходило при Гитлере. Романа я не читала. Его автор Шлинк, по-видимому, человек серьезный. Главная проблема, которую он, по его словам, ставит в книге — как можно понимать пособников нацизма и в то же время осуждать их. Собственно, это не выходит за рамки истолкования известной французской поговорки: "Понять — значит простить".
В 1958 году пятнадцатилетнему герою книги и фильма, Майклу Бергу, становится плохо на улице. Это приступ гепатита. Юноше, которого выворачивает наизнанку, помогает проходящая мимо женщина. Знакомство, начинающееся с рвоты, показалось мне предвещающим мало хорошего. Выздоровев, Майкл по совету матери приходит поблагодарить свою спасительницу. В ответ она бесцеремонно его соблазняет. Зовут ее Ханна Шмиц, она трамвайный кондуктор, и ей тридцать пять лет. Ханна угрюма и абсолютно одинока. Ее играет звезда "Титаника" Кейт Уинслет, которая ни на минуту не забывает ходить косолапой походкой в знак своего пролетарского происхождения.
Половина фильма занята подробностями сексуальных занятий героев. Большую роль играет мытье в ванне, что требует раздевания. Связь между героями чисто телесная, Ханну даже не интересует, как зовут ее юного любовника. Cекс выглядит так холодно, а юноша Берг так часто демонстрирует свои обнаженные бедра, что у меня возникло предположение насчет режиссера картины Стивена Долдри. Оно оправдалось.
47-летний Долдри до этого снял хороший фильм "Билли Эллиот" (2000) про мальчика, который становится балетным танцором. При этом 14-летнего исполнителя главной роли он, как это формулирует пресса, "неофициально усыновил". Два года спустя он поставил ужасную, на мой взгляд, картину "Часы" (Hours), глуповатый сюжет которой разыгрывала масса американских звезд. Там тоже ясно просматривалась сексуальная ориентация режиссера. Затем Долдри удивил окружающих, женившись и произведя на свет дочь. На недоуменные вопросы журналистов он ответил: "Занимаюсь ли я сексом со своей женой? Да. Настоящий ли это брак? Да. Являюсь ли я геем? Да." Этими исчерпывающими ответами все и удовлетворились.
Американских читателей романа, обсуждавших его под водительством Опры, больше всего затронул аспект соблазнения несовершеннолетнего взрослой женщиной, и этому они посвятили почти все обсуждение. В США это называется sexual abuse. Нередко случается, что молодую школьную учительницу ввергают в темницу на долгие сроки за то, что она переспала с учеником. Очень смешно смотреть на "пострадавших" подростков — здоровенных, переполненных гормонами лбов, которых именуют детьми и трогательно защищают от растлительниц.
Кроме секса, Ханна использует Майкла и как магнитофон: заставляет его читать себе вслух. В книге он читает ей немецких авторов. В фильме — "Одиссею", "Гекльберри Финна" и "Даму с собачкой". Затем Ханна внезапно и необъяснимо исчезает.
Восемь лет спустя Майкл уже учится на юридическом факультете. В 60-ые годы Германия начала выходить из морально-психологического ступора и во всеуслышание разбираться с тем, что творилось при нацизме. Студентов ведут на суд над надзирательницами из Освенцима. В одной из них Майкл узнает Ханну.
Молодой актер Дэвид Кросс не слишком убедительно передает свое потрясение. Он вообще играет монотонно и плоско. Увы, то же можно сказать про опытного и знаменитого Рафа Файнза, изображающего Майкла в зрелые годы. Игра расхваленной критиками Кейт Уинслет тоже не производит особого впечатления. Дело в том, что в этой картине, со всеми ее претензиями на глубину и сложность, нет ни того, ни другого. Соответственно, и играть актерам нечего.
На суде мы мельком узнаем, что Ханна — заводская работница, которая пошла трудиться в СС прямо от станка. Что она заставляла заключенных читать себе вслух, а затем посылала их в газовые камеры. Свидетельница, еврейская женщина, рассказывает, как в конце войны группу из двухсот узниц гнали по этапу, и они заночевали в церкви. Туда попала бомба, начался пожар. Но охранницы не отперли дверей, и все, кроме свидетельницы, погибли.
Процесс ведется очень, очень странно — особенно, если учесть, что автор романа профессиональный юрист. Всё почему-то упирается в вопрос, кто написал тогда (от руки) лживый отчет о пожаре. Подсудимые начинают кричать, хором обвиняя в этом Ханну. Создается впечатление, что никакого предварительного следствия вообще не было. Прямо в зале заседаний судья предлагает провести следственный эксперимент: пусть Ханна что-нибудь напишет для проверки ее почерка. Писать она отказывается.
Трудно поверить, будто авторы думали, что к этому моменту мы еще не поняли, в чем состоит "постыдная тайна" Ханны. Так и хочется сказать: обижаешь, хозяин! Но они, видимо, считали, что вот тут-то мы и ахнем от изумления, наконец, поняв, что она неграмотна. Трудно поверить и в то, что сама она в этом не признается даже под страхом пожизненного заключения. И получает это наказание, хотя легко могла бы опровергнуть историю с отчетом и получить гораздо меньший срок. Конечно, не уметь читать стыдно — но не до такой же степени! И, кстати, в сорок с лишним лет, в Германии давно можно было научиться. Как она вообще ухитряется жить без грамоты? Требуя от нас поверить в это, авторы слегка обижают наши умственные способности.
Майкл ведет себя тоже странновато. Он не сообщает суду известную ему правду в помощь Ханне. Пусть так — допустим, он в шоке. Но зато, превратившись в совсем не похожего на него Рэфа Файнза, он усердно начинает проявлять о ней заботу, посылая ей в тюрьму книги на кассетах. И это продолжается двадцать лет — в течение которых Ханна сама обучается чтению, а накануне досрочного освобождения совершает самоубийство. Вот это я поняла — иначе, что бы авторы стали с ней делать после освобождения? В романе, как я где-то прочла, самоубийство объясняется тем, что ей, наконец-то, удалось из книг кое-что узнать про Холокост. Если это правда, то это уже какой-то черный юмор.
Деньги, оставленные ему раскаявшейся Ханной, Майкл приносит той самой уцелевшей свидетельнице, которая живет теперь в Нью-Йорке, ничуть не постарела и одета в нестерпимо свежевыглаженный белый костюм. Она их, разумеется, не берет. Когда Майкл сообщает, что он пожертвует их на ликвидацию неграмотности, с экрана звучит первая остроумная реплика. Женщина, слегка улыбнувшись, замечает, что для евреев вообще-то это не самая жгучая проблема.
Что-то во всем этом есть поверхностное и упрощенное. Так и наталкиваешься на мысль, что работница с "Симменса" превратилась в нацистскую "вохровку" в силу своей неграмотности. Сквозит мечта, что после поголовного ликбеза народные массы, по обещанию Некрасова, немедленно Белинского и Гоголя с базара понесут, и вообще морально окрепнут.
В 1974 году знаменитый французский режиссер Луи Малль сделал фильм на сходную тему — "Лакомб, Люсьен". Это была история деревенского парня, который во время войны непрочь был податься к партизанам, но этого не вышло. А вышло стать немецким полицаем. И ему было все равно. Там речь шла не о неграмотности, а о грубости чувств, скудости души. И об отсутствии совести и моральных ориентиров. Психологически все было разработано очень убедительно, фильм был сложный и интересный, не чета "Чтецу". И в нем было не только отвращение к Люсьену, но и сочувствие ему. Этот распоясавшийся хам, творивший гнусности и упивавшийся своей властью, оставался семнадцатилетним одиноким мальчишкой, который и сам не сознавал, как ему недостает человеческого тепла. Он влюблялся в еврейскую девушку, дочь преуспевающего портного, и насильно втирался не только к ней в постель, но и в ее семью. А потом, рискуя собой, спасал им жизнь. Но в конце нес заслуженную кару — его казнили как коллаборациониста.
В Америке фильм "Лакомб, Люсьен" встретили восторженно, выдвинули на "Оскара" (которого, правда, получил "Дерсу Узала"Куросавы). Во Франции же, где сохранялся красивый и лживый миф о поголовном антифашистском сопротивлении, Малля яростно осудили как коммунисты, так и де-голлевцы за попытку "оправдать пособников нацизма", в чем он, конечно, вовсе не был виноват. Он лишь хотел сказать правду о неразвитой темной душе, которая "добру и злу внимает равнодушно". Критика сыграла немалую роль в том, что на девять лет Малль уехал в США, и только в 1987 году, за восемь лет до смерти, сделал во Франции свою последнюю значительную картину "До свиданья, дети" — о том, как католические священники спасали в войну еврейских детей...
"Чтеца" в США тоже приняли на ура из-за его темы, словно не замечая невнятности и примитивности сюжета. Ведущий критик Роджер Иберт считает, что Ханна пошла в СС из-за своей неграмотности. И что вообще это фильм о всеобщем конформизме. В его рецензии есть часть, меня ошеломившая.
"Многие, кто замешан в недавнем крахе Уолл-стрита, — пишет Иберт, — оправдывались тем, что они "просто делали свое дело". Президент Буш вверг нас в войну по ошибочной причине и теперь говорит, что был обманут неверными разведданными. Американские военные стали пыточных дел мастерами, потому что им так приказали. Детройт утверждает, что просто делал автомобили, которые мы хотели. Советский Союз функционировал много лет, потому что народ этому способствовал. В Китае это продолжается до сих пор". Критик так формулирует идею фильма: "Он показывает нам человеческую натуру. Большинство людей, чаще всего, во всем мире, выбирают путь соглашательства. Мы голосуем так, как все наше племя".
С тем, что конформизм существует, конечно, не поспоришь. Но из этого рассуждения явствует, какая каша царит в голове уважаемого критика. И как поверхностно, неглубоко судят некоторые, политически "прогрессивные" американцы о том, что им мало известно. Воображения не хватает. И, главное, как старательно они избегают таких слов как добро, зло, душа и совесть, которые считаются сугубо религиозными. (Заметили ли вы, что среди "передовых" американцев эти слова просто вышли из употребления?) Левая газета "Нью-Йорк таймс", разумеется, считает "Чтеца" "философски элегантным и морально сложным". Но мне ближе мнение других критиков, которые на сайте "Гнилые помидоры" составляют больше трети (47 отрицательных рецензий из 120). Почти все пишут о том, что фильм скучный, не эмоциональный. О том, что по-настоящему в нем не идет речи об ответственности поколения. Что Ханна виновата лишь в том, что она "как все", а вопрос ее личной вины подменяется вопросом ее неграмотности. И, наконец, не могу не согласиться с критиком, скрывшимся за именем Вилли Вафля, что фильм полон штампов и сюжетных поворотов, которые так и взывают: "Дайте "Оскара!", а на самом деле его можно принять за пародию на "оскаровских" претендентов.
ЧТЕЦ
The Reader
В некоторых кинотеатрах
Режиссер Стивен Долдри
**
***** — замечательный фильм
**** — хороший фильм
*** — так себе
** — плохой фильм
* — кошмарный
Добавить комментарий