За месяц невиданной жары и накрывшего Москву смога от горящих лесов и торфяников смертность в Москве увеличилась в 2 раза, — сказал на пресс-конференции глава столичного департамента здравоохранения
Андрей Сельцовский
Министр здравоохранения РФ Татьяна Голикова возмутилась, назвав его данные "неофициальными и вызывающими недоумение". И потребовала от московского министра подтверждений. Как будто тот взял информацию с потолка, а не из служебных отчетов. Из больничных моргов в те дни поступала информация, что холодильников не хватает, трупы складывают на полу. На условиях анонимности врачи говорили, что есть устная инструкция не упоминать в свидетельствах о смерти слова "тепловой удар", "солнечный удар", "угарный газ". Кого привозит с улиц "скорая помощь", а кто не выдерживает духоту и гарь в больницах, где нет кондиционеров и почти нет вентиляторов.
Тем не менее, министр Голикова заявила, что в январе-июне 2010 года смертность по Москве снизилась на 9 процентов по сравнению с соответствующим периодом прошлого года.
Только причем тут статистика за январь-июнь, если речь о периоде со второй декады июля по первую половину августа? Ни при чем. Просто министр давала народу позитив. Там, в верхах, очень заботятся о нас и стараются оградить от негативной информации.
Точно так же накануне главный санитарный врач РФ Геннадий Онищенко опроверг данные "Мосэкомониторинга" об уровне загрязнения воздуха в Москве, превышающем обычные показатели в 5-8 раз.
Ничего подобного, — заявил Онищенко, — резкого ухудшения экологической ситуации в столице нет. Отклонения от нормы — лишь в 1,5-2 раза.
Затем показали телерепортаж из деревни Малый Шаплак, республика Марий Эл. "Бабушки в национальных марийских одеждах с гордостью рассказали президенту, что в районе — две пожарные машины!" — вещал корреспондент НТВ. Правда, какие там дороги, сколько деревень в районе и как быстро доберутся до них пожарники, не сказал.
Затем президент призвал неких неупомянутых политиков "не делать пиар на пожаре, на беде. Это стихия! Власть делает все, что может".
И велел уволить лесных начальников, которые в это время находятся где-то в дальних краях, в отпуске.
Точно так же премьер-министр Путин уволил главу местной администрации в одном из сел Нижегородской области. А на открытое (полуматерное) письмо блоггера Александра Почкова, обвинившего власти в неспособности даже пожары потушить, поставившего в пример организацию дела при коммунистах, премьер почти весело ответил: "Таких высоких температур в России на протяжении 140 лет, а значит, и при коммунистах, не было... Вы, конечно, удивительно откровенный и прямой человек. Просто молодец. И Вы, безусловно, одаренный литератор. Если бы зарабатывали писательским трудом, могли бы жить, как и любимый писатель В.И.Ленина — А.М.Горький — на Капри. Однако и там Вы не могли бы чувствовать себя в безопасности. Поскольку и в Европе, и в США сталкиваются с такими же по масштабу природными катаклизмами. Достаточно вспомнить о том, как горели леса во многих странах Европы в прошлом и позапрошлом году".
Столь синхронные действия и заявления могут быть как согласованными, так и спонтанными, естественными. Отчетливо прослеживается линия: не нагнетать (как всегда говорят начальники), минимизировать (еще одно их любимое слово) масштабы и последствия в информационном поле, списать все на стихию и спустить ответственность на местный уровень.
Правда, Владимир Владимирович Путин несколько переборщил с юмором. Да и ссылки на историю и Европу не очень удачны. В Европе горят леса, но чтобы в массовом порядке исчезали в огне села и деревни — такого не было. А что до 140 лет, то и в эти 140 лет не было, чтобы вся европейская часть России полыхала. Видимо, как-то подавляли очаги, при тогдашнем-то уровне техники.
А сейчас — не получается.
Общая площадь возгорания с начала пожаров — 800 тысяч гектаров. Сгорели десятки деревень и сел, около 2 тысяч домов. Общая протяженность пожаров — от Смоленска на западе до Тобольска на востоке. Тобольск — уже Сибирь. В Поволжско-Уральском и Зауральском регионах южная граница — Оренбург, северная — Печора и Салехард.
Образцовая марийская деревня Шаплак, куда привозили президента, не надеется на две пожарные машины в райцентре и имеет свою технику — колесный трактор и прикрепленную к нему цистерну на колесах, оснащенную двумя шлангами и помпой. Основное предназначение системы — очистка нужников во дворах. На всякий случай староста деревни Раисия Черпакова объяснила инициатору и идеологу российской модернизации: "Поскольку цистерна оснащена помпой, ну, для залива и слива сами знаете чего, то эта машина имеет двойное назначение и входит в состав противопожарного оборудования".
У абсолютного большинства сельских населенных пунктов и поселков и этого нет.
В 10 километрах от границы Москвы сгорел поселок Остафьево. Первые пожарные расчеты приехали через полтора часа. Но что-то у них было неладно с гидрантами. Через два часа подоспели машины из Подольска, но было уже поздно.
Когда занялся лес в нескольких километрах от подмосковного села Моховое, жители его позвонили в районную пожарную часть. Им ответили: "Сейчас техники нет, у нас под Коломной горит, как спасем их, так к вам приедем".
Моховое сгорело за 20 минут.
И это в Московской области, рядом со столицей.
Помимо пожарных машин и цистерн "двойного назначения" в России есть пожарный самолет-амфибия Бе-200 — как считается, лучший в мире. Он встал на крыло уже 12 лет назад. Сейчас в стране протяженностью 4 тысячи километров с севера на юг и 10 тысяч километров с запада на восток действует 4 таких самолета.
Кстати, телевидение показало Путина за штурвалом Бе-200. Пресса разразилась заголовками: "Путин сел за штурвал самолета-амфибии и потушил два пожара".
Леса горят каждый год, каждый год там или здесь сильная жара. В Рязанской области, к примеру, первые очаги появились 5-7 июля. Их не подавили. И только через 22 дня, когда сгорели деревни Криуши (есенинская деревня!), Передельцы, Требухино, Картаносово, поселки Молодежный и Ласковский, — губернатор области позвонил в МЧС. Может, он и сам только-только узнал?
А федеральная власть привлекла к тушению пожаров силы министерства обороны лишь 30 июля.
До того лишь МЧС билось. Притом, что у МЧС не предусмотрено финансирование для борьбы с пожарами, тем более лесными. Государственный лес — отдельная категория. По новому Лесному кодексу здесь полная неразбериха, единого хозяина нет, лесничих уволили, местные администрации заключают контракты на "пожарный надзор" с предприятиями, победившими в конкурсе... в общем, как обычно, темна вода...
Зато многих бойцов МЧС и сотрудников местных администраций обрядили в синие майки с логотипом "Единая Россия". Чтоб народ знал, кто у нас главный огнеборец.
Кстати, с пожарами сражалось немало волонтеров. Молодые люди, часто вполне благополучные бизнесмены, приезжали в районы на своих дорогущих джипах и брали в руки лопаты. Ожидалось, что активисты из кремлевского движения "Наши", расположенного лагерем на озере Селигер, объявят себя мобилизованными и призванными и пойдут в добровольцы, как некогда делегаты комсомольских и партийных съездов. Не пошли.
"Селигер-2010 собрал в одном месте весь цвет российской молодежи — яркой, творческой, инициативной, фонтанирующей идеями, как сделать жизнь в стране лучше... — пишет популярная газета. — Более 20 тысяч молодых людей из разных уголков страны приехали сюда, чтобы представить свои инновационные проекты, поделиться своими идеями, способными улучшить жизнь в России".
Зато участники форума Селигер-2010, обратились с открытым письмом к президенту Медведеву. В нем они возмущаются неким французским документальным фильмом антироссийской направленности, а также тем, что Наталья Захарова, лишенная родительских прав, не может вернуть своего ребенка, вывезенного отцом 12 лет назад во Францию.
"Мы не сможем воспитать детей патриотами своей Родины, если не будем уверены, что Россия всегда защитит интересы своего гражданина, а тем более ребенка... Во имя будущего России и позитивного имиджа нашей страны поддержите наше решение и посодействуйте встрече семьи Захаровых, уважаемый Дмитрий Анатольевич!" — заключают свое гневное письмо кремлевские юноши и девушки.
Их лагерь в Тверской области. Там более 1 тысячи гектаров было охвачено пожарами, но до "Наших" на Селигере, видимо, не дошло.
Отразятся ли пожары на рейтингах президента и премьер-министра? Понимают ли россияне, что в случившемся — в смертях десятков людей, в исчезнувших с лица земли деревнях — вина власти и только власти, показавшей свою полную неспособность?
Наверно, для вынесения суждения надо иметь полную информацию. О том же Лесном кодексе, с введением которого в 2007 году были ликвидированы лесхозы, упразднена единая федеральная пожарная служба, уничтожена авиалесоохрана. Уже в начале 2008 года пожаров стало в 41 раз больше, а площадь, поврежденная огнем, выросла в 547 раз.
Но, помимо малоизвестных широким слоям подробностей Лесного кодекса, была видимая всем реальность. Даже по телевизору иногда показывали, как добровольцы и местные жители тушат лес с лопатами, ведрами, садовыми лейками... При этом оставалось за кадром, что пожарные машины МЧС в леса не заезжали, так как прав не имеют или инструкция не позволяет. Они, видимо, наливали воду в лейки. "Надо валить деревья, — говорили главы сельских администраций. — А лесники не разрешают". Известен случай, когда в разгар пожаров мужиков, валивших деревья, чтоб не пошел верховой огонь и не перекинулся на их село, чуть не арестовала милиция: "Не положено!"
В то же время есть уникальный пример Шатурского района Московской области. Там были основные торфоразработки давних советских лет. Район считается постоянным источником пожарных бед средней России, постоянно тлеющей пороховой бочкой.
В этом году в Шатурском районе не сгорел ни один дом, не погиб ни один человек. Потому что еще в июне там объявили чрезвычайное положение, приготовились, приняли меры. А в других районах необъятной страны не подозревали об опасности?
Как бы это не вышло боком главе Шатуры Андрею Келлеру. Кто ж потерпит, чтоб таким примером кололи глаза? Особенно его начальнику, губернатору Московской области Борису Громову. Ведь Борис Всеволодович незадолго до пожаров выступил в стиле Марии Антуанетты, которая посоветовала народу есть пирожные, если нет хлеба. На жалобы об автомобильных пробках в районе Ленинградского шоссе он ответил: "Я летаю на вертолете. Вам тоже надо покупать вертолеты вместо машин — дороги не нужны".
По телевидению об этом не говорят. Практика показывает, что суждения при социологических опросах выносятся на основе информации ТВ. Впрочем, пожары вообще показывали, о сгоревших домах упоминали. Правда, как только смог ушел из Москвы, так ТВ сразу замолчало. Как будто другой России, кроме Москвы, нет. Хотя обстановка во многих краях и областях по-прежнему напряженная.
10 августа некоторые газеты вышли примерно с такими заголовками: "Пожары подпалили рейтинг "тандема". Будто бы опросы фонда "Общественное мнение" (ФОМ), Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) и "Левада-Центра" показали, что к 1 августа рейтинги доверия к Дмитрию Медведеву и Владимиру Путину опустились до самого низкого за последние несколько лет уровня. У Медведева с 44 до 39 процентов, у Путина — с 53 до 47 процентов (ВЦИОМ).
Не кто иной, как советник кремлевской администрации Глеб Павловский отметил, что в августе, когда страна осмыслит происшедшее, уровень поддержки снизится еще сильнее. Он крамольно заявил, что пожары застали руководство страны врасплох, вертикаль власти оказалась негодной именно в сложной ситуации, и все это — признак истощения системы руководства.
Но потом социологи из фонда "Общественное мнение" и "Левада-Центра" сами же себя опровергли.
"Индекс доверия Дмитрию Медведеву — 62,4 процента, Владимиру Путину — 66,3 процента, — объявил руководитель ФОМ Александр Ослон. При этом обрушился на журналистов: — Схватили цифирь, увидели, что упало, запустили информационную волну. Причем, не первый раз... Небольшие колебания всегда присутствуют, это чисто статистическое явление".
Его поддержал и директор "Левада-центра" Лев Гудков: "По нашим данным, никакого падения не было. Публикации на тему "падения рейтингов" — дутая сенсация".
ВЦИОМ уклонился.
Так и неясно, то ли первые цифры объявлены ошибочными, недействительными, то ли срочно провели новый опрос, который показал взлет рейтингов. Возможно, потому, что народ проникся деятельностью Путина в небе, над водой и над горящими лесами. Нельзя быть ни в чем уверенным, потому что независимость социологических служб вызывает всё больше сомнений. Нынешний конфуз и казус — тому подтверждение.
Так что мнение народа узнать нелегко. К тому же оно, действительно, непредсказуемо. Десять лет назад, когда страна с ужасом следила за судьбой атомной подводной лодки "Курск", аналитики дружно предсказывали крах популярности Путина. Ну как же, там моряки задыхаются, а он в Сочи отдыхает. Мало того, на вопрос американского журналиста, что случилось с подлодкой, вполне хладнокровно ответил: "Она утонула". А уж передача Сергея Доренко на Первом канале, ответы Путина на вопросы вдов и последующие комментарии Доренко, казалось, уничтожали репутацию раз и навсегда.
И что? Меры приняли. Доренко и ему подобные из эфира исчезли. Телевидение стало вещать только о победах России, встающей с колен. Возможно, после нынешних пожаров и социологические службы "улучшат" свою работу.
Народ же как будто не слышал, не видел и забыл. Ну не хотим мы знать про ужасы. Да и не с нами это произошло...
Так, возможно, отреагирует население и на нынешние пожары. Даже если услышит хладнокровные слова: "Они сгорели". Что такое 2 тысячи сгоревших домов для 140-миллионной России? Не мы ж погорели...
С другой стороны, десять лет прошло. Возможно, и случились хоть какие-то сдвиги в сознании. Подождем результатов августовских социологических опросов?
Добавить комментарий