Там, за 42-ой параллелью

Среди любимых героев нашего детства не последнее место занимали краснокожие воины, смелые и благородные, с трубкой мира в зубах. Украсив головы позаимствованными у хохлатки перьями, мы носились по дворам, вооруженные самодельными луками и стрелами, и оглашали окрестности воинственным кличем индейцев. Став постарше, зачитывались книгами Джека Лондона про золотоискателей на суровых северных реках. В эти игры мы не играли, но в памяти навсегда остались мужественные люди среди белого безмолвия и сулящий сказочные богатства Клондайк.

Мы были абсолютно убеждены, что все приключения в американских повестях происходят на территории Соединенных Штатов, поскольку для нас Америка и США означали одно и то же. Но… Попав много лет спустя в Новый Свет, неожиданно узнаешь, что ирокезы, гуроны, “золотая лихорадка” — на Юконе и даже Клондайк — в Канаде. Заинтригованный внезапно открывшейся истиной, отправляешься в библиотеку. Однако теперь уже книг недостаточно, хочется проверить давние ощущения на цвет, на запах, на вкус, увидеть манившие с детства края не чужими глазами, а собственными. Тем более, что страна эта — рядом.

И тогда покупаешь билет и летишь в Канаду.

С высоты СN-Tower открывается потрясающая панорама шестимиллионного города. Огромное пространство, густо усеянное прямоугольниками кварталов, из которых торчат спичечные коробки небоскребов. Между ними — сероватые прожилки улиц и скоростных магистралей. Повсюду разбросаны зеленые пятна парков и скверов. И уходит к горизонту отливающая на солнце гладь озера Онтарио. В ясную погоду видимость достигает 160 км, можно заметить даже Ниагарские водопады и очертания американского города Буффало.

Сюда, на высоту 447 метров, лифт поднимет вас всего за 58 секунд. Но главный смотровой пояс башни находится пониже, на отметке 342 метра. Там и кафе, и вращающийся ресторан, и торговый центр и открытая наружная площадка обзора. А для любителей острых ощущений — стеклянный пол. Становишься на него — и душа уходит в пятки. А под пятками сквозь прозрачное стекло до земли 342 метра пустоты. Кажется, вот-вот ухнешь вниз. И даже сознание того, что прочный пол может выдержать 14 взрослых бегемотов, почему-то не успокаивает.

Воздвигнутая для телекоммуникационных целей, эта башня сразу стала символом Торонто. Когда в 1976 году ее сооружение подходило к концу, владельцы вышки вдруг с ужасом обнаружили, что ее высота в точности совпадает с высотой Останкинской башни. Такой позор пережить было невозможно. Немедленно выделили дополнительно 200 тысяч долларов, достроили еще 16 метров, после чего она стала самой высокой в мире — 553 м 33 см.

Разумеется, СN-Tower — не только местная достопримечательность, но и предмет национальной гордости канадцев. А рядом с башней — еще одно чудо техники, бейсбольный стадион SkyDome на 52 тыс. зрителей. Это единственное в мире сооружение такого рода и размеров с открывающейся крышей. Плохая погода — стадион превращается в крытый дворец спорта. Выглянуло солнышко — четыре секции крыши в течение всего лишь 20 минут заезжают одна за другую, открывая небо и свежий воздух для игроков и болельщиков. Кроме того, на арене установлен крупнейший в мире экран для трансляции напряженных моментов по ходу игры. Но оставим пока SkyDome в покое, мы еще к нему вернемся.

Город рассекает надвое его главная улица — Yonge. И каждая поперечная улица делится ею на две части — западную и восточную. Например, Bloor West и Bloor East, King West и King East и т.д. Причем на каждой половине нумерация домов начинается сначала, считая от Yonge. Но не этой путаницей она славится, а своей длиной. Протянулась улица Yonge с юга на север, от Торонто в глубь Канады на... 1896 км. За что и попала в Книгу рекордов Гиннесса.

Итак, самая высокая вертикаль и самая длинная горизонталь в мире принадлежат торонтцам. Для полного счастья городу не мешало бы еще иметь какую-нибудь сверхособую диагональ. Увы, тут их обскакал соотечественник и вечный соперник — Монреаль. Там к олимпийским играм 1976 года построили спортивный комплекс с самой высокой в мире наклонной башней.

Народ в Торонто собрался разный. Как в любом североамериканском мегаполисе, есть тут свой чайнатаун, возможно, уже обогнавший по численности и Сан-Франциско и Ванкувер. Но кроме этого здесь возникли другие районы с преобладанием населения однородного национального состава, например, Little Italy. В 70-х годах XX столетия Канада ослабила свою жесткую иммиграционную политику, и в страну хлынули потоки эмигрантов со всех уголков земного шара — Вьетнама, Индии, Греции, Сомали и десятков других. Многие из них осели в Торонто. Это привело к стремительному взлету экономики и культурному расцвету. Крупнейшие корпорации планеты открыли в городе свои представительства. В 1998 г. ООН признало Торонто самым многонациональным городом мира.

Переведем дух. Кажется, перечень “самых-самых” закончился, и теперь пришло время разобраться: а как же дошел Торонто до жизни такой? Иными словами, давайте окунемся в далекое прошлое.

Хотя и открытое, но стратегически удобное место на берегу озера издавна облюбовали индейцы. Тут начиналась тропа, соединявшая кратчайшим путем нижние и верхние Великие Озера. В 1615 г. появился на этой тропе первый европеец — лесной бродяга и посланец французов Этьен Брюле. Авантюрист по натуре, он был неутомимым путешественником. Некоторое время пожил у индейцев-гуронов, изучая их язык и обычаи. Исследовал четыре из пяти озер — Эри, Онтарио, Гурон, Верхнее.

Нельзя сказать, чтобы Брюле отличался высокими нравственными качествами. Уличенный в обмане своих соотечественников, он сначала переметнулся к англичанам, а потом и вовсе подался к индейцам. Пристроившись к одному из гуронских племен, он, без лишней французской галантности, приударил за женой вождя, да так активно, что вождю это категорически не понравилось. О дальнейшей судьбе Брюле существуют две версии. Первая — его скальпировали, а потом убили. Вторая — его скальпировали, а потом съели. Вторая — менее вероятная, зато более романтическая. Хороший был обычай. Можно только сожалеть, что он не сохранился, ибо, как заметил поэт,

Их и по сегодня много ходит —

Всяческих охотников до наших жен.

Но это я, конечно, к слову. А первый торговый пункт французы основали здесь только в 1720 году. Имя ему дали — Торонто, так называли этот клочок земли индейцы. Что означает — “место встречи”, “место для тихой беседы”. Был построен форт с целью перехвата мехов, которые соперники-англичане через озеро Онтарио доставляли в Нью-Йорк. Кстати, по прямой, по воде, до границы здесь всего 32 км. Как известно, и этот форт и другие не помогли — французам всё же не удалось удержаться в Канаде, она стала английской колонией.

Когда американская революция провозгласила рождение новой динамичной нации, стратегическая важность Торонто сразу возросла. В 1791г. тут была образована новая провинция Верхней Канады. Ее губернатор Джон Симка прикупил у местных индейцев миссиссауга огромный земельный массив за небольшую сумму в 1700 фунтов стерлингов плюс предметы повседневного обихода — одеяла, ром и т.д. (Замечу в скобках, что нынче потомки индейцев этого племени подают в суд на английское правительство, утверждая, что их предков обманули, подсунув вместо 1700 фунтов всего 5 шиллингов. В качестве компенсации они просят от 12 до 20 миллионов. Пока неясно, как они собираются доказывать свою правоту.)

Прибыв в 1793 году в свою резиденцию, Симка первым делом переименовал ее в Йорк. Затем он выделил район в 10 кварталов в качестве делового центра, а государственных служащих отправил жить за пределы этого прямоугольника. Полчища местных комаров бурно приветствовали своих новых соседей. Что касается сверхъестественной грязи в поселке, то о ней ходили легенды. Одна из них гласит, что некий житель увидел лежащую посреди улицы шляпу. Он решил ее подобрать. Каково же было его удивление, когда под шляпой он обнаружил живого джентльмена, погруженного по шею в грязь!

За три года поселок разросся, и Симка проложил главную улицу — Yonge Street, чтобы по ней могли двигаться запряженные волами повозки. Ее длина составляла 53 км. А еще через 4 года Йорк становится столицей Верхней Канады. Прибывавшие фермеры осваивали окрестные земли, и для удовлетворения их нужд в городе появляются традиционные ремесла. К 1812 г. население выросло до 703 человек и включало пекаря, кузнеца, часовых дел мастера, столяра, аптекаря, шляпника и портного. Вскоре сюда влилась массовая ирландская иммиграция, имевшая прочные, хотя и разнообразные религиозные корни: протестанты, католики, пресвитерианцы, методисты и прочие.

А город жил, как все города той эпохи. Рос, перенес эпидемию холеры и в 1834-ом, опять получил имя Торонто. Первым его мэром стал Уильям Маккензи. Фактическими хозяевами города были в то время 7 богатейших семей. Мэр задумал провести ряд демократических реформ, однако местные олигархи их, разумеется, не желали. А что может сделать простой председатель горсовета против олигархов? На беду еще наступила тяжелая депрессия, лопнули несколько банков. Всё это привело к одному из самых драматических событий в истории Торонто — восстанию 1837 года.

5 декабря около 700 бунтовщиков собрались за городом в таверне Монтгомери. Затем их колонна двинулась в центр предъявлять свои требования. Впереди на белой кобыле ехал Маккензи. Через два дня городская милиция под руководством шерифа разогнала восставших. А там и войска подоспели. Для начала обстреляли ядрами таверну, а потом стали охотиться за участниками бунта. Маккензи сбежал в США. Его два соратника по руководству оказались не такими сообразительными. Их поймали и повесили.

Последующие полстолетия принесли в город все блага цивилизации: железную дорогу, биржу, театр и тюрьму. И когда в 1867 г. была создана Канадская Конфедерация, Торонто стал столицей новой провинции — Онтарио. Здесь в 1893 г. был впервые разыгран Кубок Стенли по хоккею, а в 1908 г. — выписан первый ticket за нарушение правил парковки. Население стремительно росло: 1921 г. — 522000, 1981 г. — 3 млн 900 тысяч.

Современный Торонто — крупнейший город Канады, и биение его пульса чувствуется на всём американском континенте. Бесчисленные религиозные конфессии заботятся о духовном здоровье своей паствы. На одной только улице Church в центре города — 26 соборов и храмов. Не забыта и пища физическая. 5000 ресторанов предлагают на выбор кухню всех народов мира. Когда-то, в 1868 году, открылся первый магазин фирмы Eaton. Сегодня более чем в 370 магазинах небоскреба Eaton-center вы можете купить все мыслимые и немыслимые товары. В деловой части Торонто построен оригинальный подземный город. На огромной площади под землей к услугам горожан и туристов залитые светом 27 километров улиц, на которых расположены торговые точки и рестораны, музеи и театры, банковские и почтовые отделения и даже мастерские по ремонту обуви. Можно в зимний ветер и стужу приехать на работу в свой наземный офис на метро и, не выходя из него на улицу, а просто спустившись вниз по специальному переходу, провести весь день в костюме и белой сорочке, решив попутно не только деловые, но и повседневные житейские проблемы.

Кстати, об общественном транспорте. Сеть автобусных и трамвайных маршрутов в сочетании с метро охватывает все районы города. Купленный билет дает право использовать его неограниченно долгое время, пересаживаясь с одного вида транспорта на другой, — правда, только для поездки в одном направлении и без длительных задержек в пути. Прекрасно организована информационная служба. Представьте себе, что вы стоите на улице в растерянности, не зная, как доехать в гостиницу или к знакомым. Все остановки в городе перенумерованы. Неподалеку обязательно будет какая-либо из них. Позвоните по телефону (416) 393-4636, выйдите на русскую справочную и назовите номер этой остановки и куда вам надо попасть. После чего вы получите подробную информацию, как добраться до нужного места, а также, когда на эту остановку придет ближайший и следующий автобус или трамвай. Если вы пакистанец или грек, не расстраивайтесь: справочная выдает аналогичные сведения на 140 языках.

На улице King мы обратили внимание на еще один вид транспорта. Возле тротуара стояли двухколесные повозки, а их владельцы отдыхали тут же в ожидании седоков. Рикши! Так хорошо знакомые из школьных курсов истории и географии. Только здесь в качестве тягловой силы выступали не замученные нищетой китайцы, а здоровые белые парни. Безусловно, прокатиться вдоль достопримечательностей в коляске, останавливаясь там, где захочешь, гораздо удобнее, чем тащиться пешком или ловить взглядом мелькающие за окнами автобуса силуэты: “Сейчас слева от нас здание…Где — слева? Мы повернули, поэтому оно теперь справа. Где справа? Мы его уже проехали, оно осталось сзади”. В общем, если есть здоровье и силы, бизнес рикши вполне оправданный.

Может, самый важный аспект жизни в Торонто-2004 — это то, что в городе есть работа. Есть она для итальянцев, а их тут живет ни много, ни мало — около 600 тысяч. Есть для греков из Greektown. Этот район стал особенно популярным после успеха снятого здесь недавно фильма “My Big Fat Greek Wedding”. Есть для русских, индусов, сербов — для всех слоев старожилов и иммигрантов, даже для выходцев с Карибских островов, постоянно стреляющих друг в друга. Большим спросом в определенных кругах пользуются киллеры с Ямайки. Если надо с кем-нибудь разобраться, их специально вызывают с родного острова, и они за небольшую плату делают своё дело. Языка они не знают, и если даже попадутся, не сумеют объяснить в полиции, кто их нанял. Очень удобно.

По напряженности культурной жизни и организации активного отдыха Торонто не уступает крупнейшим городам мира. Хотя в недалеком прошлом дело обстояло совершенно иначе. Религиозные устои, которых придерживалась значительная часть жителей, диктовали определенные нормы поведения. Субботу и воскресенье полагалось проводить с близкими, в тихом семейном кругу. Действовал запрет на целый ряд увеселительных мероприятий и заведений. До конца сороковых годов 20 столетия не работал ни один бар. Всё это принесло Торонто сомнительную славу самого скучного города Канады. Здесь можно было в полной безопасности в любое время гулять по любой улице, но нельзя было в воскресенье получить глоток пива.

В 1923 году в Торонто приезжает молодой Хемингуэй и становится репортером местной газеты “Стар”. Проходит некоторое время, и он высказывается, примерно, в таком духе: “Если, не дай Бог, меня тут настигнет смертельная болезнь, я бы хотел умереть в ближайшую субботу и быть похороненным в воскресенье. Потому что еще одну субботу в Торонто я всё равно не переживу”.

Положение менялось медленно. В 1947 г. сняли запрет с коктейль-салонов. В 1950-м разрешили заниматься спортом в воскресенье. В 1960-м разрешили по воскресеньям смотреть кинофильмы. И только после 60-х массовый приток иммигрантов из разных стран сломал старые каноны и сделал Торонто современным городом. Бессмысленно перечислять всё, что предлагает сегодня своим гражданам и гостям столица Онтарио. Упомяну лишь пару фактов.

Свыше 200 профессиональных театральных и танцевальных коллективов дают представления почти на 100 сценах, уступая по количеству только Нью-Йорку и Лондону. Их посещают более 7 млн зрителей в год. (Между прочим, рядом с входом в подземный город находится здание одного из театров оперы и балета. Оно известно тем, что в 1974 г. во время гастролей Михаил Барышников бежал из грим-уборной этого театра и попросил политическое убежище.) Проводятся десятки различных фестивалей. Но если конкурсы, скажем, джаза или кинофильмов привычны, то международный фестиваль авторов в октябре, безусловно, оригинален. Он собирает талантливых мастеров слова со всех континентов.

Надо сказать, что здесь умеют находить место для массовых мероприятий. Стоял на окраине города завод по сборке летательных аппаратов с примыкавшим аэродромом. Завод закрыли, образовался огромный пустырь. В будущем там планируют разбить парк, а пока… Два года назад в честь Всемирного Дня Молодежи на этом пустыре выступал Папа Иоанн Павел II. Жаждущих увидеть понтифика собралось огромное количество — и молодых людей из разных стран и немолодых. После встречи на поле было обнаружено более 650 тысяч спальных мешков. Там же в прошлом году, в программе, призванной помочь городу компенсировать финансовый урон, нанесенный вспышкой SARS — атипичной пневмонии, давала концерт знаменитая группа Роллинг Стоунз. Почти полмиллиона ее поклонников слушали своих кумиров без перерыва в течение суток. Это был самый длительный концерт в истории группы.

Выступления мировых звезд проводятся и в SkyDome — на стадионе с раздвигающейся крышей, о котором я говорил раньше. Но неоспоримым фаворитом и властителем дум на этой арене, конечно же, является бейсбол. Его не может затмить даже такое светило, как Паваротти. Впрочем, однажды…

Под боком у SkyDome уютно пристроилась гостиница Ренессанс. Семьдесят ее номеров выходят окнами на игровое поле. Пару лет назад в одном из этих номеров остановились некий бизнесмен и его секретарша. Погода была хорошая, крыша убрана. Бизнесмен со своей подругой придвинули к раскрытому окну стол, забрались на него и стали наблюдать за проходившим на стадионе матчем. В какой-то момент пара отвлеклась от бейсбола и занялась совершенно другим видом спорта, ради которого они, собственно, и приехали в эту гостиницу.

Между тем, оператор телевидения, как Обычно решил пройтись камерой по рядам болельщиков, захватив заодно окна отеля. К своему неописуемому восторгу он поймал в кадр картинку, которую никогда прежде на бейсболе не видал. Через несколько секунд всё, что происходило на столе, появилось на установленном перед зрителями экране, — крупнейшем в мире, как я уже отмечал в начале. Вне сомнения, это был самый захватывающий момент матча. Не стоит забывать также, что трансляция из SkyDome шла на всю Канаду. Бизнесмен после этого судился с администрацией гостиницы. А та, в свою очередь, теперь просит вселяющихся в один из упомянутых 70 номеров подписать маленькую бумажку: они в курсе дела, что их окна выходят на стадион…

Удаляясь от набережной озера, от CN-Tower и SkyDome, мимо университетских корпусов и банков, заглянув по пути в музеи и торговые центры, неизбежно выйдешь на главную площадь, где расположен City Hall. Она носит имя Натана Филлипса — первого еврея, ставшего мэром Торонто в середине 20 столетия. Он пользовался большим уважением горожан и сделал очень много для адаптации иммигрантов. По его инициативе было возведено новое, нынешнее здание сити-холла. Эта взметнувшаяся вверх легкая ультрасовременная постройка в виде трех разновысоких блоков всегда открыта для посетителей.

Неподалеку расположена тяжелая махина старого муниципалитета, всем своим традиционно мрачным видом олицетворяющая власть. С ним связана любопытная история. Когда много лет назад заканчивалось его сооружение, строители попросили, чтобы на здании осталась памятная доска с их именами. Обычное дело для того времени. Однако члены муниципального совета воспротивились. Обиженные строители промолчали. А в день открытия здания все увидели на его верхней части не предусмотренные проектом барельефы — карикатурное изображение чьих-то голов. С неподдельным возмущением муниципальные советники узнали в них себя. Но изменить уже ничего не смогли. Так и глядят они с тех пор на многочисленных туристов, а туристы — на них.

Еврейская иммиграция в Канаду, и в особенности в Торонто, по-настоящему развернулась во второй половине 19 века. Основной поток шел из России, Германии, Польши и, как это ни странно, — Соединенных Штатов. В последние десятилетия века минувшего она существенно дополнилась теми, кто покидал находившийся на грани развала, а затем лопнувший Советский Союз. Но на сей раз вместе с евреями были уже и беженцы других национальностей. По примерным подсчетам, сегодня в Торонто 200-250 тысяч жителей, говорящих на русском языке. Как и другие этнические группы, они предпочитают жить рядом со своими, в одном районе, — кстати, довольно дорогом. В нём сосредоточены “русские” бизнесы, многие вывески сделаны на двух или трех языках (включая английский и иврит); в нём — изрядное количество синагог и культурных центров. Одним из успешно действующих русских театров руководит Ольга Шведова, до эмиграции бывшая режиссером у Романа Виктюка.

Уже вернувшись в Сан-Франциско и оглядываясь на увиденное и услышанное в Торонто, я внезапно осознал, что меня там поразило больше всего. В кипящем людском муравейнике, где смешались чуть ли не все наречия и традиции, существующие на нашей планете, царят уважение к единому дому и память. Казалось бы, отягощенные своей ментальностью иммигранты столь разнятся друг от друга, да и держатся обособленно. Но поселившись на этой земле, они неизбежно проникаются ее духом: тут не просто место встречи, это — дом. Его стараются беречь, болеют за его судьбу, привычными становятся новые соседи и названия улиц, которым не одна сотня лет. Постепенно история города, запечатленная в его архитектурном облике, в благодарном расцвете нетронутой природы и выразительных знаках прошлого, “врастает” в биографию торонтского новосела.

А память хранить здесь умеют. Из десятков, если не сотен монументов, посвященных людям и событиям, — в т. ч. королеве Виктории; Уинстону Черчиллю; солдатам, павшим на обеих мировых войнах, — я хотел бы выделить два памятника.

В середине 19 века в Канаде начали прокладывать железную дорогу. Для привлечения людей на такое масштабное по протяженности и длительное строительство каждому прибывшему выдавали по 40 долларов — значительные деньги по тем временам. Основной рабочей силой стали китайцы, только-только добравшиеся до Нового Света в поисках лучшей доли. Тяжелые условия труда в сочетании с неустроенностью быта и цингой привели к массовой смертности среди рабочих. Считается, что каждая шпала на этой дороге уложена ценой одной китайской души.

В даунтауне Торонто стоит памятник китайцам, погибшим при строительстве железной дороги. Он не отличается каким-то особенным художественным решением. Но он впечатляет тем, что он есть. Не думаю, что памятник подобного рода имеется в Китае.

И еще один большой и красивый монумент, тоже в центральной части города. Он воздвигнут в честь торонтцев, воевавших на стороне Англии в широко известной англо-бурской войне на рубеже 19 и 20 веков. Воевавших — и оставшихся навсегда лежать в негостеприимной африканской земле. По величественности монумента пытаешься угадать, сколько же их было — солдат, убитых в боях с бурами. Подходишь поближе и узнаешь точную цифру: 80. Всего восемьдесят, но они ушли навстречу печальной участи отсюда, здесь их чтут и будут помнить.

И становится ясной степень уважения города к каждому из своих жителей и одновременно — истоки преданности горожан своему Большому Дому. И понимаешь, почему Торонто — и официально и неофициально — называют в числе городов с наиболее благоприятными условиями для жизни.

Такой насыщенной и обнадеживающей оказалась наша первая встреча на канадской земле. А впереди нас ждала еще тысяча километров ее восточного побережья.