Свое сорокалетие Эдмонд Иваныч Карандеев отмечал скромно. Были лишь близкие: два школьных товарища с женами, старшая сестра с мужем и вот еще Геннадий Петрович Печкуров с женой. Почему именно он, Геннадий Петрович? Ну оттого, возможно, что был хорошим специалистом и Эдмонд Иваныч часто с ним советовался. А еще ходили слухи, что... впрочем, все по порядку.
...Он сидел в своем кабинете и, глядя с высоты птичьего полета, любовался предвечерней Москвой.
- И кого же назначить?.. - размышлял вслух начальник отдела Госплана, перебирая в памяти всех своих: с кем учился, с кем работал. Карандеев достал из кармана пиджака новую записную книжку, подаренную ему как раз на сорокалетие, и принялся вдумчиво листать. Тут и зазвонил телефон:
- Здравствуйте, Эдмонд Иваныч...
- А-а, Геннадий Петрович, - Карандеев узнал Печкурова, - а я вот как раз роюсь в записной книжке, ищу твой телефон, а ты - вот он!..
- Начальство надо чувствовать на расстоянии, - ответствовал Печкуров.
- А не смог бы ты, скажем, приехать ко мне прямо сейчас, - спросил Карандеев, - я тогда задержусь немного... - судя по паузе, Эдмонд Иваныч понял, что звонивший пребывает в размышлении.
- Эдмонд Иваныч, у жены два билета в Большой на "Травиату", и именно сегодня...
- Очень кстати,- молвол Карандеев, - вот и приезжайте на полчасика раньше, театр-то напротив.
- Да-да, - согласился Печкуров, - едем.
Карандеев подошел к окну. Закурил сигарету. С того вечера и запала ему в душу Галина, жена Печкурова. Она производила впечатление скромной, преданной жены и матери, и это разжигало в нем еще большую страсть к высокой и аппетитной блондинке, хотя сам Эдмонд Иваныч, прямо скажем, ростом не отличался. А может, как раз именно поэтому. Разжигало, то есть. Карандеев был мужик не промах: его низкий баритон был выразителен и, в нужный момент, страстен.
Закат погас за горизонтом, и город зажег вечерние огни. Карандеев чувствовал некоторое волнение.
- Присаживайтесь, - добродушно приветствовал он чету Печкуровых, - на оперу, значит?..
- На нее, Эдмонд Иваныч, на нее...
- Геннадий,- сказал Карандеев, - я сразу к делу: в один НИИ нужен директор. И я хочу рекомендовать тебя.
Печкуров переглянулся с женой и Эдмонд Иваныч успел заметить на ее лице легкий румянец.
- Вы меня прямо врасплох застали, Эдмонд Иваныч,- засмущался Печкуров.
- А, по-моему, ваше предложение для мужа очень даже интересное! - отреагировала Галина.
- Я не тороплю с ответом,- улыбнулся Карандеев,- обсудите в театре: музыка Верди - она, знаете, располагает. К размышлению. И вообще: слушай жену, - почему-то добавил он.
Большой театр был, как всегда, на уровне. Спектакль шел своим чередом, но сосредоточиться на красотах искусства Печкуров не мог: директор НИИ - неужто никого посолиднее не нашлось? А впрочем...
По пути домой они возбужденно обсуждали заманчивое предложение. Жена знала, что Геннадий - работник аккуратный и исполнительный, и хотя, правда, имела основания подозревать его в некоторой, скажем так, слабохарактерности, была уверена, что он "потянет", а потому убеждала долго не раздумывать и не тянуть с ответом. Но - прошли выходные, началась новая неделя, и энтузиазм полегоньку угасал: всё оставалось по-прежнему. Муж уходил на работу, сын в школу, а Галина занималась хозяйством.
- Ты звонил Эдмонду Иванычу? - спустя еще неделю спросила она.
- Да звонил я, звонил, но он был занят,- тон мужа был невесёлым: ожидание томило неизвестностью...
Утренний звонок прозвучал резко и, поднимая трубку, она уже знала - кто.
- Эдмонд Иваныч, а Геннадий только-только уехал...
- Какая досада,- произнес Карандеев, - я хотел передать ему кое-какие бумаги.
- Это срочно? - спросила Галина, - а то я могу к вам подъехать.
- Знаете,- сказал Эдмонд Иваныч, - я сейчас сам еду в город и, если не возражаете, мог бы и завести.
- Ой, что вы!..
- Да пустяки какие! Давайте адрес...
Карандеев чувствовал неудержимый прилив энергии. По пути в его воображении одна за другой возникали картины предстоящей встречи.
Нет-нет, он искренне собирался назначить Печкурова директором НИИ, да и Галина опять же...
- Валера, ты мне сегодня больше не нужен, - сказал он шоферу, выходя из машины.
Галина наскоро прибралась в квартире, и только хотела было переодеться понаряднее, как в дверь позвонили.
- Проходите, проходите, Эдмонд Иваныч, - улыбнулась она.
Карандеев вошел. Вынул из дипломата папку:
- Это для вашего мужа... - Галина приняла папку и понесла в кабинет. Карандеев видел, как полы ее бархатного халата слегка расходятся, оголяя красивые ноги, и, еле сдерживая возбуждение, направился к выходу:
- Не смею задерживать! - и стал открывать дверь.
- Эдмонд Иваныч, - остановила его Галина, - а чайку на дорожку?..
- Пожалуй... - Карандеев медленно снял пальто. Поставил дипломат и прошел в комнату.
- Да-а, квартира будущего директора НИИ несколько маловата, - усмехнулся он, садясь за стол напротив хозяйки. Галина вдруг почувствовала его взгляд. На щеках возник лёгкий румянец. Она встала, подошла к буфету и, взяв две чашки, вернулась к столу.
- Знаете, Галя, - сказал Карандеев, - у меня есть кое-что и покрепче, и послаще...- Была, была у него такая привычка: иметь с собой - на всякий случай.
Эдмонд Иваныч вышел в прихожую и вернулся с бутылкой сладкого французского вина.
- Эта моя визитная карточка Геннадию Петровичу, так сказать, для храбрости, - сказал он.
- Вот чего ему не достает - так именно храбрости, - подтвердила Галина и достала бокалы.
- Храбрость приходит с должностью, - помыслил Карандеев, - за вас, Галя, за вашу семью и за будущего директора! - хрустальный звон разнесся по комнате.
- Это вино бьёт в голову, - сказала Галина...
- Главное - чтоб не в сердце, - поправил он. И добавил:
- Вино и женщины - вот прелесть жизни!..
На пухлых щеках Галины загорелись вишенки.
- Эдмонд Иваныч, а вы твердо решили?..
- Что?.. - Карандеев будто не понял о чем речь.
- Ну, с Геннадием...
- Гм, - он замялся, - видите ли, у нас, конечно, есть кандидатуры... но я - да, я хотел бы назначить именно его...- Карандеев встал, подошел к окну и, не спрашивая разрешения, закурил:
- Но это всецело зависит от одного человека, - и он повернулся к Галине.
- От кого же?...
- От вас, от вас, Галочка, от вас, милая, - он подошел, взял ее руку.- С того дня, как я увидел вас, я не нахожу себе места! - и попытался её обнять.
- Что вы, Эдмонд Иваныч! - она резко вывернулась и пошла в спальню, не закрыв за собой дверь. - Я порядочная женщина и никогда не изменяла мужу!
- Не продолжайте! - перебил он,- я разве что-нибудь предлагаю?..
- Я люблю своего мужа и потом...- она стояла у трюмо, поправляя волосы. Лицо зарделось. Она тяжело дышала. Нежная грудь вздымалась..." как упругие морские волны" - подумал Карандеев. Он встал и вошёл в спальню, закрыв за собой дверь.
- Галя! Ты ведь хочешь, хочешь добра мужу? Его карьера, благополучие твоей семьи, сына...- и замолчал. Она все смотрела в зеркало и видела пронзительные глаза Карандеева, горящие огнём демона!.. О да! Она, конечно, любила своего Геннадия. Но сейчас она оказалась не просто перед выбором, а - перед судьбой! И это была западня.
Галина подошла к окну. Задернула шторы. Села на кровать.
- Галя! - Карандеев подошёл к ней, - я люблю тебя, я хочу тебя, - быстро-быстро говорил он, снова пытаясь обнять.
- Нет! Ни за что! - крикнула она.
Эдмонд Иваныч быстро встал и пошёл к выходу.
- Прощайте!..- Он стал открывать парадную дверь.
- Подождите...
Карандеев кинул пальто на стул и быстро зашагал в спальню.
- Я схожу с ума! - причитал он. - Ты прелесть, прелесть!.. - и уже целовал её, стараясь не пропустить ни одной, ни одной родинки!.. Сквозь шторы в комнату заглянул солнечный зайчик...
- Как же я теперь буду смотреть в глаза Геннадию? -прошептала она.
- Как и прежде...
- Но это же подло!
- По-одло? - Эдмонд Иваныч смотрел на Галину такими добрыми, нежными глазами, что у неё не было сомнения в искренности его чувств.
- Эдмонд Ива...
- Для тебя я теперь просто Эдмонд, дорогая, - улыбнулся он.
- Да, Эдмонд! Но это же - измена!..
- Измена?.. Может быть. Но ведь ради любви, птичка моя, разве нет?! В этом-то и есть великая сила женщины! - Карандеев направился к выходу...
- Вы теперь будете осуждать меня, Эдмонд Иваныч? - спросила она, прощаясь.
- О чем ты говоришь, зайка! - он одел пальто. Взял дипломат.
- Скажите Геннадию Петровичу, что я жду его у себя завтра утром.
Добавить комментарий