Ранее в этой серии были выпущены книги об американцах южно-азиатского происхождения, кубинского, доминиканского, тайваньского, корейского...
В краткой издательской справке говорится, что за 30 лет - с 1967 по 1997 год в США из бывшего СССР эмигрировали полмиллиона евреев. Автор - профессор Дартмутского колледжа Аннелиз Орлек (Annelise Orleck) - знакомит американского читателя с историей, культурой, психологическими особенностями этой новой части американского общества. В книге рассказывается о причинах эмиграции этих людей, об их обустройстве в США, о создании ими собственной общины, обособленной от американского еврейства. Профессор Орлек пытается разрушить стереотип американского представления о советско-еврейской иммиграции, как о некоей единой общности, едином субэтносе.
Эта книга - не первая у Аннелиз Орлек. В 1995 году она выпустила большое исследование из истории женского рабочего движения в США, а затем была редактором-составителем сборника "Политика материнства: голоса активистов от "левых" до "правых".
Мы попросили профессора Аннелиз Орлек ответить на наши вопросы, связанные с её книгой о советских и постсоветских иммигрантах.
- Как возникла мысль написать книгу об эмигрантах из бывшего Советского Союза?
- Я выросла на Брайтон Бич в Бруклине и на моих глазах этот район менялся по мере расселения здесь советских иммигрантов. Затем, поступив в колледж, я уехала из Нью-Йорка на пять лет, а когда вернулась - просто не узнала Брайтон, который почти полностью перешёл на русский язык. Уже к 1980-му году район стал главным центром советских евреев в Америке. Многим старожилам казалось, что высадился десант инопланетян. Для меня быт иммигрантов, их стиль жизни, их умение приспособиться к американской жизни и одновременно приспособить американскую жизнь к своим, вывезенным из Союза привычкам, были настолько удивительны и интересны, что я решила начать собирать материал для книги.
- Ваша собственная семья - российского происхождения?
- Да, с обеих сторон. Мамины предки приехали из Минска, а папины - из Харькова. Они переселились в США в конце 19 века.
- Ваши дедушка и бабушка ещё говорили по-русски?
- Говорили, но русский не был их родным языком. Они знали его постольку, поскольку на нём говорили их родители. Но это был уже смешанный язык, состоявший из слов на русском, идиш и английском. Но с детьми и внуками они говорили только по-английски. Я по-русски не говорю. Начала его немного изучать, когда решила писать книгу об иммигрантах.
- Итак, вы начали изучать иммиграцию 70-х, то есть жизнь тех, кто приехал из СССР, начиная с 1970-го года и кончая 1980-м?
- Это была только первая часть моего исследования. Я начала с так называемой "третьей волны" эмиграции, в основном, еврейской (первая волна беженцев из России была в конце 19 - начале 20 века вплоть до первых послереволюционных лет, вторая была в середине 20 века - послевоенная, третья - "брежневская", а четвёртая - пост-перестроечная и пост-коммунистическая). Брайтон Бич в этом смысле представляет особый интерес, потому что здесь живут представители всех волн: когда в 70-х сюда приехали первые иммигранты третьей волны, здесь ещё жили российские евреи, бежавшие от революции, ЧК и погромов гражданской войны, жили представители белой эмиграции, а также те, кто бежали от нацистов в СССР, а потом реэмигрировали через Польшу, или те, кто после войны оказались в Германии, в лагерях перемещённых лиц, а потом добились разрешения на въезд в США. Было очень интересно наблюдать за тем, как складывались отношения между всеми этими русскоязычными волнами и группами внутри каждой из этих волн. Первое бросающееся в глаза отличие третьей волны от двух предыдущих в том, что "брежневская" эмиграция в гораздо большей степени городская, более образованная, далёкая от религии. В основе своей еврейская, эта иммиграция больше олицетворяет советский тип, без особой национальной самоидентификации. Это можно объяснить более чем 60-летним существованием под коммунистическим правлением, которое вынуждало их скрывать своё еврейское происхождение.
Аннелиз Орлек исследует особенности так называемых "Третьей" и "Четвёртой" волн эмиграции из бывшего СССР. Книга состоит из двух частей. В первой: "Что они оставили и почему?" рассматривается история советских евреев, начиная с 1917 года. Затрагиваются такие темы как причины и доля участия евреев в Октябрьской революции, их жизнь в разные периоды советской истории: с 1919 по 1937 год, с 37-го по 45-й, уничтожение национальной культуры с 45-го по 54-й годы, хрущёвская "оттепель" и новый виток государственного антисемитизма, театр как попытка еврейского культурного возрождения - 64-й-78-й годы, распространение идеи эмиграции в Израиль после 1967-го года и разделение потока на "израильский" и "американский", новое закрытие железного занавеса в 82-м - 87-м годах, начало "четвёртой" волны эмиграции в 1987 году и продолжение после 1991 года по сей день. Все эти периоды затронуты в первой части книги профессора Орлек.
- Какая из волн российских иммиграций вызывает у вас наибольшую симпатию? Или вы придерживаетесь здесь полнейшего нейтралитета?
- Я - аутсайдер. Я не считаю себя принадлежащей даже косвенно к одной из этих волн. Мои дедушка и бабушка принадлежали к первой волне, но я родилась и выросла в семье американских евреев. За иммигрантами я наблюдала со стороны. Я испытываю симпатию ко всем четырём волнам и всегда интересовалась их внутренними отношениями.
- А какие это были отношения?
- Напряжённые. Я это описываю в книге. Они будто давно разлучённые двоюродные братья, которые, оказавшись в одном доме, вынуждены терпеть друг друга. Они состоят в родстве (один русский язык, одна культура), но их жизненный опыт и их личные интересы различны. Например, евреи-иммигранты первой и второй волн, считали, что они, приехавшие в начале и в середине века, работали очень тяжело, а потом, с конца 60-х, боролись за выезд евреев из СССР. Но оказалось, что иммигранты третьей волны совсем не такие, какими их представляли старожилы. Во-первых, они были далеки от иудаизма, во-вторых, они, в большинстве, были работниками умственного, а не физического труда, в-третьих, они, как политические беженцы, стали получать денежные пособия, бесплатную медицину, продовольственные купоны, субсидированные квартиры, бесплатные курсы английского... Иммигранты первых волн всего этого не имели, пробивались без всякой государственной помощи, рассчитывая только на самих себя. Появилось чувство ревности, переросшее в открытую неприязнь. Новых иммигрантов обвиняли в том, что они воспользовались статусом еврейских беженцев из СССР, хотя на самом деле они вовсе не евреи и вовсе не политические беженцы, а чисто экономические. На это иммигранты третьей волны отвечали с возмущением: "Как можно подвергать сомнению наше происхождение, когда нас преследовали и во время гитлеровской оккупации, и при Сталине, и при Брежневе, и всё только за то, что мы по рождению евреи..."
- Правда, что среди иммигрантов третьей волны был очень большой процент людей с высшим образованием, занимавших видное положение в обществе, с обострённым чувством самоуважения...
- Да, самоуважение у них было высоко развито. И третья волна иммигрантов из СССР была одной из самых образованных этнических групп, когда-либо прибывавших в США. Разве что с ней могли поспорить немецкие евреи, бежавшие из Германии после прихода Гитлера к власти. Но диплом ВУЗа, кандидатская или даже докторская степень вовсе не гарантировали работу по специальности, и вообще любую работу. И поэтому многих ожидало разочарование. Они потеряли свой социальный статус, перестали быть основным кормильцем и главой семьи. Подростки, которые дали мне интервью, говорили, что первые годы иммиграции были очень тяжёлыми для их родителей, которые, несмотря на государственный антисемитизм, составляли основу советской интеллигенции. А в Америке писателю или преподавателю философии приходилось развозить пиццу, работать малярами, ухаживать за стариками, торговать в магазине... Они надеялись, что будут и в Америке инженерами, но это оказалось трудно.
...Во второй части книги говорится о том, как советские иммигранты "вписались" в американское общество. В этой, второй части описываются процесс так называемой "русификации" Нью-Йорка и создание на Брайтон Бич в Бруклине "Маленькой Одессы", расцвет специфически "русской" преступности и одновременно приход определённой части иммигрантов к иудаизму, создание в Квинсе - одном из районов Нью-Йорка - крупных этнических общин: бухарской и грузинской, специфические проблемы адаптации пожилых иммигрантов, подростков и людей среднего возраста...
- Какова главная мысль вашей книги?
- Я хотела показать многообразие третьей волны иммиграции. Мы в Америке любим обобщать, типизировать. И я сама, и иммигранты, в том числе молодые, с которыми я беседовала, очень огорчены тем, что в американском кино иммигрантов из бывшего СССР принято показывать злодеями, преступниками и идиотами. Таков, например, кинофильм "Маленькая Одесса", в котором все говорящие по-русски иммигранты являются либо инструментом, либо жертвой "русской мафии", расстреливающей случайных прохожих на улицах. Это уже переходящий из одного фильма в другой стереотип, шаблон...
...А моя задача была - показать разную иммиграцию, её многообразие. Ведь в иммиграции оказались люди из разных республик и городов бывшего Советского Союза. У них разные языки, разная традиция, разное этническое происхождение, и в Америке они сохраняют свою самобытность, живут совсем не одинаковой жизнью: среди иммигрантов даже из одного города могут быть сапожники и водители такси, а могут быть врачи и адвокаты, владельцы ресторанов и программисты, художники и музыканты... Есть среди них чрезвычайно интересные люди, и поэтому я собирала их воспоминания, их устные рассказы о жизни в СССР и в Америке, о том, как они эмигрировали, как приспосабливались к новым условиям... У меня в книге собрано много таких очень личных историй.
- Как получилось, что ваша работа привлекла внимание солидного издательства? Или вы сами искали издателя?
- Нет, издательство нашло меня. Я ещё в 1987 году опубликовала статью о Брайтон Бич и о советских иммигрантах. А издательство интересовалось темой иммиграции, особенно той, что началась в 1965 году и стала самой крупной за всю историю США. Издатели нашли меня и предложили написать книгу о советских евреях - новых американцах.
- Планируете ли вы продолжить работу в этом направлении? Не хотите ли написать книгу о постсоветской иммиграции, то есть об иммиграции четвертой волны?
- В моей книге отражены споры о постсоветских волнах иммиграции. Интересно, что в 70-х годах евреи бежали из СССР от государственного антисемитизма, а в 90-х от бытового. Одни бежали от коммунистов и в Америке стали приверженцами Республиканской партии, другие бежали из России некоммунистической и в США стали поддерживать Демократическую партию. Политические установки 3-й и 4-й волн иммиграции из бывшего Советского Союза прямо противоположны. Постепенно 4-я волна количественно превзошла 3-ю. Евреи из России, Украины, республик Средней Азии, а также русские, украинцы и люди других национальностей, эмигрировавшие из бывшего СССР начиная с 1987 года и особенно после 1991-го, почти в 2 раза превзошли количество иммигрантов-семидесятников. Я продолжаю исследование и собираю материал на новую книгу, книгу о евреях Бруклина. Параллельно я готовлю к выпуску книгу под условным названием "Новые иммигранты в Нью-Йорке". О том, как изменился этнический состав иммигрантов, населяющих Нью-Йорк накануне нового тысячелетия.
- Если сравнить советскую и постсоветскую волны иммиграции, какое отличие резко бросается в глаза?
- Думаю, одно из самых явных отличий - политическая поляризация. Третья волна возникла когда коммунистический режим был очень крепок и стабилен. Ничто не предвещало его падения. И люди потому и бежали, что устали ждать перемен. Они приехали убеждёнными антикоммунистами и поддерживали антисоветскую платформу президента Рейгана. Они были воспитаны законопослушными, уважали закон и порядок. И считали, что Республиканская партия стоит на страже их интересов, то есть интересов тех, кто хочет честно работать и честно зарабатывать. Новая, 4-я волна иммиграции начала прибывать в США когда республиканский Конгресс стал срезать пособия малоимущим иммигрантам и выступил вообще за более строгое ограничение иммиграции. Приехавшие в начале 90-х и получившие через 5 лет американское гражданство новые иммигранты из бывшего СССР стали голосовать в подавляющем большинстве за демократов, так как были разочарованы в "строительстве капитализма" и были заинтересованы в определённых элементах социализма и правительственного контроля: они выступали за сохранение социальных пособий малоимущим иммигрантам. И в этом они сошлись со многими другими этническими группами: латиноамериканцами, афроамериканцами... Интересно, что в начале 80-х эти этнические группы находились в очень напряжённых отношениях с русскоязычными иммигрантами, считая что "русские евреи" пользуются особыми привилегиями, каких не дают, например, беженцам с Кубы. Беженцев с коммунистической Кубы, из коммунистического Китая принимали в США неохотно, разрешённый Конгрессом процент этих беженцев был намного ниже, чем процент советских беженцев. Во второй половине 90-х годов у азиатских, африканских, латиноамериканских иммигрантов нашёлся общий язык с эмигрантами из посткоммунистического бывшего Советского Союза: сохранение в США открытых дверей для иммиграции и доступ иммигрантов к социальной помощи, к государственной помощи.
- И последний вопрос: какую из русских песен вы любите?
- Я сентиментальная дура и люблю "Подмосковные вечера".
...В книге Аннелиз Орлек, к сожалению, немало неточностей в датах и фактах, и её нельзя назвать монументальным трудом. Тем не менее, сама попытка объективно проанализировать такое явление как массовая эмиграция евреев из бывшего Советского Союза заслуживает внимания и может дать стимул для последующих работ в этой области.
Добавить комментарий