Виталия Алексеевича Коротича представлять, наверное, читателю не надо. Среди нас много людей, которые в свое время ждали с нетерпением каждый номер журнала "Огонек", который он редактировал. В свое время он был признан лучшим редактором в мире. Несколько лет В.Коротич работал в Америке. Сейчас в Москве.
О Коротиче много пишут. Пишут разное, в том числе и нечто сугубо критическое. Зачастую писания эти на таком уровне, что даже читать неудобно. И смешно. Не раз мне Виталий Алексеевич говорил, что не отвечает на такие писания. И я его понимаю. Вот, про меня, например, написали, что я "последняя марионетка кровавого палача Горбачева". Ну что на такое ответишь.
Карел Чапек в свое время писал: "Критиковать - значит доказывать автору, что он не сделал этого так, как сделал бы я, если б умел".
Как и любой человек, много работающий и умеющий больше, чем другие, Коротич уязвим для критики. Даже за "Огонек", который мы ждали с таким нетерпением, пытаются его лягнуть. Как будто не знают, в какое время мы жили, и каким чудом казался лучик света. "Огонек" Виталия Коротича был началом конца официозной прессы. Сейчас легко бросать камни. Но ведь тогда, да и сейчас, никто не умел так делать журнал, как делал это Коротич.
Мне Коротич интересен. Как журналист, встречавшийся со множеством самых известных людей, говорящих на русском языке, могу сказать, что он настоящая находка для того, кто работает с микрофоном и ценит собеседников эрудированных, остроумных, много повидавших в жизни, обладающих даром живого, непринужденного общения.
Каждый четверг вот уже больше года мы ведем с ним беседы на радио "Надежда" (кстати, делает он это за "спасибо").
- Виталий Алексеевич, как Вы живете и чем занимаетесь?
- Я сейчас сохраняю отношения с Гуверовским фондом в Калифорнии. Но активно не сотрудничаю. Я консультирую большой медиа-холдинг в Киеве. Регулярно выступаю в Москве на НТВ, ТВЦ, на радио "Эхо Москвы". У меня только что вышла книга, пишу что-то, читаю, думаю.
- Свой бывший любимый журнал "Огонек" читаете?
- Мы с ними немножко поссорились. Они сейчас субсидируются Абрамовичем, получают деньги от "Сибнефти", и они под это дело печатают такие вещи, вроде баек про Татьяну Дьяченко безукоризненную. Они первыми от Юмашева получили кусочки из сочинения про Ельцина. Они продолжают оставаться в обслуге. Они свое дело делают, но это совсем не тот журнал, в котором работал я. Я не хочу сказать, что это плохой журнал или хороший. Это другой журнал. Не мой это журнал.
- Недавно "Огонек" напечатал в разных номерах материалы о том, почему из разных стран, в том числе и из Америки, стали возвращаться в Россию люди. А вот Вы, почему Вы уехали из Америки?
- Я уехал, потому что насовсем я приезжать не хотел. Я уехал, потому что профессионально я реализовался в России и профессионально реализовался в Америке. А когда решил просто начать вполсилы работать, так, как мне хочется, то спокойнее мне делать это все здесь.
Эмиграция - это хорошо, нормально. Надо, чтобы люди уезжали, когда они хотят уезжать и приезжали, когда они хотят приезжать. Надо, чтобы Россия множеством нитей была связана с миром. Я поступил так, как поступали многие. Я себя ни с кем не сравниваю. Просто напомню, что Хемингуэй жил годами на Кубе, Скотт Фицджеральд в Париже. Это старая традиция интеллигенции.
Я никогда не буду американцем. Поскольку у меня нет материальной необходимости жить в Америке, я сделал свой выбор. У меня здесь дом, у меня квартира, у меня здесь все, ну что мне сидеть в Америке. Я рад возможности приезжать в Америку, у меня там друзья. А все остальное - это часть нормальной жизни.
- Президент Владимир Путин сделал важное, на мой взгляд, заявление в беседе с итальянским президентом о том, что это раньше относились к эмигрантам, к частности, к тем, кто уехал в Израиль, как к предателям, а сейчас к ним отношение должно быть иным, времена иные.
- Да, не закрывают дорогу никому. И еще дело в том, что израильская армия во многом укомплектована людьми, которые проходили воинскую службу здесь. И арабы говорят о том, что Россия готовит военные кадры для Израиля. Позиция президента в этом деле была очень важна и хорошо, что он занял такую позицию.
Хотя нельзя определенно сказать, что климат меняется. Пока еще меняется погода. Пока изменится климат, погода должна сломаться еще несколько раз. Но направление, в котором меняется погода, в общем, меня устраивает.
Мы становимся все больше похожи на нормальных людей. Мир становится шире. Россия входит в человечество мучительно, но врастает.
- Чем Вы объясняете на протяжении такого длительного времени высокий рейтинг Путина?
- У Путина прекрасный фон. На фоне Ельцина выглядеть человечком очень симпатичным совсем нетрудно. Тем более что сам Путин к себе располагает, совершает такие поступки, которые было немыслимо ожидать от Ельцина. Он, например, пошел с Тони Блэром в ресторанчик в Москве. Он ведет себя иначе, чем Ельцин. Занимается спортом. Ведет себя очень прилично. Правда, возникают какие-то параллельные мысли. О том, что на Ельцина рисовали карикатуры, а сейчас на Путина нет. Однако рисовать-то на Ельцина рисовали, но ощущения, что в стране есть власть, тогда не было. Сейчас постепенно у людей складывается ощущение, что в стране есть хозяин. В чем это точно выражается, почти никто рассказать не может. Но присутствие Путина в стране, в событиях, которые происходят, бесспорно. И на фоне Ельцина он выглядит почти замечательно.
- Мы знаем Путина или от него можно еще ожидать много неожиданностей?
- Конечно, не знаем. Тем более, как бывший разведчик, он обладает многими профессиональными качествами. Мы видим, как он ведет себя, как он играет как кот с мышкой со своими оппонентами, то подпустит, то оттолкнет. Он очень закрытый человек, но в то же время совершенно новый тип лидера. И Горбачев, и Ельцин, когда вначале приходили на Запад, разговаривали с ними снизу вверх. Конечно же, и Тэтчер и Коль не воспринимали их на равных и были к ним несколько покровительственны. Путин это человек, который потерся до этого на Западе, знает языки, это несколько другой тип руководителя.
Ельцин был просто царь. Он двигался как танк, говорил медленно, говорил ерунду, но при этом величественно. Путин стоит на земле, вникает в детали. Но пока, мне кажется, можно говорить только о тенденциях. Он заварил войну в Чечне. Надо уже выковыриваться оттуда. Сейчас он настойчиво ведет себя с переустройством вертикали власти. Многое здесь действительно нуждается в совершенствовании.
На Западе его воспринимают положительно. Он понятный человек.
А в России многие считают, что сейчас такой вот человек и должен был прийти. Мне еще в 91 году Горбачев говорил, что в России должен быть авторитарный, крепкий период власти. С Ельциным это не произошло.
Вы помните, как все это у нас получалось, как обсуждали, кто лучше для России? Сначала говорили, что у нас должен быть руководитель типа Сахарова, потом мы говорили о крепких хозяйственниках типа московского мэра Лужкова, потом начали говорить о таких людях, как Примаков, потом все окончилось Путиным. Посмотрим. Пока он выражает тенденцию перемен. Люди в стране устали, они хотят иметь не маразматического Ельцина, а что-то более действенное. И Путин демонстрирует это. Он имеет высокий рейтинг - где-то около 60 процентов. Рейтинг этот не повышается. Но в любом случае он очень высокий для лидера.
Пока он в состоянии обещаний. Путин получил на свой стол не только собственные проблемы. Он получил счета не только от Ельцина, но и от Горбачева, Брежнева, Хрущева, Сталина, Ленина. В принципе многие проблемы не решались десятилетиями. И вот сейчас он получил эти проблемы - и политические, и экономические, и социальные.
Их надо решать. Для этого нужно желание и средства. Говорят, что у страны нет денег... Но у страны есть деньги на 600 тысяч служебных автомобилей с водителями, на обслуживание которых уходит в год больше миллиарда долларов. В Вашингтоне есть 40 служебных автомобилей у людей, которым положена личная охрана. В Великобритании 25. А в России 600 тысяч, так что денег нет. Кремль отреставрировали, счет шел на сотни миллионов долларов. Этих денег бы хватило на ремонт всех школ и детских садов в России.
- Как-то в российской печати я вычитал следующее. Самый популярный лидер России в нынешнем столетии - Сталин, за него 19 процентов голосов. А вот все политики, с которыми ассоциируются прозападные циклы, оказались на последних местах, причем не только Горбачев (у него 7 процентов), Ельцин (4 процента), но даже Хрущев - у него три процента всего.
Еще цифры. В 1994 году 42 процента россиян считало, что Россия всегда вызывала у других государств враждебные чувства, и никто не желал ей добра. А вот недавно по опросу оказалось, что так считают 66 процентов. Некоторые обозреватели считают, что Россия вступила в новый антизападный цикл. Вы разделяете это мнение?
- Я не разделяю. Но здесь вина обоюдная. После какой-то эйфорической влюбленности в изменяющуюся Россию, я это хорошо знал, когда весь Запад от восторга просто лучился, хлопал по плечу и давал займы, вдруг оказалось, что именно в это время и займы были проворованы и проедены, и что многое ушло в песок. И Запад потерял интерес к России. Начала развиваться мифология русской мафии, бандитов на каждом углу, появились фильмы. И вдруг все вернулось, чуть ли ни к холодной войне, потому что здесь к власти потянулись ребята, говорящие о порядке, о том, что будем "мочить в сортирах"2. И когда все это пошло, в России вечная история, что никто никогда не считал себя виноватым. Всегда был виноват кто-то другой.
Сейчас вместе с тем, что государственный антисемитизм все-таки ушел, он остался на каком-то растительном, жлобском уровне, то начался поиск врага и он упирается в вопрос - кто это? Я просматривал совершенно зоологический роман Юрия Бондарева "Бермудский треугольник", который начинается тем, что американцы платят демократам и так далее. Никто не хочет признать, что это сделали они. Когда я говорю, что воровство, грязь, это не американцы научили вас, это вы сами такие, то не принимают это. Просто когда началась свобода, начали гадить в подъездах.
Какое-то время проходит для того, чтобы объективно понять, где ты живешь, и кто ты такой. Здесь имперские комплексы огромны. В других республиках бывших (я часто бываю в Киеве), особенно в Западной Украине, сильно насаждается идея о том, что все плохое подстроили москали. Там еще живет миф о том, что американцы хорошие, они придут и дадут много денег. Все плохое - это от России. Везде идет мифология внешнего врага, который это все устроил. Плохо все это.
Я не думаю, что среди интеллигенции, среди влиятельных людей, такой ксенофобский, антизападный синдром силен. Но среди населения он силен, потому что он еще поддерживается правительственной пропагандой. Второй вариант - это сказать, мы бездарные, мы ничего не смогли сделать. А первый вариант проще - мы умные, а эти разбойники нам все учинили. Умение реалистически мыслить - одно из самых важных умений демократических стран. Не везде оно есть. И в Америке оно не развито до виртуозности - умение оценить себя, взглянуть на себя со стороны Я только мечтаю, чтобы это было в России. Пока здесь будут неудачи, здесь постоянно будут искать виновных.
- Вы упомянули Бондарева. Меня удивили некоторые литературные предпочтения. Роман "Вечный зов" лучшим произведением века назвали 30 процентов опрошенных. А вот Пастернака "Доктор Живаго" - 5 процентов.
- Это свидетельствует о том, что имперская мифология еще сильна. Романы Иванова, Проскурина, Бондарева, других, романы о таком добром, могучем русском человеке, который поплюет на ладони и сразу построит замок. Такое впечатление по этим романам, что тут сидят люди и говорят, ах, какие у нас рысаки, какие у нас замечательные брички. А в это время все остальное человечество проносится мимо нас на автомобилях. Издают такие книги, которые поддерживают эту мифологию. К сожалению, фашизм и коммунизм - это болезни неустроенных или голодных людей. Пока такие люди здесь будут, они будут читать эти сказки про самих себя и избегать смотреть на себя в зеркало, чтобы не увидеть, какие они ободранные. До тех пор, пока люди не могут говорить о себе объективно, они всегда опасны.
Но хочется верить, что здесь достаточно настоящей интеллигенции, которая все-таки будет сохранять самокритичность взгляда и из России получится нечто цивилизованное. Хочется, очень хочется.
Мы проходим трудный период изменений. Сегодня Россия медленно, с огромным сопротивлением тех, кто не хочет, входит в человеческую жизнь. Я прочитал интервью с певицей Ларисой Долиной. Она говорит, что ей не нравится, что все американцы живут по закону, ходят по струнке, они все такие правильные. За символ свободы порою принимается право на то, чтобы гадить в подъездах. Вот когда это пройдет... Это очень сложный психологический процесс.
- Больше или меньше оптимизма внушает вам сейчас российская жизнь, чем вам казалось отсюда?
- Из Америки мне казалось, что здесь все гораздо хуже. Теперь, когда я приехал, окунулся во все это, я увидел, что жизнь продолжается. Я увидел, что в ней много всякого. И как во всякой демократической, хочется верить, стране, плохих новостей публикуется больше, чем хороших. Но пока жить можно. Не так хорошо, как в Швейцарии или в Швеции, но жить можно.
Добавить комментарий