Игры без правил

[Продолжение. Начало в № 21 (32) от 05 ноября 2004].

Влад поднялся к себе и прилёг на диван. Газета была полна разными объявлениями, но одно из них было помечено жирной галочкой. Влад прочитал:

“Неплохо, — подумал он, — бьют сразу в десятку, а дальше наверняка какой-нибудь мусор”.

Он прочитал дальше:

“Не то чтобы безвыходной, — возразил Влад, — но и не очень радостной”.

“Ну, ну!” — усмехнулся Влад.

“А кто бы сомневался!” — Влад занервничал.

Влад заподозрил, что сейчас ему навяжут торговлю “Гербалайфом” или пылесосами “Рейнбоу”. Он быстро пробежал объявление до конца. Но, прочитав, застыл в изумлении, потом недоумённо пожал плечами и перечитал заново.

А дальше был напечатан адрес сайта в Интернете. Влад включил телевизор, пару минут посмотрел военизированный клип с Мадонной, потом набрал номер мобильного телефона Ольги.

— Ты чего мне подсунула? Что это за бред?

— Прочитал? — торжествуя, спросила Ольга. — Ну как?

— “Гербалайф”!

— Нет!

— Значит, “Цептер!”

— Да нет же! — таинственно шептала Ольга. — Подожди, проеду полицию. — Она замолчала на пару секунд, потом снова заговорила. — Меня тут штрафанули за мобильник, теперь за рулём прячу. Слушай! Я была на их сайте, там всё реально, понимаешь?

— Ну как это возможно, продать душу через Интернет? Сама-то подумай.

— Говорю тебе, была на сайте. Там анкета, её надо заполнить. А потом они обещают прислать письмо и пригласить тебя куда-то.

— К чёрту на рога, — предположил Влад.

— Не шути так, — Ольга говорила всерьёз. — Я знаю людей, которые заполнили.

— И что?

— Пока тишина. Но это — шанс! — Ольга замолчала, очевидно, опять проезжая полицейский пост.

— Глупость какая-то… — задумался Влад.

— Ну, а почему не попробовать?

— А ты?

— А я после тебя, — заверила Ольга.

— Опять я первый?!

— У тебя судьба такая, — заявила Ольга, — быть первым! Хотя истории подобные случаи известны.

В трубке раздался треск, и Ольга отключилась.

Влад задумался: истории подобные случаи, без сомнения, известны. Но он никогда не думал, что это реальность. Хотя похожие мысли его посещали, и не раз. А кого они не посещали? Влад усмехнулся. Ведь ещё живя в Москве, он как-то посылал заявку в Лондон с предложением выставить свою душу на аукционе “Сотбис”. Правда, это было по пьянке. Какой-то чиновник — кретин ответил ему, что к лоту должна прилагаться справка о его художественной и исторической ценности. Чиновник даже не обратил внимания на то, что в роли лота выступает человеческая душа! А может, тот чиновник вовсе и не был таким кретином, каким Влад тогда его посчитал? Представляет ли его душа хоть какую-нибудь ценность, кто знает. И что значит — чистая душа? Та, которая чиста в своих проявлениях, или та, которая ничем не заполнена? И кто уполномочен поставить печать на подобной справке? Что они имеют в виду, эти таинственные личности, подавшие в газету объявление?

Владу были нужны деньги, большие деньги. И он не находил способа получить сразу и много. Был, конечно, вариант, воспользовавшись отсутствием пограничников, занять их место в будке и дождаться, когда Дон Джонсон снова попытается протащить миллиардов пять. Но это был не самый надёжный выход из положения.

“Уж лучше продать свою душу, чем травить собственного деда”, — решил Влад.

Так, за мыслями, он почти заснул, но телефонный звонок заставил его очнуться.

— Алло! Это Михал Вроблевски.

“О, Господи! — вздохнул Влад, — этого мне только не хватало!”. Больше всего на свете он ненавидел общаться с теми, кого успел обмишурить. Влад уже пожалел, что принял чек, теперь этот поляк от него не отстанет, пока не убедится, что Влад закупил новое постельное бельё или пылесосы для несуществующего клуба.

— Мне нужно встретиться с вами. Я могу подъехать?

— Да, конечно.

“А что если он всё понял и потребует вернуть деньги? — задумался Влад. — Отдам пока половину. Лишь бы не было скандала!”

Но Вроблевски о деньгах и не вспомнил. Он подъехал к вечеру и теперь ёрзал на стуле, собираясь сказать что-то важное.

— Пива хотите? — предложил Влад.

— Спасибо, — отказался Вроблевски и перевёл дыхание. — Я сразу к делу. У меня есть дочь от первого брака. Её мать, моя бывшая жена, была… алкоголичкой. Ну и несчастный случай… на глазах у девочки. Мы с Магдой весь вечер думали… и решили поговорить с вами. Нам кажется, это лучшее решение… Я обращался к врачам, к целителям, не помогает. У неё навязчивая идея, понимаете? И она без конца повторяет попытки. Вернее, делает вид, что повторяет. Но от этого не легче.

— Понимаю, — кивнул Влад, — а чего вы хотите от меня?

— Как это — чего я хочу от вас? — изумился Вроблевски. — Я о вашем клубе… Мы подумали, может быть, вы примете её? Если нужны ещё деньги, я добавлю, сколько нужно.

Влад прислонился спиной к стене, почувствовав её холод.

— Она умная, хорошая девушка. Образованна, начитанна… Но нервы, это страшное дело. — Вроблевски пожевал губу, разглядывая ногти.

“Ну и куда мне её девать, эту начитанную девушку?” — Влад не смел отказаться.

— Не уверен, есть ли ещё места… — сообразил он, что сказать.

— Уверен, одно найдётся, — Вроблевски достал портмоне. — Это же очевидный факт!

— Я должен подумать, — Влад уставился на портмоне, как завороженный.

— Очень вас просим. И я, и Магда. — Вроблевски отсчитал триста евро. — На первое время хватит?

Влад нехотя кивнул.

— Мне главное, — продолжал Вроблевски, — чтобы она постоянно была под надзором. Глаз с неё не спускайте, понимаете? Это очень сложный случай с точки зрения психотерапии.

— Да, но где я её увижу? И согласится ли она… — замялся Влад.

— Увидите у меня. А насчёт согласия… Пригласите её туда просто посмотреть. Ей понравится, и она останется.

— А если не понравится?

— Уверен, всё будет хорошо. Она любит новые ощущения.

— А как её зовут? — спросил Влад, словно от имени что-то могло зависеть.

— Лиза, — ответил Вроблевски.

— Лиза, — задумчиво повторил Влад, продолжая смотреть на деньги. — Давайте попробуем, — неуверенно сказал он, думая, куда ему девать эту Лизу?

Влад видел в окно, как Вроблевски прошёл по лунной дорожке к стоянке и теперь садился в машину.

“Не очень-то он щедр по отношению к своей безумной доченьке, — подумал Влад. — Посмотрим, что она за птица!”

Внизу показалась тёмная фигура. Влад присмотрелся: герр Сильке перетаскивал что-то из подвала в дом.

“Несчастный старик, — посочувствовал Влад, — теперь он должен держать колбасный фарш под кроватью, а подвал полностью оккупируют хорьки”.

Влад включил компьютер и прочитал почту, потом просмотрел новости: в Москве рухнул подъёмный кран, погибли двое рабочих — утром Йохан снова предъявит Ольге международные претензии. Бедная Ольга… Хотя, с другой стороны, кто-то же должен держать ответ за все эти катаклизмы!

Он ещё полистал новостные страницы, потом набрал адрес сайта из газеты. Действительно, его глазам предстала довольно странная анкета с банальными вопросами: “домашний адрес”, “вредные привычки”, “семейное положение”, “род занятий”… Влад задумался: он не знал своего отношения к политике Буша и не видел разницы между тоталитаризмом и авторитарностью — и на эти вопросы создатели сайта требовали дать ответы. Он начал ставить галочки наобум. Ни адреса, ни телефона, куда бы Влад мог обратиться за разъяснениями, он там не нашёл.

“Бог с ним, ерунда!”, — решил Влад, проваливаясь в сон и оказываясь на залитой солнцем поляне, полной красивых и благоухающих цветов. Он собирал букет, вдыхал аромат и засыпал ещё крепче.

Кто-то громко тарабанил в дверь, и Влад долго не мог сообразить, куда делись и цветы, и поляна. Стук продолжался и дверь, казалось, вот-вот слетит с петель. Он услышал возмущённый голос герра Сильке и ещё какие-то голоса, потряс головой и отправился открывать.

На лестнице стояли два странных субъекта, похоже — мужского пола, но как-то несуразно одетые. Один из них — в оранжевых штанах, долговязый и худой, кричал что-то то по-немецки, то переходя на ретророманский, путаясь в словах и не умея строить из них фразы. Спросонок Влад никак не мог понять, чего он хочет. Второй — ростом поменьше, с большим ярко-розовым прыщом на носу, молча тряс какой-то бумагой. Герр Сильке тщетно пытался пройти ближе к двери, но субъекты и не думали подвигаться.

— Вы не имеете никакого права шуметь! Вы будите моих постояльцев! — возмущался герр Сильке. — Немедленно уйдите! — И уже обращаясь к Владу, добавил извиняющимся тоном. — Они буквально прорвались в дом! Их никто не впускал!

— А вам что, безразлична судьба невинных людей! Вы хотите, чтобы пролилась кровь! — неожиданно взвыл тот, что был с прыщом на носу.

— Называется, допустили к властям! Издевательство, — длинный наконец-то начал объясняться чётче, — или, по-вашему, назначить встречу в мэрии на пять утра — это по-человечески? Вы можете объяснить, почему на пять?

Влад зевнул.

— Извините, но я ничего не понимаю!

— Нормальные люди начинают работу в восемь! — истерически взвизгнул с прыщом на носу. — И в том числе в мэрии! Это был заведомый обман! Отмазка!

— Вы не имеете права оставаться в стороне! — крикнул длинный. — Ведь вы подписали документ!

— Я вызываю полицию! — пригрозил герр Сильке.

— Клали мы на твою полицию с высокой горы, — огрызнулся прыщавый.

— Так это были геи! — расхохотался Вроблевски. — Зачем вам понадобилось бороться за их права?

— Близкая подруга попросила, — объяснил Влад. — Но я влип по-чёрному. Они дебоширили до полудня, буквально атаковали дом. Потом ушли, но через час явились снова, уже с плакатами, причём скабрезного содержания. Стояли под окнами, орали, махали кулаками и, главное, требовали справедливости — от меня! Похоже, они были обкурены или спутали меня с мэром города.

— Наверное, те самые, что в феврале организовали пикет на Ратушной площади, — смеясь, предположила Магда. — А сколько их было?

— Двое, — ответил Влад.

— К счастью, им не дано размножаться, — ответил Вроблевски. — Я вам очень сочувствую, но они от вас так просто не отстанут. Они уверены, что их теперь трое.

— И что делать?

Вроблески только руками развёл.

— Они, в общем-то, безвредны.

— Действительно, — согласился Влад, — в конце концов, они же не уничтожают колбасный фарш!

— Вот и Лиза, — громко сообщила Магда.

Влад обернулся и вздрогнул. По спине его пробежали мурашки, спускаясь к ступням и вызывая лёгкую судорогу. Он узнал её. Нигде и никогда Влад не встречал Лизу в своей сегодняшней жизни, но он узнал её потому, что встречал в прежней. Это узнавание не давало Владу покоя с детства. Он уже не помнил, сколько лет было ему, когда, разглядывая фотографии из путеводителя по Швейцарии, он почти полностью восстановил географию своей прежней жизни. Чем-то знакомой показалась ему и Германия, что-то словно щёлкнуло в памяти, когда он увидел французские деревни. Именно поэтому он и выбрал Лёрах — город на границе этих трёх стран.

Влад ходил по улицам и узнавал. Чётко определял, за углом какого дома — кондитерская или отель, и ни разу не ошибся. Знал, где стадион, пожарная каланча или ратуша, знакомыми были и улицы и берег реки. Пейзажи, отрезки дорог, сады или что-то ещё всплывали в памяти на долю секунды и тут же исчезали. Он видел всё это прежде, хотя никогда здесь не был.

Ещё он понимал, что должен узнать кого-то. Узнать только однажды. Этот кто-то, а точнее — эта кто-то, могла или быстро пробежать мимо, или мелькнуть за окном трамвая, оказаться в том же магазине, что и он, или в том же парке, в ресторане — где угодно.

Но сейчас она вошла в комнату, где он сидел, проскользнула к Михалу и обняла его за шею.

— Пап, привет! — сказала она.

— Здравствуй, дорогая, — улыбнулся тот.

Лиза приветливо кивнула Магде и села к столу.

— А я такой сон сегодня видела, — мило улыбаясь, сообщила она. — Мне снилась потрясающая поляна, полная изумительных цветов. Я летала над этой поляной, летала… — Лиза расставила руки, смахнув со стола сахарницу. — И знаете, что странно? Я чувствовала их аромат. Вам когда-нибудь снились ароматные сны? — спросила она у Влада, и не обращая никакого внимания на то, что сделала.

— Да, — ответил он, пытаясь собрать рассыпавшийся сахар. — Конечно. Буквально сегодня.

— Не беспокойтесь, — Михал тронул его за руку, — сейчас уберут.

— Не может быть! — поразилась Лиза. — Вы правду говорите?

— Чистую правду.

Лиза недоверчиво скривила рот.

— Я серьёзно!

— Я тоже, — сказал Влад.

Лиза усмехнулась.

— А я бросила колледж, — сообщила она, уже обращаясь к Михалу.

Михал посерел, дёрнул головой, но достаточно сдержанно поинтересовался:

— Что-то случилось?

— Надоело, — ответила Лиза.

Она запустила руку в вазу с конфетами, переворошила все, выбрала сливочные тянучки и принялась их уплетать.

— И чем же ты хочешь теперь заниматься? — спросил Михал.

— Пойду работать.

Наступила неловкая пауза, только Лиза шуршала конфетами.

— Кем, позволь узнать? — Михал еле сдерживался. — Куда?

— В такси, — Лиза спокойно отправила в рот, кажется, пятую конфету. — Водилой.

Наливая чай из серебряного чайника, Лиза резко двинула чашкой, та перевернулась, заварка пролилась на белоснежную скатерть, растекаясь отвратительным пятном. Лиза зачем-то похлопала по луже ладонью и хмыкнула. Михал собрался что-то сказать, но передумал и промолчал. Магда вздохнула.

— Вещи, — презрительно процедила Лиза, покосившись на Влада. — Ненавижу вещи.

Заварка тонкой струйкой стекала на ковёр.

— Чем они вам помешали? — Влад с сочувствием взглянул на Магду с Михалом.

Влад понимал: он может говорить Лизе всё, что угодно. Первый страх, что она исчезнет или убежит от него, если что-то окажется ей не по душе, какие-то слова заденут — прошёл. Она никуда от него не денется и никуда не убежит. Они связаны памятью прошлой жизни. Им суждено быть вместе.

— Ненавижу, — процедила Лиза. — И они меня тоже ненавидят.

— Ты можешь ненавидеть вещи, меня, Магду, — сдержанно говорил Михал, — но ты должна хотя бы немного уважать нас. Это же очевидный факт!

Лиза промолчала.

— Твой колледж стоит семь тысяч евро. И они потребовали внести всю сумму за год. Ты уверена, что они вернут их мне?

— Плевать, — отозвалась Лиза, рисуя пальцем по пролитой заварке.

Михал откинулся в кресле, разглядывая ногти. Магда сидела, опустив глаза.

— А на что тебе не плевать? — поинтересовался Михал.

Лиза отшвырнула чашку, вскочила с места и, глядя в упор на Влада, крикнула:

— Слушай! Ты ещё долго будешь терпеть все эти гадости? Или тебе приятно?

Влад не нашёлся, что ей ответить.

— Увези меня отсюда! — Лиза топнула ногой. — Сейчас, немедленно!

— Я вызову такси, — Магда быстро вышла к телефону.