pussy-riot.livejournal-ru-w.jpg
О том, что девушек из панк-группы Pussy Riot на полтора месяца, до суда, посадили в СИЗО, знают, кажется, все. Но немногие вспомнили акцию, проведенную ими еще в январе. Тогда артистки (8 солисток сразу) взобрались на Лобное место и спели оскорбительную для кандидата в президенты Владимира Путина песню под названием «Путин зас... л».
Красная площадь — особо режимный объект, находящийся под неусыпным контролем ФСО, Федеральной службы охраны. Хулиганок задержали, доставили в участок, оштрафовали, отпустили. И — все.
Снятый и размещенный затем в Сети клип они сопроводили комментарием: «В песне «Путин зас... л» мы предлагаем сценарий бунта в России: для этого россиянам предлагается оккупировать ключевые места страны и добиваться политических перемен. Будьте смелее зас... вшего Путина и его спецслужб».
То есть призывали к бунту, к насильственным действиям. И — ничего.
А вот когда они 21 февраля устроили «панк-молебен» в храме Христа Спасителя, исполнив песню «Богородица, Путина прогони», против двух участниц акции — Марии Алехиной и Надежды Толоконниковой — возбудили уголовное дело, арестовали и посадили до суда в СИЗО (следственный изолятор) — до 24 апреля. Затем арестовали третью солистку — Екатерину Самуцевич. Никакой подписки о невыезде. Это подозреваемого в хищении 14 миллионов долларов гражданина отпускают до суда. Это надзирателю колонии, который систематически, из садистских побуждений, избивал заключенных женщин, дали условный срок. А тут — не шутки! По вменяемой им статье девушкам грозит до 7 лет лишения свободы.
Есть предположение, что такая жестокость не случайна. Возможно, секрет — в датах. В январе хватать и сажать девиц за антипутинские песни никак нельзя было. 21 февраля, после акции в храме Христа Спасителя — тоже. Их «взяли» перед выборами, 3 марта, а приговорили к содержанию в СИЗО 5 марта — уже после выборов.
Возможно, секрет — в затаенном и прорвавшемся после победы на выборах мстительном чувстве, затмевающем имеющийся в наличии разум. Первыми под руку попались «Pussy Riot». Даже мысли не мелькнуло, что арест и заключение в СИЗО развязных девиц ставит государство российское в идиотское положение. Смеются ведь: Путин против рussy-riotок. Правда, смех с примесью настороженности: ведь могут, действительно, закатать на зону, от «них» сейчас всего можно ожидать.
Тогда же в срочном порядке провели новый суд над бизнесменом Алексеем Козловым и приговорили его к 5 годам заключения в колонии общего режима. Козлова еще в 2009 году обвинили в присвоении крупного пакета акций ОАО «Искож» и осудили на 8 лет. Три года российская пресса писала о заказном характере уголовного преследования — и в 2011 году Верховный суд РФ отменил приговор, отправил дело на пересмотр. Для российской правоохранительной практики это беспрецедентный случай и равносилен признанию в преднамеренной фальсификации. Козлов вышел на свободу.
И вдруг — снова признан виновным. С учетом того, что он уже провел в заключении 3 года, ему предстоит провести еще 1 год и 10 месяцев за колючей проволокой.
Почему пушка басманного правосудия ударила именно в Козлова? Кто он такой? Новый Ходорковский, публично бросивший вызов Путину? Ничуть не бывало — обыкновенный предприниматель, каких тысячи.
А вот его жена, журналистка Ольга Романова, — личность, для определенных персон и структур неприятная во всех отношениях. Мало того, что пишет, на митингах выступает, так она еще и организовывала финансирование этих митингов — сбор денег через Яндекс. Председатель Московской Хельсинской группы Людмила Алексеева без обиняков сказала, что приговор Козлову — «месть за активность его жены в митинговое время». И, разумеется, намек остальным.
Разгон манифестантов на Исаакиевской площади Петербурга, Пушкинской площади Москвы и задержания после митинга на Новом Арбате 10 марта показывали по всем мировым телеканалам. В общей сложности только в Москве и Петербурге посадили в «обезьянники» около тысячи человек. За «провокации». Кто-то призвал пойти на Пушкинскую площадь и стоять там, пока не уйдет Путин? Даже читать смешно. А там было не смешно — ОМОН шел стеной, хватали всех, кто под руку попадется.
Экс-президент СССР Михаил Горбачев сказал журналистам: «Жестокое подавление акций протеста в Москве свидетельствует о том, что власть сама в испуге. С другой стороны, она хотела напугать общество и через страх управлять этим обществом».
Он прав в том, что ОМОН, колонны военных грузовиков и прочие демонстрации силы есть проявление сложного комплекса чувств. Однако испуга уже нет. Пришло опьяняющее чувство победы, но вместе с ним — и раздражающие воспоминания о предшествующих месяцах бессилия, когда нельзя было хватать и разгонять «болтунов» (определение Путина) с Болотной площади и Проспекта Сахарова. Сейчас — можно. Итак, «победители» начали мстить, вымещая пережитый страх поражения и страх расплаты за все свершенное. Как будто обязавшись подтвердить прогноз английской Sunday Times: «Невероятно, чтобы Кремль позволил тысячам человек каждый месяц поливать Путина грязью. После выборов начнутся гонения, власти перестанут выдавать разрешения на митинги и возьмутся за организаторов».
Первый мстительный порыв легко переходит в систему. Если кто не заметил, вернулась полузабытая советская стилистика и фразеология — какой-то чин из «Единой России» обличил Михаила Сергеевича Горбачева в следующих выражениях: «Ваши заявления показывают, на чью мельницу вы льете воду. Разных макфолов и маккейнов, которые спят и видят в России арабскую весну. Чей заказ выполняете?»
Ну это же просто классика! «На чью мельницу», «чей заказ!» Забыл еще: «рядятся в тогу» Впрочем, «рядятся в тогу» — из арсенала более или менее образованных обозревателей советской «Правды» и советской программы «Время».
Однако, одновременно с пиром победителей в том же стане победителей, а также среди других лояльных доселе персон намечается непонятный процесс. В разгар предвыборной кампании газета «Коммерсант» отозвалась об одной из программных статей кандидата Путина: «Владимир Путин как-то поспешно примеряет на себя роль «отца нации» и человека, имеющего рациональный экономический план... Скорее, он старший сын, унаследовавший дурные привычки отца играть не на свои. Интеллектуальный инвалид холодной войны, выступающий с экономической программой, в наших краях, конечно, не редкость».
Ладно бы, какое другое издание. Но хозяин «Коммерсанта» — самый богатый бизнесмен России Алишер Усманов, его жена Ирина Винер — знаменитый тренер и опекун знаменитой гимнастки Алины Кабаевой. И такой выпад. То ли промашка и недогляд редакторов, то ли что-то там переменилось.
О перемене отношения к Путину близкой ему семьи — жены и дочери его покровителя Анатолия Собчака, который привел его в политику, — известно чуть ли не каждому. Ксения Собчак вдруг стала активной участницей митингов протеста, была наблюдателем на мартовских выборах, выдает на Рен-ТВ разоблачительные, более чем убедительные сюжеты о нарушениях при голосовании, намерена добиваться их рассмотрения в суде.
К Андрею Макаревичу многие его давние поклонники в последние годы относятся неоднозначно из-за его будто бы близости к власти. Нынче рок-певец (с пространными оговорками про холуев, которые оказывают избранному президенту медвежью услуг) вдруг заявил: «По Путину получается, что все оппозиционеры — враги народа, а многие еще проплачены американским госдепом. Это вранье... упало на удивительно благодатную почву. Ложь должна быть огромна, иначе ей не поверят. Это слова Геббельса».
Не хватало только сказануть про Геббельса по телевизору. Там, на голубом экране, и без того творится что-то не очень понятное. Вдруг стали показывать митинги так, что стало возможным кое-что разобрать и понять, невзирая на пропагандистское сопровождение. Допустим, умно рассудили, что нельзя работать по-старому примитивно, надо изобразить этот, как его, плюрализм... Но ведь кто-то из телезрителей может и задуматься.
Вдруг дали несколько сюжетов о развязных панк-девицах из Pussy Riot, показали, как они, в масках, в пестрых мини-платьях, что-то поют, ногами выделывают кренделя в храме Христа Спасителя. Наверно, тоже умно поступили: пусть народ посмотрит, каковы они, противники избранного президента, осквернители церкви... И правда, что бы ни пели, ни говорили «pussy riotки», а храм божий — не место для эпатажа, не просто глупого, а оскорбительного для чувств и верующих, и неверующих. Только вот два месяца СИЗО и угроза 7 лет на зоне за эпатаж — как-то не очень, и кто-то может опять-таки задуматься и поискать информацию: за что дурех этих так жестоко уже наказали, до суда? Не за антипутинские ли песни?
В передачах ТВ проглядывает неожиданная закономерность.
Широко сообщали о повторном суде над Таисией Осиповой. Ее приговорили к 10 годам колонии за распространение наркотиков. При встрече со студентами на журфаке МГУ президент Медведев, отвечая на вопрос о судьбе Таисии, сказал, что 10 лет — чересчур, и он возьмет на контроль... Вскоре Смоленский областной суд отменил приговор, указав, что он не соответствует фактам уголовного дела. Новое рассмотрение в Заднепровском районном суде еще не закончилось, процесс идет. Однако в репортаже из зала суда, в программе «Время», наше внимание обратили на то, что Таисия Осипова — активистка незарегистрированной оппозиционной партии «Другая Россия», а ее адвокаты считают дело сфабрикованным и утверждают, что наркотики ей подбросили.
Да, не сказали, что свидетельница, которая якобы совершала «контрольные закупки», одновременно была понятой (?) при обыске на квартире Осиповой. Что ее подпись не соответствует ни ее подписям на бирках с пакетами наркотиков, изъятых при обыске, ни ее подписям на протоколах ее же допросов. Что свидетельница — активистка движения «Наши», привлеченная к операции их «политическим куратором», он же офицер полиции, проводивший обыск. Понятые не узнавали друг друга, и на бирках пакетов с изъятыми наркотиками нет их подписей.
Многого не сказали. Однако в программе «Время» адвокат все же объяснила, что биллинг телефонных переговоров свидетелей показывает: они во время «контрольной закупки» находились в разных местах. Вполне достаточно, чтобы народ сообразил: значит, эти люди никак не могли быть свидетелями-понятыми. Дальнейшее народ додумает, разовьет.
Особое внимание уделило телевидение выродкам-ментам из Казани. Там группа отморозков в погонах изнасиловала бутылкой из-под шампанского незаконно задержанного гражданина Назарова. Назаров умер в больнице. Приводились шокирующие подробности, ответы полицейских, что это он сам себя изнасиловал.
До сих пор телевидение так много и подробно говорило о «ментовском беспределе» лишь в связи с майором Евсюковым, который 3 года назад в одну ночь расстрелял девять попавшихся на его пути москвичей. Однако реакция на тот кошмар была все же не только антимилицейской — уж кто-то, а россияне понимают, что напившийся до белой горячки на все способен: мент схватится за пистолет, плотник — за топор.
Казанский кошмар — только и единственно милицейский. Его освещение на ТВ тотчас вызвало другие заявления — о пытках и... изнасилованиях... бутылкой из-под шампанского... Таким образом телевидение неизбежно наталкивает рядового обывателя на мысль: значит, добрым людям опасно выходить на улицу, какой-нибудь мент прискребется — и страшно подумать, что может случиться. Любому могут подкинуть наркоту. Потом поди докажи, вон как судят Осипову — лепят срок, несмотря ни на что. Менты, которые убили человека, изнасиловав бутылкой из-под шампанского, неделю ходили на свободе, не арестованные, как «не опасные для общества», а девиц, что-то там спевших против Путина, сразу в СИЗО?
ТВ — не отдельные лица, чьи взгляды могли измениться под влиянием обстоятельств, ТВ — государственная агитационная структура, главный пропагандистский ресурс, жестко подконтрольный власти. Кто же допустил, кто санкционировал такое послабление? Значит, кто-то ведет за кулисами Кремля большую игру?
Российский политолог Станислав Белковский, вхожий в кулуары, заявил на BBC: «Легитимность системы начинают ставить под вопрос не только радикальные оппозиционеры, но и ее функционеры». Американский публицист Владимир Соловьев задается вопросом: «Кого Путин боится больше — своих оппонентов или своих соратников?»
Да, давно ходят в неких кругах разговоры, что тот, кого там не принято называть, «достал уже всех своих». Только где эти «свои» раньше были, до выборов? Почему только сейчас зашевелились?
Добавить комментарий