Эзотерическая страничка Письма живого усопшего о войне

[Продолжение. Начало в № 13 (24) от 02 июля 2004 - № 23 (34) от 03 декабря 2004].

16 апреля 1915 г.

Я уже писал вам о голоде и жажде, которые испытывают в астральном мире люди, потерявшие свои тела; а еще я писал вам о злых астральных существах, которые развязали эту войну, чтобы утолить свою злобу. Эти существа тоже голодны, а война дает им необходимую пищу. Знаете ли вы, что поддерживает их жизнь? Они могут жить долго, благодаря крови и эманациям кровавой бойни. Я видел, как мириады этих существ носятся над полями сражений и жадно сосут кровь, льющуюся из тел раненых и убитых.

Непогребенные тела тоже могут утолять их голод. Из Венгрии и из других стран сбежались вампиры, чтобы питаться за счет живых. Страшная усталость от войны открыла для них ту дверь, за которой скрыты жизненные силы, которых они так жаждут.

“Кровь — особенная жидкость”, как говорил Гёте. Злое существо может продлить свою жизнь еще на один срок, если выпьет достаточно крови.

Если вы прекратите питаться тушами мертвых животных, вы тем самым перестанете подкармливать определенных злых существ, заключенных внутри вас. Ученики великих Учителей воздерживаются от животной пищи не просто из-за своей сентиментальности. Вы и сами говорите, что мясная пища подпитывает страсти. А что такое страсть, как не голод, удовлетворить который можно лишь поглощением чего-то внешнего, отличного от себя самого? До тех пор, пока вы не откажетесь от привычки к мясной пище, вы не сможете полностью освободиться от влияния тех существ, которые живут за счет крови и других составляющих мяса. Ешьте чистую пищу, и мало-помалу вы достигнете чистоты мыслей и чистоты желаний.

Я вовсе не призываю вас сегодня же отказаться сразу от всех желаний, поскольку желание есть движущая сила, и даже ваше стремление к идеалу — это тоже желание. Но не желайте больше крови и плоти мертвых животных, и все прочие желания, не способствующие дальнейшему продвижению вашей эволюции, исчезнут сами по себе.

О желании сказано много всякой чепухи. Вы желаете развиваться духовно, вы желаете делать то, что делают Учителя; вы не желаете быть просто ягненком, которого Учителя без его ведома используют в своей работе. И здесь тоже — желания. Если вы считаете “желательным” сократить свой путь к достижению сознательного единства с Целым, значит вы, скорее всего, желаете достичь этого единства; вы не желаете просто плыть к цели, повинуясь течению.

Я не говорю о страстных желаниях, об амбициях. Для оккультного развития вовсе не нужно быть амбициозным. Более того, если в своем стремлении к оккультному развитию вы слишком амбициозны, то для вас существует опасность превратиться в черного мага. Но совершенно спокойно вы можете “желать” даже единства с Богом.

Всякое действие на этом уровне проистекает из желания какого-либо рода, потому и говорят, что желание и воля суть одно и то же. Возможно, так оно и есть. Говорят также, что желание есть нечто временное, в то время как воля — это своего рода вышестоящая мотивирующая сила; но если бы я сам стремился противопоставить одно другому, то сказал бы, что воля в своих наиболее благородных ипостасях — это то же самое желание, но желание более возвышенных вещей.

Музыка может быть величественной, а может быть просто танцевальной; однако, всё это — музыка. Сила ветра может раздувать пламя, которое пожирает ваш дом во время пожара, а может и надувать паруса корабля, который несет вас навстречу мечте вашего сердца. Однако это — всё тот же ветер.

Вы можете даже возмечтать о том, чтобы начать мечтать о возвышенном. Вы можете заставлять себя желать только того, что согласуется с Законом, а не того, что противоречит ему. Разве это не то же самое желание?

Советуя вам не кормить впредь кровавыми жертвоприношениями скрытые в вас элементальные силы, жаждущие подобной пищи, я вовсе не призываю вас убивать желание. Напротив, вы должны пожелать очистить свой организм от плоти мертвых животных, прежде чем вы сами, по собственной воле, прекратите ею питаться. Таящееся в вас зло — голодная, алчущая, эгоистичная природа — высасывает ту кровь, которая проходит сквозь ваши губы, подобно тем злым существам, что носятся над полями сражений и пьют кровь, сочащуюся из ран павших. Если вы больше не нуждаетесь в этих тварях, перестаньте подкармливать их кровью.

Прекратив есть мясо, вы не убьете свою эмоциональную природу, вы всего лишь очистите её. Весь мир души — это мир эмоций, и чистые элементальные существа всегда очень эмоциональны, хотя они и не пьют крови.

Да, разум стоит выше эмоций, он — шире, чем эмоции. Вы можете иметь разум без эмоций, а можете иметь и эмоции — сколь угодно развитые, но без разума, как у животных. Но человеку присуще и то, и другое. Только благодаря своему внутреннему регулятору — природе желания своей души — он может жить и действовать в мире души как развивающееся существо. Когда вы достигнете наивысших Небес, вы будете жить в мире мысли, имея в себе ровно столько от природы желания, сколько вы успели очистить, усвоить и запомнить. Вы сможете переместить в высшие сферы гораздо больше душевной динамики, если по дороге не будете обкрадывать саму себя желанием вкушать кровавую пищу. Пусть этим занимаются демоны, которые пируют на полях сражений.

В царствование братства, наступление которого я всячески стараюсь приблизить, раса будет питаться только чистой пищей. Даже сейчас уже прослеживается тенденция к исключению из рациона питания трупов животных.

Желания новой Расы должны быть очищены, и тогда ее эмоции станут сильными и возвышенными. Эмоции у человека намного сильнее, чем у льва. А Богу присущи эмоции космического масштаба.

17 апреля 1915 г.

Дабы никто не подумал, будто я, радея о братстве, сознательно, либо неумышленно стараюсь не судить слишком строго своих собственных соратников, своих братьев за совершаемые ими несправедливые поступки, в этом письме я хочу поговорить о справедливости.

Будучи в свое время тем, кого называют судьей, и участвуя в судебных процессах, я смог приобрести некоторые практические навыки установления равновесия между снисходительностью и суровостью. Справедливость — это тот бог, которого я всегда ставил высоко в своем личном пантеоне, и потому, вынося приговор, я никогда не позволял себе из-за слабости своей или чувствительности попирать правоту добродетели и потворствовать неправоте злодейства. Я выносил мягкие приговоры, когда чувствовал, что из этого можно извлечь максимум добра; я выносил суровые приговоры, когда полагал, что это позволит самым надежным образом обуздать зло.

О Вселенском Братстве, как и большинстве других идеалов человечества, было рассказано и написано много всякой ерунды. Но Вселенское Братство — это не всеобщее потворство злу; это — всеобщее признание идеала добра. И вам никогда не создать братства, действительно достойного этого высокого имени, если вы будете не поднимать, а напротив — опускать планку справедливости.

Справедливость — это равновесие, справедливость — это баланс сил, справедливость — это устойчивость. Именно ради приведения человечества в более устойчивое состояние я и призываю людей сосредоточиться на любви, позабыв о ненависти.

Будучи долгое время в Европе, в непосредственной близости от западного фронта, я помог тысячам душ выбраться из астрального кошмара, в который они попали вследствие неожиданной и преждевременной потери своих тел; но никогда я не пытался нарушить баланс между причиной и следствием, помогая душе обрести такую степень свободы, к которой она еще не готова. Я часто оставлял людей страдать, хотя и мог бы сократить период их страданий; я предоставил многим душам и далее продолжать неспешную битву со своими низменными желаниями в астральном мире, ибо я знал, что, если они будут сорваны с древа боли до того, как успеют созреть, им все равно придется выдержать ту же самую, или даже более жестокую битву в какой-нибудь следующей жизни, и противостоять им будут те же самые силы, от которых они сейчас освобождаются в тех сферах, где примитивные желания изживаются с гораздо большей легкостью, чем на земле, уже хотя бы в силу того, что удовольствий там — намного меньше.

В одной из воюющих армий был очень жестокий офицер, которого ненавидели его собственные солдаты. Он попал сюда к нам, и многие из его подчиненных также, и я даже не попытался защитить его от их упреков, потому что ему необходимо было понять, что несправедливость заслуживает порицания. На земле им затыкала рты армейская дисциплина, но здесь ему пришлось осознать, насколько дурно он с ними обращался. Никаким иным способом ему не удалось бы это объяснить. Если бы я начал читать ему наставления, он бы просто посоветовал мне заниматься своими делами. Но Закон справедливости не читает наставлений, он демонстрирует. Мрачные, укоряющие тени тех, кто долгое время находился с ним рядом, продемонстрировали ему его собственную несправедливость. К слову, он до сих пор еще окружен ими. И я даже ни разу не попытался прийти ему на помощь. Хотя, возможно, я и смог бы ему помочь; но такая явная оппозиция Закону справедливости с моей стороны привела бы лишь к тому, что он оказался бы на своем собственном эгоистичном небе с таким грузом несправедливости на душе, что в следующей земной жизни эта тяжесть просто раздавила бы его. Чувство обиды, накопившееся у его солдат, было очень велико, и хотя я мог бы смягчить его (ради них самих а не ради него), я всё же не делал этого, позволяя этому чувству истощаться естественным образом.

Если бы больше никто не нуждался в моей помощи, и не заслуживал ее более, чем они, тогда я, возможно, уделил бы им больше времени, но всё равно не добился бы большого успеха. Я поступил точно так же, как поступил бы на земле, попади ко мне в руки это дело, и я уверен, что поступил справедливо.

Когда я вижу душу, страдающую от несправедливых суждений других людей, я стремлюсь восстановить справедливость, как делал бы это и на земле; но я нахожусь здесь не для того, чтобы нарушать Закон причины и следствия. Когда я могу помочь, я помогаю; но от меня будет гораздо больше пользы, если я стану предотвращать появление нежелательных причин, нежели если я буду отвращать их вполне закономерные следствия.

Когда я убеждаю людей помочь Учителям сдерживать плохую карму Германии, я руководствуюсь вовсе не сентиментами. Я рассуждаю как справедливый судья. Народ Германии, обманутый своими вождями, слепо вступил на путь, сущность которого он плохо себе представлял. Коллективно они, безусловно, несут ответственность перед другими расами, но индивидуально каждый из них виноват гораздо меньше; поскольку их самих обманули, и они не знали, что агрессия их страны есть дело неправое и имеет сатанинское происхождение.

И всё же Учителя, способные видеть ваш мир сверху и как бы со стороны, надеются, что законопослушный немецкий народ не всегда будет вызывать ненависть у остального мира, из-за того что самонадеянная партия войны заставила его напасть на своих соседей. Нет, я вовсе не отрицаю, что и у немецкой нации есть свои неприятные черты, как, впрочем, и у любого другого народа; но из всех рас, втянутых в эту гигантскую бойню, Германская раса гораздо хуже прочих осведомлена о причинах, побудивших её начать эту войну. Прирученная властями пресса и политика lese majeste не позволили немцам узнать то, что, возможно, сделало бы их менее послушным орудием в руках их вождей.

Карма тех, чья неразумная и чересчур самоуверенная политика развязала эту войну, это индивидуальная карма, и её можно изжить только индивидуальными страданиями, когда придет время этим людям понести так называемое наказание; но карма основной массы немецкого народа — это расовая карма. Немцы позволили повести себя навстречу собственному поражению. Только представьте себе, как глубоко должен проникнуть свет гласности и демократии во все уголки и закоулки германского общества после этой войны; а именно так и должно случиться в силу одного только Закона противодействия. Те, кто был обманут и пострадал от этого, потребуют, чтобы подобное никогда больше не смогло повториться. В последующие двадцать лет жизнь германского правительства будет такой же открытой, как и жизнь правительства Соединенных Штатов. Появятся и так называемые “выгребатели мусора” с фонарями на шляпах.

Повинуясь тому же закону противодействия, Англия пробудится от своей дремоты, завалившей полки ее магазинов иностранными товарами, потому что она была слишком инертна, чтобы произвести свои собственные.

И все тот же закон заставит французов стремиться к очищению своей политической машины от коррупции. Во Франции уже произошло кое-что, о чем она предпочитает пока не распространяться.

Великое потрясение, вызванное этой войной, заставит каждый народ взглянуть на себя по-новому, лучше осознать свои собственные мотивы, заметить, в чем он пока еще не соответствует стандартам, настоятельно диктуемым Новым Временем.

Взгляните на перемены, происходящие в России, а следом за ней придет очередь Австрии.

Из-за великих несправедливостей этой войны, справедливость устремится вперед гигантскими шагами. Снова Закон противоположностей! Этот закон может объяснить очень многие вещи.

Когда я пишу о братстве, на воцарение которого в мире я очень надеюсь, я вовсе не имею в виду какую-то нереальную Утопию, которая вот-вот ворвется в мир под звуки фанфар. Я вовсе не повторяю пророчество, в котором говорится, что Царство Божие уже близко. Человеческая раса пока еще не готова к наступлению Царства Божия на Земле и еще долго не будет готова; но если даже один человек из каждых десяти сможет понять, что братство — это тот идеал, к которому следует стремиться, они смогут стать закваской для остальных девяти десятых и тем самым сделать хлеб, вкушаемый человеческим обществом, гораздо более приятным, чем он есть сейчас. Но хлеб не сможет сразу же превратиться в яблочный пирог. И вряд ли можно возлагать такие надежды непосредственно на следующую расу; но если вы сохраните память об этом пророчестве на протяжении достаточно большого числа смертей и рождений, вы увидите, какой сладкий хлеб выйдет в конце концов из планетарной печи, когда под лучами солнца появится еще одна — Седьмая Раса.

продолжение следует