No_gas_1974-w.jpg
А что Соединенные Штаты, донор и ключевой экспортер сельхозпродукции, какое место занимает продовольствие в их дипломатии? Если вспомнить, то даже на пике конфронтации с ОПЕК (Организация стран — экспортеров нефти) 40 лет назад, в октябре 1973 года, после того, как картель остановил поставки нефти в США, Вашингтон не внял призывам ответить обидчикам продовольственным эмбарго....
«Америка — гигант в мире агробизнеса», — заявил в беседе со мной Лестер Браун — американский эколог-аналитик, основатель Института всемирного наблюдения, а также основатель и президент вашингтонской некоммерческой исследовательской организации Earth Policy Institute, видный ученый и общественный деятель, автор концепции «устойчивого развития». В слово «гигант» он не вкладывает ничего патриотического, а лишь констатирует факт.
«Соединенные Штаты — это продовольственная сверхдержава, — продолжает Браун. — Они держат первенство в области экспорта зерновых. На их долю приходится также примерно половина мирового оборота соевых бобов, которые являются важным кормом для скота. Это обстоятельство делает Америку очень крупным игроком также в сферах животноводства и птицеводства, несмотря на то, что в процентном отношении к выпуску экспорт мяса скота и птицы намного уступает экспорту злаков».
В 1972 году президент Никсон, желая покрепче привязать СССР к американскому агропромышленному комплексу, согласился предоставить партнеру по детанту кредиты на покупку в течение ряда лет больших партий хлебного и кормового зерна. Советская сторона, воспользовавшись лазейкой в договоре, выбрала свой лимит в течение одного года, а не нескольких лет, на что неявным образом рассчитывала сторона американская, вызвав тем самым резкий скачок цен на продукты питания в Штатах. Причем — еще и за счет американского налогоплательщика, субсидировавшего льготный товарный кредит, предоставленный Советскому Союзу.
Это в современной истории США был первый печальный опыт использования продовольствия в качестве орудия дипломатического давления, вспоминает Лестер Браун. Окончательное разочарование в эффективности этого инструмента, считает он, произошло в самом начале 80-х, когда президент Картер ввел эмбарго на экспорт зерна в СССР после вторжения советских войск в Афганистан. Вашингтон хотел таким образом нанести тяжелый урон советскому животноводству, и, казалось, что конъюнктура на мировом агрорынке позволит ему это с легкостью сделать. Но... прогнозы не сбылись, и Америка в результате только потеряла важного покупателя, который не только перекупал американскую пшеницу на мировом рынке, но и сумел найти новых поставщиков в Канаде, Австралии, Европе.
Поэтому сейчас и аналитики, и практики-фермеры только машут руками в ответ на любые разговоры о возможном сельскохозяйственном эмбарго в отношении Китая. Это, по их глубокому убеждению, приведет лишь к обвалу курса доллара. И это при том, что человечество никогда так сильно не зависело от американских сельхозпроизводителей, как сегодня.
«Сельскохозяйственное производство в Соединенных Штатах не находится в руках государства, оно частное, — рассказывает Лестер Браун. — Ведущая товарно-сырьевая биржа в Чикаго открыта для всех желающих, любых покупателей и продавцов. Оговорюсь попутно, что все мои рассуждения относятся только к сознательному подчинению сельхозторговли задачам дипломатии. Я исключаю из обсуждения те случаи, когда Соединенные Штаты приостанавливают импорт в силу реальных санитарно-эпидемиологических причин или экспорт в чрезвычайной ситуации. Как, например, в той, которая возникла вслед за неудачной зерновой сделкой с СССР и очень значительным удорожанием продуктов питания в Америке — тогда на короткое время был заморожен экспорт сои в Японию. Обернулось это в долгосрочном плане тем, что Америка утратила свое положение монополиста на мировом рынке сои, пропустив на него Бразилию, к которой тогда обратилась за помощью Япония. А импортный рынок раздроблен куда больше, чем экспортный, и монопсония на нем фактически немыслима.
«Мне кажется, что даже если Соединенные Штаты сознательно и намеренно не применяют продовольствие как инструмент дипломатического давления, своей аграрной и, в более широком плане, экономической политикой они неминуемо, просто в силу огромной доли страны на рынке, ощутимо воздействуют на положение с продуктами питания в мире?» — спросил я у Брауна.
«Верно, и это лучше всего видно на примере производства эталона как заменителя бензина, — ответил он. — На эти цели в настоящее время направляется около трети всего американского урожая кукурузы. Я сейчас не разбираю, хорошо это или плохо, или что исторически способствовало стремительной и крайне прибыльной передвижке ресурсов из пищевой области в энергетику. Важно, что под чертой, что мы имеем в результате... А это — резкое удорожание еды в странах третьего мира, население которого расходует на питание куда большую часть своего дохода, чем мы в Америке. Кстати, Всемирный банк, помогающий бедным странам, очень этим не доволен».
Соединенные Штаты ежегодно передают нуждающимся странам продовольствие на сумму порядка 2 млрд. долларов. Но программа эта, к сожалению, устроена так, подчеркивает Браун, что главную выгоду из нее извлекает не американская дипломатия, а частный сектор.
«Администрация Обамы предложила самую глубокую со времен окончания Холодной войны реформу системы внешней продовольственной помощи, — продолжает Браун. — Идея состояла в том, чтобы до 45 процентов продукции, предоставляемой по гуманитарной линии, закупать либо непосредственно в стране-бенефициаре (то есть получателе этой продовольственной помощи, — ред.), если это возможно, или в соседних с ней странах. Достигнутая таким путем экономия позволила бы увеличить, как минимум, на 10 процентов количество получателей помощи. Конгресс, однако, это предложение отверг, согласившись увеличить долю локальных закупок всего на 20 млн. долларов, до 60 млн. в общей сложности. И это из без малого 2 млрд., выделяемых из бюджета на помощь голодающим в мире. Причем в нижней палате дебаты по этой резолюции продолжались не более двух минут. Надо сказать, что реформу эту поддерживали и левые, и правые аналитические центры, но их усилия разбились о сопротивление аграрных штатов, пищевых концернов и коммерческих морских перевозчиков».
По словам бывшего президента Билла Клинтона, бюджетные субсидии, получаемые рисовыми хозяйствами в его родном Арканзасе, обрекают, например, производителей риса на Гаити на разорение, так как делают их неконкурентоспособными, а это, в свою очередь, усугубляет нищету и подрывает продовольственную безопасность этого островного государства.
Как рассказал Лестер Браун, «зеленые» неправительственные организации, обозленные на американский агробизнес за торпедирование упомянутой выше обамовской реформы внешней продовольственной помощи, отыскали у пищевых концернов еще один недостаток, получивший международный резонанс. Высокие тарифы, установленные в Америке еще лет сорок назад на импортный сахар, вынудили производителей прохладительных напитков «Кока-Кола» и «Пепси-Кола» искать ему замену. Формулу заменителя сахара быстро разработали в Японии, в результате хорошо известный кукурузный сироп с фруктозой был добавлен в их напитки. Примеру «Коки» и «Пепси» последовали изготовители макаронных соусов и многих других видов быстрой еды, которая в огромных количествах потребляется за границей. В результате, утверждают экологисты, из-за порочной сельскохозяйственной политики США множество людей во всем мире, и прежде всего, в Латинской Америке, страдают от ожире
Добавить комментарий