Окончание. Начало см. Часть 1
Бывший коллега преподнес сенсацию: Московский Художественный театр отказался от исторической эмблемы – летящей чайки. Ныряю в интернет. Чтобы убедиться: новость – из разряда липовых.
Зато поисковик выдал информацию о международном литературном журнале «Чайка», издающемся в США.
Открыл. Полистал. Явно не халтура!
Почему бы, в таком случае, не предложить солидному изданию интервью с Лоной Стен? Художница-то – американская.
Предложение, не откладывая дела в долгий ящик, отправил по адресу ЧАЙКИ. Ответный рескрипт был примерно следующего содержания: «Материал – неплох, но без «географии» смахивает на мистификацию».
Под череп – словно пропеллер мультяшного Карлсона вогнали: мистификация?!! Выход один: документально нейтрализовать скептицизм.
Забиваю в компьютерную поисковую систему «Лона Стен». Ноль целых и не намного больше – десятых.
Варьирую запрос. Результат – тот же. Что немного напрягает.
Однако сдаваться не собираюсь. Набираю уже на английском – «Lona Sten». И получаю обухом по темечку: гражданка с указанными «позывными» в Сети не обозначена! А тут еще в памяти всплывает присланное мне пару лет назад программистом литературного клуба «Планета писателя» Владиславом Эстрайхом: «К сожалению, не смог найти в Сети работы Лоны Стен» (я еще не знаю, что мое интервью – единственный материал о ней на русском).
Резко меняю тактику, начинаю тасовать не варианты фамилии, а ...сами поисковые системы.
Ни следа «таинственной леди»!
Но ведь «имярек» существовала – сам с ней беседовал. Да и фотоаппарат образ запечатлел.
Звоню Наталье Дутчак (она до сих пор в той же должности в «Комсомолке»):
– В свое время мы встречались с художницей из США – у нее в переводчицах подвизалась ваша знакомая. Не забыли?
– Конечно, нет. А что вдруг вы вспомнили?!
В двух словах обрисовываю ситуацию. И интересуюсь:
– Вы со знакомой еще контачите?
– Увы, нет. А что?
– Мне бы ее адрес. Или хотя бы номер телефона...
– К сожалению, ни того, ни другого!
И эта сомнительная нить оборвалась.
Недоумение начинает постепенно трансформироваться в легкую растерянность.
Случайно ли во время интервью художница не упомянула родного города?
Не подозрительно ли, что координаты американки не известны переводчице? (Фраза 16-летней давности «Зачем мне лишние детали?» теперь кажется неубедительной отмазкой.) Неужели дамы не обменялись визитными карточками или, по крайней мере, адресами?
Наконец, возможно ли, чтобы самобытная художница ни разу не упоминалась в интернете – причем как в русскоязычном, так и в англоязычном сегментах?
И к гадалке не ходи: нужен маневр иного рода. Но какой? Куда обращаться?
И внезапно – словно пелена с глаз долой. Музей «Чернобыль» – вот куда! Там наверняка все скрупулезно задокументировано.
А поскольку поздний вечер, срочно нахожу в Сети официальный сайт учреждения и строчу письмо. Уже на следующий день получаю ответ. Заместитель генерального директора по науке Анна Витальевна Королевская любезно сообщает некоторые дополнительные детали о Лоне Стен, касающиеся ее пребывания в украинской столице. В частности, то, что кроме картины, гостья презентовала поэтический сборник «Shelter» («Прибежище»). В свою очередь, топ-менеджер приглашает посетить музей, чем я не преминул воспользоваться.
Тысячи экспонатов – фотографий, карт, личных вещей ликвидаторов, писем, распоряжений. Воспроизведена точная копия плиты биологической защиты ректора взорвавшегося четвертого блока. Встречаются артефакты, из-за заражения прошедшие полную дезактивацию. Леденящие душу документальные кадры, на которых обреченные лопатами сбрасывают с крыши разрушенного атомного молоха ядерное топливо (смена длилась минуту-полторы).
Почетное место – у подарка Лоны Стен. Иконоподобное изображение бабушки, держащей на руках мальчика, сосредоточенно грызущего край Библии. Залитая огнем колыбель. На голове у женщины – расшитый платок с изображениями цветов, ангелов, храма, реки, пшеничного поля и девчушка в национальном костюме. Грудь матроны «украшает» ожерелье из черно-белых фотографий детей зоны.
Картину сопровождает стихотворение. Не удержусь, чтобы его хотя бы частично не воспроизвести (перевод Ирины Скрипник):
«Капли дождя – упавшие ноты жизни,
Ноты боли...
Хрупкие бумажные листочки,
Катастрофически куцые по содержанию.
....................................................................
Кто много страдает, говорит языком тишины
Простым и понятным, невзирая на безмолвие.
Этот язык переступает пределы всех языков,
Границы всех стран и политических идеологий.
.........................................................................
Если сегодня облака закрывают Солнце,
Это не означает, что Солнца нет.
К сожалению, это нисколько не помогает в усилиях идентифицировать «таинственную леди». Окончательно увядаю, когда Анна Витальевна сообщает: какие-либо иные данные о художнице, кроме имени и фамилии, у них отсутствуют.
Вот тебе, бабушка, и высокое искусство!
Я почти в состоянии аффекта. Из последних сил шевелю извилинами: они от такого глумления над здравым смыслом, похоже, превратились во что-то колющее. Итак, удостоверением личности американки я, конечно, не интересовался. Впрочем, в случае розыгрыша это не помогло бы. Едва ли не любые корочки приобретается в переходе метро. То же самое можно сказать и о подарке музею: подходящую картину на нужную тему не сложно найти на блошином рынке. А если задаться целью, то и сделать заказ уличному рисовальщику.
Если дела обстоят именно так, то «таинственная леди», согласитесь, звучит вдвойне издевательски!
Без ответа, правда, в таком случае остаются два вопроса. В курсе ли происходящего была переводчица? Кому и с какой целью понадобилось затевать весь этот цирк?
Не успел задуматься, как вдруг – невзначайка! Да какая! Доброй феей, явившей сюрприз в виде электронного сообщения-разгадки, стала Анна Королевская. Она прислала ссылку ...на блог Лоны Стен.
«Почему же ты, сколько ни бился, ничего не обнаружил?» – спросите вы. Отвечу: по той простой причине, что, не владея английским, упорно набирал «Lona Sten» вместо «Launa Stan».
Захожу по ссылке и начинаю, как заправский Колумб, свободное плавание. Да, в англоязычной среде! Как это?! А на выручку пришел дареный конь Билла Гейтса по кличке Google-переводчик.
Уже в первые сорок минут узнаю: у «таинственной леди» – французские корни, прослеживающиеся вплоть до Вильгельма Завоевателя. Родилась она в баптистской семье в штате Коннектикут.
Сколько себя помнит, отношения с отцом не складывались – и не по ее, крохи, вине. Вот эпизод, глубоко потрясший неокрепшую психику: «Как-то он (отец – Н.С.) купил мороженое в шоколаде. Большущий конус. И вручил его брату, не обратив на меня ровным счетом никакого внимания. Когда не удержавшись, я попросила купить лакомство и мне, услышала:
– Нет! Ты родилась женщиной и, значит, с головы до пяток бесполезна.
Я горько рыдала: мороженое было и поныне остается моей любимой сладостью. Убивала ненависть самого близкого человека. Та боль до сих пор пульсирует во мне множеством оттенков».
Вскоре родители развелись: «Я паниковала: если тот, кто должен тебя любить, уходит, значит, ты как будто не появлялась на свет. В отчаянии, как одержимая, бегала к почтовому ящику: вдруг папа пришлет хотя бы коротенькую записку или поздравительную открытку? Увы, за все время лишь однажды обнаружила карточку, в которой неизвестные мне люди призывали присоединиться к импичменту президента Никсона».
Несмотря на удары судьбы, девочка успешно окончила христианскую школу, перебралась в Калифорнию. Кроме живописи, увлекалась дизайном, а затем занялась благотворительностью для детей, в первую очередь, из неполных семей. С миссией добра посетила более четырех десятков стран, среди которых Афганистан, Турция, Перу, Россия, Эфиопия, Замбия, Индия, Ирак, Вьетнам. Вместе с несчастными, умирающими от СПИДа, молилась в Африке. Систематически посещает места лишения свободы – в США и за рубежом. Как напишет позже в своей странице, «Глобус пересекла бесчисленное количество раз».
Живет с мужем Мартином и тремя детьми на небольшом в шесть акров ранчо в горах Северной Аризоны. В редкие свободные минуты предпочитает возиться с лошадьми, козами, курами и собаками. Хобби – тоже из детства: «Когда была маленькой, то в самых смелых мечтах видела себя одной из женщин, которыми так восхищалась на бесчисленных сельских родео».
...Итак, я полностью реабилитирован! Как минимум, в собственных глазах.
Но, возможно, эта полудетективная история еще не закончена...
Добавить комментарий