Утром 16 января 2016 года пришло скорбное известие о смерти Николаса Бурлака, писателя, человека необыкновенной, прямо-таки фантастической судьбы, родившегося в Америке, в городке Вифлеем (штат Пенсильвания), одного из немногих американцев, воевавших на фронтах Великой Отечественной.
Николас появился на свет 29 октября 1924 года, прожил долгую, насыщенную событиями жизнь, даже в возрасте за 90, будучи тяжело и безнадежно больным, продолжал писать «труд своей жизни» - книгу «Любовь и война» ("Love and War").
Задумана была трилогия, над последней – третьей - частью Николас не прекращал работу уже находясь в бостонском центре по реабилитации.
Не имея возможности писать, он диктовал текст друзьям.
Меня с Николасом связывали узы нежной приязни и дружбы.
Две книги задуманной им трилогии он мне показывал первой – присовокупляя к сброшюрованным листам самодельных манускриптов фотокопии карт и рисунков из фронтовых дневников.
На обе книги я отозвалась в толстых российских журналах, рецензии стимулировали его, побуждали продолжить начатое. К тому же, работа над книгой держала его на поверхности, помогала пережить тяжелые операции на сердце и безнадежный диагноз, пройти через сложные проблемы быта, так как жил он один, опекаемый только соседями и друзьями...
Сильный, благородный, очень красивый даже в старости человек.
Вечная ему память!
Ниже мы публикуем отрывок из моего интервью с Николасом Бурлаком 2010 года, когда в свет вышла первая часть его книги "Love and War".
Николас Бурлак и «принцесса Оксана»
- Дорогой Николас, с большим интересом прочла вашу искреннюю, добрую и талантливую книгу. Она называется в переводе на русский «Любовь и война» и в сущности является «автобиографией» - ее главные страницы посвящены битве на Курской дуге, в которой вы участвовали; там же, под Курском, – как это ни удивительно - к вам пришла и любовь. И вот мой первый вопрос: в какой мере все изображенное соответствует действительности?
- На сто процентов. Однако, должен заметить, что в моих фронтовых блокнотах все имена и фамилии, кроме Алексея Толстого, Рокоссовского (его жены и дочери), Ворошилова и Сталина, были «на всякий случай» заменены, так как СМЕРШ сидел у меня на «хвосте. Я отлично знал, что «ходил по лезвию бритвы».
- На мой второй вопрос вы уже ответили, упомянув о своих «фронтовых дневниках». Описывая день за днем Курскую битву, вы не могли не иметь под рукой каких-то своих записей....
- Все что я находил в своих блокнотах я проверял и перепроверял (уже теперь, при написании книги), чтобы быть точным и как можно более объективным.
- Любовная линия вашей книги связана с образом девушки, которую вы вначале ассоциируете с Диной Дурбин, потом с Принцессой Турандот, а позже называете «Принцессой Оксаной». Извините за нескромный вопрос: это реальный персонаж?
- Да. Очаровательная девушка - младший лейтенант медицинской службы. Она показалась мне вылитой Диной Дурбин. Позже, оказавшись в медсанбате, я услышал, что ее называют «Принцессой Турандот». Я тогда впервые узнал, что есть такая пьеса и что в ее центре гордая и «неприступная» китайская принцесса. Каждый из нас в медсанбате мечтал стать для нашей «Принцессы» принцем Калафом... Когда я узнал ее имя – Оксана, я стал ее величать «Принцессой Оксаной».
- Да, ситуация возникает романтическая. В курском лесу, во время медосмотра, у вас завязывается короткий разговор с похожей на обожаемую вами актрису Дину Дурбин «младшим лейтенантом медслужбы», вы предлагаете написать ее портрет, на что она отвечает: «Я найду тебя, Николас!»
- До второй встречи с Оксаной – в медсанбате, где она выхаживала раненых, – я часто сам себя спрашивал, что она имела в виду, когда обещала найти меня: просто позировать, чтобы послать свой портрет маме, или что-то еще, что-то большее. Сомнений было много...
- Ваш роман протекал «между двумя атаками». В перерывах между боями в курских лесах пели соловьи...
- Нам с Оксаной казалось, что они звучали громче, чем далекая от нас в тот момент (а мы были on the seventh heaven) орудийная канонада.
- Через небольшое время, еще не оправившегося от контузии, вас отправили назад в часть...
- Меня недоличили из-за ревности влюбленного в Оксану Хирурга. Ведь мы всю короткую июньскую ночь отсутствовали в медсанбате... Хорошо еще, что мой комвзвода не сообщил об этом в СМЕРШ. А именно этого хотел ревновавший Хирург.
- Больше всего меня поразила сцена, когда Принцесса Оксана находит вас на поле боя, лежащего среди убитых возле немецкой траншеи, почти бездыханного после взрыва танка... Неужели все это «имело место»? Или все же здесь есть доля художественного вымысла?
- Так называемая «похоронная команда» собирала после боя всех убитых. Их не сразу бросали в немецкую траншею. По приказу начсанкора, всех собираемых осматривали санитарные команды... Было ли это во всех соединениях, я не знаю. Оксана позже мне рассказала, что, узнав о наступлении на Речицу, она надеялась на встречу со мной. А случилось так, как случилось. Был я полуживой. Была она с плащ-палаткой. Тащили (не она одна) волоком до медпункта. Вообще не дело старшей медсестры собирать или вытаскивать с поля боя тяжелораненых. Но она это делала в боях за Сталинград, за что получила высшую тогда солдатскую награду - медаль «За отвагу», и решила повторить в Курской битве. Учтите: она была 1928 года рождения и попала на ускоренные курсы медсестер обманным путем, скрыв свой возраст...
- Дорогой Николас, задам вам самый тяжелый для меня и, возможно, для вас вопрос: что сталось с «Принцессой Оксаной»? Как-то не верится, что ваша правдивая история кончилась как сказка: они жили долго и счастливо и умерли в один день...
- Нет, такого конца не получилось. Моя Великая Любовь погибла вместе с семью танковыми десантниками в сражении за Бобруйск 29 июня 1944 года. Все были разорваны на куски фашистским артиллерийским снарядом. Мои танкисты и я нашли эти «куски» и похоронили их в одной огромной воронке от снаряда. Танкист-механик Чуев сказал, что до начала танковой атаки «Принцесса Оксана» обещала устроить праздник по случаю своего 18-летия (хотя ей не было 18 – ей было 16, и только я это знал) и танцевать всю ночь напролет со всеми танкистами нашего экипажа. Когда мы стояли возле общей могилы, Чуев предложил каждому тихонько напеть мелодию песни Клавдии Шульженко «Синенький скромный платочек», которую моя дорогая «Принцесса Оксана» так любила...
- Спасибо, дорогой Николас, за интервью. Всем своим молодым друзьям я рекомендую вашу книгу о войне - такую светлую, несмотря ни на что. Уверена, что она будет интересна не только англоязычным, но и россиянам. Всего вам доброго!
2010 - 2016
Добавить комментарий