В Донбассе распиливают шахты и сдают на металлолом. Вся страна – СССР – строила их. Теперь, когда эксплуатировать их не умеют, каждый кусок резины с конвейера, каждая рельса оседает копейкой в кармане безработного шахтера или амнистированного неудачника.
Те, кому принадлежал Донбасс, так же продали его. Но продали по-крупному.
«А вы у нас спросили?» - по-детски, по-горбачевски удивляется Михаил Сергеевич в последнем интервью. Задал он этот риторический вопрос по другому поводу – о чередовании и самоназначении Путина и Медведева. Но это - похоже. Ни на какую тему общество теперь не спрашивают. Будто выселили его из страны.
«Мне стыдно за них», - добавил он.
Вопросы о Донбассе в том интервью с ним не обсуждали. Но мне легко представить, что он знает и что он об этом думает. Ведь у него там были друзья семьи. Раиса Максимовна на всю жизнь подружилась с преподавательницей кафедры философии Донецкого госуниверситета, познакомившись на курсах повышения квалификации в Москве. Они проживали в одной комнате.
Донбасс , как и Россия, не встроился в глобализацию. Но эволюция из-за этого не остановилась. Еще раньше опустели промышленные города других стран социалистического лагеря.
Венгерское Семигорье. Здесь заводы выглядят как руины космических установок. Огромные межпланетные станции, экипажи которых вымерли от какой-нибудь космической эпидемии сотни лет тому назад. И будто с того времени, их базы ржавеют в джунглях других планет.
Наибольшие руины, - скажут очевидцы, - в Румынии. Речь идет о румынском маленьком городе Копса Мику – с большими заводами и фабриками.
«Карманный вариант пекла», - теперь называют его. «Бесплатное шоу ужасов». Город зарос лесом. И леса не живые. Фиолетовые, а не зеленые. Дома почернели.
Умершие города – это не те места, которые показывают туристам. Это довольно свежие руины. Говорят, они ждут своего времени. Когда на посткоммунистическом пространстве станут памятниками умершей цивилизации.
Много лет назад странам был дан шанс для перехода на новый уровень развития. Но с ними случилось то, что всегда случалось с определенными народами. И новое поколение чувствовало это. Наиболее активные – бежали, как бежали герои венгерского фильма «Московская площадь».
Весной того - 1988 года - его герои должны были получать аттестат зрелости. В стране начало происходить нечто, что им было непонятно и их не интересовало. Так как они ждали от новостей одного – отменят ли, в связи с преобразованиями, выпускные экзамены.
А на экранах телевизоров Виктор Орбан – требующий вывода советских войск с их территории.
Перезахоронение Имре Надя.
- Кто это? – спрашивают они. Бабушка не слышит. Она взволнованно курит у экрана. Внук кричит, что его все достало и громче включает музыку. Запоминается сцена, когда пользуясь свободой, они с другом бегут по Будапештскому вокзалу, не слыша крики газетчиков: «Умер Янош Кадар!». У ребят рюкзаки и билеты в Амстердам.
Но кто такие Имре Надь и Янош Кадар вместе взятые по сравнению с Амстердамом, Парижем и Веной!
Мир обновился.
Каждый сделал свой выбор. Кто-то – строить свою жизнь в цивилизованном обществе.
Кто-то распиливать старый обветшалый мир.
- Что написано у Вас на футболке? – как-то спросила я в спортзале иностранца.
- Здесь написано: «Мы все просрали. И не немного. А полностью». Ф.Дюрчани.
Он мне пояснил, что это фраза из тайно записанного частного разговора одного из их президентов.
В распил идут земли, судьбы, человеческие души...
Добавить комментарий