Чёрт догадал меня с душой и талантом, как сказал бы Пушкин, воспользоваться услугами Аэрофлота! И ещё от Пушкина: "Не гонялся бы ты, поп, за дешевизной". Российская авиакомпания "Аэрофлот", которой я последний раз пользовался лет семнадцать назад, предлагала цены на полёт из Нью-Йорка в Тель-Авив через Москву почти в два раза ниже, чем американские, западноевропейские или израильская авиакомпании. Вот и польстился. Сомнения были, но мои знакомые, летавшие "Аэрофлотом", уверили нас, что уровень обслуживания и степень безопасности вполне соответсвуют мировым стандартам. А то, что 4 часа надо просидеть в Шереметьево, не страшно, тем более, что самолёты могут выбиться из графика и опоздать.
Сели в самолёт в аэропорту имени Кеннеди в Нью-Йорке, поднялись в воздух - и услышали: "Уважаемые пассажиры, приветствуем вас на борту авиалайнера "Михаил Кутузов".
Неужели я ослышался? Мы летим на "Кутузове"? В моём воображении возник одноглазый толстяк, сидящий за штурвалом нашего самолёта. Я занервничал. И тут в моём воображении вспыхнула другая картина: горящая Москва, которую сжёг фельдмаршал, дабы французам гадость сделать. Я привстал с кресла, оглядел салон - нет ли здесь французов! Увидел славянские лица и пару ортодоксальных евреев и успокоился. Надо признать, что к пилотам никаких претензий нет, а вот питание в самолёте ужасное, и стюардессы могли бы быть поучтивее. Обратно мы летели на "Лермонтове". Казалось бы, какое отношение этот великий поэт имеет к "Аэрофлоту"? Самое прямое!
Стюардессы подали обед. В наборе страшноватый на вид и тошноватый на вкус омлетик, сухое без подливы куриное мясо с рисом, на сладкое - кусочек пирога. Ждём к сладкому кофе или чай. Ждали минут сорок. Наконец, принесли. Но "посуду" от обеда не забрали. Пассажиры сидят, припёртые к столикам с грязной пластиковой "посудой". Встать с кресел, чтобы пойти в туалет, невозможно. Не знаю, какова была причина задержки, но ждать, пока стюардессы всё уберут, пришлось долго, может быть, час. Тут-то я, вспомнив, что летим на "Лермонтове", почувствовал себя "Кавказским пленником". Вот вам и связь! После освобождения из плена самолётных кресел желающих попасть в уборную собралась большая очередь. Я такой очереди в самолётах не упомню. И опять на память пришла классика:
" - Куда идёшь? - В уборную иду. На Ярославский".
Это Маяковский из поэмы "Хорошо!" А хорошо стало только после того, как очередь подошла. В общем, как пелось, "Вернулся я на Родину... И не скрываю слёз".
Добавить комментарий