Русскому авангарду с 1912 года до середины тридцатых годов прошлого века посвящена выставка в нью-йоркском Музее современного искусства.
Глядя на работы авангардистов, понимаешь, что революции 1905 года, февраля, а затем октября 1917-го стали колоссальным стимулом для поиска новых средств художественной выразительности.
Многие авангардисты сначала, как часто бывало в истории, верили в революцию, помогали ей, пошли к ней на службу, а затем либо бежали от неё, либо были ею убиты, кто в прямом, кто в переносном смысле. Однако за короткий период всего в два с лишним десятка лет авангардистам удалось оставить важный след в истории мирового искусства. Об этом мы говорили с кураторами выставки Роксаной Маркоси и Сарой Сузуки.
- Выставка, которую мы организовали к столетию двух революций в России, Февральской и Октябрьской, собрана исключительно из коллекции Музея современного искусства, сокращённо МоМА, - рассказала Роксана Маркоси. - У нас очень богатое собрание русского авангарда. На выставке представлено 260 работ. Это живопись, скульптура, плакаты, книжная графика, фотографии, документальные и художественные фильмы, звуковые инсталляции.
- После закрытия нью-йоркской выставки в марте 2017 года, будет ли она показана в других городах США или в других странах?
- Сейчас у нас нет таких планов, - ответила Сара Сузуки. - Мы посмотрим, насколько успешной выставка окажется в Нью-Йорке.
- Какое влияние оказал русский авангард на европейское и американское искусство?
Роксана Маркоси:
- В то время связь между художниками была на редкость взаимообогощающей. Роль художников в обществе резко возросла. На этой выставке видно, как революции отразились на новом подходе к изображению объектов и вообще к отражению жизни в искусстве.
Возникли новые теории, новые течения во всех видах искусства. И на этой почве активизировался диалог между художниками России, Европы и Америки. В те годы появился русский авангард с его супрематизмом, кубофутуризмом, конструктивизмом, а это проложило путь для последующих направлений, в том числе для американского минимализма.
Также русское революционное, авангардное искусство фотографии, агитационного плаката, документального и художественного кино оказало большое влияние на американских художников и кинематографистов.
Выставка не случайно открывается фильмом новатора российского документального кино Эсфири Шуб "Падение династии Романовых".
Картина вышла в 1927 году к 10-летию Октябрьской революции. Эсфирь Шуб по крохам собрала кинодокументы и продемонстрировала совершенно новый принцип диалектического, динамичного, контрастного противопоставления в киномонтаже.
- Такие фигуры, как Эсфирь Шуб и Дзига Вертов в документальном кино, Сергей Эйзенштейн в художественном, Эль Лисицкий в живописи были евреями. Чем объяснить активное участие евреев в русском авангарде?
Сара Сузуки:
- Тем же, чем можно объяснить активное участие евреев в обеих революциях. Желанием участвовать в процессе отказа от старого и построения нового демократического общества, мечтой о прогрессе, как его понимали тогда, общим постреволюционным раскрепощением, ощущением полной свободы творчества, свободы от национально-религиозных ограничений и предрассудков. Национальная специфика заметна лишь у немногих авангардистов. Например, у Лисицкого. Большинство ощущали себя детьми Революции, гражданами мира, строителями нового времени и новаторского искусства.
Эль Лисицкий был одним из идеологов отказа от реализма. Он провозглашал, что "раскрашенные картинки" уходят в прошлое вместе со старым миром. Роль зеркала пусть исполняют фотографии и кинематограф, но не живопись.
Впрочем, и фотографии уже показывали реальность совсем под другим углом, как у Родченко. Авангардисты отказались от отображения действительности и взялись за её создание. Это им было намного интереснее. В процессе конструирования новой действительности они совершили немало открытий в живописи, графике, архитектуре, театре, кино, дизайне одежды и мебели.
Картины, плакаты, фотографии десятых-двадцатых годов прошлого века насыщены революционным энтузиазмом, эйфорией от разрушения старого мира и создания нового. Поэты освобождают звук от слова, художники освобождают изображение от реализма, создают беспредметное искусство. На выставке представлены работы нео-примитивистов, рейонистов, супрематистов.
А в более поздних призведениях авангардистов (начало 30-х годов) всё заметнее становится наступление социалистического реализма, который положил конец авангардному экспериментаторству. Отныне художник становится пропагандистом режима. Кстати, это типично не только для сталинского Советского Союза. То же самое происходит в 30-х годах с искусством в других тоталитарных странах - в Германии при Гитлере, в Италии при Муссолини...
Но вернёмся собственно выставке. Сильное впечатление производят талантливые новаторские афиши и даже пропагандистские плакаты, художественное оформление детских книг и поэтических сборников. Фотографии, архитектурные проекты, документальные фильмы Эстер Шуб о династии Романовых и Дзиги Вертова о похоронах Ленина, ранние кинофильмы Эйзенштейна, Пудовкина и Довженко, картины и рисунки Экстер, Гончаровой, Ларионова, Степановой, работы Родченко, Бурлюка, Лисицкого, Поповой, Розановой, Малевича, Кандинского, Татлина, Ивана Пуни... Всё это можно увидеть на выставке "Революционный импульс: расцвет русского авангарда". Нью-Йоркский музей современного искусства МоМА вновь оказался на высоте!
Выставка A Revolutionary Impulse: The Rise of the Russian Avant-Garde проходит в нью-йоркском Музее современного искусства (MoMA) до 12-го марта, 2017 г.
Добавить комментарий