Три года назад в Бостонском кинотеатре был показан фильм Михаила Брусиловского «Несколько строчек нашим мамам посвящается. Фильм запомнился, как и сам его автор - человек талантливый, деятельный, «юморной», на свои средства снимающий документальное кино для русскоязычной Америки, создатель легендарного «Босфильма». В нашем архиве отыскалась ненапечатанная рецензия на картину Миши. Предлагаем ее читателям
.
«Никогда не возвращайся в прежние места»
Геннадий Шпаликов
Строки Геннадия Шпаликова, казалось бы, советуют «не возвращаться». И вместе с тем в этом совете – свет возвращения: «мама молодая и отец живой». Парадокс бытия: мы никогда не успеваем сказать нашим мамам то, что должны сказать. И всегда, почти всегда, эти единственно точные слова приходят лишь тогда, когда нам остается только писать: «Здравствуй, мама…» И надеяться, что теперь-то хоть дойдет туда, где они, мамы, обрели свой свет и покой.
«Я стала, как оконное стекло
реальным было появление…
Той памяти, что о себе
Оставить мы хотим…»
Три женских голоса (Алла Демидова, Вероника Долина, Алана Кумалагова), один из которых знаком с детства, с «Пиковой Дамы». Звук киноаппарата (кажется, такой же стоит у нас на самом верху книжного шкафа, мама привезла его от своей мамы). Свет. Белый экран на штативе. «Несколько строчек нашим мамам посвящается».
«По несчастью или счастью…» Кинопленки из семейного архива, которые могли навсегда исчезнуть вместе со страной ГДР, выжили. Шагнули в наш XXI век. И сейчас наполнили мою комнату другим временем, размеренным темпом, негромким голосом, плавными движениями.
Прислушиваюсь: весна. Птицы за окном. Роскошное цветущее дерево широким долгим планом. К чему бы?
«Здравствуй, мама!»
Светлой грустью и теплой надеждой на понимание, прощение, соучастие наполнил свой фильм Михаил Брусиловский. Всего час выпадает зрителю, чтобы увидеть, услышать и осознать жизнь человека в ритме его судьбы и времени. Фильм, посвященный маме, наполняется оттенками, ароматами, символами ушедшей эпохи. Это не случайно: автор трепетно переплетает в своей работе фотографии из семейного альбома и кадры семейной хроники, фрагменты тихих маминых рассказов-воспоминаний и кадры из фильмов довоенного времени. Умань, Черновцы, Львов… Бостон, Рим, Вена. Причудлив рисунок судьбы, хитро сплетает она то, что нам кажется несовместимым. Но ей, судьбе, виднее.
Первая фотография мамы автора фильма, Инны Брусиловской, появляется в фильме сразу после плана с весенним деревом. Эта фотография мне как будто знакома. Почему?
Атлас мира, который в детстве мама подарила сыну, тоже перешагнул из прошлого в настоящее. В наш век он выглядит в руках автора фильма совершенно особо. Метафорично, что ли. Словно клубок, который в волшебной сказке дают герою, отправляющемуся в путь. Клубок, который покажет дорогу и приведет домой. Атлас, сформировавший интерес к миру. Ниточка, которая поможет вернуться.
Пирамиды Египта, Карфаген и Колизей, Париж и Гонконг, Барселона и Венеция, Мальта и Тунис… Голгофа. И сквозь всё это — мама. Она подарила жизнь. Она сформировала интерес: «Я собственными глазами увидел, что скрывается за картами атласа, который так любил разглядывать еще мальчишкой…»
Разумеется, мы должны увидеть сейчас ее. Автор не обманывает наших надежд: перед нами прекрасная пожилая женщина (если возможно, назову её по-ленинградски – дама). Она полна достоинства и лишена высокомерия – редкое сочетание. Полуулыбка на губах. Взгляд мудрого, неторопливого, одухотворенного человека. Большая жизнь за плечами, но они по-прежнему прямы. И никакой озлобленности на мир. В моей семье говорят, что так улыбалась моя прабабушка Вера.
Семейные фотографии. Моя мама говорит, что любовь к ним, притяжение, что ли, приходит со временем. Я терпеливо жду. И понимаю автора фильма, который трепетно выкладывает их перед нами. Обычная история семьи: бухгалтеры, врачи. Дети на руках. Бабушки и внуки. Неторопливо течет рассказ. И, действительно, «слава Богу, сохранились фотографии того времени…» Саратов, Черновцы. Анатомичка. Будущие врачи. Интересно, а могла ли Инна Брусиловская не стать врачом? Думаю, нет. Это призвание. Я же только что видела её седой. Мудрой и полной достоинства.
Фильм наполнен личными воспоминаниями. Уверена, что есть люди, которые, улыбнувшись снисходительно, словно отойдут в сторону, мол, не имеет ко мне-то это никакого отношения. Ко мне «отношение имеет». Моя прабабушка (я вспоминала о ней уже) тоже родилась в Умани. Она была младшей из 8 детей в семье. Я вижу её на одной из семейных фотографий. И бабушку свою вижу. Бабушка младше моей самой младшей сестры. И необыкновенно на неё похожа. Или наоборот. Не важно. Как не важно и то, имеет ли это отношение «ко мне» или не имеет. Человек думающий, наверное, просто не может не хранить, не любить историю своей семьи. А история семьи, разумеется, невозможна вне времени, и городов, и трагедий государства, и парадоксов истории. И в таком контексте личные воспоминания неожиданно обретают притягательную метафизическую глубину.
Нет сомнений, что героиней своего повествования автор делает женщину не только любимую, но и по-настоящему талантливую: она одновременно и адресат, и собеседник, и автор воспоминаний — вдруг открывается зрителю и как поэт. Ранимый, тонко чувствующий человек, умеющий слышать время и оставлять его на бумаге.
… кому поверить, рассказать, что жизнь трудна,
что ты больна. И ты одна, одна, одна
Но не только поэтическим даром сильна героиня фильма. Она – умелый рассказчик, который через, казалось, незначительную деталь рисует человеческий облик.
Марусечка. После готики Львова, где «… ступеньки центрального рынка выложены из могильных плит, потому что львовский рынок построен на месте старого еврейского кладбища», рассказ о ней, Марусечке, простой русской женщине, звучит особенно звонко, свежо. «Не красота спасет мир. Мир спасет доброта…» Простой вывод. Непростая долгая жизнь. И удивительный свет в глазах.
Что для человека мама? Вопрос и простой, и сложный одновременно. И каждый ищет свой ответ. Не исключение и автор: он не настаивает, не терзает своего зрителя назойливо пошлыми признаниями. Режиссер снимает фильм в мамином неторопливом темпе.
Вглядитесь внимательно в то роскошное цветущее дерево, что несколько раз появляется перед нами. Много зелени, прекрасные белые цветы. Не пропустите, разглядите в глубине гнездо. Оно живое. Туда прилетает птица. И, разумеется, в гнезде должны вылупиться птенцы. Для них жизнь только начинается.
В стихотворении Шпаликова, где возвращение — это труд и боль осознания и покаяния, автор фильма, похоже, опирается на две последние строки: «…будет мама молодая и отец живой».
Добавить комментарий