У меня складывается впечатление, что только престарелые харьковчане, в том числе и бывшие, сохранили искреннюю увлеченность русской поэзией (преувеличиваю, конечно, но -" да простится мне это!") А как доказательство - очерк Давида Шермана об Иосифе Уткине. Этот поэт лично мне дорог своими двумя поэмами "Повесть о рыжем Мотэле" и "Милое детство". В поэзии двадцатых годов прошлого века эти поэмы стоят особняком - их просто не с чем сравнивать. А для Давида это дебют. Поэтому читайте, не особенно придираясь, и пожелайте ему успехов!
Владимир Солунский
Тяжелое — забудется,
Хорошее — останется.
Что с родиною сбудется,
То и с народом станется,
Передо мной книжка в твердом серо-голубом переплете: ИОСИФ УТКИН «Стихотворения и поэмы». Издательство «Художественная литература», Москва, 1961. Купил я ее в те, уже далекие годы, в Харькове в огромном книжном магазине, который занимал весь квартал и находился в здании напротив магазина “Люкс”.
Стихи вроде этих, понравились:
Думал учиться в хедере(школа)
А сделали -
Портным.
Так что же?
Прикажете плакать?
Нет так нет!
И он ставил десять заплаток
На один жилет.
Первоначально, мне хотелось написать статью о несколько подзабытом поэте Иосифе Уткине, лирическими стихами которого о любви, верности, дружбе и предательстве, я увлекался в молодости. Но по мере того, как я все глубже погружался в пучину интернета, жизнь и творчество поэта И. Уткина обрастали новыми подробностями, которые не вписывались в первоначальный вариант. Ввиду ограниченности объема, лирику придется опустить.
О жизни поэта Иосифа Уткина сведений весьма мало. В основном это пересказ автобиографии, написанной поэтом в 1928 году:
“… Я могу дать о себе некоторые биографические сведения. Любителей «хороших» биографий огорчу. Я не сын «папы от станка» и не «отпрыск сиятельного дворянина».
В 1903 мать меня родила в Хингане, в Китае, где мои родители служили.
С двух-трех лет я живу в Иркутске, где безвыездно просуществовал до шестнадцатилетнего возраста. Чем я занимался в течение этих лет? Очень многим: учился, выгонялся из училищ, был маркером, «мальчиком» на кожевенном заводе и просто бродягой.
В 1919 году принял участие в революционном перевороте в Иркутске. В 1920 пошел добровольцем от иркутской комсомольской организации. Уволившись в 1922 г., стал работать в газете. К этому же году относится начало моей поэтической работы.
В 1924 году попал в Москву, где мирно тружусь и по сие время”.
Иосиф Павлович Уткин родился 13 мая 1903 года в интеллигентной многодетной (семеро детей) еврейской семье. Его отец был служащий на КВЖД. После возвращения в Иркутск семья жила благополучно – для подготовки Иосифа в гимназию был нанят репетитор, который имел отдельную комнату и полный пансион. Но отец бросил семью, когда Иосифу было 11 лет, и ему пришлось стать кормильцем семьи. «Семья без хлеба. Мать мечется. Надо работать. Где работать? Кому работать? Мне, мальчишке. Где придётся»… вспоминал Уткин. Он учился и работал одновременно. Ему удалось окончить трехгодичную городскую школу, но из училища он был исключен - «за плохое поведение и вольномыслие по совместительству», а попросту за прогулы занятий. Иосиф устроился маркером в бильярдную сибирского «Гранд - Отеля», продавал газеты, разносил телеграммы и т.п..
С приходом Октября у 15-летнего Иосифа начинается “активная политическая жизнь”. Вместе со старшим братом Александром (расстрелян «белыми» в 1919 году) записывается в рабочую дружину, участвует в восстании против Колчака, вступает в комсомол и отправляется добровольцем на Дальневосточный фронт. По возвращении в 1922 году становится репортером газеты “Власть труда” и начинает печатать под подписью «Утя» стихотворные репортажи - частушки на злобу дня.
В 1924 году по путевке комсомола Иосиф Уткин поступает в Московский институт журналистики. В эти же годы стихи Уткина о гражданской войне печатают журналы “Огонек”, “Прожектор”, “ Смена”. Уткин, поэт-комсомолец («Я говорю…о рождении моего творчества из Октября»), конечно, прежде всего, поэт революции:
- В чем угодно – буду сомневаться.
В революции, товарищ, никогда.
Михаил Кольцов вспоминает: «Женственно тонкий юноша принес в «Огонек» стихи, назвался – Иосиф Уткин. Стихи напечатали, и они привлекли внимание. Пришел в редакцию «Огонька» Маяковский и встретил Уткина:- Так это Ваши стихи? Хорошо, Иосиф Уткин. Делаете стихи как надо. Я теперь буду за Вами следить»
22-х летний Иосиф Уткин быстро становится известным в поэтических кругах столицы, его стихи печатают в центральных журналах, а вскоре в 4-м номере журнала «Молодая гвардия» за 1925 год публикуется его поэма « Повесть о рыжем Мотэле, господине инспекторе, раввине Исайе и комиссаре Блох». Но еще до публикации
«Первое публичное чтение Повести состоялось во ВХУТЕМАСе на литературном вечере. Уткину пришлось выступать после Маяковского. Когда объявили поэта Иосифа Уткина, в зале поднялся смех – Какой Иосиф Уткин? Пришлось вмешаться Владим Владимычу: – Товарищи, это же неуважение к молодому поэту, давайте послушаем! Уткин вышел на сцену. Он был в сапогах и в синей расстегнутой рубахе, из-под нее выглядывал уголок полосатой матросской тельняшки. Буйный костер взлохмаченных волос украшал его высоко поднятую голову. Уткин начал читать с подъемом, вдохновенно. Когда он закончил чтение главы, в зале поднялся невообразимый шум. — Уткина, Уткина! — кричали … Маяковский снова вышел на сцену. — Видите, а вы не хотели слушать! — улыбаясь, сказал он… и дружески, от всей души пожал руку молодому поэту. — Замечательно, товарищ Уткин, …. заходите, Мясницкая, 21, к Асееву. Мы всегда будем вам рады!» ― (Из воспоминаний И. Рахилло)
« Когда Уткин прочел:
От нас до бога
Как от бога до нас …-
Маяковский звонко зааплодировал. Зал подхватил аплодисменты, … Признание состоялось. Успокоенный за Уткина, Маяковский покинул эстраду»,- вспоминает об этом вечере М.Кольцов.
В 1926 году поэма « Повесть о рыжем Мотэле …» вышла отдельной книжкой. «Первый человек, купивший книжку Уткина о Мотэле, — я, хорошая вещь», - вспоминал Маяковский.
Поэму называли <незаурядным> явлением, а ее автора талантливым поэтом. Покоряет оригинальный стиль и язык поэмы. По сути это анекдот, написанный на русско-еврейском жаргоне, на котором говорили жители еврейских местечек дореволюционной России, от лица разных собирательных и нарицательных Мотэле, хотя формально в поэме он один.
Итак, еврейское местечко, где
И дед, и отец работали.
А чем он хуже других?
И маленький рыжий Мотэле
Работал
За двоих.
Мотэле работает портным, ставит заплатки на жилет - и не плачет.
Правда, раньше:
(…о давнем
Не умолчишь.)
По пятницам
Мотэле давнэл(молился)
А по субботам
Ел фиш.
Пересказать поэму практически невозможно, это все равно, что рассказывать анекдот своими словами. Поэму “ …о Мотэле…” надо читать и получать удовольствие от чтения. Так что ограничимся тем, что пройдемся по поэме курсивом.
В еврейском местечке живут обособленно:
Каждый дом - своя родина,
Свой океан.…
Своё счастье,
Свои мыши,
Своя судьба…
И редко,
Очень редко –
Две мыши
На одну щель!
Вот: Мотэле чинит жилетки,
А инспектор. Носит портфель.
И счастье у каждого свое:…
Мотэле мечтает о курице,
А инспектор Курицу ест …
Вот: Мотэле любит Риву,
Но… у Ривы
Отец - раввин.
А раввин говорит часто,
И всегда об одном:
«Ей надо Большое счастье.
И большой
Дом...
Так мало, что сердце воет,
Воет как паровоз.
Если у Мотэле всё, что большое,
Так это только Нос. …
Мотэле жил в Кишиневе:…
И у Мотэле
Была мама,
Старая еврейская мать.
Как у всех, конечно, любима.
(Э-э-э…Об этом не говорят!)
Она хорошо.
Варила цимес
И хорошо
Рожала ребят.
И, вот:
Два… Погрома…
И Мотэле стал Сирота.
Но настал день:
Этот день был таким новым,
Молодым, как заря!
Первый раз тогда в Кишинёве
Пели не про царя!...
Редкое мудрое слово
Сказал сапожник Илья:
-Мотэле, тут ни при чём Егова,
А при чём – ты.
И я. ….
Так открыли многое
Мудрые слова
Стала синагогою.
Любая голова
А в Кишиневе народ (на базаре волнуется,… волнуется весь ряд…)
Мотька Блох!
Идёт по главной улицё,
Как генерал на парад. ….
Народ отказывается соблюдать заповедь, многовековую традицию:
-Это прямо наказанье!
Вы слыхали?
Хаим Бэз
Делать сыну обрезанье.
Отказался
Наотрез.
Первый случай в Кишинёве!
Что придумал, сукин сын?!
Говорит:
«До-воль-но кро-ви,
Ува-жае-мый рав-вин!!!»
Люди перестали верить в бога:
Раввин молится, …
«Скоро ли всё это кончится? …
Много дорог, много,
Столько же, сколько глаз!
И от нас.
До бога,
Как от бога.
До нас.
Власть пришла народная, а продуктов в магазинах не хватает:
Такую бы жизнь - Ленину,
Хорошую,
Как у нас!» -
И, что ожидать,
Что может дать
Слепой,
Когда
Комиссаром.
Какой-то Портной? ...
А Мотэле?
Вы не смейтесь,
Тоже не пустяк:
Мотэле выбрил пейсы,
Снял лапсердак. …
Перепутались
Мыши, двери,
Перепутались
Нитки дорог. ….
Разве думал инспектор Бобров,
Что когда-нибудь.
Без погромов
Проблаженствует Кишинёв?!
А «Мудрый раввин Исайя» (с властью надо дружить) хочет выдать замуж за комиссара Мотю Блоха свою дочь:
Вы - мужчина красивый,
Скажемте:
Зять как зять.
Так почему моей Ривы
Вам бы.
Не взять? ….
Ну, а раввин… не вынес таких перемен:
Тихо!
Свечи догорают.
Тихо.
Сарра плачет…
Инспектора Боброва бросила жена (кому ты нужен без денег), он сбрил бороду и работает секретарем у начальника Моти Блоха, «Сидит и колет. Текущие дела».
Каждому свой мессия!
Инспектору
Нужно Польшу,
Портному Россия.
…верите…
И Мотэле.
Не уедет,
И даже.
В Америку….
Не-ет, он шагал недаром,
В ногу с тревожным веком.
И пусть он – не комиссаром,
Достаточно человеком….
Можно и без галопа.
К месту проехать:
И Мотэле будет штопать.
Наши прорехи….
Милая, светлая родина,
Свободная родина!
Сколько с ней было пройдено,
Будет еще пройдено!!!
Уткин никогда не жил в еврейских местечках, и поразительно, как он умело, живо, со знанием дела описывает быт и нравы еврейского местечка. Критики считают, что при написании поэмы он, несомненно, был под влиянием «пьесы Жаботинского «Чужбина» и поэмы Бялика «В городе резни». Но, если в этих произведениях описывают «чудовищную по своей космической мощи картину кишиневского истребления – картину, оттеняемую позорным малодушием жертв», то поэма Уткина воодушевлена, как и вся его поэзия, лирическим началом. Уткина, лирика по натуре, прежде всего, интересует, как происходящие в России судьбоносные события изменяют отношения между людьми. Революция (возможно, с благими намерениями) разрушает веками устоявшийся быт и связи между людьми всего населения России. Еврейское местечко - это особый мир, где люди (в силу установленных властями условий проживания - «черта оседлости», и разрешенных занятий – торговля и ремесло), для того, чтобы выжить, должны были следовать определенным правилам, (ремесло передавалось по наследству, вера объединяла людей в общину, которую возглавлял раввин). «Новый век» рушит вековые устои:
О, Время!
«Плохо»… « Хорошо»…
Оно и так и этак вертит,
И если новым срок пришел,
То значит старым - время смерти
Да, если новым срок пришел,
То, значит старым – Фертиг (конец).
Пришли «новые времена». Мотэле достиг личного благополучия, но он не борец за счастье. Он счастлив уже тем, что в этот «тревожный век», остался «человеком». И неважно, что любимая Ривка осталась только в мечтах, а ему пришлось отказаться от веры его народа. Максимум, на что способен Мотэле: это «штопать прорехи» на пути стремительного развития «галопа» его «милой, светлой, свободной родины» России.
Давая оценку поэме Уткина «Повесть о рыжем Мотэле и …» Евтушенко в Антологии Русской поэзии пишет: «Очаровательное сочетание самоиронии в описании местечкового еврейского быта и сентиментальности, характерное для прозы Шолом-Алейхема, для витебских картин Марка Шагала, ... едва ли не впервые в поэзии.… его мягкий лиризм противостоял железному громыханию пролеткультовщины».
Для героя Э. Багрицкого в поэме «Февраль» нет никаких сомнений: мир местечка с «пресловутым еврейским чадом Гусиного жира», «зубрёжкой Скучных молитв» и «Язычками свечей и библейской кухней…» должен быть, безусловно, разрушен. И герой Багрицкого принимает в этом активное участие. Революция превратила робкого и застенчивого еврейского мальчика в убийцу и насильника. «Я появлялся, как ангел смерти, С фонарём и револьвером». Ради святых идеалов революции, герой Багрицкого разрушает дом, в котором вырос, «родительский дом разворован», а любимую девушку, «девушку в пелеринке, "в зелёном платье», жестоко насилует, «Не стянув сапог, не сняв кобуры». Герой Багрицкого ненавидит мир, в котором вырос « Я беру тебя, как мщенье миру, из которого не мог я выйти». Но впереди герой видит только «чёрный Туннель - без конца и начала ...», а «неистовый свет» революции превращается во «мрак». Все жертвы оказались напрасны. Революция породила зло, которое ее и погубило.
Окрыленный успехом поэмы «о Мотэле», Уткин в 1926 году начинает писать поэму
«Милое детство». В 1928 году публикуются первые главы поэмы. Горький, услышав отрывки из поэмы «Милое детство», сказал Уткину: «Когда я прочел „Мотэле“, я подумал — ну, человек, так начавший, или сделает очень многое, или ничего. Теперь я вижу, что это — настоящее и надолго — что это натура»
После возвращения на родину из поездки в Италию с группой молодых поэтов и посещения Горького на Капри в 1928 году, Уткин заканчивает первый вариант поэмы, но вскоре прекращает работу над ней. Сказывалась раздраженность и неопределенность после публикаций, где поэт был заклеймен как поэт мелкой буржуазии и мещанства. Поэт возвращается к поэме после двухлетнего перерыва, и окончательный вариант выходит отдельной книгой в 1933 году.
Поэма «Милое детство» написана от первого лица – личность героя и облик автора слиты воедино. В местечке живет парнишка - романтик, мечтательный и впечатлительный. Жил он в нужде, и счастьем был обделен «Я понимаю: На счастье – паи», и солнце не так ему светит «И солнце – не мне».
Но, если солнце.
Врывается резко
Ах, как прекрасно.
На дряхлом окне
Тлеет Моя занавеска!
Чтобы выжить, парнишке приходится воровать:
… полюбил я,
Не скрою,
Крыши чужие,
Чужие сады
И вообще —
Всё чужое.
Но самым любимым его занятием было лежать на крыше и ждать когда:
… закачается.
Над тобой
Многомиллионная
Люстра!
Но вот непогода – осень, зима
Осень — погода сходила с ума:
Ливни,
Распутица,
Скука…
Но скоро
Черные крыши.
Покрыла зима
Белым,
Блестящим фарфором.…
Настали трудные времена:
Но не дымила.
У наших.
Труба.
Шубы — нема. … .
Мальчика отправляют жить к богатой тете:
Можете кушать,
И можете пить.
Тут начинается
Мутная ловля,
Тетя решила.
Меня.
Посвятить
Господу
И торговле.
Учеба давалась нелегко:
Начали с бога.
И, надо признать,
Здесь преуспел я
Немного.
Только потом —
Через душу.
И мать-
Я дотянулся до бога!
«Тетя имела… мясное дело» и:
…умудрялась.
Без всякого бунта
При покупателях.
Полтора делать из фунта.
Все, когда-то кончается, наступает весна:
На белокуром снегу.
Воронье
Мечет
Трефовые карты….
Жизнь –
Это шулер.
Подлая жизнь
Любит играть
На крапленых….
В мясную лавку приезжает знатный покупатель, Генерал:
… А генерал
Любит покушать.
И вкусно.
И тонко…
—Нету теленка?
Черт бы побрал,
Завтра же.
Сделать теленка!
Генералу не возразишь, надо зарезать теленка, и тетка на племянника:
Дескать, мерзавец,
Все дрыхнешь и ешь.
И никакого толку
-Чтоб ты сгорел!..
Поднимайся и режь.
Для генеральши телку
Но парнишка заупрямился:
—Лучше я, тетя,
И верно сгорю,
Чем буду.
Телок.
Резать….
Костя.
И вовсе.
Смотрел не туда
Был мой приятель.
Характером резок:
—Телку не стоит,
А тетку — да.
Тетку бы надо.
Зарезать.…
Тетку бы надо сегодня днем…
Да ты не бойся:
Мы только пугнем.
Но тетя, увидев племянника с другом с ножами в руках, дух испустила сама:
Ангелы тете.
Открыли покой….
Странное дело!
Тетке капут.
(Тетка моя умирала редко)
А канарейки в клетке.
Поют!
…Седину отряхает сосна.
И ледяные осколки повсюду
Это – весна!
Это весна
Зимнюю бьет.
Посуду….
Настала весна и с ней пришла свобода:
Тетя, прощайте. …
Нате… торгуйте сами.
Лучше уж попросту.
Воровать,
Чем воровать.
С весами…
Убийства, вроде, и не было, но ребят посадили:
Дома — скандал!..
Но знакомый народ
Мать утешал высотой поднебесной
—Бог не без сердца!
Может, помрет,
А не помрет,
Так повесят…
Только любимая девушка Леля, (Один человек… Горе скрывая, Замер.)
Но (Милая Леля), только в мечтах, у Лели (Папа. Дом трехэтажный):
Что трехэтажного.
У меня,
Кроме матерщины?
На допросе:
Старый барон.
Генерально суров
—Ну-с,— говорит, —
Ты — из жидов?
—Нет,— говорю, —
Из евреев…
Кровь ударяет.
В затылок ему!
—Власть не приемлешь.
С пеленок?!
А знаешь кому
Предназначался теленок.
Знаешь…
Так что же ты.
Спятил с ума?
Вместо теленка…
Кровавая шалость
- Нет - говорю, -
Она сама,
Сама – говорю,- догадалась.
Но тут в Петербурге революция случилась, «Загремел Романов» и малолетним преступникам удалось бежать:
—Костя, мы живы! ...
Так, ни о чем.
Так, ни о ком
Вздыхая попеременно,
Шли на восток,
Шли босиком
Два молодых.
Джентльмена.
Им повезло, навстречу красный отряд:
Костя, свобода…
Ядри ее мать!!!
И — понимаете —
С пылу
Гоп — к командиру.
И ну обнимать
Под командиром.
Кобылу….
И командир говорит:—
Так и быть,
Топай, парнишка,
За нами….
Мол, для других,
Настоящих драк
Нам пригодишься, малый.
И надо же такому случиться. Однажды «В разъезде» повстречали они генерала. В недобрый час повстречал генерал двух друзей:
Я подъезжаю:
Здравствуйте, друг!
Давно, генерал, не видались….
— Да не держите.
Руки по швам.
Страхи, какие на ночь!
Всё.
Остальное доложит вам
Вот —
Константин Иваныч….
Друг в лобовую:—…
Тетя о вас
Очень скучает…
Я на себя,— говорит. —
Беру
Ваше устроить.
Свиданье…
Костя расстегивает кобуру.
Барыня, до свиданья! ...
Я отвернулся.
Вдруг слышу:
Сопит Костя.
За мною….
Я на седле повернулся.
И вот —
Стало в гортани сухо!
Вижу:
Брильянт окровавленный.
Рвет.
Костя.
Из мертвого уха! ...
Ужас по мне.
Прорастает, как шерсть.…
И все мои шесть
Я по нему.
Из нагана…
И над товарищем детства
Встал я, растерян и одинок,
Встал и не мог.
Наглядеться,
Детство мое!
Мой расстрелянный мир!
Милое детство?!
Я оглянулся:
Стоит командир,
Мой командир отряда.
Это последний эпизод поэмы. Читателю предлагается самому дописать конец. Например, так:
И говорит мой командир:- Все правильно, сынок, мародерам в новой жизни нет места, и неважно, что ты убил друга детства. Революция непримирима к врагам, каждого мы изничтожим, светлое будущее ждет нас, но прольется еще много крови. В новой жизни не будешь ты воровать, и не страшно, что тетку ты как бы зарезал (всякое может случиться), нам предстоит еще долго воевать, а потом еще долго трудиться. А ты - молодец, выдержал испытание.
И сколько таких «молодых революционеров» шагало в строю красных отрядов за своим командиром, готовых выполнить любое задание своего командира? Кто их считал? Но их было много.
Уткин завершил работу над поэмой в 1933. В 1927 году вышла “Первая книга стихов” Уткина. В своем отзыве на сборник А.В. Луначарский отметил, что поэзия Уткина есть “… музыка перестройки наших инструментов с боевого лада на культурный”. Уткин публикует стихи, в которых, как подметил Луначарский, присутствует, «сердечная нежность» и «очаровательная музыка».
Уткин, лирик в душе, но лирика не нужна была в те «Жестокие и нужные года».
В 1931 году стихи Уткина выходят отдельной книжкой “Публицистическая лирика”.
Но книга получила плохую рецензию, Иосиф Уткин заклеймен как поэт мелкой буржуазии.
Известно, что личная жизнь поэта не сложилась. И это не могло сказаться на творчестве поэта и его поведении в жизни. Судя по воспоминаниям очевидцев, Уткин вел вольный образ жизни. И.С. Козловский, вспоминая 20-е годы, пишет, что у него с Уткиным происходили поединки и состязания из-за «прелестницы», «одухотворенной Л».
И вот, роясь в дебрях интернета, я наткнулся на документ, оригинал, которого, приведен
ниже.
Из документа следует, что Иосиф Уткин был женат на приемной дочери Христиана Раковского Елене. Того Раковского, который в 1920-23 годах работал председателем СНК и наркомом иностранных дел Украины, и проживал с женой Александриной и приемной дочерью Еленой в Харькове, который в те годы был столицей Украины. Тот Раковский Христиан Георгиевич, которого называли «незалежник», ученик Плеханова, друг Ленина и Троцкого, разговаривал, практически, на всех европейских языках, в европейских столицах считался лучшим дипломатом 1920-х годов, был автором первых побед советской дипломатии, был сослан в 1927, судим в 1938 и, приговоренный к 20 годам ссылки, сидел в Орловском централе. После начала ВОВ, 11 сентября 1941, был расстрелян по сталинским спискам.
Быть «членом семьи врага народа», хоть и бывшим, после 1937 стало опасным.
Уткин, в предвоенные годы, по воспоминаниям художника-графика Бориса Ефимова, это «красавец мужчина» статный, стройный, с волнистой волной непокорных волос. Поэт вращался в «высшем свете» столицы с утвердившейся репутацией классического «бонвивана», покорителя женских сердец, и считался модным «салонным» поэтом.
Можно по-разному относиться к лирике поэта. Так, одни критики считают, что все созданное поэтом после «Мотэле…» сплошная «графомания». Другие, что Уткин «поэт двух поэм и нескольких «партизанских» стихотворений». Но неизменным и постоянным качеством поэзии Уткина остается теплое отношение к человеку, особенно это проявляется в любовной лирике. Свое отношение к людям Уткин выразил в двух строчках:
Всё великое свершалось.
Для любви, а не для злобы.
Уткин привлекал юных читателей своей любовной лирикой. Радость встреч, горечь расставаний, пробуждение любви и ее увядание - все эти темы присутствуют в стихах поэта. В 1937-1938 гг. поэт уцелел. В 1939 году началась Вторая мировая война, а в 1941 году ВОВ. С августа 1941 года Уткин - в брянских лесах в качестве военного корреспондента. Уже в сентябре 1941 года под Ельней он ранен, ему оторвало 4 пальца на правой руке. На лечение его оправляют в Ташкент. В госпитале Уткин продолжает, писать стихи. Он их диктует медсестрам и нянечкам. За почти полгода лечения Уткин опубликовал две книжки («Фронтовые стихи», «Стихи о героях») и выпустил альбом песен. Уткин рвался на фронт, и летом 1942 года такая возможность представилась. Он опять на Брянском Фронте в качестве спецкора Совинформбюро. И продолжает диктовать стихи. Вот отрывки из стихотворения, опубликованного 19 мая 1944 года:
Лампы неуверенное пламя.
Непогодь играет на трубе.
Ласковыми, нежными руками
Память прикасается к тебе.…
Помню всё: и голос твой, и руки,
Каждый звук минувших помню дней!
В мягком свете грусти и разлуки
Прошлое дороже и видней.…
За войну мы только стали ближе,
Ласковей. Прямей. И оттого
Сквозь метель войны, мой друг, я вижу
Встречи нашей нежной торжество.
27 мая Иосифу Уткину исполнился 41 год. Через полгода, 13 ноября 1944 года, самолёт, на котором он возвращался в Москву, потерпел катастрофу и разбился. Последней книжкой, что держал в руках погибший поэт, был томик Лермонтова…
Можно гадать, подстроенная была эта катастрофа или случайная. Но есть одна деталь.31 октября 1944 года секретарю ЦК, А.А. Жданову от наркома КГБ В.Н. Меркулова поступила информация о политических настроениях и высказываниях писателей … В ней приведены слова И.Ф. Уткина: «Руководство … доверено людям не только не любящим мысли, но и равнодушным к ней. …Все поэты пишут политическими формулами… Поэзией нельзя управлять… Она обращается в казенную свистульку». Это было прямое указание. Такое в те годы не прощалось.
Иосиф Уткин похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище. На похоронах выступал И. Эренбург и пел «Смерть» Бетховена И. Козловский.
Современному читателю, собственно, совершено, не важны перипетии того времени, когда творил поэт. Важен тот душевный настрой, который получает читатель от чтения его стихов. Судя по тому же Интернету, интерес к поэту не пропал, его цитируют, особенно молодежь.
Добавить комментарий