Есть в штате Нью-Йорк остров Лонг-Айленд. Это, действительно, Длинный Остров, очень длинный. В самом конце, до которого от города Нью-Йорк два с половиной, а с учётом автомобильных пробок и все три часа езды на машине, есть деревня под названием Ист-Мэрион. А в Ист-Мэрионе есть лавандовая ферма Lavender by the Bay.
- Ну и что? – скажет скептик. – Эка невидаль – лавандовая ферма. Да лаванду выращивают и в Крыму, и в Краснодарском крае, и на Кипре, и в Китае, и в Японии, и в Новой Зеландии, да и во многих штатах Америки...
- Верно. Однако мы живём в Нью-Йорке, и до лонг-айлендской фермы нам ближе, чем до Новой Зеландии.
Кроме желания увидеть красоту, нас влекло любопытство, вызванное фамилией владельцев фермы – Розенбаум. Уж не русский ли бард Александр Яковлевич Розенбаум инвестировал капитал в выращивание лаванды?
Приехали мы к 10 утра. Это оказалось лучшим временем, когда народу оказалось не так много и нам не пришлось стоять в длинной очереди. Уже когда мы, спустя три часа уезжали, очередь из автомобилей растянулась на добрую милю.
Первое «Ах!» мы произнесли, увидев бледно фиолетовое поле, большое, в 17 акров, состоящее из ровнейших грядок, меж которых бродили люди, постоянно фотографируя цветы, себя в них, детей, родителей, невест и женихов. Бросалось в глаза то, что большинство посетителей состояло из американцев китайского происхождения.
Некоторые девушки были одеты соответствующим лаванде образом: в нежно сиреневых, лимонных, небесно голубых платьях и с такого же цвета солнцезащитными зонтиками. На небольших площадках были расставлены деревянные ярких расцветок кресла, в которых можно было сфотографироваться или просто посидеть, расслабиться посреди этой красоты, а то и вздремнуть.
В центре поля стояла большая беседка, в тени которой играли дети или отдыхали дедушки-бабушки. Посетители часто натыкались на объявления, предупреждающие, что на цветах очень много пчёл и что лучше их не отвлекать от работы. Действительно, пчёлы трудились, как... пчёлы, собирая нектар. На дальней окраине поля стояли улья.
...Трудились не только пчёлы. Вдоль ровных грядок одни работники, похожие на латиноамериканцев, срезали цветы, собирали их в пучки-букеты, и относили в магазин при входе. Другие раскладывали срезанные цветы на широких брезентовых лентах - для сушки. Поражала аккуратность грядок, между которыми тянулись тонкие резиновые шланги с дырочками – для орошения. Участки с цветущей лавандой перемежались с участками, на которых цветы уже были срезаны. Середина июля – конец сезона цветения и сбора лаванды. Мы приехали в субботу за один день до закрытия.
Кто же с таким знанием и с такой любовью ведёт этот бизнес? Вот как ответил на вопрос молодой бородач в комбинезоне - Ханан Розенбаум, подъехавший к нам на рабочем мотогрузовичке, в кузове которого лежали садовые принадлежности:
- Лавандовая ферма принадлежит нашей семье. Мама родом из Бронкса, папа родился в Париже. Каждый репатриировался в Израиль в 1970 году. Нам было тогда по 18 лет. Мы встретились в кибуце. Поженились. Работали там. Родили двоих сыновей. А в 1979 году мы все переехали в родной мамин Нью-Йорк. Отец, его зовут Серж, стал выращивать лаванду для себя и друзей. Потом решил создать в Америке маленький французский Прованс.
Он присмотрел подходящий участок на Лонг-Айленде, привёз из Прованса французскую лаванду, добавил английскую, подключил к работе маму, меня и брата Миху, и в 2002 году мы открыли ферму Lavender by the Bay. Папа применил в деле сельскохозяйственный опыт, полученный в Израиле, в кибуце.
За 16 лет бизнес расцвел, как наша лаванда: мы стали нанимать сезонных рабочих, создали пасеку. Увидев, как люди стремятся побывать у нас, стали брать за вход 6 долларов, а по выходным 9, открыли магазин для продажи свежих и сухих цветов лаванды, саженцев, а также лавандового мыла, косметики, ароматических мешочков, украшений, сувениров, произведенного у нас лавандового масла и мёда...
- Почему у вас брошюры, кроме английского, только на китайском? А где на русском и других языках?
- Мы пока учитываем спрос подавляющего большинства посетителей. К нам приезжают китайцы целыми автобусами из Флашинга и других районов Нью-Йорка. Если мы увидим, что автобусами приезжают русские, издадим брошюру на русском.
Ханан, окончивший Пенсильванский университет, рассказал, что живёт в Бруклине и ездит по уикендам в Ист-Мэрион помогать родителям. Выезжает очень рано, до автомобильных пробок, и поэтому тратит на дорогу чуть более двух часов.
Мы решили купить три букета лаванды. Выбрали и встали в очередь в кассу. Плату принимала женщина среднего возраста. Моя жена спросила:
- Вы – Сьюзен Розенбаум, мама Ханана?
- Да, - удивилась женщина. – А как вы догадались?
- Чутьё подсказало. Вы же еврейка, как же вы работаете в субботу?
- Бог должен быть в сердце больше, чем в синагоге.
Кибуцники – не ортодоксы. Я вспомнил, что когда в 1979 году впервые приехал в Израиль и побывал в кибуце, то к своему полнейшему удивлению увидел там портрет Карла Маркса.
Мы уплатили по 8 долларов за букет, сфотографировали на память Сьюзен Розенбаум и направились к машине. К тому времени вся огромная стоянка была забита автомобилями. Движением руководили полицейские, пытавшиеся разрулить очередь. По соседству с фермой стоял мотель, в котором, судя по количеству автомобилей, не было свободных мест. Через дорогу от фермы – греческий ресторанчик, в котором тоже было много народу. Совершенно очевидно, что лавандовая ферма дала жизнь многим малым предприятиям деревни. Впрочем, не все довольны столь большим наплывом публики. Соседи жаловались на шум, на загруженность однополосной дороги, на то, что деревня не рассчитана на тысячи туристов. Но владельцам фермы удалось поладить с соседями. Учтя их интересы, на территории фермы запрещено курить, запрещено устраивать пикники, приносить еду, автобусам нельзя парковаться – только привезти туристов, высадить и уехать.
Жизнь в таком мегаполисе, как Нью-Йорк, полна стрессов, волнений, спешки. На лавандовом поле приходит расслабление, радость от встречи с красотой. А запах такой – будто принял сеанс ароматерапии. И наступает мир с самим собой...
...Ветер подул чуть сильнее, цветы на высоких стеблях покачнулись, и мы оказались среди волн пурпурного моря...
Добавить комментарий