- Был когда-то в советском цирке клоун Карандаш.
- При чём тут клоун?
Как-то по заданию Радио «Свобода» я взял интервью у кинодокументалиста Питера Миллера, с которым встретился в Нью-Йорке по случаю выхода на экраны его полнометражной картины, выпущенной к 80-летию казни Сакко и Винцетти. Ко времени этого интервью фильм получил специальную премию Организации американских историков. Его показывали на разных фестивалях, во многих университетах. Тем не менее денег это не принесло. Найти финансирование для документального фильма очень трудно. Окупить затраты, практически, невозможно.
- Зачем вы взялись за эту финансово невыгодную тему? Почему вы предлагаете вспомнить столь давнюю и почти забытую историю? – спросил я в начале интервью.
Питер Миллер: Я не думаю, что американцы хоть что-то знают сегодня о Сакко и Ванцетти, а их история весьма поучительна, потому что из неё становится ясно, что происходит с нашей страной в определённых обстоятельствах.
- Художники, обращаясь к историческому материалу, сознательно или подсознательно ищут параллелей с современностью. Однако не всегда показывают эти параллели открыто, ибо тогда произведение становится похожим на политическую декларацию. Почему вы включили в фильм современные телекадры о заключённых тюрьмы в Гуантанамо?
Питер Миллер: Я начал работать над фильмом о Сакко и Ванцетти ещё до терактов 11 сентября 2001 года. С того момента Америка резко изменилась. Общество стало иначе смотреть на мусульман, в каждом видя пособника террористов. Людей стали арестовывать и держать в тюрьмах без предъявления обвинений. Чувство патриотизма с одной стороны и страх перед исламским миром с другой привели к тому, что в нашей стране стали жертвовать гражданской свободой, правами человека под предлогом защиты национальных интересов. То же самое происходило в Америке в первой четверти прошлого века. История Сакко и Ванцетти показывает, что может произойти, когда страх, предубеждения и политика влияют на судебную систему.
- Вы приняли одну версию, что оба невиновны и оба – жертвы несправедливости, предубеждения против эмигрантов и коммунистов. Но есть версия, что Сакко всё же участвовал в убийстве и своим признанием мог спасти жизнь Ванцетти, однако не сделал этого, поскольку, видимо, хотел, чтобы у революционного движения были герои-мученики... Что вы думаете об этом?
Питер Миллер: Вопрос, виновны Сакко и Ванцетти в убийстве или нет, так и остался нерешённым. Но дело не в этом, а в том, были ли соблюдены дух и буква закона во время процесса над итальянскими эмигрантами? Очевидно, что нет. Суд не был справедливым. Решение присяжных и суда основывалось на подозрениях и предубеждениях, а не на фактах. Так и не доказав вины обвиняемых, суд постановил казнить их на электрическом стуле. Защита много раз подавала апелляцию, делала всё, чтобы приговор был отменён. Но дело, которое тянулось 7 лет, превратилось из юридического в чисто политическое.
- В ваших собственных глазах они просто сапожник и розничный рыботорговец, случайно оказавшиеся жертвами несправедливости, или герои, мученики, погибшие за идею?
Питер Миллер: Сакко и Ванцетти были революционерами-анархистами. Они участвовали в заговоре с целью свержения правительства в США. Они состояли в организации, которая устраивала взрывы, теракты и убийства. Но суд обвинял их не в этом, а в конкретном убийстве кассира и охранника. Совершили ли они именно это преступление? Видимо, нет. Но они, действительно, были против американской системы правления и представляли угрозу для этой системы. Суд отражал политический настрой по отношению к ним как к эмигрантам, активистам рабочего движения и анархистам, а не как к подозреваемым в уголовном преступлении, в убийстве. Герои ли они? Вряд ли. Они были простыми людьми. Несправедливость, предвзятость суда сделала их символическими фигурами. Для меня это история двух жертв судебной несправедливости, а не история убийц.
...Вроде бы события, показанные в фильме, давние, да и разговор мой с режиссёром Питером Миллером состоялся не сегодня, но проблемы всё те же: террористы для одних - герои для других, ненавистники западной демократии в глазах одних, и жертвы предубеждения против коммунистов и эмигрантов в глазах других. Одни за капитализм с человеческим лицом, другие за социализм с человеческим лицом. На чьей стороне правда? Говорят, истина всегда где-то посередине. Но у каждого своё понятие о том, где та середина. Сакко и Ванцетти во время Первой мировой войны бежали в Мексику, уклоняясь от призыва в армию. Ванцетти ранее участвовал в одном ограблении. У обоих были обнаружены револьверы. Николо Сакко перед смертью на электрическом стуле воскликнул «Да здравствует анархия!» В советской России тогда, в 1927 году, были организованы многотысячные собрания, на которых пролетариат клеймил позором американскую буржуазию. В невиновность Сакко и Ванцетти в большей или меньшей степени верили левые американские писатели Фрэнсис Рассел и Эптон Синклер, драматург Максуэлл Андерсон. Кстати, Фрэнсис Рассел, работая над книгой, пришёл к выводу, что Сакко действительно участвовал в убийстве, а Ванцетти нет. Если придерживаться этой версии, то вся история Сакко и Ванцетти – полуправда...
В памяти старшего поколения выходцев из бывшего СССР при упоминании Сакко и Ванцетти, возможно, всплывёт московская карандашная фабрика их имени. Та самая фабрика, которую финансировал американский друг Советского Союза Арманд Хаммер. Давно нет на свете ни Сакко и Ванцетти, ни Хаммера, ни СССР, ни карандашной фабрики. За ненадобностью. А как страсти-то кипели!..
- Ну, и при чём тут клоун Карандаш?
- Да так... По прошествии времени многое видится как цирковое представление.
Добавить комментарий