Tолько что, вернувшись из Бразилии, увидеть которую давно мечтала, я пребываю в глубоком шоке. Сверкающие парады, на которые ежегодно приезжают сотни тысяч туристов со всего мира, казалось бы, созданы для того, чтобы хоть на три дня в году уйти от действительности. Но... все по порядку.
Штат Оклахома вдруг загорелся желанием завязать деловые и культурные связи с Бразилией и сделать Рио-де-Жанейро городом-побратимом Оклахома-Сити. Недавно открытые в Бразилии новые нефтяные месторождения “запали в душу” нашим оклахомским нефтяным королям: Рио для Оклахомы — дверь на рынок Латинской Америки.
Сказано — сделано, и делегация во главе с вице-губернатором Мэри Фаллин, первой женщиной в истории Оклахомы, выбранной на такую высокую должность, и вице-мэром Оклахомы-Сити Гаем Либманом, сформировалась в течение двух недель. Устроители и мне предложили место в команде в надежде, что я напишу обстоятельные путевые записки. Что ж, я их и пишу. Только они вряд ли понравятся нашим делегатам, если я переведу их на английский. Потому, что за несколько дней в Бразилии я увидела то, что американские VIP не замечали. Вернее — не хотели замечать.
Добросовестно отправив с помощью Federal Express в Отдел виз и регистраций $184 за туристическую визу, я принялась ждать красно-синий конверт. За такие деньги его обещали доставить через три дня. Но конверт пришел через две недели, перед самым отъездом. И тут же последовал телефонный звонок с просьбой доплатить еще 60 долларов. Оказалось, что некоторым делегатам, и мне в том числе, по ошибке выдали визу деловую — сроком на 5 лет. На что наш руководитель заявил: “Не платите, это их проблема”. Так, что теперь я могу летать в джунгли Амазонки всю будущую пятилетку — на выходные. Я радовалась, не подозревая, что после поездки в Рио мне совсем не захочется туда возвращаться. Даже в составе VIP.
Когда отправляешься в далекую поездку, надо быть готовым ко всему, особенно зимой. Поэтому неудивительно, что первый же рейс из Оклахомы в Даллас был задержан на 2 часа; там шел снег, зима — она и в жарком Техасе зима.
В Майами Боинг-777 улетел полупустым, но в Рио — был набит битком. Приближался ежегодный Карнавал, и некоторые пассажиры летели туда заранее. Во время полета в Майами нам принесли бледненький чаек и соленые орешки. Где былые времена на American Airlines?! Во Флориде пересадка, вернее перемена самолета. Снова металлодетектор, туфли в коробочку, сумки в камеру, ноги врозь — руки в стороны. Вторая задержка рейса — на 3 часа. А в завершение American Airlines украла у нас еще 3 часа бразильского времени, объявив о третьей задержке рейса — на Рио.
Бразильцы тоже не хотели “отставать” и продержали нас на таможне еще два часа, подвергнув унизительной процедуре снятия отпечатков пальцев. Но только у американцев: китайцы, вьетнамцы и прочие проходили свободно. Каким-то образом миновала эту процедуру и я, хотя в руках у меня был американский паспорт. А так хотелось оставить жирный след на декларации! Но ни слова не говоря, таможенники знаком показали мне пройти через турникет — через границу. Вот уж потом остальные делегаты удивлялись! Они еще больше разозлились, когда узнали, что Бразилия не хранит отпечатки пальцев приезжающих американских граждан — нет места в архиве. Процедура проводится исключительно с целью унизить жителей Соединенных Штатов в ответ на такую же акцию американских властей по отношению к бразильцам.
В феврале в Бразилии лето, температура днем до 33 градусов по Цельсию в тени. Но жара не чувствуется, а вода в океане почему-то холодная. Только редкие смельчаки купаются, в основном — дети. Не рискнула поплавать и я, но только потому, что у берега очень мелко. Чтобы окунуться, надо пройти по колено в воде метров сто, не меньше. Так что плавала я в бассейне на крыше отеля.
Песок на пляжах Рио мелкий, белый и очень чистый. Пляжи содержатся в отменном порядке — ни бумажки, ни баночки из-под воды или пива. Этого нельзя сказать об улицах. Узкие, дорожное покрытие старое, в выбоинах. Бетонных дорог в городе нет — только асфальтовые. Светофоры низенькие и только с тремя секциями. Движение в часы пик жуткое — на узких улицах километровые пробки. Машины едут, вернее, протискиваются с миллиметровым зазором. Особенно автобусы — того и гляди столкнутся.
“Рио-де-Жанейро был основан португальцами 1 января 1502 года — навигаторы по ошибке приняли вход в залив Гуанабара за устье реки Рио. Отсюда и название города. Жанейро — значит “январь”. Его называют воротами в Южную Америку. Население города — около 6 миллионов человек. В Рио зарегистрировано 134 тысячи больших компаний и малых бизнесов. Пляжи города растянулись на 55 километров, и вход на них бесплатный. В начале XVIII века морской порт Рио-де-Жанейро стал основным в транспортировке золота и бриллиантов, а в 1763 году сюда была переведена столица колониальной Бразилии. К 1891 году население города достигло полумиллиона жителей, поставив его в ранг самых больших в мире. После инаугурации Бразилии в 1960 году Рио перестал быть столицей государства, но остался столицей культурной и эмоциональной. Эмоциональной потому, что невозможно оставаться равнодушным к красоте залива, пляжей и окружающих гор. Уникальное географическое расположение Рио делает его одним из самых красивых городов мира”.
Эти строчки — не мои, а из туристического буклета, которые наперебой делают все города красивыми. Да, Рио — город красивый. Но только на побережье. Стоит отойти от океана на пятьдесят метров и окунуться в городские улицы, как слово “красота” становится неприменимым. И не подумайте, что у меня пессимистическое настроение... Я по своей натуре — романтик, и понятие красоты мне знакомо очень хорошо. Но какая может быть красота, если пригороды этого города утопают в невиданной грязи и нищете? Какая может быть красота, когда тысячи и тысячи строений и домами назвать невозможно, это трущобы, которые окружают город со всех сторон, как горы. Только эти горы низкие — в два-три этажа.
Эту картину мне не забыть никогда. Я видела бедные кварталы в Перу и в Боливии (в Лиме и Ла-Пазе). Но бразильские гетто не идут с ними ни в какое сравнение — они просто ужасны. Признаюсь — хорошо, что я увидела это зрелище в последний день поездки. Иначе бы я всю неделю не смогла кушать ни в ресторане, ни в кафе — нигде. Меня преследовало бы чувство вины. Я до сих пор не могу отделаться от картины трущоб Рио. И еще долго не отделаюсь, может, никогда. Скажу правду, в тот момент я трусливо подумала: “Какое счастье, что я живу в Америке, где воду можно пить, а в озерах можно купаться без опаски подхватить болезнь! Где даже безработные не умирают с голоду, и не остаются без медицинской помощи. В Нью-Йорке есть Гарлем, но и он выглядит замком по сравнению с пригородными кварталами Рио. Домишки-коробочки из разноцветной фанеры или отходов кирпича громоздятся один над другим — страшные, безобразные. Пространство между постройками такое узкое, что разойтись могут только два человека! Улицами эти проходы назвать никак нельзя. Я видела, как там копошатся живые существа — именно копошатся. Взрослые, дети. Как тараканы в ржавой банке!
Туристические буклеты говорят, что в Рио развита промышленность — химическая, фармацевтическая, строительных материалов, текстильная и прочее. Но фабричные здания режут глаз безобразной и унылой архитектурой. В Рио очень резкий контраст между окружающей природой и городом. Как тут не подумать, что цивилизация часто убивает красоту. На почтовых открытках горы выглядят изумрудными, а здания — ослепительно белыми. Интересно, в каком году, или в какой лаборатории делались эти фотографии и рекламные проспекты? Белыми дома выглядят только на расстоянии. Вблизи краска почти съедена влажностью и ежевечерними дождями. Потеки, трещины, коррозия. А в туманные дни город выглядит и совсем грустно...
* * *
Отель Rio International, где нам предстояло прожить почти неделю, стоит на самом берегу океана, один из самых новых. К тому же он темно-красный, его легко найти среди остальных, белых. Служащие — бразильцы и африканцы. Многие говорят по-английски. Как и в Америке, у нас спросили: “Вам номер для курящих, или для некурящих?” Сказала, что пока еще не курю. В ответ мне дали комнату для курящих. Но это мелочи — потом поменяли. В комнате, конечно, сейф — за полтора американских доллара в день. Но спокойствие дороже, поэтому все оклахомцы без исключения получили тяжеленные замки и ключи на красивой цепочке — вешать на шею.
Интересно было узнать, как отель экономит электричество. Ни одна лампочка не загорается до тех пор, пока не вставишь в щель на стене пластиковую карточку — ключ от комнаты. Свет не загорится ни в комнате, ни в ванной, ни телевизор не заработает. Особенно это неудобно ночью — в темноте дорогу в туалет в незнакомой комнате найти трудно.
Быстренько переоделись, вернее — разделись и поехали на Flee Market, который работает в Рио только по воскресеньям. Было любопытно взглянуть, какие поделки продают коренные бразильцы.
В книжечке-инструкции, которую нам в Оклахоме вручил глава делегации, написано, чтобы в Рио мы не носили с собой паспорта, а носили их копии. Наличные деньги и кредитные карточки следовало класть только в нагрудные, передние карманы. Ни в коем случае не класть кошелек в задний карман брюк. И ни в коем случае не давать денег уличным попрошайкам. Это могут быть дети, беременные женщины, старики — те, которым действительно нужны деньги. Но они же могут и обворовать. Так что, если есть желание помочь нуждающимся, следует делать это организованно — через благотворительные организации.
Еще один совет из инструкции: “Не показывайте вида, что вы — турист. Не надевайте красивые спортивные туфли и кроссовки. Женщины, не берите с собой большие сумки, ограничьтесь маленькими или вообще ходите без сумок (интересно — как это?). Не надевайте драгоценности или что-то яркое, что может привлечь внимание воришек. Берегите фотоаппараты, прячьте дорогие камеры. В толпе старайтесь не говорить по-английски”.
Не помню, чтобы я в путешествиях следовала этим инструкциям. Если боишься — оставайся дома.
Товары на блошином рынке по качеству оставляют желать лучшего. Пожалуй, только кожаные карты — цветные и расписные, с материками и кораблями — весьма привлекательны. Но все хорошее стоит, как известно, дорого или очень дорого. Остальные изделия — неважной выделки кожаные сумки, ремни, курточки, игрушки, ракушки, платки-косынки, лампы, летняя обувь, бусы всех цветов и размеров из бразильских самоцветов — все пестрое, рябое, недорогое. Такой вещицы, чтобы “Ах!”, на фли-маркете не найти. Так, что продавцы большей частью разговаривают друг с другом, а полуодетые, вернее полураздетые туристы ходят толпой или кучками и глазеют по сторонам. Вот они, голубчики, попали в кадр моего фотоаппарата. Голопузые, в растоптанных сандалиях, с банками кока-колы в руках. Чувствуют себя, как дома. Им наплевать, что кругом жилые дома и офисы — их голые животики лоснятся от пота и выпитой жидкости.
Из продавцов запомнился высоченный абориген-трансвестит. Вынуждена сказать, что выглядел он (она) весьма привлекательно, даже сказала бы — женственно, сексуально. Во всяком случае, живописно. Мускулистые обнаженные плечи, длиннющие косы — их сотни, тонких черных косичек. Длинные одежды. Глаза с поволокой, кокетливые взгляды. Надо было видеть, как он (она) разговаривал (разговаривала) с покупателями. Трансвестит оказался единственной примечательностью на фли-маркете, и я ушла, ничего не купив. Да и остальные не торопились раскошеливаться — уж очень примитивны товары.
Вечером — ресторан Sea Food. Интерьер — старый корабль. Пол кафельный, усыпанный ракушками, которые громко хрустят под ногами торопящихся официантов — чтобы не поскользнулись. А они снуют туда-сюда, во фраках с бабочками, правда без белых перчаток.
Мне на тарелку кладут что-то страшное, черное и колючее. Оказалось — это морской еж, разрезанный или распиленный пополам. Кругленькое открытое пузико этой зверюги розовеет чем-то склизким. И это едят?! Любопытство пересилило, и я отважилась копнуть это “что-то” чайной ложечкой. Мизерное количество тут же растаяло на языке. Теперь я знаю, какой вкус у морского ежа. Но попросить на тарелку другого колючего брата я не рискнула. Потом были кальмары, крабы, раки-лангусты (да-да, те самые лангусты, которые смаковал Иннокентий Смоктуновский, играя главаря русской мафии). Но лучше всего был десерт — мусс из ароматного желе, который таял во рту и оставлял неповторимый привкус — экзотический.
* * *
Интересно, что при общении в Бразилии очень много значит чуть ли не физический контакт. Если в Америке люди, знакомые и незнакомые, разговаривают на расстоянии вытянутой руки, то здесь эта дистанция сводится к нулю. Также считается невежливым не смотреть в глаза собеседнику — надо смотреть в упор. Они будут вас похлопывать по плечу, поглаживать предплечья — даже ваши щеки! Неважно, что вы незнакомы, — такие в солнечной стране обычаи и манера поведения. В Бразилии очень важно выказывать внимание собеседнику. Это не то, что в пуританской Америке, когда прикосновение пальцем к плечу женщины или обсуждение ее одежды считается “сексуальным домогательством”. Еще одно интересное правило приветствия: женщины целуют женщин, женщины целуют мужчин, мужчины целуют женщин. Сначала в правую щеку, потом в левую. А вот мужчины мужчин не целуют, их приветствия выражаются только пожатием руки. При расставании снова целуются и снова сначала в правую щеку, потом в левую. Перепутать щеки считается невежливым.
Официальный язык в Бразилии — португальский, потому что эта страна более 500 лет была португальской колонией. Испанский и португальский похожи, но попробуй скажи бразильцу, что его язык испанский — пожалеешь! Бразилия — единственная страна в Южной Америке, у которой испанский — не официальный язык. Население: белые — 55%, цветные (мулаты) — 38%, африканцы — 6% (мне показалось, что их в Рио все 50%). Остальные — арабы, американские индейцы, японцы и прочие — 1%. 80% населения — католики.
* * *
Завтракали в ресторане отеля с видом на океан. Вид из окон действительно красивейший. Особенно, когда на столе изобилие еды и питья. Завтрак включен в стоимость номера, и он такой обильный, что калорий хватает почти до вечера. Пять различных соков из фруктов “с дерева” — не с магазинных полок, как в Америке. Соки манго, папайи, ананасовый, сливовый, и, конечно, апельсиновый. Вкус самих фруктов неповторимый — ароматный, не травянистый. Сливы темно-красные и сочные-сочные, прямо-таки — винный вкус! Инжир режется ножом, как масло. Внутренность у него ярко-розовая, нежная, с зернышками. Киви, манго, папайя, апельсины — все очищены и разрезаны на дольки — только в рот клади. И, конечно, виноград — черный, красный и зеленый. Трудно будет вернуться к блестящим американским яблокам, у которых только и есть, что глянец, а вкуса, частенько, никакого. Сыры — от брынзы и белых мягких, до твердых — со слезой и без. Ветчина, колбасы, овощи, печеное, торты, сливки. Такой бы завтрак в американских отелях! Фрукты в Бразилии очень дешевы — на 2 доллара можно “накупить целую кучу”. Самые дешевые — манго и кокосовые орехи.
Бросив взгляд на тарелки членов делегации, я еще раз убедилась, как сильны американские привычки и традиции в еде. Все до единого — и мужчины и женщины — положили себе яичницу по-американски, scramble eggs, маленькие колбаски — sausage и пережаренные коричневые ломтики бекона. И все! Мне же яичница и в России надоела. Кроме того, “там желтки”, — как любил поговаривать мой неудавшийся американский муж. Бразильский кофе — особенный тем, что даже после двух-трех чашек сердце не бьется как сумасшедшее, а чувствуется только прилив бодрости. И спится нормально. А аромат — действительно лучший в мире. Вот и куплю кофе в качестве сувенира сослуживцам.
окончание следует
Добавить комментарий