Ушел из жизни наш постоянный автор Юрий Смирнов

Печальная новость. Конечно читал все, что Юрий Смирнов публиковал в Чайке. Ведь мы с ним, до известной степени коллеги. В его рассказах часто встречались знакомые имена и истории о хорошо знакомых мне людях. Я тоже Почетный полярник и с Арктикой, Антарктикой и ледоколами связана вся моя жизнь. Только на ледоколах я работал, не как член экипажа, а как инженер и ученый изучающий разные аспекты сопротивления льда движению судна, физические свойства морского льда, новые концепции ледокольных судов и много времени проводил, в полярных экспедициях, ледовых испытаниях и т. д. Мне повезло больше, чем Юрию. В перестроечные времена и после развала СССР появились большие возможности не тратить силы и время на общение с парткомами, бюрократами и кураторами из органов, а вместо этого сотрудничать с иностранными компаниями, коллегами, лабораториями. Это было время неслыханной свободы и уверенности в том, что еще немного, еще чуть-чуть и страна станет нормальной, свободной от своей «уникальности». Эти иллюзии быстро сменились разочарованием и пониманием, что дело не в политической системе. Мое везение заключалось в возможности принять предложение американской компании и уехать работать в другой мир. Уехать и никогда не возвращаться. Вот уже 27 лет я занимаюсь в США и Канаде тем, чем я занимался в России, но здесь я сделал и делаю все о чем мечтал и о чем мечтать даже не мог. Юрий Смирнов жил в России до конца. Не знаю, был ли это его принципиальный выбор или обстоятельства жизни. В его рассказах несомненно проступает бойцовский характер автора и я склоняюсь к мысли, что выбор был принципиальный. Моряки ледокольщики - совершенно особая порода людей. Особенно во времена, о которых пишет Смирнов. Работа на ледоколе нередко (хотя и не всегда) была некоей формой «поражения в правах». Я имею ввиду права работать на судах загранплавания. Арктика считалась районом внутренних морских путей и моряки лишенные «визы» часто направлялись на ледоколы, где они могли продолжать расти профессионально, но будучи неблагонадежными или морально неустойчивыми не выпускались в загранрейсы. На ледоколах можно было встретить очень интересных, оригинально мыслящих и талантливых людей. Вспоминаю их с теплотой. Естественно, не со всеми отношения складывались гладко. Были капитаны, которые к «науке» относились с подозрением, а то и враждебно. Это не перечеркивает добрую память об этих людях живущих среди полярных льдов, как в некоей эмиграции. Рассказы Ю. Смирнова всегда вызывали в памяти те давние времена и тех непростых, но интересных людей.
Светлая память.

Хороший был мужик. Умный, несгибаемый. И ничего не боялся. Работал я с ним. Хорошую он о себе оставил память. Жаль, страна его труд и заслуги не оценила. Пусть земля ему будет пухом. И вечная память.

Юрий Смирнов многое рассказал нам о себе, своей семье на страницах "Чайки". Человек с очень чёткими представлениями о добре и зле, сохранявший внутреннюю порядочность и честность в любых жизненных обстоятельствах. Не потерявший чувства юмора и самоиронии. С зорким внимательным взглядом на людей, на мир. Светлая память!