Дональд Трамп как зеркало русской эмиграции

tramp33.jpg

За исключением пилигримов середины семидесятых, которые зачинали коммуны удравших из СССР евреев в американских посёлках городского типа, мы все приезжали на более или менее насиженную территорию и неизбежно становились членами эмигрантских тусовок. Старослужащие сообщали новобранцам, где покупать дешёвое пиво, учили писать резюме и искать работу, водить машины и жульничать с налогами. 

Умудрённые несколькими годами жизни в новой стране, они наспех и с экспертной категоричностью объясняли вновь прибывшим суть политической жизни Америки, которая поражала своей простотой и очевидностью. Для краткости и без особого ущерба для глубины анализа типичную политическую платформу советского эмигранта 70-х и 80-х годов можно описать следующим образом: голосовать следует исключительно за кандидатов от Республиканской партии, поскольку Демократы – замаскированные большевики, подрывающие основы великой страны и мечтающие не о благе трудового народа, а о благополучии бездельников с разной степенью смуглости, наркоманов и половых извращенцев. Типа кто был ничем, тот непременно станет всем. Кроме того, все они – отпетые антисемиты, что, как мы знаем, не требует доказательств, поскольку это и так ясно. 

О том, чем собственно хороши республиканцы, разговоры почему-то не велись, а из того, что мне удавалось ухватить самому на эмигрантском бегу, я понял, что общенародное счастье в моей новой стране непременно наступит, если снизить налоги, построить ещё пару авианосцев, запретить аборты и начать продавать автоматы в булочных и на заправочных станциях.

Тем не менее, не придав значения очевидной поверхностности аналогии между американскими демократами и советскими коммунистами, не вникая в суть программы их оппонентов и не обращая внимания на их повадки, я поспешно влился в стройные ряды республиканцев, как велели. 

До поры до времени всё шло неплохо, пока не начались приступы тошноты от пошловатой республиканской патетики, трескотни про патриотизм, сакрального отношения и неустанных отсылок к отцам-основателям, и обилия звёздно-полосатых украшений на каждом доме, населённом республиканцами. Я понял, что большинство моих политических единомышленников никогда не выезжали за пределы своего штата, но при этом уверенны в том, что живут в величайшей стране мира. Многие из них не прочитали ни одной книги или, что ещё хуже, прочитали одну и продолжают читать её всю жизнь. Стилистика их речей сомнительной правдивости и лозунги до тошноты напоминали советские: как-то в предвыборном пылу один из республиканских лидеров назвал свою партию партией Линкольна-Рейгана, что вытащило из моей памяти нечто тухлое и казалось бы давно забытое. 

То, что со временем я стал испытывать, умные люди величают когнитивным диссонансом, но я бы назвал это чем-то вроде стилистического отторжения. Но тем не менее я продолжал, зажав нос, ходить на избирательные участки, упрямо отмечая квадратики в правой колонке, применяя один из нехитрых законов булевой алгебры, то есть напоминая себе, что альтернатива – ещё хуже.

Но вдруг на политическую сцену вышел весьма неожиданный актёр, предварительно подбросивший одну из его многочисленных монет, дабы выбрать партию, накропал бессмыслицу из четырёх слов над козырьком красной кепки, и республиканский электорат обомлел от счастья и любви с первого взгляда. Для меня же он стал той соломинкой, которая ломает спины верблюдам, и я полностью прекратил свой политический активизм, то есть не пошёл на выборы вовсе. Проживая на севере Атлантического побережья, я знал, что мой голос ничего не решает в силу прохудившейся американской избирательной системы, при которой республиканские голоса на обоих побережьях тонут в голубых демократических водах, а голоса демократов ни на что не влияют в штатах, которые по нелепому совпадению (если не копать глубоко) называют красными. Странное ощущение обязанности быть политически активным оказалось слабее стилистическй брезгливости, и я закончил свою карьеру американского избирателя, вздохнув с явным облегчением.

Но что продолжает забавлять меня по сей день, так это нежность, с которой о новоявленном спасителе отечества громко говорят и пишут (особенно в комментариях к чужим статьям) многие республиканские избиратели с советским прошлым, называя его чуть ли не лучшим президентом в истории страны. Ни степенный папа-Буш с сыном троечником, ни пожилые, достойные дяди, как из чёрно-белого кино, Боб Долл и Джон Маккейн, ни даже безупречный Митт Ромни – не вызывали тех эмоций, которых удостоился этот удачливый нарцисс с мутной историей, мафиозными замашками, больным самолюбием и комплексами прыщавого подростка.

Многие мои соотечественники стали наперебой петь ему проникновенные серенады, от чего я просто оторопел, если не употреблять более подходящего, но недопустимого здесь слова. Справедливость известного тезиса о том, что любовь зла, в этом случае была убедительно доказана: у многих полностью отшибло чувство юмора, вкус (если имелся) и представления о приличии. Как по команде, некогда ненавистное жлобство вдруг стало вызывать у нашего брата умиление, откровенное хамство в дебатах с оппонентами - восхищение, а казарменный юмор объявлялся верхом остроумия. 

Меня нисколько не удивило, когда, бродя по интернету, я услышал дифирамбы в его адрес с соловьёвской псарни, но поразила и продолжает поражать эмоциональная поддержка со стороны вполне образованных и хорошо воспитанных людей из приличных семей, коими в большинстве случаев являются эмигранты из больших советских городов, прожившие несколько последних десятилетий в цивилизованном (с некоторыми существенными оговорками) обществе. Ой, боюсь, не обошлость здесь без потаённой ностальгии...

Интересно, как они объясняют то, что вполне разумная и воспитанная дама, явно обладающая полным президентским набором, с треском продула на внутрипартийных республиканских выборах? Видать, есть в этом трескучем хамстве что-то родное и привлекательное, если был отвергнут шанс вернуть в политическую жизнь хоть какое-то приличие. Форма, говорят мне, это одно, а содержание – другое, стиль, говорят, это не суть.... Спрошу в ответ: много ли вы за свою жизнь наблюдали благих «по сути» деяний со стороны хамов и жлобов?

Я понятия не имею, кто виноват, а тем более – что делать, но твёрдо решил для себя, однако, чего делать ни в коем случае не стоит. Время бежит, приближаются третьи президентские выборы без моего участия, и у меня не портится настроение по мере их приближения, как раньше, когда я почему-то считал необходимым подавать свой политический голос. 

54.jpg

Напоминания о том, что немощный Байден намного хуже, и упрёки в чистоплюйстве и снобизме со стороны моих приятелей, которые продолжают повторять, что отечество в опасности, а стало быть мы должны его спасать, я воспринимал и воспринимаю с грустной улыбкой, тем более что не считаю снобизм сильным пороком, видя печальные результаты полного его отсутствия.

Недавно я напоролся в Амазоне на набор потрясающих изделий и, изрядно потратившись, накупил подарков моим непоколебимым друзьям-трампистам и их внукам.    

Я пошлю им эти подарки к ноябрю с некоторой надеждой, что, испытав неизбежные для любого вменяемого человека физиологические позывы при виде этих шедевров, они в конце концов встрепенутся.

45.jpg