Телепатия и ясновидение. Часть 1. Телепатия

В разные века, у разных народов подвиги воинов и атлетов воспринимались естественно. Такие люди вызывали восхищение, им рукоплескали, кричали «Браво» – ведь каждый допускал, что вообще-то и он мог бы так сразить, побороть, поднять, пробежать, прыгнуть; просто ему не повезло быть таким сильным, умелым и ловким.

Но намного реже появлялись совершенно необыкновенные люди, делавшие то, что казалось невозможным. Как правило, не прикасаясь к человеку, называемому «индуктором», с которым мысленно контактировали, они на глазах у многих присутствующих осуществляли то, что «индуктор» мысленно просил их сделать. Потом достоверность сделанного подтверждалась. В это трудно было поверить, но ведь это происходило! 

Кроме того, иногда такие люди предсказывали события, которые потом сбывались. Если таких людей называли жрецами, чудотворцами и пророками – им поклонялись, если колдунами и ведьмами – их порой забивали камнями или под всеобщее улюлюкание сжигали на кострах.

 В наше просвещённое время, конечно, этого не делают, но, как и раньше, воспринимают таких людей с недоверием и одновременно – с восхищением. Обладателей таких паранормальных способностей, как телепатия, ясновидение, психокинез, гипноз, проявляющих выдающиеся возможности человеческой памяти, наблюдательности и быстрых вычислений, называют менталистами или экстрасенсами.

В этом очерке я остановлюсь только на первых двух из перечисленных выше паранормальных способностей – телепатии и ясновидении.

 Термин «телепатия» происходит от греческих слов «теле» (вдаль) и «патос» (мысль). В далеком 1882 г. Фредерик Майерс впервые употребил его во время одного из своих экспериментов по передаче мысли на расстояние. Он означает способность мозга передавать и принимать мысли, образы, чувства другому мозгу или организму на расстоянии, без использования каких бы то ни было известных средств коммуникации или манипуляции. 

Таких случаев телепатической одарённости, квалифицированно описанных и достоверно задокументированных, множество, и они достаточно широко известны.

 Один из них произошёл на находившейся в плавании в Атлантическом океане военной подводной лодке "Наутилус" с атомным двигателем. В одну из её изолированных кают был помещен перцепиент (человек, воспринимающий передаваемую информацию) – некто Джонс – морской офицер в чине лейтенанта. 

 Его появление на борту "Наутилуса" было обставлено некоторой секретностью. С момента, когда он поднялся с трапа пристани на палубу, и до того, как он был заперт в отдельной каюте, его не видел никто из членов экипажа "Наутилуса", кроме одного матроса, впоследствии обслуживавшего его, а также капитана "Наутилуса" Андерсена, который посещал его дважды в день. 

 На протяжении 16 дней Джонс не получал вестей «с воли». Ежедневно дважды в день в заранее точно определенное время, строго согласованное с работой индуктора (человека, передавающего информацию) Смита в г. Фриндшип, находящегося на расстоянии более 1500 км, Джонс рисовал в своей каюте на листке бумаги по своему выбору одно за другим изображение какой-либо фигуры: круг, квадрат, крест, звезда, три волнистые линии. Получался листок с группой из пяти фигур, нарисованных в той или иной последовательности одна за другой. 

 Джонс запечатывал листок в конверт, передавал его являвшемуся к нему в это время капитану Андерсену. Тот ставил на конверте дату, время опыта и слою подпись и уносил к себе в каюту, где прятал конверт в несгораемый шкаф. 

 Когда по окончании рейса "Наутилус" прибыл в порт, официальные лица сверили содержимое двух серий конвертов (перцепиента и индуктора, рисунки которого тоже фиксировались и запечатывались) и установили полное сходство изображений в большинстве случаев. 

 Аналогичный опыт задокументированного телепатического контакта был проделан широко известной в СССР Джуной Давиташвили. В заранее оговоренное точное время в Москве она вошла в мысленный контакт с индуктором, находящимся в Сан-Франциско (расстояние более 9000 км) Он всматривался в изображение на открытке, случайным образом извлечённой из нескольких других, и мысленно «пересылал» его Джуне. А она под присмотром группы американских учёных во главе с физиком-парапсихологом Расселом Таргом, специально ради этого прибывших из Сан-Франциско, воспроизводила это на бумаге. Совпадение было полным. 

Подобными уникальными парапсихологическими способностями обладал израильтянин Ури Геллер. Они были тщательно проверены известным не только в США, но и во всём мире Стэнфордским научно-исследовательским институтом (Калифорния). Из рассекреченных впоследствии документов ЦРУ стали известны невероятные подробности этих экспериментов. 

Во время одного из них Геллер, находясь в изолированной комнате, должен был воспроизводить рисунки, которые находящийся в другой комнате ученый изображал на основе слов, наугад выбранных из словаря.

Эксперименты продолжались неделю. Геллера пересаживали из комнаты в комнату, применяли всевозможную их изоляцию, чтобы исключить проникновение какого-либо сигнала, но его телепатические способности не ухудшались.

С Геллером работали физики Рассел Тарг и Хэл Путхофф, которые обнаружили еще одну удивительную способность объекта своих исследований – он видел на расстояния в сотни миль.

Участник эксперимента, высокопоставленный сотрудник ЦРУ Кит Грин находился на восточном побережье США, т. е. на расстоянии более 4 тысяч километров. Его попросили открыть книгу на странице с очень сложным рисунком – иллюстрацией вирусной инфекции человека, и Геллер безошибочно описал его.

Грин решил провести ещё одно испытание. Он позвонил Ури и попросил изложить содержание документа в конверте, запечатанном в другой конверт. Текст был написан коллегой Грина. Пока Ури сосредотачивался, Грин принялся совершать манипуляции с конвертами – вскрыл первый и выложил из него второй, поместив на стол другой стороной.

– Что происходит? – воскликнул Ури по телефону. – Что вы сейчас сделали? Меня тошнит.

Грин сказал ему о своих манипуляциях.

– Пожалуйста, не делайте больше этого, – попросил Ури, – я как раз начал читать текст, когда вы стали его крутить.

А потом он сообщил, что увидел странную картину – белую собаку с квадратной головой, а также стеклянные осколки на зеленом полотне. Грин, и без того пораженный даром Ури, до этого очень точно пересказавшего текст из конверта, вошел в комнату и обнаружил, что его белый английский бультерьер свалил лампу, её стеклянный абажур разбился и усыпал осколками зеленый ковер гостиной…

На вопрос «Как он это делает?» Геллер ответил: «Когда я передаю при помощи телепатии слово или рисунок, перед моими глазами возникает мысленный экран. После того, как образ начинает исчезать с экрана, я знаю, что до адресата он уже дошёл».

 Следует отметить, что применявшееся в ряде других описанных случаев экранирование индуктора и перципиента железными или свинцовыми камерами с толщиной стенок в 1–3  миллиметра не препятствовало и даже не ослабляло заметно передачу и приём мысленного телепатического внушения и давало заслуживающие внимания результаты.

В юные и молодые годы мы, жители СССР, были убеждены (вернее, нас успешно убедили) в правильности исключительно материалистического подхода к событиям жизни. Все другие попытки презрительно назывались суевериями или «идеализмом» (иногда с дополнением «буржуазный»), и им была объявлена непримиримая война. Один из наших институтских преподавателей, чтобы подчеркнуть своё категорическое неприятие всего того, что для него определяется этим ненавистным термином, произносил его только с мягким знаком – «идеализьм».

Когда в первой половине 50-х в моей родной Одессе были анонсированы выступления Вольфа Мессинга, на афишах их назвали «психологические опыты», чтобы никто не мог даже предположить возможность нематериального воздействия на человека – ведь это «идеализьм»! 

Я, смолоду интересовавшийся подобными необычными явлениями и способностями, попал на первое выступление этого загадочного человека в зале филармонии. 

Дама, обратившаяся к зрителям перед началом представления, объяснила возможности Мессинга его умением особо чутко улавливать изменение напряжения мышц контактируемого, которого он во время выполнения задания постоянно держит за руку. 

 «На первый взгляд, – говорила она, – умение Мессинга улавливать мысленные приказания других людей может показаться какой-то таинственной сверхъестественной силой. Однако ничего сверхъестественного Мессинг не делает. Его опыты полностью объясняются материалистическими законами природы и строгой научной логикой.

 Когда человек о чем-то думает, его мозг мгновенно передаёт импульсы по всему организму. Например, если человек думает о том, что он берет в руку какой-нибудь предмет, представление об этом действии сразу же изменяет направление мышц руки. Правда, оно не столь значительно, однако реально существует. 

 В этом можно убедиться на простом опыте. Возьмите в руку шнурок, к которому прикреплен какой-нибудь груз. Вы получите своего рода маятник. Затем начните думать о каком-либо движении, например, о вращении маятника по часовой стрелке. И чем вы ярче будете думать об этом, тем скорее убедитесь, к собственному удивлению, что груз действительно начнёт описывать круг. 

 Объясняется это тем, что тот участок мозга, в котором протекает нервный процесс, лежащий в основе образного представления, тесно связан с участком мозга, который командует движениями. Чем ярче преставление, тем заметнее эта связь.

 После того, что было сейчас сказано о переходе мысли в слабое мышечное движение, а также вообще о чувствительности человека, станет полностью понятным то, чему вам сегодня доведется быть свидетелями», – так заканчивала она своё вступление.

Сидя в зале, я воспринял эту информацию без особого скептицизма (сказался тот самый всеобщий материалистический подход, который в нас успешно внедрили). Правда, какой-то червячок сомнения внутри меня пошевелился, но я не придал этому значения. Конечно, я не мог предположить, что довольно скоро сам невольно опровергну это неуклюжее объяснение.

Жюри, составленное из сидящих в зале желающих принять в этом участие, отобрало из многих заданий, переданных им на листках бумаги, моё (видимо, как наиболее интересное) для выполнения Мессингом с завязанными глазами в конце программы. 

После того, что он её успешно провёл, выполнив ряд достаточно однотипных заданий зрителей (держа всех за руку), меня пригласили на сцену. 

По заданию Мессинг должен был в определённом ряду найти моего товарища, вынуть из разных его карманов положенные туда заранее несколько мелких купюр и обрывков бумаги с написанными на них буквами, отобрать купюру с определённым номером, а из клочков бумаги с буквами сложить моё имя (бумажек было больше, чем букв в имени). 

В принципе эти действия он мог выполнить, тонко воспринимая непроизвольные напряжения мышц моей руки, как объясняла это во вступительном слове ведущая.

Крепко держа мою руку и следуя последовательно подаваемым мной мысленным командам, Мессинг спустился в зал, где было больше тысячи зрителей. В нужном ряду он нашёл моего товарища. Продолжая следовать моему внушению, выполнил всё, что требовалось. Мы вернулись на сцену, Мессинг положил купюры и бумажки на стоящий в углу сцены столик жюри и попросил меня подавать следующие команды.

И вдруг я испугался, что он не сможет через повязку увидеть ни номера купюр, ни буквы, и вместо продолжения подачи команд по своему заданию начал лихорадочно внушать ему необходимость снять повязку. 

Мессинг побледнел. Продолжая крепко держать меня за руку, он стал тихо, но настойчиво, дрожащим голосом говорить мне: «Думайт! Чётко думайт!». Потом с выступившими на лбу капельками пота начал метаться вместе со мной из конца в конец огромной сцены, растерянно шепча: «Майн готт!.. Майн готт!..». 

 Вдруг Мессинг резко остановился, вывел меня на авансцену и напряжённым голосом, уже почти без акцента, обратился к залу: «Этот молодой человек чуть не сорвал моё выступление. Я очень рискую, но попрошу его подтвердить, что вместо продолжения подачи команд на мои действия он стал внушать мне: "Снимите повязку!" – и почти выкрикнул – Это так?». Я виновато подтвердил. Раздались аплодисменты. Мессинг облегчённо выдохнул и тихо, но довольно зло сказал мне сквозь зубы: «Подавайте команды и не заботьтесь о том, как я их выполню. Давайте!» 

Дальше всё было чётко – он нашёл в кучке бумажек, лежащих на столике, нужную купюру, потом сложил из обрывков бумаги с буквами моё имя. Подведя меня опять на авансцену и наконец сняв повязку, громко спросил, обращаясь в зал: «Ну что несмотря на то, что Вы мне очень сильно мешали, выполнил я Ваше задание?». После моего тихого «Да…» он потребовал: «Громко скажите залу!». Я повторил, и раздались громкие продолжительные аплодисменты. 

Лишь тогда я отчётливо почувствовал, чем для этого уникального человека могло закончиться моё желание непрошено помочь ему. Я аплодировал вместе со всеми, но как мне было стыдно! 

Однако при этом я отчётливо осознал, что никакие напряжения мышц не способны передать содержание, смысл действия, которое я внушал Мессингу и которые он, хоть и не сразу, но понял.

 Впоследствии в одном из интервью Мессинга я прочитал его объяснение: «Это не чтение мыслей, а, если так можно выразиться, чтение мускулов… Здесь указателем мне может служить частота дыхания индуктора, биение его пульса, тембр голоса, характер походки и т. д.». 

 Но поведение Мессинга во время нашего общения говорило мне совсем другое – он просто не мог в интервью назвать то, что он делает, чтением мыслей, иначе ему запретили бы проводить свои «психологические опыты» и лишили средств существования. 

В книге Т. Лунгиной «Вольф Мессинг – человек-загадка» приведено описанное участником одного из его представлений одно яркое подтверждение уникальных телепатических способностей Мессинга, которое тоже никак не могло быть объяснено никаким «чтением мускулов»:

 «Мессинг был удален из зала под эскортом двух членов жюри. В его отсутствие надо было надежно запрятать какой-нибудь предмет, чтобы, вернувшись, Мессинг его нашёл. После споров и нескольких перепрятываний предмет – авторучка – был спрятан за обшивкой стенной панели.

 Вводят Мессинга. Зрители замерли. Вольф Григорьевич решительно направляется к девушке, спрятавшей ручку, и решительно выводит её на сцену. Пристально всматривается в глаза и требует:

 – Думайте! Думайте! Дайте мне мысленный образ!..

 «А что, если попробовать сбить Мессинга с толку?» – приходит на ум озорная мысль. Расстояние от меня до него около трёх метров. Я немедленно начинаю ему внушать:

 «Не слушайте девушку, ручка вовсе не там, где она думает... Она на капители наверху колонны, слева от стены...». – мысленно настаиваю я.

 И вдруг происходит то, чего я, откровенно говоря, не ожидал.

Мессинг бросил в мою сторону злой взгляд и с раздражением сказал:

 – Не нужно лишних приказаний... Туда лезть не удобно... Нет лестницы...» …

 В литературе я нашёл описание других случаев проявления телепатии. 

 Обладатель необычных способностей Михаил Абрамович Куни так же, как и Вольф Мессинг, был вынужден называть свои выступления «Психологическими опытами». Однажды он выступал в Доме учёных г. Дубна – крупнейшего в СССР центра ядерных исследований; естественно, что аудитория там была высоко интеллектуальной. 

Куни попросил выйти на сцену любого из присутствующих учёных и задумать название какой-нибудь города, а потом – фамилию любого сидящего в зале человека. С первым вопросом Куни справился быстро, а над вторым задумался. Это был финал выступления, и сорвать его никак нельзя. 

 Прошло 30 секунд, 40, минута – эксперимент затягивался. В зале гнетущая тишина. «Кто же этот человек?» – мучительно размышлял Куни и попросил индуктора думать отчетливей, ярче. Но через несколько секунд Михаил Абрамович почувствовал, что стоящий перед ним старается не думать о задании, а умышленно хочет ввести артиста в заблуждение. 

Усилием воли Куни заставлял его сосредоточиться. «Постепенно что-то прояснялось, – рассказывал он впоследствии, – передо мной начали выплывать буквы одна за другой. Ещё немного, ещё... И вдруг всё стало на свое место». 

Михаил Абрамович обратился к испытуемому и сказал: «Вы задумали человека, которого нет в зале. Его не знаете не только вы, но и вообще никто не знает. Вы задумали «снежного человека». 

 Индуктор вынужден был смущённо подтвердить. Аплодисменты не смолкали долго.

 Не правда ли – обе описанные ситуации очень похожи на ту, что произошла со мной, когда я (правда, в отличие от предыдущих, невольно) чуть не сорвал выступление Мессинга?..

Профессор-физиолог Г. И. Косицкий написал о таланте Вольфа Мессинга следующее: «Наши мысли вызывают появление реакции мышц даже тогда, когда они остаются невысказанными… Мессинг, благодаря длительным упражнениям, сумел развить свои природные способности улавливать тонкие мышечные реакции другого человека, которые для многих остаются недостижимыми. Так что улавливание идеомоторных движений человека воспринимается зрителями как чтение мыслей на расстоянии». 

Таким образом, Косицкий, тоже не без оснований опасаясь быть обвинённым в нематериалистическом подходе, закончил своё высказывание вполне разрешённым официальной идеологией выводом –идеомоторные движения воспринимаются как настоящая телепатия.

 Один из немногих серьёзных учёных-исследователей телепатии Б. Б. Кажинский после многочисленных экспериментов написал в книге «Биологическая радиосвязь»: «Опытами доказано наличие фактов биологической радиосвязи между людьми (при акте мышления)» и посчитал необходимым «…исследовать высшую психическую функцию, заключающуюся в способности передавать наружу и принимать извне биоэлектромагнитные и биорадиационные волны». 

Такого же мнения придерживался и известный физиолог профессор Л. Л. Васильев. В своей книге «Внушение на расстоянии», изданной ещё в 1962 г., он отважно допустил, что «процесс передачи и приёма информации на расстоянии можно объяснить …с помощью специального, ещё не понятого телепатического (астрального) поля».

Но такое потрясение основ материалистического подхода к науке вызывало у большинства его апологетов бурное возмущение. Один из наиболее рьяных противников телепатии профессор А. Китайгородский выступил в «Литературной газете» с большой статьей на эту интригующую тему. Основной смысл и вывод статьи – поскольку передачу образов, ощущений, мыслей непосредственно от мозга к мозгу объяснить нельзя, то «всякий вопрос о телепатии как таковой отпадает и принципиально не может ставиться». 

«Получается, – писал Китайгородский, – что единственное теоретически возможное объяснение собственно телепатии – это предположение о том, что … существует некая особая “материя”, можете назвать её душевной, астральной (именно её имел смелость допустить Л. Л. Васильев! – М. Г.) или ещё как вам вздумается, которая излучается только мозгом и воспринимается только мозгом… Однако поиск такого рода материи совершенно бесполезен».

 Как видите, научный уровень аргументов уважаемого доктора физико-математических наук мало отличается от высказывания героя известного рассказа А. П. Чехова «Письмо к учёному соседу»: «Этого не может быть, потому что не может быть никогда».

В обществе к телепатии относились по-разному. Одни, глубоко проникнувшиеся официальной идеологией, безапелляционно её отвергали, разделяя мнение чеховского персонажа. Другие, в основном молодёжь, существование этого явления допускали, но не очень верили. Некоторые при этом иронизировали. Помню слова шуточной песенки (слова Олега Тарутина):

Телепатия, ух, телепатия,

у меня к тебе антипатия.

У меня к тебе чувство скверное

неспроста вызревало, наверное.

Сам Вольф Григорьевич лишь через много лет смог написать:

 «Говорят, будто я читаю чужие мысли... Так ли это на самом деле? Да, при известной натяжке можно определить это так, что я воспринимаю мысль другого человека. Но чаще всего я воспринимаю её в виде схем-образов, обозначающих действие или определенное место.

Я ничего не изобрел, я получил свои способности, как получают наследство; вот только не знаю – от кого. Вероятно, просто возможности телепатически контактировать с окружающими у меня выражены ярче, чем у других.

 Я могу припомнить множество встреч с телепатами разных стран, которые в той или иной мере действительно обладали талантом воспринимать чувство, образ, мысль, иногда слово индуктора.

 Могу сказать (обратите внимание! – М. Г.) – для меня почти безразлично, есть ли личный контакт с моим индуктором или нет. То есть для меня малозначителен тот факт, коснется ли моя рука его руки. Но большинству телепатов гораздо легче «проникнуть» в чужие мысли, когда они держат его за руку. Быть может, этот фактор и поможет учёным в поисках решающего открытия? 

 Мне абсолютно неважно, на каком языке думает индуктор – я же его мысли вижу, как на экране, в образах и действиях.

 Не всех людей я «слышу» телепатически одинаково хорошо. Одни «звучат» громче, другие – приглушенно, третьи еле пробиваются сквозь «заглушку». Так, что, если попадается индуктор с «тихим голосом», а вблизи кто-то «громко думает» на улавливаемой мною «волне», то это может помешать моей работе – второй словно заглушает первого. 

 Чужое желание я должен ощущать как собственное. И если мой индуктор представит себе, что его одолевает жажда, то и мне хочется пить. Если он вообразит, что сию минуту гладит пушистого котенка, то и я почувствую ладонью мягкий комочек».

Пожалуй, лучше, более образно и откровенно, чем сам Вольф Григорьевич, вряд ли кто-нибудь мог рассказать о телепатии вообще и собственных ощущениях в частности. 

 Приведу и смешные казусы, связанные с телепатией, о которых я прочитал в воспоминаниях упомянутого выше Михаила Куни. Об одном он вспоминал с особым удовольствием. 

 Во время выступления, состоявшегося 17 мая, женщина, которая поднялась на сцену из зрительного зала, предложила назвать число, месяц и год её рождения. На доске, обращённой к залу, которую Куни видеть не мог, она написала: 19 сентября 1933 г. 

 Михаил Абрамович подошел к женщине, взял её за руку и... поздравил с прошедшим недавно днём рождения, сказав: «Вы родились 15 мая 1929 года». Ассистент стоял наготове и тут же повернул к публике доску с записью, которую перед этим сделала женщина. В зале возник тревожный гул. Михаил Куни взглянул на доску, потом перев ел взгляд на женщину, ничего не понимая. Не мог он ошибиться! 

Женщина тоже, судя по всему, была в замешательстве. Срывающимся голосом она сказала публике: 

– Он верно сказал! – и обратилась к Куни: – Простите меня! Вы не ошиблись, здесь моя вина. В доказательство она вынула из сумочки свой паспорт. Куни раскрыл его и прочел: 15 мая 1929 г. Показал паспорт тем, кто был на сцене. В зале грохнул хохот – зрители поняли милую обманщицу, которой при таком скоплении народа вдруг захотелось показаться моложе...

 И ещё такой случай. Куни шёл с девушкой по зрительному залу и искал спрятанный ею предмет. Но почувствовал, что она думает не о предмете, а о чём-то совсем другом! Её явно что-то беспокоит!

 Быстро поднялся с ней на сцену – здесь девушка почувствует себя более скованно, легче будет уловить и определить ее состояние. Ещё несколько шагов по сцене и... 

 – Девушка, вы уже не думаете о спрятанном предмете, вы думаете о ваших чулках! 

 – Да, верно!.. У меня шов поехал. 

 После этого найти спрятанное уже не составило никакого труда.

И как это можно объяснить напряжением мускулов? 

Приведенные здесь яркие случаи телепатической передачи мысли на расстояние (а на самом деле их зафиксировано неизмеримо больше) не вызывают сомнения в реальности таких явлений. Их природа неясна даже самым непредвзятым учёным и исследователям, но сам факт существования неоспорим.

Ставит в тупик только способ этой передачи мыслей и образов от одного человека к другому без ощутимого контакта между ними – ведь если механизм этого контакта будет наконец обнаружен, налёт сверхъестественности немедленно исчезнет.

Нетрудно представить изумление человека, живущего в XVIII или XIX cтолетии, если бы он узнал о возможности общения, а тем более диалога с другим человеком, находящимся за пределами досягаемости органов чувств. Можно понять его искреннее убеждение в том, что такого быть не может – ведь при тогдашнем уровне науки и технологий он был бы совершенно прав. 

Однако для наших современников такой диалог совершенно естествен и привычен, даже если мы общаемся по мобильному телефону не только в форме речи, но и видим друг друга – ведь это происходит СИХРОННО, в одно и то же время, каждый из участников реагирует не только на содержание передаваемой информации, но и на настроение собеседника, его мимику и т. п. В РЕАЛЬНОМ ВРЕМЕНИ. Ключевое понятие здесь – одновременность, поэтому наша психика, знакомая с современными средствами связи, воспринимает это нормально и совершенно не бунтует.

Получается, что остаётся всего лишь выяснить природу, механизм телепатии, и она перестанет быть тайной. Как говорят – остановка лишь за малым… 

Правда, пока это «малое» представляется маловероятным.

Окончание следует

––––––––––––––––

Источники: Википедия, книги Т. Лунгиной «Вольф Мессинг – человек-загадка», Л. Васильева «Внушение на расстоянии (Заметки физиолога)» и «Таинственные явления человеческой психики», Б. Кажинского «Биологическая радиосвязь», И. Прокопенко «Тайны пророчеств и предсказаний», статьи А. Ирлина «Скрытые возможности передачи информации. Телепатия» в журнале-газете «Мастерская», «Ури Геллер: магия на службе ЦРУ» в газете «Мир новостей», «Феноменальный Михаил Куни» в газете «Континент», А. Китайгородского в «Литературной газете», Э. Гетманского «Великие предсказатели мира» на сайте «simvolika.org» и ряд других.