«Лебединое озеро» Набокова. Ко дню рождения

Nabokov.jpg

«Я видел его в детстве», - сказал человек о Набокове и я оглянулась. «Да, да, - добавил он, - он жил в гостинице, принадлежавшей тогда моей бабушке в Монтре в Швейцарии». Говоривший был из поколения эмигрантов первых волн. Он приехал увидеть родину предков. Я вспоминаю строки о гостинице, о его номере на шестом этаже:

«Кованый балкон выдавался вперед достаточно далеко, чтобы поймать косые лучи. Виднелось несколько чаек, плескавшихся белыми крыльями над своим черным отражением. 

 Когда-то голливудский актер Питер Устинов, сидя с Набоковым в кафе, посоветовал ему эту гостиницу. Хозяйкой ее была уехавшая из советской России эмигрантка, которая купила эту гостиницу. Она называлась «Лебедь». Лебеди действительно любили эти места и озеро было лебединым. Кажется, и теперь, что музыка Чайковского здесь звучит. 

Как хорошо, что в той беседе двух великих людей все было весело и живо. И что живы были они. Это теперь в любую погоду в виде памятника сидит Набоков на набережной. Хотя сидел он, как и ранее стоял памятник, в гостиничном саду. А авторы его – замечательные Рукавишниковы. Отец и сын. Работа была сделана в год столетнего юбилея писателя. Выходцы из староверческой семьи, Рукавишниковы могут гордиться мощной генетикой и сохранением культурных ценностей. Для кого? «Кому нужен человек?» - спросила я в детстве отца. «Себе!» - ответил он. Так и оказалось, потом поняла я. 

Picture1890.jpg

 Когда юный Набоков без гроша в кармане, отправился из Феодосии в неизвестное плавание, он не мог даже подумать, что мы все будем знать его фамилию. Его дорогу оплатил, знавший отца филантроп из Феодосии. Отец его недавно был убит. Говорили, по ошибке. Вместо Милюкова. Это трудно сознавалось Владимиром. Ему снились обои своей детской, которая и теперь пустует возле Гатчины. Стены ее за столетие изъедены грибком. Обещают реставрировать. Но ведь сто лет прошло. Да и не знала родина до девяностых имени писателя. 

 Дома его любили все. Сестра дожила до девяноста лет и всегда радовалась его шуткам. Его бумажным бабочкам, оставленным в туалете, когда он гостил у нее.

- Он Вас обожал? – как-то спросили у нее.

- Ну как меня не обожать! – пошутила она в ответ. 

 А как удивлялся Набоков, когда она рассказывала ему о поездке в тогда еще Ленинград в командировку. Она была переводчиком-синхронистом в ООН. «Меня спросила консьержка нашего дома на Большой Морской: 

- Куда Вы идете? 

Я ответила:

-Я здесь жила.

- В какой квартире? – поинтересовалась она.

И очень удивилась ответу:

- Во всех. 

«Человек всегда чувствует себя дома в своем прошлом, - вспоминала я точные строки Владимира Набокова, - Чем и отличается любовь к далекой и, между нами говоря, страшной стране, которую они по-настоящему не знали и в которой никакого счастья не нашли».