Манштейн решил беречь своих солдат, и утро 4 июля началось с массированного артиллерийского огня и интенсивного бомбометания по позициям обороняющихся.
Подступы к аэродрому и 35-й батарее не имели хорошо защищенной оборонительной линии, т. к. в скальном грунте за пару дней их невозможно было создать. Огненный шквал, бушевавший на последней линии обороны, нанес непоправимый урон ее защитникам. Под напором пехоты, поддерживаемой танками, немцы оттеснили последних защитников к обрыву у моря и заняли территорию аэродрома.
Подошедшие к капониру немцы стали выводить из него оставшихся в живых и выстраивать их в одну шеренгу. Комиссары, не успевшие снять гимнастерки со знаками различия, хорошо известными немцам, и евреи были выведены из строя и тут же расстреляны. В капонире раздались автоматные очереди – это немцы уничтожали тяжелораненых. Затем из шеренги стали выводить штатских и строить в отдельную колонну, в которую попали тетя Оля и еле стоявший на ногах пожилой дядя Саша. Сергея не пустили в колонну штатских. Дядя Саша, знавший немецкий, обратился к немцам, указывая на Сергея, и стал говорить «Дас ист майне зон» – это мой сын. Но здоровенный немец втолкнул его в колонну штатских и сказал «Дас ист руссише зольдат, руссише швайн».
Подошедший к колонне штатских офицер скомандовал: «Гейн на хаузе, фюр зих криг ист капут – Идите домой, для вас война окончилась» и дал команду немецким солдатам конвоировать пленных. Сергей был одет в солдатскую гимнастерку, которую дал ему вместо сгоревшей рубахи спасенный им из горящего капонира раненый. А высокий рост и хорошее телосложение после занятий на водной станции ДОФа гребным спортом не очень отличали его от остальных пленных. Колонну повели мимо Казачьей бухты, в которой в это время купались немецкие солдаты. Эти подонки устроили себе «развлечение», начав стрелять по колонне пленных.
По дороге конвоиры расстреливали отстающих, измученных многодневными боями, раненых и обессилевших бойцов. Как вспоминает Сергей, их привели в район «5-го километра», где находился колодец пресной воды, к которому выстроилась большая очередь измученных жаждой людей.
Прибывшую колонну пленных подвергли повторной фильтрации. Всех выстроили вдоль забора, отделив ее от остальных пленных лагеря. Подошедший немецкий офицер на ломаном русском языке обратился к пленным и сказал, что война для них окончена, теперь они будут счастливо жить, помогая великой Германии строить новый порядок на территории, освобожденной от коммунистов и угнетавших их жидов. А чтобы помочь немецкому командованию, пленные должны указать на находящихся среди них коммунистов, комиссаров и юде. Обращение немца не возымело действия. Разозлившийся офицер приказал стоявшим рядом с ним полицаям начать проверку.
Эти подонки бросились в толпу пленных и стали выталкивать известных им комиссаров и евреев. Когда один из них попытался вывести из строя выдающегося хирурга Приморской армии В.С. Кофмана, своими операциями спасшего не одну сотню тяжелораненых и прозванного Пироговым-2, его отстояли радом стоявшие пленные. Как видно, не окончательно потерявший совесть полицай прислушался к просьба и отпустил Кофмана. Но вслед за полицаями к прочесыванию приступили предатели из крымских татар. Отстоять у них Кофмана не удалось. Отобранных пленных вывели за ограду и расстреляли.
Добавить комментарий