Театр на русском языке в Америке во время войны в Украине? Да можно ли вообще ставить и играть сегодня? Ведь у русской культуры, увы, сейчас – и в перспективе – только одна тема: допущенная и проигранная Россией война и доломанная ею история...
Со смешанными чувствами я ехал на фестиваль русскоязычных театров «Ваш выход» в Вашингтон (11-13 ноября 2022). Каков же выход? Сегодня каждый, кто пишет, играет, ставит на русском языке, поневоле должен определить координаты своих «предлагаемых обстоятельств» (термин Станиславского). Волшебная ткань театра не смеет, не должна закрывать кровавую реальность, делать вид, что всё идет по-старому. Смех лечит, недаром многие из главных наших комедиографов «в миру» были врачами, первые среди них – Чехов и Булгаков. Посмотрим же, что нам показывают сегодня, в ноябре военного года. Что хлынет ко мне со сцены – катарсис или пертуссин* ?
Термины «провинциальный», «любительский», «профессиональный» больше не работают ни в театре, ни в литературе: режиссеры издыхающей империи бегут в Европу или дают концерты в Мариуполе. Гамбургский счет наступил и в этой среде в феврале 2022. Хотим мы этого или нет, нас — каждого — будут помнить по «списку благодеяний» и чувств, пробуждаемых нашей лирой сегодня, в живом времени 2022 года, в переломном его пространстве, которое уже вошло в учебники истории, как вошли в них 1917, 1939 и 1991... Театру нужны зрители, и зал в Вашингтоне был полон их; само собой, изрядную часть их составляли актёры самих театров, прибывших на фестиваль. Прочая публика была наша, диаспорическая, нахлынувшая на восточное побережье Америки волнами разных лет и продолжающая прибывать с новой силой.
Спектаклей было девять; мне удалось побывать только на трёх, о которых я и напишу. Они пунктиром образуют некую линию из прошлого в нынешнее время сквозь 140 лет русской литературы и театра. Будет ли продолжение у этой траектории? Об этом ниже.
Театр «АРТС» (произносится «арт-си») (Остин, Техас; режиссер Ирина Якушенок) привёз в столицу мастерски сложенную композицию «Жалобная книга, или Жизнь прекрасна!» по ранним рассказам Чехова. Хотя спектакль и назван «хулиганство по Чехову», режиссёр очень бережно относится к текстам и персонажам Антона Павловича. Спектакль обрамлён провинциальным Вокзалом, где сам молодой Чехов (Михаил Матц), застрявший в дороге, открывает вечную Жалобную Книгу, хранимую уборщицей (Марина Рандэ). Из книги вырываются знакомые нам с детства образы и призраки, сплетается мозаика вагонной мистики и дачных фантасмагорий. В современной Америке, где мало кто ездит на поездах, забыты и кипяток на станции, и колоритный пьяный кондуктор (Денис Ласточкин), и украденный чемодан — но нежная энергия горчайшего чеховского слова бросает нас ближе к «Москве-Петушкам», другой вокзально-поездной эпопее.
Нас мотает в последнем плацкартном вагоне; вокзал чеховских времён на проекции сменяется современным «Прибытием поезда» — так назывался один из первых люмьеровских шортов (1896): живым поездом начался кинематограф, зрители в испуге разбегались. В большом и хорошо наполненном спектакле (он идет без перерыва, но не утомляет) соединено многое: проекции кинокадров со стробоскопами; прекрасно поставленные танцевальные номера (один вдруг оборачивается громким современным американским танцем); исключительно хорошо подобранные костюмы и диалоги.
Я насчитал на сцене 16 человек, и всем щедро дано по несколько выигрышных ролей, от чего постановка приобретает концертно-бенефисный характер. Это здорово, но, возможно, не хватает голоса самого Чехова, более чётко ведущего линию спектакля. Булгаков называл такого персонажа «Первый»; впрочем, оригинальность спектакля и в отсутствии такого ведущего стержня: сам Чехов здесь уносится по воле кондуктора в гоголевские пространства.
Отдельные классические рассказы, заземляя спектакль, образуют солидные вставные сегменты, среди которых выделяются: «Злой мальчик» (1883) про вредного гимназиста Колю (Максим Ребгун); «Хористка» (1886, в главных ролях Наталья Асташова и Марина Рандэ; этот рассказ, который Чехов написал в 26 лет, Толстой считал одним из лучших у него); комическо-мистический рассказ «В потёмках» (тоже 1886; в главных ролях Илона Свирская и Дмитрий Кушнирский); и очень смешная миниатюра «Свидание хотя и состоялось, но...» (1882), где упускает свое счастье пьяный (четыре бутылки пива) студент-медик Гвоздиков (Андрей Васильев), опасно граничащий с террористами своего поколения. Вспомним, что ко времени убийства Александра II (1881) Чехову был 21 год, он тогда и сам был студентом-медиком. Когда-то в детстве, юмор Антоши Чехонте был мне ясен, но чужд — и несравним, конечно, по значению, с Ильфом и Петровым.
Теперь же, 140 лет спустя после молодого Чехова, отчетливо видны нам даже в сравнительно безобидных сценках уловленные под его медицинским микроскопом зародыши российского демонического сознания, ведущего в бездну. По её бритвенному краю и шли, порою зажмурившись, все великие русские комедиографы — от Гоголя до Чехова и, конечно, до другого врача-диагноста, Булгакова.
Театр «Эксперимент» (Мэриленд, район Большого Вашингтона, режиссер Ирина Рогозина) поставил «Зойкину квартирту». Я давно не перечитывал этот текст Булгакова, и скорее скептически относился к «Зойкиной» по сравнению с трагическими «Днями Турбиных», «Кабалой святош», «Бегом»... Но спектакль «Эксперимента» меня сразу захватил и убедил. «Ателье» – оно же пошивочная мастерская, она же дом свиданий — зримо связано с Варьете из «Мастера и Маргариты». Параллели прямо обозначены: «Зоя, вы — чёрт!» Предприимчивая и циничная Зоя Пельц (Елена Семёнова) развернула дело на широкую ногу.
Туда приезжает на редком еще в Москве автомобиле за взяткой монументальная Агнесса Ферапонтовна (Екатерина Гончарова), муж которой, высокопоставленный советский сановник, «крышует» Зойкино «ателье»; подобные выпады Булгаков скоро позволит себе и в запрещённом «Собачьем сердце». Это первая серьёзная пьеса Булгакова (1925): начало НЭПа; бездна слегка прикрыла свою пасть, но «бег» из советского ада продолжается.
Поток безумия захватывает всех; это и несчастный «бывший граф» Павел Обольянинов (Андрей Вовк), давно уже морфинист; и сама Зойка; и её предприимчивый кузен, ныне шулер и жулик Аметистов (Юрий Маслюков), успевающий смыться до финальной облавы; и другие «бывшие», такие как вальяжный гость «нехорошей квартиры» Робер (Константин Сальников)... Позже персонажи эти превратятся, как известно: Аметистов в Бендера, Обольянинов в Воробьянинова; все ведь варились в одном котле — Булгаков, Ильф и Петров, Олеша, Катаев, да и Маяковский (казалось бы, антагонист Булгакова, а насколько близка «Зойкина» и к «Бане», и к «Клопу», в которых и героиня тоже Зоя)...
«Гримасы НЭПа»... Но ведь таких людей же на самом деле не было: Булгаков сочинил своих фантомов, не правда ли? Как Гоголь Чичикова и Ноздрева? Поразительна сила воображения художника: он сумел навязать нам свою непостижимую сегодня амбивалентность. В «Зойкиной» есть и тоска по Парижу, и презрение к жуликам и бандитам, но и брезгливая неприязнь к «бывшим», хорошо видная и в «Беге». «Зойкина» шла у Вахтангова два с лишним года. Ах, как хотел Булгаков стать советским драматургом и как это ему никогда не удавалось! И как он хотел в Париж!
То, что мы слышим со сцены, написано русским языком, но как же стремительно изменился он за 40 лет со времени Чехонте! Булгаков никогда не скрывает своих ключевых слов: это — «квартирный вопрос» и «виза в Париж». Бежать, бежать из советского ада, где правит взяточник и стукач, преддомкома Аллилуя (Евгений Семёнов), ещё не самый гнусный родич Швондера и Никанора Босого! Но бежать некуда, да уже и некому: в конце пьесы ГПУ повяжет почти всех. Режиссёр добавил конвойного собачьего лая – его, понятно, нет у Булгакова, но нам-то он знаком и через сто (сто!!!) лет.
Актёрские работы все хороши, прекрасное взаимодействие, слаженная работа на сцене, необычные, сложные декорации и работа co cветом. Никак не назовешь «Эксперимент» любительским коллективом: многое зависит от энтузиазма актеров и уровня режиссёра. Мне сказали, что премьера «Зойкиной» прошла в апреле 2022, а до того два года ковида Рoгозина занималась с актерами по Зуму. Булгаков, я думаю, был бы от Зума в восхищении.
Если бы меня попросили выделить только одну находку в этом спектакле — я бы, конечно, назвал китайца Херувима (Улугбек) с его поразительной пластикой и достоверностью. «Китайщина» Булгакова условна, конечно, но и в ней передан уже какой-то евразийский демонизм, «жёлтая чума», не напрасно пугавшая и Владимира Соловьёва, и Блока, и Белого («виновны ль мы, что хрустнет ваш скелет?»...). Не зря Херувим, уже одетый в богдыханские шелка, зарезав тоскующего советского начальника Гуся (Александр Курапов), увозит в Шанхай прислугу Манюшку (Алла Фоксман) — тёзку блоковской Незнакомки. Так заполняет Москву безумие, а НЭП очень скоро кончится, всех раскидает — немногих в Париж, многих в Гулаг. Да и Китай скоро будет на очереди, но Булгаков уже этого не увидит.
Театр «Резонанс-Студио» (Сиэттл, штат Вашингтон; режиссер Неля Галиакбарова) поставил «Сказки на всякий случай» Евгения Клюева (р. 1954; он с 1996 г. живёт в Дании). Всего четверо актёров (Вероника Чеснокова, Владимир Гребеник, Наталья Гребеник и Мара Савельева) энергично и упоённо представляли девять совершенно андерсеновских, а отчасти даже и киплинговских по духу сказок.
Я не был знаком с этими замечательными сказками, а они написаны уже давно (2004). В них оживают и действуют разнообразные предметы с торжественными именами-титулами: Маленький Старательный Веер; Чайный Пакетик; Шерстяной Плед, Отслуживший Своё; Разводной Мост... Сюжеты пересказывать нет смысла, тексты можно легко найти в интернете. Как любые хорошие авторские сказки, эти рассчитаны не только на детей — и чрезвычайно соблазнительны для постановки на сцене. Фантазия актеров «Резонанса», их работа с реквизитом неисчерпаемы и под стать фантазии автора.
Я вспомнил мудрые и горькие басни Феликса Кривина, неожиданно для себя снова попал в хорошее ТЮЗовское детство, и подумал: а может быть, вот здесь и есть возможный выход из дурной бесконечности, из имперской мясорубки: наполнить мир такими сказками? Неважно, на каком они языке, ведь и того же Андерсена не обязательно читать по-датски. Сказки Клюева ставили многие театры и в метрополии... но помогло ли это? Может быть, таким текстам больше повезёт на сценах зарубежных, в исполнении и режиссуре свободных поколений?
Я должен привести здесь хотя бы один текст из недавнего клюевского цикла «Война детей» (10 ноября 2022):
Расскажи мне о мире
а гуляли мы в парке
когда было темно?
а какие обёртки
были у эскимо?
а зачем тогда санька
поругался со мной?
а зелёный мой зайка
правда был заводной?
а вот в этой вот книжке
были те же слова?
а убитой иришке
было три или два?
а мы жили в квартире
на каком этаже?
расскажи мне о мире
я не помню уже
Если наш язык выживет, он сохранится не только за счёт наследия Чехова и Булгакова, врачей-диагностов из давних времён — но прежде всего благодаря таким поэтам-сказочникам, как Клюев: тем, кто пишет по-новому на краю новой бездны. Мир наш изменился необратимо, и по-старому писать и показывать уже никак не получится.
Я благодарен всем участникам фестиваля за возможность снова заглянуть в чудесный мир театра.
-----
* Препарат из травы чабреца, оказывает отхаркивающее действие (прим. ред.)
Комментарии
Прекрасный обзор! Тут же
Прекрасный обзор! Тут же захотелось прямо в зрительный зал - но увы... Виктор настолько остро чувствует наше время, что нам почти ничего не остается, он уже все сказал.
Добавить комментарий