Александр Годунов, ушедший из жизни в 49 лет, фигура в истории российских танцовщиков за рубежом - трагическая. Незаурядная личность артиста обязывает, конечно, к размышлениям о причинах, из-за которых не сложилась его судьба (отбросив гнусные сплетни и выдумки). Я не включала эту историю в свою книгу, так как была свидетельницей только того периода его жизни в Нью-Йорке, когда два года он работал в Американском Театре Балета. Я не снимала Годунова на сцене, я тогда еще не твёрдо понимала систему работы фотографов с пресс-центрами. Прилагаю два своих снимка: Годунов после окончания балета «Лебединое озеро» в костюме Принца и в перерывах между съёмками в студии другого фотографа.
Александр Годунов закончил Рижское хореографическое училище, поступил в труппу Игоря Моисеева «Молодой балет». В Большой театр был принят в 1971 году сразу на положение солиста. Танцевал балеты классического репертуар, а также спектакли современных хореографов, которые были в репертуаре театра, в том числе в репертуаре Майи Плисецкой, а также «Спартака» и «Ивана Грозного» Юрия Григоровича. В 1979 году в его постановке «Ромео и Джульетты» Годунов стал первым исполнителем роли Тибальда.
В августе 1979 году после гастролей Большого театра в Нью-Йорке Годунов попросил в Америке политического убежища. Самолёт, в котором труппа театра должна была возвращаться в Москву, задержали в аэропорту на два дня. Два дня демонстранты осаждали аэропорт, поддерживая требования американских властей дать возможность жене Годунова Людмиле Власовой, танцовщице театра, выйти из самолёта. В конфликт были вовлечены лидеры Америки и СССР: Джимми Картер и Леонид Брежнев. Представители американской власти вошли в самолёт и предлагали Власовой вывести ее и привезти к мужу (этот эпизод рассказываю по словам очевидцев). Власова отказалась. Самолёт улетел. Я не знаю, почему она не хотела или не смогла остаться вместе с Годуновым.
Барышников, соученик Годунова по Рижскому училищу, а в то время не только премьер, но и директор АБТ, принял Годунова в труппу (при согласии Совета директоров, то есть финансовых спонсоров театра).
Ситуация для Годунова с самого начала складывалась не совсем благополучно. Театр дал ему очень высокую зарплату (пользуюсь русской терминологией), как сообщили газеты – 150 тысяч долларов в год. Годунов с самого начала становился одним из самых высокооплачиваемых премьеров. В ответ на это кордебалет АБТ объявил забастовку. На улицу с плакатами вышли не только танцовщики кордебалета, но и солисты, в том числе прима-балерина Гелси Киркланд. Содержание плакатов было следующим: «мы очень рады, что Годунов будет танцевать в нашем театре, но если его приняли на такие большие деньги, мы требуем, чтобы прежде всего повысили зарплату нам, танцовщикам труппы». Годунов благородно предложил расторгнуть контракт, но директора театра его отговорили...
Театр прекратил работать, гастроли в Нью-Йорке не состоялись. В это время Годунов получил приглашение из Германии выступить в каком-то из театров в «Жизели». Танцовщик согласился и полетел на выступления. Это вызвало негативную реакцию в балетных кругах Америки: поступок Годунова едва не привёл к осложнению международных отношений между Америкой и Россией. Считалось, что артист должен был сначала танцевать в Америке. Так сложились обстоятельства, что в результате забастовки Годунов свой первый спектакль с труппой АБТ станцевал через 6 месяцев в Чикаго. К этому времени скандал уже утих, выход Годунова на американскую сцену уже не вызвал такого повышенного интереса, как это было бы сразу после того, как он попросил убежища в Америке. Я не видела спектакль в Чикаго, но слышала, что ожидаемого успеха танцовщик в Чикаго не имел, в газетах появились разочарованные отклики.
Когда начались гастроли труппы АБТ в Нью-Йорке, Годунов дебютировал в роли Зигфрида в «Лебедином озере». Зал был забит до отказа. Но не все пришли в театр из любви к балету: высокие молодые люди, одетые в одинаковые элегантные костюмы, прохаживались вдоль стен партера, изнывая от скуки. История Зигфрида, как и история Годунова, думаю, не слишком их интересовала, они в основном смотрели в зал на зрителей. Это была охрана Жаклин Кеннеди, которая пришла на спектакль: она была большой поклонницей танцовщика.
Через два года срок договора артиста с театром закончился и не был продлён.
Годунов собрал группу танцовщиков и с концертной программой «Годунов и друзья» с большим или меньшим успехом гастролировал по Америке.
Затем он уехал в Калифорнию, ещё несколько раз съездил на гастроли в Европу, где танцевал те же «Жизель» и «Баядерку», и из балета ушёл.
Что произошло за эти два года?
Все танцовщики из России и Украины, оставшиеся на Западе, начинали работать с удвоенной силой, осваивая новую систему жизни театров. Все завоевали свое место в балетном мире Запада. Не всем всё удавалось сразу. Например, Наталья Макарова, попросив политического убежища в Лондоне, рассчитывала танцевать в Лондонском Королевском балете. А её не приняли, потому что балерины английской труппы заявили, что в таком случае они все уйдут из театра. Макарову пригласили в АБТ, и в американском театре она начала свою новую жизнь. Макарова осталась в Лондоне, будучи совсем не в идеальной профессиональной форме. А когда через несколько лет я увидела ее на Западе, это была технически совершенная, актёрски неповторимая балерина ассолюта. Все «беженцы» из СССР столкнулись с одинаковыми трудностями, с другой довольно жёсткой системой работы театров, с суровым расписанием и ритмом. Все начали активно работать, осваивая эту новую жизнь. И только Годунов растерялся. Он явно не обладал достаточно сильным характером, пил, как и в Большом театре, опаздывал на репетиции, как говорили мне очевидцы. А уж как он матерился на репетициях, я свидетель…
Ему не повезло: от него ждали «следующего Барышникова», а он ожиданий не оправдал. Годунов, выступал в АБТ в том же репертуаре, но никогда не танцевал на уровне своего бывшего одноклассника.
Репертуар АБТ был для него не самым интересным. Оставшись на Западе, чтобы танцевать балеты разных хореографов, как он говорил во всех интервью, танцовщик начал выступать главным образом в тех же спектаклях, которые он танцевал в Большом театре: в «Лебедином озере», в «Жизели», в «Дон Кихоте» (при чем, к разочарованию публики, не танцевал блестящую вариацию в кабачке, которую сочинил Барышников). Критики была в целом благожелательная, но единодушно его хвалили за исполнение «Темы с вариациями» Баланчина. Во втором сезоне Годунов станцевал Хозе в балете Ролана Пети «Кармен», в другой хореографии (в Москве - в постановке Альберто Алонсо), но опять Хозе. И все таки это была его роль, но её исполнением он не поразил.
Повторяю, в отличии от всех предшественников-«невозвращенцев» Годунов растерялся, жизнь складывалась не так, как он ожидал, и он опустил руки. Главное – не создал за два года ничего выдающегося в творческом плане. И в то же время Годунов несомненно обладал уникальной творческой индивидуальностью, которую он сам не понимал. И в этом была его трагедия. Красавец, норвежский викинг, он рождён был танцевать при этом не роли принцев, а роли с острым характером, где его внешность, его шарм в сочетании с противоречивым образом героя давали бы творческий взрыв.
В этом была одна из уникальных сторон его таланта. Это понимал Григорович, давая ему роль Тибальда, а не Ромео. Но, повторяю, Годунов сам своей индивидуальности не понимал и самостоятельно работать над ролью, по-видимому, не умел. А в новой жизни не было ни привычной работы с репетитором над образом, ни Милы, которая, держала бы его в руках. Первые русские, окружавшие его по приезде, оказались плохими советчиками. Леонид Лубяницкий, известный фотограф и мой друг, рассказывал мне с возмущением, как к нему в гости пришёл один из общих знакомых (из русского окружения Барышникова) и сказал приблизительно следующее: «Зачем ты снимаешь Барышникова? С ним всё кончено. Теперь самым главным будет Годунов».
Думаю, они внушали это и Годунову….
Через два года театр не продлил с Годуновым договор. Напрасно думать, что всем распоряжался один Барышников. На Западе Совет директоров играет не меньшую роль в жизни театра чем директор труппы. Главная претензия спонсоров, дающих деньги танцовщику, заключалась, как я слышала, в том, что получая в год такие большие деньги, он не собирал зал. Конечно, зрители любили Годунова, у него было много поклонников, но их не хватало, чтобы заполнить партер и ярусы Метрополитен Оперы…кроме того, Годунов отказался танцевать балеты хореографов-модернистов, которые Барышников включил в репертуар следующего года.
Поклонники танцовщика принялись искать виноватого… В том факте, что Годунов вынужден был уйти из АБТ, увидели причину его не сложившейся карьеры на Западе.
А вот тут я стою на совершенно другой позиции. Я не считаю, что уход из АБТ должен был обернуться такой трагедией для артиста. Разве на АБТ «сошёлся клином белый свет»? Разве Годунов попросил политического убежища в Америке, чтобы танцевать именно в этом театре и нигде больше? Это был старт, которым он, к сожалению, не воспользовался. В дальнейшем опытный импресарио устроил бы артисту контракт с другим театром, он сохранил бы за собой возможность стать приглашённым премьером в тех театрах Европы, где нашёл бы более интересный для себя современный репертуар в дополнении к классическим балетам (как делали Макарова, Барышников, а позднее Малахов и Вишнёва). Вместо этого Годунов начал выступать с концертами, которые, конечно, не обеспечивали творческого роста, не доставляли творческой радости и не прибавляли известности его имени. Словом, он сам себя загнал в тупик. А затем и вообще бросил балетный театр.
В конце концов Годунов переехал в Калифорнию, где несколько лет у него был роман с известной американской актрисой кино Жаклин Биссет, он удачно снялся в нескольких фильмах…И всё. Почему он разошёлся с Биссет, почему не продолжал сниматься в кино, почему при нем последнее время находилась медсестра, я знаю только из чужих рассказов.
После смерти прах его был развеян над Атлантическим океаном, а на кенотафе написано: «His future remained in the past» (Его будущее осталось в прошлом).
Иосиф Бродский считал, что Годунов умер от одиночества. Я не знаю, о каком одиночестве могла идти речь. Я думаю, что он умер от неумения выстоять в сложной ситуации и от понимания, что сам разрушил свою судьбу.
Добавить комментарий