Польская страница Второй мировой войны

Если перечитать послания, которыми обменивались в годы войны Сталин, Черчилль и Рузвельт, невольно бросится в глаза частое упоминание польского вопроса — и явное различие их мнений на эту тему. Например, в письме конца 1944 года Сталин утверждает, что «вопрос взаимоотношений с Польшей является делом повседневных, тесных и дружественных отношений со властью, которая создана польским народом на своей земле и которая уже окрепла». Возможно, поначалу он и видел в Польше «17-ю советскую республику», но затем согласился с реальностью заполучить «социалистического и мирного соседа»; последнее, правда, кое-кто из современных польских историков называет «коммунизацией и вассализацией Польши». Особые разногласия у союзников проявились в 1944 году, когда в Варшаве вспыхнуло восстание (не путать с восстанием варшавского гетто предыдущего года).

Скажете, что дела это давние, и нечего их ворошить? Но, рассмотрев, какими силами и какими идеями все направлялось, можно понять ход истории, а также сделать выводы из прежних ошибок. Для этого и будут здесь представлены тогдашние события и двигавшие ими «внутренние пружины».

Итак, конец июля 1944 года. Войска 1-го Белорусского фронта под командованием Рокоссовского (включая польское подразделение Зигмунта Берлинга) в результате успешных боев достигли восточного берега Вислы и вошли в варшавское предместье Чернякув. Довоенное польское правительство, возглавляемое Станиславом Миколайчиком и поддерживаемое Англией и США, находилось тогда в Лондоне. Это правительство, желая остаться им и после войны, рассчитывало на победу восстания в Варшаве и полагало, что вошедшие потом в столицу советские войска признают власть «лондонцев» и над всей Польшей. Основной силой восстания считалась Армия Крайова (АК), которую, несомненно, варшавяне поддержат, а руководить ими будет генерал Бур-Коморовский.

И 1-го августа восстание началось. О подготовке к нему и дате выступления советское командование оповещено не было — конспирация! Так что выехавший в конце июля в Москву Миколайчик полагал, что, когда он встретится со Сталиным, АК уже — своими силами! — Варшаву освободит, и разговор пойдет о дальнейшем сотрудничестве «на равных».

Однако Бур-Коморовский (а, может, «лондонцы») свои силы переоценили: да, АК и присоединившиеся к ней варшавяне мужественно сражались, но у восставших недоставало оружия и боеприпасов (и, возможно, военного опыта), чтобы справиться с мощным немецким подразделением генерала фон дем Бах-Желевского. И еще до встречи со Сталиным, состоявшейся 9-го августа, Миколайчик увидел — быстро и кардинально изгнать немцев из Варшавы АК-овцы не смогут, придется просить помощи. «Ах, вы хотели сами? Сами и расплачивайтесь!» — решил, надо полагать, Сталин, подумав, что прежний польский глава, Сикорский (которого Сталин уважал), так бы не поступил. Последовало распоряжение Рокоссовскому — «приостановиться». Впоследствии эта задержка официально объяснялась тактическими соображениями (частично справедливыми), но имелось и нежелание нести, ради «лондонцев», воинские потери. И вот до середины сентября восставшие сражались «сами», а советская сторона ограничивалась самолетными сбросами продовольствия и оружия, что, конечно, дела не решало.

Позже это решение оценивалось по-разному: и что, вопреки распоряжению Сталина, Рокоссовский, урожденный поляк, мог бы выступить на помощь восставшим — но, мол, «убоялся», ведь до войны он почти три года провел в тюрьме как «польский шпион»; по другому варианту он не нарушил сталинского приказа потому, что считал его правильным. В своих мемуарах Рокоссовский придерживался именно этой причины.

Стоит сказать тут пару слов о капитане Константине Калугине. Он, советский офицер, раненым был взят в плен на харьковском «котле», затем подался — чтобы не погибнуть в концлагере — ко власовцам, вскоре от них бежал и добрался до польского партизанского отряда Армии Людовой (АЛ), имевшей идейный советский уклон. Именно Калугин и подготовил документ с рассказом о трагическом положении восставших варшавян и конкретными предложениями, как им помочь. Документ был через начальника его отряда (Антони Хрущела, кодовое имя «Монтер») передан Миколайчику для вручения Сталину в начале августа. Впоследствии капитана (который вполне мог бы «податься на запад», но хотел домой, в Союз) «органы» ухватили, допросили — и дали 10 лет. После 1953 года он, еще живым и отбывшим часть лагерного срока, был реабилитирован.

Однако вернемся в Варшаву, в 1944 год. После двух месяцев нелегкого сопротивления восставшие сдались немцам. Руководители восстания были отправлены в концлагерь, а Варшава лежала в развалинах. Посмотрите знаменитый фильм режиссера-поляка Романа Поланского «Пианист», который был удостоен «Золотой пальмовой ветви» на Каннском кинофестивале 2002 года, а также трёх премий «Оскар», включая за лучшую режиссуру, и лучшему актёру — Эдриену Броуди. Там как раз и идет речь обо всем этом.

В октябре Рокоссовский продолжил наступление — и 12-го ноября Варшава была, наконец, освобождена. В декабре Сталин писал Рузвельту о «предательском поведении лондонского правительства, которое вносило дезорганизацию в борьбу с немцами в Варшаве», и о своей полной поддержке люблинского Национального Комитета, «пользующегося авторитетом среди народных масс». Он высказывал надежду, что Комитет (его возглавлял Болеслав Берут) вскоре преобразуется во Временное Правительство Польши. Так оно и произошло.

Не очень помнят в современной России об этих польских делах, а в писаниях некоторых российских историков оба восстания — в гетто 1943 года и варшавское 1944 года — как бы «слились в одно», а из современной Польши по-прежнему раздаются упреки «советским» в провале варшавского восстания, — как бы забыв, что немалая вина лежит и на «лондонцах». Повторяет это изданная в 2010 году в Кракове и обстоятельная книга Powstanie warshawskie widziane z Moskwy («Варшавское восстание глазами Москвы»).

Напоследок упомяну, как откликнулись на упомянутые события два больших поэта советского времени. Вот отрывок из стихотворения Александра Аронова «Гетто, 1943 год»:

 

А вот еще одно стихотворение, Бориса Слуцкого, которое появилось в печати лишь в 1990 году, значительно позже его написания (и после кончины автора):

 

Прочли? А теперь скажите, кто был прав, — Сталин ли, задержавший армию Рокоссовского, или правительство Миколайчика, поднявшее (в своих интересах) несогласованное, слабо вооруженное восстание? Или же (вместе с капитаном Калугиным) советская армия должна была прийти на помощь полякам-повстанцам?

Кто был прав, я и сегодня не знаю.