УЛЫБКА ДЖУЛЬЕТТЫ МАЗИНЫ В РЕЖИССУРЕ КИРЫ МУРАТОВОЙ
У нас, одесситов, к Кире Муратовой отношение особое. Она наша гордость, наша слава, наша городская сумасшедшая. И не только потому, что она избрала Одессу местом своего постоянного жительства на целые четыре десятилетия, хотя ей Одесса была не медом помазана. В столицах так не топтали непокорных, как топтали Киру Муратову в Одессе, конечно, с ведома и благословения свыше. Ее первых два полнометражных шедевра — “Короткие встречи” (1967) и “Долгие проводы” (1971) убила цензура. Первый был отпечатан в пяти экземплярах и полулегально шел на задворках, второй положен на полку (хорошо еще, что не смыт) и увидел свет только через 16 лет. По жанру городская мелодрама, “Долгие проводы” вызвала особую ярость властей. Муратова до сих пор не понимает: почему? Из-за этого фильма ее исключили из Союза кинематографистов, дисквалифицировали и запретили снимать кино. Лучшие творческие годы (лет семь или восемь), она зарабатывала на хлеб чем придется. По городу циркулировали слухи, что Кира Муратова — румынская подданная и может уехать из Советского Союза, когда захочет (о чем мы в те годы могли только мечтать). Насколько обоснованными были эти слухи, трудно сказать, но Муратова (ее фамилия по первому мужу) действительно родилась в Бессарабии (тогда — Румынии). Она окончила филологический факультет Московского университета, ВГИК в 1959 году, защитила диплом и получила назначение на Одесскую киностудию. Остальное — известно.
 |
Трудно сказать, что было бы с ней, если бы не перестройка. Вероятнее всего, пополнила бы собой список творчески убитых гениев. Дело в том, что Муратова принадлежит к редкой категории людей, которой непонятно слово “компромисс”. Оно — не из ее словаря. Она никогда не снимала коммерческие фильмы и фильмы на заказ. Она никогда не поступалась совестью ради того, чтобы протолкнуть свой проект. Она всегда делала то, что хотела, а в рамках собственного творчества — то, что доставляло ей удовольствие. Этот творческий гедонизм был трудно совместим с идеологическим рабством, в котором она пребывала в течение долгих лет. С крушением Советского Союза для Муратовой началась новая жизнь. Свобода подействовала на нее опьяняюще. Поиски иных способов выразительности привели ее в 2002 году к “Чеховским мотивам”, ленте, не похожей на то, что она делала раньше. Этот фильм удивил даже муратовских поклонников. Я вышла после него в полном расстройстве от непонимания: что же на самом деле есть кино. Два часа выслушивать застольные разговоры (вернее, пения фальцетом) какой-то странной семьи, или высидеть венчание новых русских в церкви в реальном времени, — для этого надо обладать большим терпением. Хотя, с другой стороны, наблюдать сарказм, с которым Муратова гвоздит и брачующихся, и гостей, очень интересно. Замечу в скобках, что сарказма в ее поздних фильмах становится больше: видимо источник вдохновения не оскудел.
У Киры Муратовой о “Чеховских мотивах” особое мнение, озвучивать которое она не любит. Она вообще чуждается пиара, избегает направленных на нее объективов и не любит давать интервью. Руслану Джандарбиеву, бравшему у нее интервью в Лос-Анджелесе в 2002 году, на вопрос о “Чеховских мотивах”, она ответила так:
“Вы формулируете свои вопросы так запутанно и сложно, что, боюсь, мой ответ вас не удовлетворит. “Чеховские мотивы” не нужно понимать буквально. Это не экранная версия Чехова, просто название показалось подходящим. Это ваша забота: искать в фильме какой-то тайный смысл, чтоб объяснить его с точки зрения литературного критицизма. Я в этом не разбираюсь” (обратный перевод с английского мой — Б. Е.)
К счастью для своих поклонников, Кира Муратова, видимо, поняла, что “хватила лишку” с экспериментом, и в новой своей работе “Настройщик” вернулась к старому испытанному стилю, который я условно называю неореалистическим, с изрядной долей сюра. Она даже сняла его черно-белым. К сожалению, протяженность фильма закрыла ему путь на Венецианский кино-фестиваль, где у него были реальные шансы занять первое место среди иностранных картин. Какой член жюри выдержит два с половиной часа неподвижного пребывания в фильме и в кресле?
Кира Муратова — советский режиссер. В том смысле, что она и сейчас подпитывается советской действительностью, даже после того, как эта действительность формально перестала существовать. Для нее она продолжается. Она описывает ее не как реальность, а как некий психологический феномен. За 70 с лишним лет своего существования советская власть вырастила поколения мутантов (мы с вами, дорогие читатели, в той или иной степени, принадлежим к их числу). Муратову интересуют мутанты, именуемые “советскими людьми”. У нее обостренное чувство брезгливости к советской власти. Возможно, потому, что начало ее биографии пришлось на другую власть, не советскую, и разница ей видней, чем нам, иной власти не знавшим.
В палитре Муратовой всегда присутствует полный набор красок, от лирических до трагических, от юмористических до иронических. Вот эпизод: гости съезжались на дачу (да простит меня Александр Сергеевич). Дача — на берегу моря. Одноэтажное вытянутое здание классического стиля Хозяйка очень гордится своей дачей, хлопочет, усаживает, потчует и все приговаривает: “Ешьте-пейте гости дорогие, будьте, как дома: я здесь теперь хозяйка! Полная хозяйка!” Ну ладно, подумает неискушенный зритель, чего тут особенного, купила дачу, как не похвастать перед друзьями, пусть позавидуют. Но тут женщина тихонько, как бы про себя добавляет: “Сестра-хозяйка”. И все объясняется очень просто: осень, сезон окончен, отдыхающие разъехались. Охранять дом отдыха осталась сестра-хозяйка. Из сэкономленных (читай уворованных у отдыхающих) продуктов она и устроила этот шикарный прием.
Как в титрах значится “сестра-хозяйка” я не заметила, но уверена что оценить эту муратовскую находку американцам не дано: опыт не тот. Зато ее (и другие подобные) очень хорошо оценили цензоры из дома на Бебеля 12 в Одессе. Сейчас, когда улице Бебеля снова вернули ее прежнее название — “Еврейская”, КГБ-ФСБ вывела главный вход в соседний переулок, чтоб ненавистное название не портило почтовый адрес. Этот эпизод из фильма “Долгие проводы”, в котором спрессована вся уродливая советская действительность, характерен для Муратовой-режиссера: детали-метафоры, детали-символы, жизнь, показанная сквозь магический кристалл правды. Зачем проецировать во весь экран взасос целующиеся губы и голые ягодицы, если можно крупным планом снять смуглые мальчишеские пальцы, робко перебирающие золотые пряди девичьих волос. И это и будет первая любовь, та, о которой сочинил Фраерман свою “Дикую собаку Динго” А не нынешняя, которая начинается в постели и в постели же и заканчивается.
В новом фильме “Настройщик” Муратова исследует моральную, этическую, психологическую пропасть между людьми старой и современной формаций. Фабула о том, как двое жуликов втираются в доверие к двум пожилым женщинам из “бывших” и грабят их, взята из дореволюционной книги “Истории русского сыска” Аркадия Кошко. Муратова перенесла ее в сегодня. Хотя по нынешним временам, преступления подобного рода совершаются гораздо проще: старушек просто душат, сгребают деньги и драгоценности и дают чесу. А потом уже вступают правоохранители, и начинается детектив на манер “Бандитского Петербурга”, “Ментов” или “Улицы разбитых фонарей”: сирена неотложки, допрос свидетелей, детективы с фотоаппаратами, начальник собирает подчиненных и дает им прочухана за плохую работу. Киру Муратову такое развитие событий не привлекает. Ей интересней наблюдать, как в душе героя дегенерируют остатки совести и чести. Ведь перед нами не бандит, не опустившийся бомж, хоть и обитает на чердаке, а интеллигентный образованный человек, пианист, зарабатывающий на жизнь настройкой пианино. Андрей — его играет Георгий Делиев — обаятелен: в нем море шарма, он многое умеет и знает и легко входит в контакт с кем угодно. Мудрено ли, что две одинокие женщины — Анна Сергеевна (Алла Демидова) и ее компаньонка — Люба (Нина Русланова) влюбились в обаяшку-настройщика и впустили его в свое жилье, в свои сердца и в свои загашники, где спрятаны денежки на черный день.
Андрей Георгия Делиева — это улучшенный вариант Остапа Бендера с той разницей, что, в отличие от Великого Комбинатора, у него не было четко продуманного плана аферы. Но у него была острая потребность в деньгах, а настройкой пианино эту потребность удовлетворить было сложно. Деньги Андрею нужны были не для себя, а для любимой женщины, манерной и ненасытной дивы, которую блестяще играет Рената Литвинова. (Роль для своей любимой актрисы Кира Муратова писала сама). Эта-то красотка с акульими зубами и явилась организатором и вдохновителем аферы.
Говорить о фильмах Муратовой трудно: у нее что ни эпизод, то сюжет. Движущим рычагом фабулы является фраза, несколько раз и с разными выражениями (тоже излюбленный муратовский прием) повторяемая Линой: “Я еще с тобой побуду некоторое время”. Для того, чтобы это “некоторое время” продлилось как можно дольше, и идет на преступление наш герой. Надо признать — не без некоторого внутреннего колебания. Движимый великой любовью, а также врожденной склонностью к авантюрам. Любовники живут на чердаке, куда нужно взбираться по пожарной лестнице. Не очень удобно, зато бесплатно. В этом экзотическом жилище стоит ванна, которой жильцы пользовались еще в позапрошлом столетии, а потом выбросили за ненадобностью. Набегавшись с утра по городу в поисках денег и отоварившись, чем Бог послал в местном супермаркете, Андрей наполняет эту ванну с помощью ведер, споро готовит завтрак? Ланч? и, уложив все это на поднос, звонит по мобильному телефону: “Кушать подано!” Из-под одеяла высовывается унизанная кольцами нога, а потом и сама заспанная владелица, извещающая героя, “что она еще с ним побудет…”. Откушав и приняв ванну, Лина требует денег на “фитнесс клуб” (ей необходимо похудеть) и еще и еще на что-то, что ей тоже крайне необходимо. Вместо фитнесс-клуба оказавшись в ресторане, она заказывает обед? Ужин? способный утолить голод футбольной команды. Понимая, что ей одной не управиться, она приглашает к столу нищенку, рывшуюся в ресторанном мусорнике. Огромная как слон, одетая в тысячу одежек, со сползающими очками косноязычная идиотка жадно поглощает ресторанные изыски под сочувственным взглядом элегантной красотки, пытающейся войти с ней в интеллектуальный контакт. Но эта филантропическая акция не вызывает никакого сочувствия. Режиссер просто показала два вида уродств: физическое и моральное. И то и другое имеют место быть. И неизвестно, какое хуже.
Муратова не мизантроп и никогда не уходила от того, что принято называть “позитивными явлениями жизни”. И не ее вина, что эти явления — из прошлого. Роль Анны Сергеевны сыграна Аллой Демидовой блистательно. Аристократка с изящными манерами и лексиконом позапрошлого столетия, живущая в двухъярусной квартире в окружении красивых и дорогих вещей, она сохранила наивность и доверчивость. Ее рассуждения порой вызывают улыбку, настолько они не соотносятся с окружающей ее реальностью, ее отношения с подругой, компаньонкой Любой, когда-то концертирующей пианисткой, иногда напоминают отношения бырыни и прислуги. Нина Русланова играет горестную историю Любы так органично, как свою собственную жизнь. Люба, в отличие от подруги, не потеряла надежды устроить свою личную жизнь, и это стремление приносит ей массу неприятностей. Трезвая, практичная, твердо стоящая на ногах, Люба теряет голову при встрече с очередным соискателем, и открывает перед ним свое сердце и свой кошелек, каждый раз наступая на те же грабли и сокрушаясь. Последний по счету жених сбежал сразу после венца — эта коллизия уводит нас к Ильфу и Петрову с их несчастной мадам Грицацуевой.
Удивительнее всего финал. Обманутые женщины возвращаются из милиции ни с чем, поскольку не могут дать внятного описания преступника: каждая описывает совершенно другого человека. Люба громко негодует, а Анна Сергеевна винит не “Андрюшу”, а… себя. Потому что дав ему для проверки номер своего лотерейного билета, она ввергла его во искушение. Он, бедняжка, не мог не соблазниться такой легкой наживой, ведь ему приходится так тяжело работать, чтобы вызвать к себе любимую девушку и устроить свою личную жизнь! Ее сочувствие “бедняжке” столь горестно и искренне, что на глазах выступают слезы. Знаменитые слезы Джульетты Мазины, слезы любви и всепрощения пополам с улыбкой. Эта финальная сцена воистину достойна Феллини.
Но, Боже мой, до каких пор прекраснодушное человечество будет идти на поводу у разного рода мерзавцев?
Об евреях. Кира Муратова не могла обойти эту вечнозеленую тему, но сделала это с присущей ей элегантностью. Андрей стремится закрепить отношения с Линой законным браком и все время напоминает ей об этом. У Лины железная отговорка: ее родные не переносят полу-евреев, четверь-евреев и вообще… Так что ясно, что брак с красоткой нашему герою, с его сомнительным арийским происхождением не светит. Другая женщина, которой внешность нашего героя внушает подозрение на предмет его принадлежности в людям еврейской национальности, была не кто иная, как аристократка Анна Сергеевна. Правда, по мере знакомства эти подозрения не то чтобы отпали, но как-то отошли на задний план. Еврей-не-еврей — какая разница, был бы человек хороший.
Добавить комментарий