Чернеет слепое пятно на востоке. Цивилизационные терзания

… я слишком привык к тому, что вот уже скоро полвека чернеет слепое пятно на востоке моего сознания…

Владимир Набоков (по поводу возможности издания "Лолиты" в СССР)

Раскололась древняя лира,

груды слов превратились в прах;

я не вижу русского мира

в надвигающихся мирах.

Виктор Фет, Баллада, 12 января 2023

Статья профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слезкина “Самобытное государство-цивилизация, его соседи и родственники” приблизительно вот о чем. Он начинает с известного (хотя и не сильно популярного) определения цивилизации Уильяма Макнилла (1963) (подчеркивания мои) : «крупнейшее сообщество, объединённое общим литературным каноном и представлениями о человеческом поведении, сформированными этим каноном» и констатирует, что если "...применить это определение к хантингтоновскому списку основных мировых цивилизаций, получится, что китайская, японская, индийская и исламская – бесспорно цивилизации, африканская и латиноамериканская – бесспорно не цивилизации, православная – не вполне, а западная – в прошлом." А почему западная в прошлом? Во-первых, потому что "литературный канон" в каждой западной стране разный (в Англии - Шекспир, в Германии - Гете и Шиллер, а в США - вообще "Декларация о независимости"; разбору этих различий, очень интересных самих по себе, посвящено довольно много места). А во-вторых - потому что "словосочетание «западная цивилизация» исчезло из академической жизни и политической риторики, оставшись в виде стыдного воспоминания и точки отсчёта для новой революционной ортодоксии" (под последней понимается, как можно заключить, современный антиколониальный дискурс, концепция " хрупкости белых" (“white fragility”), “антирасизм” и прочие левые псевдоучения, заполонившие Америку).

Затем утверждается следующее "Сегодняшний Запад пребывает в состоянии некоторого недоумения. И если бы не Россия, находился бы в полной растерянности. С одной стороны, он называет себя международным сообществом, соразмерным всему человечеству, а с другой – представляет собой военный и экономический союз, направленный против тех, кто по малопонятным причинам против него. В отношениях с окружающим миром он неизменно выступает в роли армии света, противостоящей силам зла, а у себя дома (в школьных учебниках, университетских семинарах и всё чаще в массмедиа) он – злодей, нуждающийся в бесконечном покаянии. И только присутствие сил тьмы (на этот раз в форме «автократий», пришедших на смену миру рабства, империи зла и оси зло/международный терроризм) позволяет Западу сохранять под одной крышей два чуждых друг другу мира: англо-американский и западноевропейский космополитизм… и восточноевропейский этнонационализм (согласно которому «Эстония для эстонцев» – основополагающий принцип политической и социальной жизни).”

Все в этом пассаже вызывает активное сопротивление. Почему Запад без России находился бы в полной растерянности? Экономически Россия - очень малая величина; те 3,5% мирового валового продукта, которые она примерно имеет (при отсутствии чего-то монопольного), были бы немедленно перекрыты другими экономиками. В военном смысле, главной и единственной головной боли Запада, если бы ядерное оружие России вдруг исчезло, мир бы вздохнул с колоссальным облегчением, то есть была бы не растерянность, а полное счастье.

Я не помню, чтобы Запад называл себя "соразмерным всему человечеству" (что вообще это значит?) - напротив, он пытается предложить свои правила этому самому человечеству, иногда даже насильно, с очень переменным успехом. Почему это Запад есть "экономический союз, направленный против тех, кто по малопонятным причинам против него."? Запад сначала взрастил своих главных конкурентов, Индию и Китай (а во времена индустриализации - тот самый СССР), а сейчас находится в состоянии конкуренции с ними, что абсолютно органично и подлежит всякий раз рациональному объяснению, насколько вообще можно рационально объяснить отдаленные никем не предвиденные последствия стихийного капиталистического развития. Кто "против него”? Китай? И это малопонятно?

Почему "автократии" взяты в кавычки? Автор сомневается? Это не автократии? Он не видит разницу между США и Россией или Китаем? Почему "два мира" чужды друг другу? Прибалтийские страны, коли намек на них, чрезвычайно быстро вписались в мировую демократическую систему и радикально в этом смысле ничем от США не отличаются. Да, там, безусловно, есть некий этнический уклон, что элементарно объясняется их малыми размерами и страхом раствориться в славянском море - а что, у Ю. Слезкина есть какое-то альтернативное решение? Открытие границ? Не думаю, что автор книги со многими тонкими наблюдениями "Еврейский век" (хотя и к ней есть множество претензий исторического характера) порекомендовал бы нечто подобное Израилю - ну, и тут то же самое. Их счастье, что успели вступить в НАТО до 2022 года.

Эти и подобные рассуждения завершаются красивой фразой, ради которой, наверно, вся конструкция и строилась: "Западная цивилизация перестала быть осмысленным понятием и предметом изучения. Запад есть, а слова нет. Есть империя, но нет цивилизации." Все здесь не так. Западная цивилизация была и есть абсолютно осмысленное понятие - по крайней мере, для меня и для миллионов мигрантов, двигающихся почему-то только в эту якобы неопределимую и темную зону. Очень печально, если бы она "перестала быть предметом изучения", но это, конечно, не так, ее изучают денно нощно со всех сторон - допускаю, что не в тех журналах и книгах, которые читает Юрий Слезкин. А какая, собственно, “есть империя”? Как она называется? "Запад", что ли? А какой, собственно, нет цивилизации? В смысле определения Макнилла? Так это определение более чем странное (о чем, собственно, в статье и говорилось) - уж Тойнби или Хантингтон или Диамонд или Турчин никакой литературный канон в свои определение не включали, и ничего, люди пользуются.

"А между тем нам от Европы никак нельзя отказаться. Европа нам второе отечество – я первый страстно исповедую это и всегда исповедовал. Европа нам почти так же всем дорога, как Россия; в ней всё Афетово племя, а наша идея – объединение всех наций этого племени, и даже дальше, гораздо дальше, до Сима и Хама. Как же быть?» - цитирует автор Федора Михайловича.

"Как быть, добавлю я полтора века спустя, если Афет смеётся, как Хам, над наготой отца своего? И как быть, когда второе отечество воюет с первым?" Достойное завершение статьи, главный вывод.

Да, Россия очень любит Европу, примерно, как волк овцу. Настолько, что готова "объединить все нации этого племени". Уже один раз объединяла, аж вплоть до Праги и Берлина. Теперь опять пробует, начиная с Украины. Как быть, в самом деле? Почему эти дети Афета никак не объединяются? Не чувствуют, что ли, свою цивилизационную близость к восточному соседу? Ну, не чувствуют - покажем; не поймут - научим.

Я не стал бы столь подробно рассматривать одну из сотен статьей, выходящих ежедневно на темы, связанные с Россией. Я не считаю ее, как видно из разбора, особенно глубокой - это, скорее, игра с несколькими понятиями, где главное (фундаментальное отличие России от западных стран) остается за кадром, а поверхностное (типа литературного канона) рассматривается как системоопределяющее. Меня поразило удивительное сочетание трех обстоятельств в этой публикации: личности автора, времени и места публикации.

Юрий Слезкин не зря является одним из наиболее известных русскоговорящих гуманитарных интеллектуалов, работающих на западе. Среди его нескольких книг грандиозная (больше 1000 страниц) "Дом Правительства. Сага о русской революции" (2017) не дает никаких оснований усомниться, что чего-то он не знает о СССР, о той и об этой России. Все он прекрасно знает. Настолько хорошо, что этот труд был награжден престижнейшей в России Валдайской премией 2020-го года. Той самой, лауреатом которой годом ранее стал Джон Миршаймер, возлагающий вину за нападение России на Украину на политику НАТО (позиция, очень близкая к таковой Ю. Слезкинa). И той самой, которая имела в своем шорт-листе в 2019 году Сергея Караганова, который вполне академически говорил позднее о том, что пора бы превентивно вдарить ядерным оружием по зарвавшимся янки и их европейским сателлитам.

Статья “…представляет собой отредактированную стенограмму лекции, прочитанной автором на факультете мировой экономики и мировой политики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» в мае 2023 года” (более точно - 29-го мая). Высшая школа экономики мне немного знакома, в 2011 году, в мой единственный пост-эмиграционный визит в Россию, я там выступал с докладом.

Тогда она считалась наиболее либеральным российским институтом; меня напрягли, помнится, только две детали. Первая - какая-то очень сложная система пропусков в здание, с полицией, с фотографиями и т. д. (по контрасту с Гарвардом, где ничего вообще нет). Вторая - странное чувство, посетившее меня, когда я пришел на собрание в огромный общий зал, куда научный руководитель школы Евгений Ясин пригласил выступить Константина Райкина. Странным мне показалось то, что Райкин очень выразительно прочитал студентам и преподавателям почему-то "Из Пиндемонти". Говорить молодой поросли российских либералов, так сказать, что "мало горя мне, свободно ли печать / Морочит олухов, иль чуткая цензура / В журнальных замыслах стесняет балагура" мне показалось как-то не комильфо. Теперь уже кажется иначе: Райкин чувствовал, что именно надо говорить, но не помогло: самым печальным образом ему дали позднее понять, что горя от нарушение чуткой цензуры может быть совсем немало.

С тех пор ВШУ сильно повзрослела. Либеральные шалости давно отброшены. Бывший многолетний ректор, а ныне научный руководитель, легенда либерализма тех лет Ярослав Кузьминов учит молодежь работать в условиях военной экономики, в то время как его жена, Эльвира Набиулина, председатель Национального Банка России, демонстрирует чудеса в поддержании этой самой экономики на плаву. Нынешний ректор, Никита Анисимов, берет встречный план (как раз за несколько дней до лекции Слезкина): "Согласно Указу Президента РФ, появилась спецквота для детей участников СВО, по которой было выделено 10% мест от контрольных цифр приема. НИУ ВШЭ намерен принять студентов сверх этой квоты, оплатив их обучение за счет своих средств." Это благородно, это честно - надо и из своих средств помогать машине войны, не только же за государственный счет. Пусть чувствуют там солдатики в Бахмуте, что Родина их не бросает, пусть убивают украинцев еще более уверенно в надежде на хорошее образование попозже; заслужили. После начала войны и подписи ректора под письмом о ее одобрении из ВШУ уволилось (самостоятельно и под давлением), по разным оценкам, от 150 до 700 человек из семи тысяч работающих. Но все это, явная политизация института, его превращение в "НИИ при Кремле" не остановилo профессора.

То есть картину происходящего можно представить себе следующим образом. Известный преуспевающий американский ученый, автор многих книг и статей, прекрасный специалист по истории России, едет в страну, президент которой подлежит аресту по решению Международного Криминального Суда, в московский институт, поддерживающий войну не абстрактно, а очень даже конкретно, и читает там лекцию, в которой рассуждает о тонких различиях российской и западной цивилизаций, совершенно не обращая внимания на тот факт, что принимающая “страна-цивилизация” с невероятной жестокостью ведет захватническую войну. Затем он печатает этот материал в российском журнале (кстати, непонятно, смог ли бы он это сделать в западном), не упоминая о войне вообще, если не считать риторического вопроса в последней фразе "И как быть, когда второе отечество воюет с первым?", отсылая к фразе Достоевского "Европа нам второе отечество".

Так теперь и я спрошу - как быть? Как относиться к таким людям? Ценить их за все хорошее или перестать здороваться за все плохое? Каким образом образованность и независимость (в конце концов, Ю. Слезкин живет в Калифорнии, не в Москве) не помешали ему сделать то, что он сделал? Почему не сработали элементарные тормоза морали? Сотни лучших людей России покинули страну сразу после начала агрессии; тысячи сидят в ней, придавленные страхом и невозможностью уехать - а вот некоторые совершенно добровольно едут и выступают. Россия, между прочим, находится под американскими санкциями; многие компании уходят сами, бросая огромные активы - но и подобное поведение не есть пример, как выясняется, для других американцев.

Главное значение лекции Ю.Слезкина для ВШУ, я думаю, не в его рассуждениях о двух или более цивилизациях, а в самом факте выступления. Американский профессор, столь обычный еще два года назад, сейчас является редкостным и очень положительным приобретением. Его присутствие создает ощущение нормальности происходящего - то, что культивируется властями и поддерживается населением, которое категорически не хочет включать войну в свою ежедневную повестку. Я не делал специальную проверку и не знаю, как много других западных ученых посещает Россию и печатается в ее журналах, но предполагаю, что Ю. Слезкин, конечно не одинок. В этом отношении я, наверно, несправедлив - почему именно он? Если приезжает какой-то математик, он может сослаться на чисто профессиональную заинтересованность (хотя, конечно, многие известнейшие ученые немедленно порвали с Россией всякие научные отношения - как, скажем Евгений Кунин), но все-таки тут специалист именно по политической истории России... И не оставляет меня печальная мысль, что если человек, который знает так много, которому нельзя заморочить голову, как в сталинское время Леону Фейхтвангеру или Бернарду Шоу, косвенно поддерживает режим, развязавший войну - значит, какой спрос с других?

Будет ли он отговариваться, что поехал лишь "пообщаться с просвещенными коллегами", или "навестить друзей", или "сделать доклад наиболее подготовленной русскоязычной аудитории" или не будет отговариваться вообще, ибо ничего плохого в поездке не видит (да, может, в конце концов, просто получил хороший гонорар за выступление) - не я ему судья. Но поневоле вспоминаются слова Владимира Набокова, который категорически отказался посетить после войны Германию, сказав, что "Боится случайно пожать руку убийце".

Набоков, которого столь часто упрекали в перверсиях, в педофилии и тому подобном, Набоков, сверхтонкий во всех других ситуациях человек, создавший целую галерею героев, "истинные" чувства которых до сих пор расшифровывают литературоведы - здесь, в реальной жесткой ситуации, поступил абсолютно просто и без всяких экивоков. Каким бы изысканным в творчестве и жизни он ни был, всегда проводил черту между черным и белым.

Владимир Сорокин, на которого вообще каких только собак не навешивали в разное время, “певец” немыслимой брутальности в невероятных пропорциях, изобретатель невообразимо гнусных ситуаций, сделал совершенно то же самое. Немедленно отбросил "все не так просто" идеологию (а уж кто как не он знает что все не просто!), в первые дни войны опубликовал совершенно блестящее и точное антивоенное эссе, а впоследствии заявил, что не может вообще заниматься литературой, пока льется кровь и не вернется в страну при современном режиме. Его слова "Конечная цель Путина - не Украина, а западная цивилизация, ненависть к которой он впитал, лакая черное молоко из сосков КГБ" ничуть не потеряли свою точность с 27 февраля 2022-го года, когда они были сказаны.

“Все, ребята. Мне не на что опереться. Я всегда писала только о своих. О жителях России. И жалела их, пьющих, безобразных, и черпала у них слова, иногда невообразимые и новые. Сейчас я не жалею этих «своих» - нападающих, воров и насильников, убийц детей и разрушителей чужой жизни - и их озлобленной родни, матерей и жен. Я никогда о них — и для них - не буду писать … агрессивная война, внезапная и необъяснимая ненависть большинства нашей (русской по языку) нации к соседнему - родному нам - украинскому народу покончила с моей профессией.” И кто бы смог такое написать? Людмила Петрушевская...

“Людей вытягивать из этой безнадеги, … объяснять, … как жить хотя бы в следующем поколении либо лучше, либо с надеждой на лучшее. С этой миссией интеллигенция не справилась, потому что от нее отказалась. Число людей, которые согласились с необходимостью хоть как-то бороться и хоть что-то говорить, измеряется, наверное, парой десятков. При этом число людей, откровенно примкнувших к власти в этом антикрестовом походе, тоже измеряется десятками. Абсолютная часть интеллигенции вместе со всем народом залезла под корягу и сидит под ней.” А это кто? Дмитрий Глуховский...

Слова этих глубоко русских писателей, разделенных между собой возрастом, стилями и жанрами своих текстов, куда точнее говорят о той самой цивилизации которая вроде бы "перестала быть осмысленной" – она еще как осмыслена, раз ее так ненавидят одни и так хорошо понимают другие. Цивилизации (западной) нет, а война с ней есть - если так Ю. Слезкину больше нравится. Цивилизации (российской) нет - а моральный приговор ей есть.

Чем дольше длится война, тем выше вероятность пожать в России какую-то не ту руку. Не тому, кто убивал лично – так тому, кто приказывал. Тому, кто делал оружие для того, кто убивал. Кто писал программы для полета ракет. Кто делал расчеты для этих программ. Кто вообще чего-то делал, ибо почти все идет "для фронта, для победы". Как тут провести грань, как отделить "мирный сектор" от военного? Это столь же трудно, как найти внутри себя ту границу, по которой мы отделяем хорошего человека от плохого и либо рвем с ним отношения, либо нет.

Простите нам трюкачество,

Картинки и стишки.

А мы простим палачества

И прочие грешки -

писал Давид Самойлов в 1967 году. И что, как далеко от этого консенсуса ушло общество? А ведь какое трюкачество нынешняя просвещенная власть прощала! Даже о Сталине дозволила всякие гадости говорить - иначе не видать бы Ю. Слезкину Валдайской премии! А им все мало!

 Тут и лежит вся трагедия столь широко обсуждаемой проблемы "хороших русских", живи они в России или за рубежом. Две неопределенности - внутри каждого человека, принимающего решения, связанные с моральным выбором и внутри общества, подавляющая часть которого "сидит под корягой" - сплелись в один клубок, который невозможно распутать. Гибридизация современной войны и политики делает комок еще более плотным. Россия официально никогда не признает, что была так кардинально не права, никогда не согласится, что проиграла эту войну, даже если реально ее вдребезги проиграет; не признает своих военных и гражданских преступлений. Чтобы это случилось, должно произойти настоящее чудо - чтобы к новой власти пришли нормальные люди, а не те, кто, скорее всего, придут. Но чудеса - не тот продукт, который произрастает под пасмурным московским небом. Одно случилось раз с Горбачевым - и все, наверно, на пару сотен лет.

А раз так, сложность разделения овец и козлищ даже после войны только увеличится. Если раньше в том же самом "неизученном" Ю. Слезкиным Западе крайне сочувственно относились к "жертвам коммунистического режима", то тогда это будет почти невозможно сделать - режим приложил все усилия, чтобы запачкать всех, и почти все действительно запачкались, несмотря на море доступной информации, в отличие от закрытого общества создателей ЧК и КГБ. Это еще одна огромная беда, которая ожидает страну, помимо всех более понятных прочих.

Наивные и задорные "Антимиры" Андрея Вознесенского эволюционно-революционно развились в мрачный и безнадежный "Русский антимир" Михаила Эпштейна. Чернеет, чернеет слепое пятно на востоке Европы. Чернеет оно на востоке и моего сознания.

____________________________

Я очень благодарен Виктору Фету за обсуждение и ссылки на некоторые материалы.