В это мгновение снова усилилась стрельба, и наш сруб закачался, как лист, треплемый ветром. Гардин вышел, а я тем временем внимательно рассмотрел этикетку на бутылке и окончательно восхитился, прочитав, что вино ещё марки 1903 года. Вскоре вернулся Гардин, сказал, что, к счастью, только поцарапало осколком одного сержанта, выругал немцев, которые почему-то не хотят понять, что у него сегодня гость и продолжают свои обстрелы. После этого он вытащил непонятно откуда два добротных стакана, сделанных из стреляных снарядных гильз. Мы с благоговением открыли бутылку, пробка с треском выскочила, и бурлящее, словно пена морская у берега, шампанское было разлито по стаканам...

Внутренний сюжет фильма – столкновение двух характеров, двух отношений к жизни и музыке – Майка Науменко и Виктора Цоя. Не могу судить, насколько соответствуют герои фильма своим прототипам, говорю только о том, что увидел в этом фильме. Ключом к характеру, образу жизни и мыслей Науменко может послужить одно слово, оброненное им в разговоре с Виктором Цоем – «кайф». Стоит ли так страдать и мучиться, сказал он огорченному Виктору Цою, из-за качества звукозаписи? Лови кайф от сознания, что другим твоя творческая требовательность недоступна. Одним словом, наслаждайся тем, что ты выше других...

Несмотря на всё свое интриганство, король был большой либерал. Свобода мыслей была в королевстве не отменена, и король этим чрезвычайно гордился. «Думай что хочешь - кричи ПИП (приветствую и повинуюсь)», - так было написано на стене городской ратуши. Кроме того, будущая прогулка нагишом приятно волновала короля. Хотя он уже был и не молод, но находился в хорошей физической форме: плоский живот, развитая мускулатура, гордая осанка...

Закончившийся в августе музыкальный фестиваль SummerScape в Аннандейл-он-Хадсон был посвящен русской музыке. Как и на многих предыдущих фестивалях, в программе звучали не только популярные произведения русского классического репертуара, но и редко исполняемые, порой незаслуженно забытые сочинения. Настоящим подарком для гостей фестиваля оказалась опера «Демон», впервые прозвучавшая в Америке.

21 августа утром я возвращалась с Ленинградского рынка. Помню, что купила много брусники – мы любили делать моченую, очень вкусно с мясом или дичью. Тогда на Сретенке был магазин, что-то вроде «Русская быль» назывался, там продавали куропаток и рябчиков – не дороже обычных кур. И вот я шла с рынка с тяжелыми сумками, почему-то точно запомнилось место – с Красноармейской завернула за старый писательский (Черняховского, 4) – и там встретила Костю Богатырева, переводчика. На нем буквально лица не было. Он рассказал мне, что советские войска вошли в Прагу. Впечатление было совершенно ошеломляющее. Шок...